"Когда слушающий не понимает говорящего,
а говорящий не знает, что он имеет в виду, -
это философия."
Вольтер
Философия -- 1) социальный феномен, состоящий в развитии и
передаче обобщённых представлений ненаучного и нерелигиозного
характера; 2) сами эти представления.
Феномен философии -- это предмет и научного, и философского
исследования. История философии -- это тоже предмет и научного, и
философского исследования. Но сама философия -- это не "наука
наук" и вообще не наука, а особая разновидность обобщённых пред-
ставлений.
Единственное назначение правильной философии -- повышать эффек-
тивность практики. Если усвоение некоторого философского учения
не делает человека более успешным в том смысле, какой предлагает-
ся в этом учении, оно только мешает человеку жить.
* * *
Гуляю по интернету в поисках творческих раздражителей и напары-
ваюсь на то, что кто-то там, претендующий на репутацию умника и
философа, заявляет мимоходом, как само собой разумеющееся (типа
"дважды два равно четырём", хотя, скажем, я немножко сомневаюсь и
в этом): "Основной вопрос философии -- это что первичнее: материя
или сознание". Ну, бытие или мышление, природа или дух.
В такие благодатные моменты я особенно остро чувствую своё ин-
теллектуальное превосходство, сорри.
Есть множество философских систем. В каждой -- свои "основные
вопросы" (не обязательно единственный "основной вопрос", а не,
скажем, два, три или десять).
Даже если не представлять себе ТИПОВУЮ философскую систему, а
строить КЛАССИФИКАЦИЮ философских систем (таких, как есть), то и
тогда нет смысла класть в основу классификации деление систем на
"материалистические" и "идеалистические". По четырём, как мини-
мум, причинам:
- есть системы, в которых первичность чего-то этакого игнориру-
ется как не имеющая большого практического значения; можно,
разумеется, включить их в критикуемую классификацию как третий
тип философской системы;
- есть системы, в которых выяснение первичности чего-то там
ставится как одна из множества задач, над которыми можно дол-
го работать; можно, конечно же, добавить их в критикуемую
классификацию как четвёртый тип философской системы;
- застревать на какой-то одной классификации -- это не конст-
руктивно, это ограничивает мышление; классификация -- вещь
инструментальная: она выбирается такая, какая нужнее для
решения каких-то задач;
- соотношение "материального" и "идеального" было модной темой
в районе XVIII века, а нынче немного другие приоритеты --
следствие того, что с той поры человеческие представления
несколько развились -- и несколько изменинись условия жизни
людей.
Вообще-то я с этим ломлюсь в открытую дверь. Википедия ("Основ-
ной вопрос философии"):
"За пределами марксистской традиии вопрос от отношении материи
и идеи не является главным философским вопросом."
Такое радует поболее даже, чем чувство собственного превосходс-
тва, которое есть мало что в сравнении с "чувством локтя", когда
стоишь в шеренге "своих": плечо к плечу, щит к щиту.
По-моему, "основной вопрос философии" нынче такой: как исклю-
чить из философского дискурса имитаторов, позёров, зарабатываль-
щиков на мутегонстве, свихнутиков, сознательных "подрывников"
(наверное, есть и такие) и многовато воображающих о себе образо-
ванцев, чего-то там бестолково нахватавшихся.
* * *
Выставляешь в интернете что-то набросочное философиеподобное --
в надежде, что какой-нибудь обчитанный придурок творчески пораз-
дражает тебя своей простотой или укажет на опечатку, и ты сможешь
чуть продвинуться вперёд в своих "заблуждениях". Бывает, придурок
действительно приползает, но вместо того, чтобы заниматься твоей
конкретикой, заявляет тебе, что ты, в отличие от этого придурка,
в философии никуда не годишься, потому что не читал таких-то рас-
крученных мутегонов, а этот придурок читал и, как ему кажется,
даже что-то там понял, хотя мутегоны и старались сделать свою
муть помутнее.
На самом деле всё, что не просто (или хотя бы не разложено на
простые части), -- не философия, а подделка. Потому что не соот-
ветствет назначению философии (облегчать людям жизнь).
Есть, конечно, предположение, что мутные, но добросовестные
психи таки прорываются иногда к каким-то неочевидным вещам благо-
даря именно своей психованности, но соль в том, что откапывать у
них что-то ценное -- много труднее, чем придумывать самому. Отко-
пать-то, может, и откопаешь, но попутно отравишься гигантским
количеством мути, что ликвидируется положительный эффект от твоих
находок.
* * *
Философская система, в которой игнорируется феномен дураков, --
недоработанная и соответственно малоэффективная.
Философская система, в которой игнорируется эмоцинальный аспект
человеческой жизнедеятельности, -- тоже недоработанная и соответ-
ственно малоэффективная.
Поэтому когда я в более-менее философическом рассуждении исполь-
зую слово "придурки" и т. п., я не выхожу за пределы "философского
дискурса" и не "теряю лицо", а всего лишь делаю этот "дискурс"
более адекватным нашим реалиям, соответственно более продуктивным.
Я, можно сказать новаторствую.
"Придурок", "дурак", "недоумок" -- это синонимичные "категории"
в толковой философии. И эмоционализированность этих "категорий"
-- не упущение, а часть их содержания.
Есть даже основания считать, что философия, игнорирующая фено-
мен дураков, игнорирует их не из стремления к корректности, а с
целью удобства верчения ими и с целью наживания на них.
Кстати, в МЕТОДОЛОГИИ науки феномен дураков тоже должен учиты-
ваться. А если он не учитывается, значит, эта методология слабо-
ватая или манипулятивная.
* * *
Человек ОЩУЩАЕТ среду, в которой находится, и себя самого.
ОЩУЩЕНИЯ -- продукт деятельности РЕЦЕПТОРОВ. Рецепторы восприни-
мают воздействие на них, происходящее извне организма или изнутри
его. Рецепторы, воспринимающие воздействие извне организма, рас-
положены в глазах, ушах, носу и т. п. Этими рецепторами человек
воспринимает не только среду, но и себя через среду, например,
видит самого себя. Если основная или единственная функция некото-
рой части тела -- обеспечивать работу рецепторов, такая часть
тела называется ОРГАНОМ ОЩУЩЕНИЯ. У человека только два органа
ощущения: глаза и уши. Многочисленные рецепторы воспринимают си-
туацию внутри организма. К примеру, в желудке имеются рецепторы,
сообщающие, насколько желудок полон, насколько много в желудке
свободного желудочного сока, есть ли у желудка опасные
повреждения.
Совокупность ощущений, близких или совпадающих по месту и вре-
мени своего возникновения, формирует в мозге ВОСПРИЯТИЕ. Обычно
восприятие отражает некоторое ЯВЛЕНИЕ, то есть, малоизменяющуюся
или повторяющуюся часть действительности, существенную для
жизнедеятельности человека и попадающую в диапазон действия его
органов ощущения.
Накопленная совокупность взаимосвязанных восприятий явления
образует в психике ПРЕДСТАВЛЕНИЕ о явлении.
Представления бывают разных степеней АДЕКВАТНОСТИ, то есть
соответствия отражаемым ими явлениям. Степень адекватности
представлений оценивается сопоставлением их с другими пред-
ставлениями и с результатами ПРАКТИКИ, то есть использования
представлений для совершения человеком тех или иных воздействий
-- на среду, на собственный организм, на другие представления.
Адекватность представления оценивается не только относительно
отражаемого им явления, но и относительно действий в связи с
этим явлением, которые осуществляются на основе этого представ-
ления. Если действия обеспечивают нужный результат, значит,
относительно них представление является адекватным, хотя оно
может быть неадекватным относительно каких-то других действий.
Таким образом, степень адекватности представления -- качество
относительное.
Представления могут накапливаться под конкретный набор действий
или под неопределённый набор возможных действий. Во втором случае
возможны два варианта:
1) собирание представлений, выработанных под различные конкретные
наборы действий;
2) выстраивание универсальных представлений, не связанных с
конкретными наборами действий.
Представление с высокой степенью адекватности называется
ЗНАНИЕМ. Представление с неопределённой степенью адекватности
называется ПРЕДПОЛОЖЕНИЕМ. Представление с низкой степенью
адекватности или неадекватное называется ЗАБЛУЖДЕНИЕМ.
Если адекатность представления не доказана, то оно -- предполо-
жение. Если доказана, то оно -- знание. Если опровергнута, то оно
-- заблуждение. Но логически корректные доказательства возможны
только в формальных системах. А в мире реальных сущностей возмож-
ны только более или менее убедительные обоснования.
* * *
Представления разделяются на КОНКРЕТНЫЕ и ОБОБЩЁННЫЕ. Конкрет-
ные формируются из восприятий и проверяются практикой. Обобщённые
формируются на основе конкретных и в дальнейшем используются
вместо конкретных и для выработки других конкретных.
Функция представлений -- обеспечение эффективной деятельности.
Функция некоторых обобщённых представлений -- обеспечение
выработки и выбора эффективных НАПРАВЛЕНИЙ деятельности.
Обобщённые представления людей бывают следующих видов: эмпири-
ческие, религиозные, философские, научные. Конкретные представле-
ния бывают только эмпирическими или научными.
Научные представления -- это представления, выработанные по
научым правилам, то есть, таким, которые в научной области дея-
тельности считаются достаточными для обеспечения представлениям
приемлемой степени достоверности.
Обобщённые представления любого вида должны ясно, компактно и
практично отвечать (но зачастую отвечают неопределённо, много-
словно и непрактично) на различные вопросы, касающиеся направлен-
ности человеческой деятельности:
Что есть мир?
В какую сторону изменяется мир? В какую сторону нужно его
изменять?
Что есть жизнь?
Что есть человек?
Что есть разум?
В какую сторону изменяется человек?
В какую сторону человек может и должен себя изменять?
Что есть общество?
Каковы есть и каковыми должны быть цели и ценности общества?
Каковы есть и каковыми должны быть цели и ценности индивида?
Как цели и ценности индивида соотносятся и должны соотно-
ситься с целями и ценностями общества?
И т. д.
Типовая схема рассмотрения явлений, на какие человек имеет
возможность воздействовать: что это? почему существует? что с
этим может быть? что должно быть? чего не должно быть? как
достичь того, что должно быть? как избежать того, чего не должно
быть?
Обобщённые представления бывают четырёх типов:
1. РЕЛИГИОЗНЫЕ. Они принимаются на веру и почти не развиваются.
Возникают из философских и эмпирических. Их носителями попытки
их опровержения осуждаются.
2. НАУЧНЫЕ. Они развиваются. Они верифицируются, то есть, доказы-
ваются или опровергаются. Их носители в общем случае приветст-
вуют попытки их опровержения. Временно не верифицированные
научные представления называются гипотезами. Гипотезы могут
противоречить верифицированным научным представлениям.
3. ФИЛОСОФСКИЕ. Они развиваются. Они принимаются на веру, но по
возможности верифицируются. Их носители в общем случае привет-
ствуют попытки их опровержения.
4. ЭМПИРИЧЕСКИЕ. Они подтверждаются практикой. Степень их обобще-
ния невелика.
Философские представления, истинность которых доказана научным
путём, становятся научными представлениями. Можно сказать, фило-
софия поставляет науке гипотезы. С научной точки зрения, все фи-
лософские представления являются гипотетическими. Научные гипоте-
зы -- это те обобщённые более-менее обоснованные предположения,
которые наука уже взялась верифицировать.
Между научными и философскими представлениями нет чёткой грани-
цы: между ними лежат совокупности представлений, в которых соот-
ношение доказанного и недоказанного может быть упрощённо предста-
влено как 2:1, 1:1, 1:2 и т. д.
О различиях между обоснованием и доказательством. Если в дока-
зательстве нет ошибок, и утверждения, на которых оно основывает-
ся, считаются истинными, то истинным считается и доказанное.
Обоснование же не делает обосновываемое утверждение истинным, а
лишь объясняет, почему это утверждение принимается в качестве
более или менее убедительного предположения.
Доказательства могут применяться в философии, но в философии
доказанное не является истинным в научном смысле, потому что не
являются истинными в научном смысле исходные утверждения, а если
бы являлись, то это была бы наука, а не философия.
Причина существования философских представлений -- в том, что
потребность в обобщённых представлениях шире способности эти
представления доказывать. Люди зачастую вынуждены пользоваться
не научно доказанными, а лишь более или менее обоснованными пред-
ставлениями. Истинность наиболее обобщённых представлений не
может быть доказанной в принципе.
Бессмертие философии определяется тем обстоятельством, что не-
возможно заниматься сложной деятельностью, опираясь исключительно
на представления, выработанные научным путём: во-первых, наука не
везде поспевает; во-вторых, до нужных научно-проверенных сведений
зачастую бывает невозможно добраться своевременно, и люди оказыва-
ются вынуждены опираться на свой здравый смысл, то есть, на сооб-
ражения философского характера. Представления философского типа
имеются у каждого сколько-нибудь думающего человека.
Истинность представлений не является неизменной и зависит от
общего развития представлений. Представления, истинность которых
доказана, могут со временем быть признаны ошибочными из-за того,
что ошибочными оказались представления, на основе которых осущес-
твлялось доказательство.
* * *
Такие номинальные науки, как психология, психиатрия, социоло-
гия, экономика, политология, история, искусствоведение и т. п. на
самом деле являются по большей части совокупностями представлений
философского типа. В психологии, психиатрии и социологии, правда,
даже проводятся некоторые эксперименты, в экономике -- исследуют-
ся формальные данные наблюдений (и иногда тоже ставятся как бы
эксперименты), но соотношение между доказуемым и недоказуемым в
них -- с большим перекосом в сторону недоказуемого, слегка обос-
новываемого.
Любой индивид сплошь и рядом формирует не вполне обоснованные
представления общего характера или берёт на вооружение готовые и,
исходя их них, действует. Философия, философская система начина-
ется там, где не вполне обоснованные утверждения общего характера
образуют систему или хотя бы чуть упорядоченную по смыслу подбор-
ку.
Представление о малополезности, бесполезности, а то и вредности
философии в целом или каких-то её разновидностей -- это тоже
представление философского типа, потому что его истинность невоз-
можно доказать формально, и оно скроено "на глазок" на основе
каких-то впечатлений.
Так называемые научные гипотезы бывают двух видов: 1) ожидающие
скорого доказательства (или опровержения), 2) не ожидающие скоро-
го доказательства (или опровержения), но относимые к научным, по-
тому что их высказали научные работники и/или потому что эти ги-
потезы примыкают к гипотезам 1-го вида.
Научные гипотезы 2-го вида отличаются от философских представ-
лений только тем, что приписываются к науке, а не к философии.
Если их вырабатывают философы и приписывают к философии, эти ги-
потезы фигурируют как очередная сосанная из пальца бредятина или
как жалкие попытки отъятия хлеба у научных работников.
ЛЮБОЙ научный работник, занятый делами, имеющими высокий уро-
вень научной сложности, имеет в голове какие-то представления
философского типа о своей предметной области, о науке, о челове-
ческих делах вообще. Не иметь таких представлений (точнее, иметь
их в весьма убогом варианте) может позволить себе только научный
работник, подвизающихся в делах с низким уровнем научной сложнос-
ти: скажем проводящий эксперименты и обрабатывающий их результаты
в рамках задач, поставленных другими -- людьми с много более
широкими взглядами.
Даёт ли философия людям что-то практическое напрямую, а не че-
рез посредство наставленных ею (ну, или сбитых с толку) научных
работников? Да, даёт: к примеру, мораль (или моральку: у кого
как). Про научное выведение морали что-то не слышно со времён
Спинозы (хотя этологи трудятся), а жить как-то надо -- и почти
каждодневно решать всякие моральные проблемы: к примеру, кому
уступать место в общественном транспорте, кого игнорировать, а
кого, может, даже сгонять с сиденья.
* * *
Все религии начинались как наборы представлений философского
типа, а то даже философские системки: люди всего лишь приходили к
выводу, что без привлечения идеи высших существ объяснить мир у
них не получится.
* * *
У древних греков философы, как правило, выступали разъясните-
лями, учителями жизни; в теперешнем обществе философы -- это, как
правило, запутыватели и обеспечиватели средств для эскапизма
(сбегания от жизни).
Философия уже с самого своего зарождения была со значительной
примесью псевдофилософии, потому что с самого зарождения филосо-
фии люди обнаружили, что кормиться псевдофилософией много
удобнее, чем философией.
Философия стремится к ясности, компактности и практичности,
псевдофилософия же чем многословнее и путанее, тем эффектнее в
качестве средства обеспечения своим культиваторам различных благ
и в качестве средства приятного охмуряющего воздействия для её
потребителей. В сегодняшней Европе философии уже по сути нет:
она вытеснена псевдофилософией. Даже добросовестно думающие
индивиды, если они творят в общем потоке, на основе сложившейся
дурной традиции, не производят ничего, кроме чепухи с отдельными
вкраплениями правильных идей, нейтрализуемых основной частью
умопостроений.
Всех этих фукуям и хабермасов надо гнать прочь грубыми пинками
и швырять им в затылки их мерзкие книжки. Можно быть вполне уве-
ренным при этом, что никакая ценная идея не пропадёт таким обра-
зом для человечества. Ничего у них нет, кроме претенциозной оду-
ряющей мути. Если люди не в состоянии чётко говорить о базовых
вещах, нет смысла вдумываться в то, что они говорят о частностях.
Они просто члены мощной и разветвлённой корпорации интеллектуаль-
ных паразитов -- аналогичной корпорациям астрологов, колдунов,
толкователей снов и т. п. Как лишайник представляет собой симбиоз
грибков и водорослей, так эти корпорации представляют собой сим-
биоз путаников и мошенников.
* * *
Признаки псевдофилософа:
1. Слабая структуированность текста.
2. Стремление выражаться сложнее: философичнее, наукообразнее,
риторичнее, мутнее.
3. Сыпание именами и идеями других псевдофилософов (держание
шеренги).
4. Незатруднение себя чёткими верифицируемыми обоснованиями.
5. Отсутствие практических выводов, неориентированность на прак-
тику.
* * *
О как бы концептуалистах.
Людей, выстраивающих какие-то концепции (сложные представления
обобщённого характера, якобы значимые), хватает. Правда, темы у
них зачастую странные, тексты невнятные, связь с трудной практи-
кой просматривается плохо. Но есть и такие авторы, которые пишут
вроде бы почти по делу, гладко и не без толку, так что даже может
возникать иллюзия, что имеешь дело с особо знающими людьми, дейс-
твительно думающими свободно и широко.
На самом деле в таких случаях больше сталкиваешься с продуктом
коллективного труда, а не индивидуального: с идеями и фактами,
перетёртыми в чужих публикациях, на разных конференциях, на защи-
тах диссертаций и в частных разговорах.
Авторы, сильные коллективным умом, вскарабкиваются даже не на
плечи гигантов, а на плечики таких же, как сами, -- тоже, в свою
очередь, вскарабкавшихся на чьи-то плечики. Впрочем, аналогия с
вскрабкиванием несколько дезориентирует. В действительности впе-
чатляющий блеск получается не так. А вот как.
Есть места, в которых как бы концептуальная деятельность тради-
ционно проплачивается государством. Это философские, историчес-
кие, социологические, политологические, экономические кафедры ву-
зов и соответствующие академические институты. Это места не особо
денежные, но интеллигенция бывает рада и таким. Все они прибраны
к рукам более-менее сплочёнными группами. Принадлежность группам
-- в довольно большой степени наследственная или близко к тому. В
науке вне "идеологических" областей то же самое, но со скидкой на
более чёткие критерии истины. Что истинно и что важно, такие
группы решают частично голосованием, частично постепенным прихо-
дом через компромиссы к консенсусам.
Члены указанных групп стремятся побольше общаться лично и непо-
средственно, а не через публикации и интернет. Причина -- в том,
что некоторые вещи лучше не записывать: в таким случае тайное
реже становится явным.
Куча как бы думающего народа вдруг начинает носиться с одним и
тем же: с какими-нибудь "отчуждениями", "смеховыми культурами",
"симулякрами", "мемами", "оксюморонами", "лимитрофами" и т. п.
Рядом со слоиком академических трындунов есть слоик околоакаде-
мических трындунов, заискивающих перед академическими. Околоака-
демические трындуны -- это интеллигенты, концептуальничающие вне
академических учреждений и не имеющие академических степеней либо
имеющие непрофильные степени.
Ещё есть группа фольк-культурных трындунов, оппозиционных ака-
демическим, но в тайне страдающих комплексом неполноценности из-
за своей неакадемичности. Чтобы преодолевать эту свою неакадемич-
ность, неакадемичные трындуны создают всякие "академии" и "инсти-
туты", в которых как бы зарплату получают исключительно их руко-
водители, а остальные только радуются своему статусу и ужасаются
членским взносам.
Государство худо-бедно ласкает и неакадемических трындунов --
по разным причинам:
1) чтобы академические трындуны не чувствовали себя незаменимыми
и не наглели;
2) чтобы более широкие круги интеллигенции были чем-то заняты и
жили надеждой поиметь от государства что-то крупное;
3) чтобы утолять свой и общественный "концептуальный голод":
чиновникам нужна такая идеология, от которой массы зажигаются
нужным энтузиазмом, но нет угрозы привилегиям социальной вер-
хушки, зато может случаться ещё какой-нибудь толк; компактно и
чётко такую замечательную идеологию прописывать не рекоменду-
ется, потому что с ней быстро разделаются критики, поэтому
вместо неё в дело идёт обильная идеологиеподобная муть.
Статусный "философ" (теоретик психологии, социологии и. п.) НЕ
МОЖЕТ позволить себе декларировать то, что представляется истин-
ным и важным ему и только ему: он должен сверяться с шеренгой
коллег, иначе рискует потерять свой статус, вылететь из обоймы.
Он вынужден уважительно цитировать коллег, пиететно -- корифеев,
выражаться на профессиональном "волапюке", а не на нормальном,
гражданском языке. Любая заявка на новое подлежит предварительно-
му обсуждению в установленном порядке, иначе коллеги обидятся,
отторгнут, отомстят. По "волапюку" распознают своих в первую оче-
редь. Кто хочет примазаться, влиться в ряды, тот должен прежде
всего освоить профессиональный "волапюк".
Псевдофилософия -- это худо-бедно кормушка, причём имеющая
ограниченную мощность кормления. Поэтому подходы к ней бдительно
охраняются, а попытки копания под неё встречают жёсткое сопротив-
ление.
При слоике псевдофилософов, есть слоик подвякивающих им: это
те, кто...
- подсели на псевдофилософскую охмурню;
- втираются в доверие с перспективой вхождения в круг статусных
как бы философов;
- хотят слыть особо культурными людьми;
- кормятся в смежных областях и находятся с как бы философами в
отношениях взаимной упоминально-поддакивательной поддержки.
* * *
Как бороться псевдофилософией и псевдофилософами:
1. На личном уровне:
- по возможности игнорировать;
- если всё же упоминать, то резко негативно -- сообразно
исходящему от псевдофилософов вреду.
2. На государственном уровне:
- сделать слово "охмурня" термином (он означает псевдоинфор-
мацию: ненужные сведения, вызывающие любопытство, но толь-
ко отнимающие время и ресурсы мозга и создающие приятное
ложное ощущение осведомлённости, но никак не усиливающие,
а скорее индивида;
- ликвидировать вузовский курс философии: преподавать вместо
неё "историю сложной мысли" или что-то в этом роде; основ-
ную часть "современной философии" представлять как серьёз-
ную социальную болезнь в разных вариациях, но не погружать-
ся в детали псевдофилософской охмурни;
- преподавать в школах и вузах обязательный предмет "эффек-
тивное мышление";
- преподавать в школах и вузах всем без разбора хотя бы в
небольшом, базовом объёме логику, психологию, психиатрию,
"высшую социологию" (приблизительно по Григорию Климову, но
корректнее, в частности без антисемитизма, и под другим
названием -- к примеру, "практическая антропология");
- наказывать за распространение псевдофилософии, охмурни
вообще.
Ясное дело, что современное общество не в состоянии обходиться
без охмурни, как не в состоянии обходиться без алкоголя, и что
избавиться от того и другого невозможно без комплексной радикаль-
ной переделки социальных отношений, социального порядка. Значит,
надо их переделывать, потому что со старым "багажом" не отвер-
теться от глобальной катастрофы.
Разумеется, идентификация охмурни -- дело сложное. Чёткой гра-
ницы между охмурнёй и полезной информацией нету. Вдобавок бывает
более или менее значительная доля охмурни в источниках, в которых
есть и практически значимая информация.
Охмурня даётся авторам много легче, чем практически значимое, и
обеспечивает им социальный комфорт, поэтому имеет место серьёзный
соблазн сбивания на охмурню. Но, по-видимому, существуют авторы,
упорно стремящиеся не "трещать" (хотя некоторые их утверждения
могут выглядеть как "треск"), и авторы, которые только "трещать"
и могут (хотя их "треск" иногда может случайно совпадать с "не-
треском").
Псевдофилософы -- отнюдь не обязательно сознательные халтурщи-
ки: они вполне могут считать, что их мозжищи блистательно интуи-
чат и выдают на-гора драгоценнейшие модели нашей сложной действи-
тельности, которые должны браться на вооружение умами попроще, и
уже задача ЭТИХ, более простых умов, искать способы задействова-
ния великолепных моделей в практике.
* * *
С интернет-форумов:
12.11.2008:
"В последнее время можно увидеть огромное количество публика-
ций, посвященных кризису философии. Можно ли это назвать случай-
ным? Вряд ли. Самым зримым -- если хотите -- поверхностным выра-
жением этого кризиса выступает, на мой взгляд, отсутствие ИМЕН в
философии. То есть нельзя сказать, чтобы философия принципиально
обнищала на философские труды или неизвестная болезнь выкосила
всех носителей матери всех наук. Здесь имеются в виду ИМЕНА с
большой буквы, философы, если можно так выразиться, первого эше-
лона. Есть именитые-маститые философы мирового масштаба -- Хабер-
мас, Бадью, Жижек -- можно долго перечислять: Но где Платоны и
Аристотели, Августины и Аквинаты, не говоря уже не просто о пер-
вом эшелоне, а о культовом первом эшелоне вроде Ницше. Их нет. Не
говоря уже об идеях, изменяющих мир."
05.01.2009:
"Много есть философов без претензий на всеохватность, но вели-
ких (и очень глубоких) в своих областях. Другое время, другой
уровень проблем! В социальной философии, социологии -- Парсонс,
Арон, Барт, интересны Фукуяма, Тоффлер, в политологии, например,
Валлерстайн, Хантингтон, философия науки -- постпозитивизм, Фол-
лмер, кстати, и наши российские исследователи здесь засветились
-- Лекторский, Любищев, Богданов, чем не имена?! Другое дело, что
их труды намного уже сложнее, чем труды классиков, но в этом и их
достоинство. А всеохватные мыслители, охотники за 'цельным знани-
ем', чьи ИМЕНА произносят с придыханием, тоже не перевелись.
Только теперь это часто деятели из пара-псевдонауки, эзотерики и
т. п. -- вроде Блаватской, Рерихов и т. п. Так что на любой вкус
можно найти что-то интересное."
06.01.2009:
"Если кого-то настигла тоска по интеллектуальному величию и по
философским метанарративам, то всегда есть тяжеленные для понима-
ния авторы: Кант, Гегель и Гуссерль. Многие беды в нашем гумани-
тарном стане происходят из-за того, что большинство болтунов от
политики даже не открывали этих имен. Кому не хватает современ-
ности -- для тех есть Никлас Луман. Они с 1960-х по 1990-е писали
теорию общества. Тоже голову сломишь, пока поймешь. Может быть,
изменился разрыв между самыми умными и глупыми. И умных уже и не
видно. Остаются только наивные и понятные Платон и Аристотель."
11.02.2009:
"Вот смотрите, практически любой классик от политической фило-
софии (Платон, Аристотель, Макиавелли, Гоббс, Локк, Руссо) начи-
нал с проблемы природы человека. А потом в политической философии
эта проблема оказалась как бы решенной. Мне же представляется,
что к ней еще нужно возвращаться. Да, и кстати, прекрасные авто-
ры: Грей, Оукшотт, Штраус, Берлин, Шапиро. Всё это 20-й век, при-
чем вторая половина."
.................................................................
.................................................................
Возврат на главную страницу