Братья Стругацкие как титаны советской подростковой и эскапистской литературы

Братья Стругацкие в домашних рубашках 
возле полок любимых книг. Простые
небритые интеллигенты в очках.

  Произведения братьев Стругацких отнюдь не суть завуалированная 
мерзость от коварных жидовинов, плетущих концептуальные сети для
ловли глупеньких доверчивых русачков. Но это и не кладезь чего-то
особо ценного. Хорошая пища для чутьвышесредних мозгов, вполне
переваримая и для средних (кстати, это составляющая рецепта писа-
тельской популярности: почти всё сотворённое должно быть приемле-
мым и занимательным в первую очередь для типовых умов, однако и
более продвинувшиеся в психическом развитии индивиды должны иметь
возможность находить что-то для себя, иначе не дождёшься положи-
тельных оценок от литературных критиков).
  Стругацкие, при всех своих достоинствах, -- это писатели для
культурных людей, а не для умных. Быть культурным -- это лишь
знать слова. Уметь работать со смыслами слов, а главное -- при-
сматриваться непосредственно к явлениям, которые смыслами отра-
жаются, -- это несколько другое: для такого требуется больше
интеллектуальных способностей. Если нужны сложные существенные
смыслы, то это не к Стругацким.
  Братьям Стругацким я обязан многими приятными моментами над
страницами их книжек в свои давние годы и никогда не воспринимал
их в критическом ключе даже в период своего увлечения антисемитс-
кой литературой в начале 1990-х, когда открывал для себя страшную
тайну, что всякие народные бедствия, оказывается, наделаны нам в
основном двуличными евреями, которые набиваются в друзья к наив-
ным гоям, а потом воруют их идеи и женщин, а то и вовсе набрасы-
ваются скопом, прокусывают жертвам артерии и пьют взахлёб христи-
анскую кровь. Мне всегда хватало кого погрызть помимо Аркадия с
Борисом.
  Но однажды ночью пришёл Чёрный человек я получил по электронной 
почте письмо, в котором было, среди прочего, следующее:
  "Очень интересует Ваше мнение по вопросу творчества А. и Б.
Стругацких. Возможно ли будет увидеть такой очерк?"
  Поскольку подобные вопросы задавались и прежде, подумалось,
что я в указанных братьях чего-то не досмотрел, а другие, полу-
чается, досмотрели. И я решил тоже за них взяться. Но сначала я
отвечал так:
  "Вы не первый человек, кто мне говорит мне, что надо бы что-
нибудь сделать и со Стругацкими, но проблема в том, что они меня
ничем сильно не раздражают. Ну, евреи, да, так это ж не был их
личный выбор. Всякая шваль с ними носится, верно, но со стороны
швали это просто примазывание, а идеологическим обслуживанием
дряней Стругацкие, вроде, не занимались. Шибко антисоветских и
суперлиберальных высказываний я у них пока не обнаружил. Сейчас
вот снова попробовал заловить их на чём-то нехорошем политичес-
ком, но нашёл только вполне трезвые осторожные вещи, пусть и не
особо глубокие. Конечно, я могу ведь о Стругацких и что-то места-
ми одобрительное написать, пожурить их за некоторую поверхност-
ность и поумничать на их фоне. Может, так и сделаю. Если у Вас
какие-то собственные мысли о Стругацких дозревают, так дайте
дозреть, выразите в форме порезче и пришлите мне, что ли, а я их
в качестве цитаты использую. Или ссылочку дайте на место в интер-
нете, где братьев грызут, как Вы полагаете, по существу. Охотно
допускаю, что Вы разобрались в Стругацких лучше, чем я. Ладно,
считайте, что я уже, наконец, 'завёлся'. Буду о них писать, по
ходу доисследую их как феномен. Быстрого результата не обещаю:
Стругацкие -- это ведь не глыба даже, а сразу две глыбы. Много
текстов. Я уверен, что и попотешаться будет над чем. Скажем,
Аркадий закончил БЕРДИЧЕВСКОЕ пехотное училище: оно в Актюбинск
эвакуировалось, но старший Стругацкий нашёл его и там."
  Это, так сказать, была исходная точка моего исследования и
доказательство того, что моя реакция на знаменитости отнюдь не
сводится к стремлению вцепиться им в горло из лютой зависти к их
деньгам и славе.
  Второе письмо от того же читателя (похоже, он застеснялся свое-
го лёгкого стихийного антистругацкизма и временно как бы колеб-
нулся в другую сторону -- из вежливости по отношению к собеседни-
ку, то есть, ко мне):
  "Вся штука в том, что я (тоже) не нахожу ничего такого, уж тре- 
бующего 'срывания покровов' у Стругацких. Но я пристрастен, т.к. 
запойно читал их книги и склонен продолжать, т.к. есть среди них
явно любимые вещи. Знаю, что многие их с ходу относят в записные
антисоветчики (кем они, безусловно, являлись) и разрушители со-
ветского союза (а вот это - ха), хотя конечно про каплю, точащую
камень можно много нафилософствовать здесь. Мне 34 и я не застал
союз (детство прошло в военных городках вост. германии), однако,
пытаясь для себя понять феномен СССР, осознаю, что это, видимо,
один из мощнейших сегодняшних архетипов постсоветской России.
Интернет-баталии исчисляются тысячами страниц / per forum (см., к
примеру, forum.ixbt.com). Страсти кипят. Наследие, факты и
домысли о СССР еще очень долго будут влиять на умы. Вернувшись к
Стругацким - можно обвинять в ультралиберализме младшего брата.
Однако он вел обширную открытую переписку с читателями, где, как
мне кажется, можно было видеть не проповедника или адепта
идеологий, а постаревшего, разочаровавшегося в жизни и при этом
очень умного и эрудированного человека. Вот не вижу я ниток у них
за спинами. Искренне писали, потому и мощно. И эскапизм в виде их
мира полудня (да, и мне хотелось там жить), и антиутопии их, и
много чего еще. Острые социальные вещи, как реакция острого же
ума на внешнее несовершенство. Поэтому, могу назвать их скорее
идеалистами. Мы все этим страдали. И я, в этом смысле, еще не
долечился:). Возможно, сомнения в беспощадности и неотвратимости
прогресса (одна из аксиом science fiction?) подталкивают меня
шире осмысливать место и полезность НФ в целом для средневзвешен-
ного умника. Стругацкие,к два столпа отечественной НФ, очень
подходят в данном случае как повод для очередного Вашего анали-
за. Тут и анализ биографии (интересно, для какого соотношения ума
и воли бытие уже определяет сознание?) / творчества братьев и
анализ феномена НФ в целом. Вот еще очень интересная связка:
НФ-Фэнтези. Я не знаток и не любитель фэнтези. Мне представляется
последний жанр как эскапизм в кубе, намеренное упрощение
реальности и эксплуатация иррациональных представлений о магии
(кстати, недавно перечитывал Колина Уилсона (брит. писатель, один
из препараторов мистицизма) - ИМХО, его стиль, как эрудита и
аналитика, перекликается с Вашим.
  Я, со своей стороны, обязуюсь написать Вам о показавшихся мне
вредными идеями в книгах братьев.
  Как раз давно собираюсь перечитать их некоторые вещи.
  С уважением,
  Игорь Л."
  Но импульс был мной уже получен, и критиканская мысль заработа-
ла в привычном режиме почти что помимо моей воли.

                            *  *  *

  Тезисы о братьях Стругацких:
1. Стругацкие стали очень популярными из-за незначительности
конкуренции с западными фантастами, которых в СССР мало перево-
дили и издавали.

2. Стругацкие -- это не российский даже, а советский феномен: они 
целиком в советской парадигме. Произведения Стругацких годятся 
для постижения советского менталитета. В постсоветской России их 
популярность держится в основном за счёт "рождённых в СССР".

3. Стругацкие -- продукт советских научно-технических и социаль-
ных успехов, советского оптимизма 1960-х. Общество было на подъ-
ёме, в светлое будущее верилось легко, скептицизм был очень непо-
пулярен, возможность глобальной катастрофы природопользования
никого не пугала.	

4. Хорошее литературное качество и большой выигрышный объём 
текстов у Стругацких частью обеспечены объединением усилий соав-
торов, а не простым суммированием результатов каждого из них 
по-отдельности.

5. Сам феномен работы в паре -- довольно редкий среди писателей 
-- выделял Стругацких среди коллег, привлекал дополнительное 
внимание, а значит, способствовал успеху.

6. В обретении Стругацкими популярности не последнюю роль сыграло 
то, что интеллектуальный антисемитизм в СССР (в отличие от быто-
вого антисемитизма) находился в сильно придавленном состоянии и 
вдобавок возможность широкого обмена мнениями была очень незначи-
тельной. В противном случае довольно многие видели бы в них в 
первую очередь "прирождённых российских литераторов", проталкива-
емых в массы соплеменниками из чувства этнической солидарности.

7. На Западе Стругацкие не популярны, потому что они слишком 
советские и потому что там большая конкуренция. 
                                     
8. Хотя Стругацкие писали по-советски, они равнялись на западную
научную фантастику и подпитывались ею, что видно хотя бы по тому, 
что они проявили себя, среди прочего, как переводчики западной 
научно-фантастической литературы. Сюжетная ограниченность Стру-
гацких в сравнении с их западными коллегами вполне объясняется 
специфическими условиями СССР (к примеру, нельзя было устраивать 
катастрофы в стране победившего социализма или допускать там 
вторжения пришельцев из космоса).

9. В своих заявлениях на общественно-политические темы поздние
Стругацкие вполне держали интеллигентскую либерально-демократи-
ческую шеренгу: ничем особенным не отличились, кроме большей 
осторожности и большей культурности в суждениях.

10. Антисоветские высказывания Стругацких конца 1980-х, начала 
1990-х вполне объясняются (и оправдываются) тогдашним интеллекту-
альным поветрием.

11. Антисоветские высказывания Бориса Стругацкого после 2000-го
года, когда можно было уже и остыть к этому, вполне объясняются
преклонным возрастом писателя, то есть, снижением способности
воспринимать информацию и делать новые обобщающие выводы.

12. Еврейский момент у Стругацких местами присутствует в неболь-
ших дозах (Саул и Самсон в "Попытке к бегству", Изя Кацман в 
"Граде обречённом" и т. д.).

13. Социальные и моральные идеи Стругацких малоценны. Вообще, 
ничего важного для жизни и вдобавок оригинального вычитать у них
невозможно. У них попадаются "хохмы" для неглубоких впечатлитель-
ных умов, к примеру, пресловутое "Там, где торжествует серость, к 
власти всегда приходят черные" (из "Трудно быть богом"), но это 
всего лишь броские по форме фразочки со спорным смыслом. В аспек-
те концептуальности Стругацкие в сравнении, например, с Иваном 
Ефремовым мало что собой представляют.

14. В генерации научно-фантастических идей Стругацкие несколько
припоздали к рабочему месту: самое эффектное уже было высказано
другими. Стругацкие пришли в давно сложившийся жанр и продолжили
в нём делать то, что делалось до них. К основанию какого-либо 
нового жанра или субжанра они отношения не имеют.

15. Как вещи вполне советские, произведения братьев Стругацких 
очень годятся для подросткового чтения: они не ткнут новое
поколение в грязь этого мира прежде срока. Но про грязь надо
тоже в своё время узнать (и лучше в основном по книгам, а не из
жизни), но этим произведения Стругацких помочь уже не могут
(разве что "Град обречённый", "Отягощённые злом" и "Жиды...").

16. Причины популярности Стругацких в СССР -- компактная культур-
ная конкретная речь, не перегруженная красивостями, напряжённость
сюжетов, простенькая позитивная мораль, отсутствие необходимости
сильно напрягать интеллект при чтении, полное соответствие
массовым настроениям.

17. В советское время книги Стругацких пропихивались в другие
страны Советской властью в пропагандистских целях. К примеру, у
меня есть книжка "Трудно быть богом" на испанском языке ("Que es
dificil ser dios"), переведенная в СССР и выпущенная издательст-
вом "Радуга", специализировавшимся на таких подрывных делах.
Так что некоторая известность Стругацких на Западе -- частью не
непосредственный результат из качества.

18. Творчество Стругацких очевидным образом разделяется на 4 пе-
риода в соответствии с изменениями ситуации в стране. Эти периоды 
таковы: 1) шестидесятнический, 2) застойный, 3) перестроечный,
4) постсоветский (у Бориса). Можно сказать, Стругацкие шли в ногу 
со временем, жили тем, чем живёт страна. А можно назвать их за 
это флюгерами. Против течения они никогда не разворачивались: 
всегда были если не в главном течении, то в хоть каком-то течень-
ице.
       
19. Перестроечная либерализация выявила, что в хрущёвские и бреж-
невские времена Стругацкие "в стол" ничего неугодного не писали:
то ли боялись Чёрного человека и погромов, то ли не видели смысла 
зря напрягаться. Как большинство "раскрученных" литераторов, 
Стругацкие, собираясь писать крупное произведение, наверняка сна-
чала заключали соответствующий договор с издательством и даже
получали аванс. "Град обречённый" лежал с 1972 года по 1988 как
недописанный и странный, а не как крамольный: сюжет в нём начат,
но не закончен. Роман не отвечал в первую очередь ЛИТЕРАТУРНЫМ
требованиям, а не цензурным (начинающим авторам бы сказали: тема 
Эксперимента не раскрыта). А в 1988 его всё-таки издали, потому
что ослабли требования к качеству, а недописанность стала выгля-
деть как недоговорённость в условиях недостаточной свободы слова. 
И не факт, что с 1972 года роман просто лежал, а не подвергался 
доработке.

20. Ввиду довольно большой вычурности ("фантастичности") социаль-
ной проблематики у Стругацких имеет смысл рассматривать их как в
некоторой степени абсурдистов, то есть, путальщиков.

21. Первичный мотив неприятия Стругацких (если таковое имеется)
-- по-видимому, в основном антисемитский, антисоветский или
просоветский (последние два варианта не взаимоисключающие, потому
что братья успели отличиться и как апологеты советскости, и как
её критики, а дальше уж кого что больше раздражает), но есть к
ним справедливые претензии и чисто литературного характера.

22. Самое вредное у Стругацких -- абсурдная апология так называе-
мого прогресса, средства ухода от страданий, вызываемых конфлик-
тами, стихийными факторами и недоудовлетворённостью человеческих
потребностей.

  Евреями братья Стругацкие были только наполовину, причём на
"худшую": их мать была украинка. Люди с таким сочетанием кровей
-- ни туда, ни сюда: с традиционной еврейской точки зрения, они 
украинцы, с украинской и русской -- евреи. Фамилии мамы братья не 
приняли, надо думать, потому, что и отцовская звучала вполне 
по-русски, а обрусеть с концами помешало специфическое отчество.
С таким генезисом в условиях советской принудительной дружбы 
народов вполне можно было чувствовать себя в основном неплохо; но
после того, как злобным дуракам разрешили публично выяснять,
какие гадости народы успели наделать один другому, появился
значительный дискомфорт. Ну, за что некоторые боролись, на то они
и напоролись.

                            *  *  *

  Пьеса "Жиды города Питера, или Невесёлые беседы при свечах" 
была представлена Стругацкими массам в 1990-м, а задумывалась 
якобы с начала 1960-х. На самом деле в ней не столько про
"жидов", сколько про восприятие возможных очередных репрессий
интеллигенцией. В пьесе, надо понимать, эксплицируется боязнь
братьев за нажитое добро, за обретённый социальный статус, а ещё
чуть-чуть проявляется еврейский страх перед чужим нацизмом.
  "Жиды..." -- произведение очень "перестроечное": до 1989-го или
после 1991-го такое появиться не могло, а если бы появилось в
году, скажем, 2001-м, то не вызвало бы интереса.
  Начинается пьеса с того, что ночью в квартиру состоятельного
профессора Кирсанова заявляется кошмарный Чёрный человек из некой
службы, обозначаемой зловещими буквами СА (на этот раз "Социаль-
ная ассенизация") "в блестящем мокром плаще до пят с мокрым
блестящим капюшоном" и вручает под роспись бумажку следующего
содержания:
  "Богачи города Питера! Все богачи города Питера и окрестностей
должны явиться сегодня, двенадцатого января, к восьми часам утра
на площадь перед СКК имени Ленина. Иметь с собой документы, сбе-
регательные книжки и одну смену белья. Наличные деньги, драго-
ценности и валюту оставить дома в отдельном пакете с надлежащей
описью. Богачи, не подчинившиеся данному распоряжению, будут
репрессированы. Лица, самовольно проникшие в оставленные богачами
квартиры, будут репрессированы на месте. Председатель-комендант
спецкомендатуры ЭсА".
  Сосед Кирсанова Александр Рувимович Пинский, бывший котельщик,
выбившийся в крепкие инженеры, получил повестку с немного иным
текстом:
  "Все жиды города Питера и окрестностей должны явиться сегодня,
двенадцатого января, к восьми часам утра на стадион 'Локомотив'.
Иметь с собой документы, а именно: свидетельство о рождении,
паспорт, расчетные и абонементные книжки по оплате коммунальных
услуг. Все ценности, как-то: меха, наличные деньги, сберегатель-
ные книжки, валюту, драгоценности и украшения, а также коллекции
- оставить дома в надлежащем порядке. Жиды, не подчинившиеся
данному распоряжению, подлежат заслуженному наказанию..."
  Сын Кирсанова, живущий в другой квартире в том же подъезде и в
третий раз женатый, получил повестку "Распутники города
Питера...".
  А соседу Кирсанова Базарину (похоже, малоактивному сексоту),
вручили повестку "Дармоеды города Питера...". Дальше пошло пере-
варивание этой ситуации героями пьесы, кто на что горазд.
  "Пинский: А жид - это вовсе не ярлык. Жид - это имманентное
состояние. Перестать быть богачом можно, а жидом - нет."
  "Пинский (рявкает): Я дочку в Америку не отправлял! Это ваш
Госконцерт говенный ее туда выжил!
  Базарин: Этого тетя Мотя ничего не знает. И знать не хочет. Она
одно знает: всю жизнь вкалывала, как проклятая, а сейчас,
старуха, по помойкам бутылки собирает.
  Пинский: И виноват в этом, конечно, еврей Пинский.
  Кирсанов: И богач Кирсанов.
  Базарин: Да! Еврей Пинский и богач Кирсанов! Потому что никаких
других объяснений у тети Моти нет!..
  Пинский: Как это - нет! А куда же смотрит работник политпросве-
щения товарищ Базарин Олег Кузьмич?
  Базарин (не слушая): Потому что сначала ей очень хорошо объяс-
нили, что во всем виноваты вредители. Потом ей объяснили, что во
всем виноват Гитлер... Да только она не дура. Сорок лет уже нет
ни Гитлера, ни вредителей, а жить-то все хуже и хуже... И всю 
свою жизнь она видит где-нибудь то барина в трехкомнатной кварти-
ре с телефоном, то сытого еврея из торговли...
  Пинский: А еврея, который в говенном котле всю смену лежит и
заклепки хреном выколачивает, - такого еврея она не видела? Так
пусть посмотрит! (Тычет себя большим пальцем в грудь.)"
  (Позднеперестроечная раскованность в языке, почему-то проявляв-
шаяся в первую очередь у еврейских писателей -- причём вот даже у
таких солидных, как Натановичи.)
  "Базарин: Представьте себе - такого еврея она не видела. Потому
что, простите меня, Александр Рувимович, такой еврей и в самом
деле большая редкость..."
  "Пинский: (...) Мне иногда кажется, Олег Кузьмич, что вы мне
просто простить не можете... Это ж надо же, ведь такой был образ- 
цово-показательный еврей-котельщик, рыло чумазое, каждое второе
слово - мат, подлинное воплощение пролетарского интернационализ-
ма, - так нет же, в институты полез, изобретателем заделался,
начлабом, дочку в консерваторию пристроил..."

  "Пинский: Не-ет, это не тетя Мотя сочиняет. Это сочиняет сытый,
гладкий, вчерашний молодежный вожак, и 'Жигули' у него есть, и
квартира с телефоном, да только вот бездарный он, к сожалению,
серый, как валенок, а потому - убежденный юдофоб... У нас же
юдофобия спокон веков - бытовая болезнь вроде парши, ее в любой
коммунальной кухне подхватить можно! У нас же этой пакостью
каждый второй заражен, а теперь, когда гласность разразилась, вот
они и заорали на весь мир о своей парше..."
  Таки да, было: свободизация слова оказалась палкой о двух кон-
цах. В конце 1980-х еврейская интеллигенция бросилась "разобла-
чать" Советскую власть и русский народ вообще, а русская интелли-
генция -- "разоблачать" еврейскую интеллигенцию и евреев вообще.
И обе стороны "разоблачали" так убедительно, что хоть разорвись
между ними. Показательно здесь вот что: по мнению Стругацких, 
антисемитизм -- это заразная болезнь вроде парши, порожденная за- 
вистью серых русских бездарей к блистательным еврейским талантам.
Если бы талантливые Стругацкие имели по этому поводу ещё что-то
существенное сказать, то в рассматриваемой пьесе с таким замеча-
тельным названием они наверняка сказали бы. Значит, не имели чего
сказать.

  Заявляется домой 20-летний пьяный сын Кирсанова с каким-то
негром.
  "Кирсанов: Боже мой, какое счастье, что электричества нет! Ведь
он, едва только приходит, как сейчас же включает этот свой
громоподобный агрегат... эту свою лесопилку!.. Особенно, когда
поддатый... 
  И тут же, словно по заказу, взрывается оглушительная музыка.
Словно заработала вдруг гигантская циркульная пила. Впрочем,
некая милосердная рука тотчас сводит этот рев почти на нет. Все
трое смеются, даже Кирсанов."
  Зато соседям наверняка не до смеха. Даже тем, которые не полу-
чили странных повесток.

  "Кирсанов: Ноги в руки тебе надо было в прошлом году брать. 
Сидел бы сейчас в Сан-Франциско - и кум королю!
  Пинский: Нет уж, извини. Я всегда тебе это говорил, и сейчас
скажу. Они меня отсюда не выдавят, это моя страна. В самом
крайнем случае - наша общая, но уж никак не ихняя. У меня здесь
все. Мать моя здесь лежит, Маша моя здесь лежит, отца моего здесь
расстреляли, а не в Сан-Франциско... Я, дорогой мой, это кино
намерен досмотреть до конца! Другое дело - голову под топор
подставлять, конечно, нет охоты."
  Неубедительное объяснение того, почему напрягаемые русским ан-
тисемитизмом евреи не уезжают из России. Если бы Пинский ответил, 
что его пугают сложности переезда и адаптации на новом месте плюс 
отсутствие уверенности, что антисемитизма там будет меньше ("шило 
на мыло"), плюс жить осталось мало всё равно, я бы сказал: да, 
достаточно веские причины. А то -- "это моя страна". "Моя" в 
каком смысле и с какими implications? К примеру, я -- белорус,
живу в Белоруссии и имею белорусское гражданство, но я не считаю 
Белоруссию "своей страной", потому что мне в ней слишком многое
не нравится и потому что я в ней человек фактически без права
"избирать и быть избранным", создавать партию, вести агитацию, то
есть, у меня нет реальной возможности что-либо в этой стране
законным образом изменить под таких, как я (тихих любителей здо-
рового образа жизни, безопасности и покоя). Даже создать здесь
чисто коммерческое сколько-нибудь крупное предприятие -- дело
очень проблематичное, если нет желания иметь дело с мразью вписы- 
ваться в систему чиновничьих поборов. Пока я "маленький человек",
меня здесь не трогают. Если же я каким-то чудом приближусь, во-
преки упомянутым препятствиям, к состоянию политической популяр-
ности, меня раздавят тюремным сроком, выживут или убьют, а мои 
файлы затрут и поудаляют из интернета (примеров хватает!). Так 
жить МОЖНО, но -- в состоянии постоянной моральной готовности
дёрнуть из "этой страны" при первой благоприятной возможности.
Ребята, я не ваш, я сам по себе, а здесь я просто штанами
зацепился.

  "Кирсанов: Тысячу раз просил не являться домой в пьяном виде!..
Кто этот негр, откуда взялся? Зачем таскаешь в дом иностранцев?
  Сергей: Да какой же он иностранец? Петров, Артур Петрович, наш
простой советский человек. Мы с ним под Мурманском служили. Я
ведь тебе рассказывал. Он же меня в эту фирму пристроил...
  Базарин: А почему он тогда такой черный?
  Сергей: А потому, что у него папан - замбийский бизнесмен. Он тут у
нас учился. В Лумумбе. А потом, натурально, уехал - удалился под сень
струй.
  Базарин: Ах, вот оно как. То есть он, получается, замбиец...
  Сергей: Ну, положим, не замбиец, а га...
  Базарин: Что? В каком смысле - га? Не понимаю.
  Сергей: Объясняю. Папан у него из племени га. Есть такое племя у них
в Замбии. Га. Но на самом деле Артур, конечно, никакой не га, а самый
обыкновенный русский.
  Базарин (глубокомысленно): Ну да, разумеется, поскольку мать у него
русская, то вполне можно считать...
  Сергей: Мать у него не русская. Мать у него вепска.
  Пинский (страшно заинтересовавшись): Кто, кто у него мать?
  Сергей: Вепска. Ну, карелка!.. Ну, я не знаю, как вам еще объяснить.
Народ у нас есть такой - вепсы...
  Кирсанов: Ладно. Бери свечи и удались с глаз долой.
Сергей: Слушаюсь, ваше превосходительство! Премного благодарны, ваше
высокопревосходительство! (Уходит.)
  Базарин: Ну и поколение мы вырастили, господи ты боже мой!
  Пинский: Да уж. С чистотой расы дело у них обстоит из рук вон 
плохо. По-моему, все они русофобы."
  Вот, даже у Стругацких есть косвенное признание того, что за-
метная расовая нечистость -- одна из причин напряжений в общест-
ве. Ну, и к чему нам она?

  "Кирсанов: Мерзость... Мерзость!!! Ну хорошо, не угодили вам, не
потрафили - посадите в тюрьму, к стенке поставьте, но ведь этого
вам всегда мало! Надо сначала в лицо наплевать, вымазать калом, в
грязи вывалять! Перед всем честным народом - обгадить, опозорить,
в парию обратить! 'Богач'! 'Распутник'! Это Санька-то мой -
распутник! Да он же ни с какой бабой в постель лечь не может без
штампа в паспорте, для него же половой акт - это таинство,
освященное законом, а иначе - порок, срам, грех! Нет, он, видите
ли, распутник... Ну какая же все-таки подлая страна! Ведь силища
же огромная, ни с чем не сравнимая, из любого человека может
сделать мокрое пятно!.. Но почему же обязательно не просто, не
прямо, а с каким-нибудь подлым вывертом?..
  Базарин: Станислав, прекрати.
  Кирсанов: Нет уж, я скажу. Я и тебе скажу, и завтра им все это
скажу! Ведь я чего-нибудь вроде этого ждал. Мы все этого ждали.
'Товарищ, знай, пройдет она, эпоха безудержной гласности, и
Комитет госбезопасности припомнит наши имена!..' Прекрасно знали!
Что не может у нас быть все путем, обязательно опять начнут
врать, играть мускулами, ставить по стойке 'смирно'! Но вот тако-
го! Презрения этого... унижения!.. Я давно пытаюсь представить
себе, как должен выглядеть человек, отдельный человек, личность,
но обладающий теми же свойствами, что наша страна... Вы только
подумайте, какой это должен быть омерзительный тип - чванный,
лживый, подлый, порочный... без единого проблеска благородства,
без капли милосердия..."
  У меня ("Откровения мизантропа"):
  "Если говорить о 'женском начале' России, то у нее скорее
повадки спившейся бляди: лживость, неблагодарность, любовь к
деньгам (и готовность пресмыкаться перед каждым, у кого они
есть), угробленные зачатки некоторых талантов, психопатичность,
способность проявлять иногда великодушие -- под настроение."
  Мой вариант снисходительнее -- с "проблесками".

  "Зоя Сергеевна (утешающе): Я думаю, ничего особенно страшного 
не будет. Отправят куда-нибудь на поселение, будем работать в
школе или в детском доме... Обыкновенная ссылка. Я помню, как мы
жили в Карабутаке в сорок девятом году. Была мазанка, печку кизя-
ком топили... Но холодина была зимой ужасная... А вместо сортира
- ведро в сенях. Тетя Юля, покойница, она языкастая была...
вернется, бывало, из сеней и прочтет с выражением: 'Я люблю
ходить в ведро, заносить над ним бедро, писать, какать, а потом
возвращаться в теплый дом'..."
  Перестроечная непосредственность у Стругацких. Гласность даже.

  По делу. Как снаряжаться в места не очень отдалённые:
  "Пинский: (...) Позвольте несколько советов. Берите вещи теплые, 
поношенные, прочные, но самые неказистые. Никакого новья, никакой
'фирмы', вообще лучше никакого импорта... Сало есть у вас дома?
Возьмите сала."
  Ещё по тому же делу:
  "Кирсанов: А я и не паникую. Я высокопарностей не люблю. Ты еще
нам про родниковые ключи истоков расскажи... или про почву
исконную, коренную... (Обрывает себя и обращается к Александру.)
  Александр, тебе денег дать?
  Александр (уныло): Мне уже мама дала.
  Кирсанов (роется в бюро): Хорошо, хорошо... Не помешает. Вот тебе
еще сотня. Сунь ее куда-нибудь... в носок, что ли...
  Пинский (вернувшись): Подожди, подожди... Ты что ему - одной
бумажкой даешь? Совсем сдурел на старости лет! Мелкими давай!
Мелкими! Есть у тебя? "
  Добавление на ту же тему. Что делать с повесткой и паспортом:
  "Пинский: Скажешь, что подтерся по ошибке... (Взрывается.) Да кто
там тебя спросит, обалдуй с Покровки? Кому ты там нужен? Паспорт
отберут, и весь разговор... Слушайте, панове, а может, паспорт не
брать с собой? Ну, потерял я паспорт, начальник! Еще в прошлом
годе потерял! По пьяному делу! А?..
  Базарин (неприязненно): По-моему, это противозаконно. Обман
властей.
  Пинский: Ах-ах-ах! Власти обманул гадкий мальчик! Власть к нему
со всей душой, а он, пакостник, взял ее - и обманул! Дед плачет,
бабка плачет...
  Кирсанов: Да нет, не в этом же дело, Шура. Противно же это,
мелко... Лганье какое-то семикопеечное... У тебя получается, что
если власть у нас подоночная, так и мы все должны стать
подонками...
  Пинский: Ну, нет так нет, я же не настаиваю. Я только хотел бы
подчеркнуть, что чистенький, подлинненький паспортишко, где-ни-
будь в хорошеньком загашнике, - это вещь архиполезная, государи
мои!"
  Вообще, у Стругацких самый толковый герой, озвучивающий ключе-
вые вещи, -- нередко еврей.

  "Кирсанов (сморщившись): Я только умоляю тебя, Олег. Не надо
никаких высокопарностей. Народ, не народ... Одна половина народа
погонит другую половину народа рыть канал. Так у нас всегда было,
так у нас и будет. Вот и все твое политпросвещение."
  Амен!

  "Базарин: Нет уж, позволь. Молодые люди мягко упрекают нас в 
том, что мы сделали не тот выбор. Оч-чень хотелось бы знать,
какой выбор сделали бы молодые люди, если бы им принесли
аналогичные повестки? 'Нигилисты города Питера'!
  Сергей: Но ведь не принесли же!
  Базарин: Но ведь могли принести? И может быть, еще принесут!
  Сергей: А вот не могли! И не принесут! Вы этого не понимаете.
Приносят тем, кто сделал выбор раньше, - ему еще повестку не
принесли, а он уже сделал выбор! Вот маме повестку не принесли.
Почему? Потому что плевала она на них. Потому что, когда они
вербовали ее в органы в пятьдесят пятом, она сказала им: нет!
Знаете, что она им ответила? Глядя в глаза! 'Я люблю ходить в
ведро, заносить над ним бедро...' И вся вербовка! И когда в
партию ее загоняли в шестьдесят восьмом, она снова сказала им:
нет!' Да почему же нет, Зоя Сергеевна? Что же, в конце концов,
для вас дороже - Родина или семья?' А она им, ни секунды не
размышляя: 'Да конечно же, семья'. И все. А вот вы, Олег Кузьмич,
в партию рвались, как в винный магазин, извините за выражение..."

  Сопротивленцы злу насилием:
  "Пинский: Представляете, открывается вот эта дверь, и входят 
трое в штатском...
  Артур (мотает головой): Нет. Не входят.
  Пинский: Почему же это?
  Вместо ответа Артур молниеносным движением выхватывает из-за
спины большой никелированный револьвер и становится в классичес-
кую позу: широко расставленные, согнутые в коленях ноги, обе
руки, сжимающие револьвер, вытянуты вперед и направлены в
зрительный зал. 'Пух, пух, пух', - произносит он, поворачиваясь
корпусом слева направо и посылая воображаемые пули веером. Потом
тем же неуловимым движением забрасывает револьвер за спину и
выпрямляется."
  Негр собирается стрелять в белых человеков и вообще решать за 
русских, какая у них должна быть свобода. Да и репетиция расправы 
какая-то странная: пух-пух. Истинно русские люди стреляют "бах-
бах" или "пиф-паф". Во мне в такие моменты шевелится чувство
расовой солидарности даже со спившейся руснёй из подворотни.

  "Кирсанов (горько): Ах, какие вы у нас смелые, какие несломлен- 
ные! И ничего-то вы не понимаете! Ведь это сейчас они не нас
ломают, нас они сломали давным-давно, еще поколение назад. Сейчас
они вас ломают! Это ведь они не нам повестки прислали - они вам
повестки прислали, чтобы вы на всю жизнь запомнили, кто в этом
мире хозяин... "

  "Сергей отпускает его, отшатывается и, как бы падая, вдруг вы- 
брасывает ногу, сделавшуюся невероятно длинной и прямой. Тяжелый
ботинок попадает Черному Человеку прямо в голову. Кейс вылетает у
него из-под мышки и кувырком катится по полу, извергая кипы белых
листков. Черный Человек с трудом удерживает равновесие, фонарь
вдруг вспыхивает у него во лбу, и он становится похож на неуклю-
жего испорченного робота. И тут из тьмы вылетает Артур, и они
вдвоем с Сергеем, издавая устрашающие кошачьи вопли, складываясь
и раздвигаясь, как огромные циркули, принимаются избивать Черного
Человека ногами. Это длится всего несколько секунд. Слышны только
кошачьи вопли и екающие плотные удары. Потом Зоя Сергеевна кричит
страшно, отчаянно, как будто бьют ее самое."
  Надо думать, "оговорка по Фрейду": Стругацкие выдают своё тай-
ное многолетнее желание избить кое-кого ногами по голове. Вряд ли
еврея. И за сценой остаётся такая деталь, как весьма широкое уча-
стие евреев в начальном этапе строительства советского репрессив-
ного государства -- когда кое-где бить людей ногами по голове
можно было хоть целыми днями, в порядке исполнения служебного или
классового долга.

                            *  *  *

  Восприятие пьесы "Жиды..." евреями. С сайта fantlab.ru:
17.05.2010:
  "Очень страшная пьеса. Хотя некий налет нереальности и напоми-
нание тургеневских 'Отцы и Дети' спасает от ощущение полного кош-
мара. И хотя Базарин ту никак не Базаров. Но вместе с Кирсановым
я очень быстро вспомнил почти забытых ОД. А уж 'Нигилисты города
Питера', развеяли последние сомнения.
  Когда абстрактно читаешь и про Холокост и про репрессии всегда
возникает вопрос почему же шли добровольно. Почему не брали в
руки оружие или хотя бы дубины. Казалось бы в 90 такого быть не
должно. Люди не должны добровольно идти на унижение, ссылку
смерть. Тем более люди вкусившие свободы. Но что-то рабское в
них, да к сожалению и в нас сегодня так и осталось. Им (властям?
тете моте?) виднее. Это какая-то ошибка. Надо подчинится, а потом
все утрясется.
  Для меня Сергей, Артур и Зоя Сергеевна все-таки положительные
герои. То есть Зоя Сергеевна просто герой и великий человек. Ее
не сломила ни эпоха застоя ни эпоха перемен. Что касается Сергея 
и Артура, то их попытка купить Черного человека, конечно произво-
дит неприятное впечатление. А вот расправа с ним действие пра-
вильное. Он не простой исполнитель, а полицай. И очевидно, что 
вся концовка была такой, только благодаря Сергею и Артуру.
  Эта страшная атмосфера 90-го года прошла мимо моего счастливого
детства. Но, судя по рассказам взрослых, это действительно было
время ожидания погромов, когда продумывались варианты спасения
детей у соседей."
     
  Восприятие пьесы "Жиды...", по-видимому, русскими. С сайта
fantlab.ru::
30.09.2007:
  "Вот вещица-то, ни один герой, на удивление, не вызывает
положительных эмоций, все какое-то немного гадливое. Ну а уж
последняя сцена, так просто мерзость."

20.08.2012:
  "Не увидел в этой пьесе ни актуальности, ни сильного сюжета, 
ни литературного дарования. Очевидно, в авторах взыграло что-то
глубинное, их потаенное еврейство, которое до 'Града обречённого'
ничем себя не проявляло вдруг с неудержимой силой поперло на
поверхность. Ничего хорошего из этого не получилось, конечно."

   Из "Братьев по разуму" В. Топорова:
  "Успели братья Стругацкие написать - и опубликовать - и откро-
венно 'перестроечный' роман - 'Отягощенные злом'. Это, пожалуй,
самое слабое их произведение. Все иллюзии шестидесятых, опрокину-
тые в восьмидесятые, аукнулись в этом романе идейной, стилисти-
ческой, да и чисто сюжетной какофонией. Стало ясно, что советская
фантастика - в лице своих единственно достойных представителей -
исчерпала возможности жанра."

                            *  *  *

  О младшем Стругацком:
  "Он, оказывается, родственничек Егора Гайдара, что многое 
объясняет."

  Об обоих Стругацких сразу:
  "Они ВРАЛИ. ВСЮ ЖИЗНЬ ВРАЛИ (о чем можно судить по их приватным
высказываниям 60-х годов, которые теперь известны). И только
советская цензура вынуждала бедняжек скрывать свое 'истинное
лицо' и быть похожими на честных, гуманных и порядочных граждан.
  К сожалению, таких мерзавцев в среде 'элиты' оказалось слишком
много... И они страну предали и продали."
  "Надо просто иметь в виду, что марксистами они не были и потому
их описание будущего коммунистического мира не может совпадать с
тем, которое дает научный социализм. Т.е. читать их нужно крити-
чески - так же, как коммунист не может не относиться критически к
идеям Льва Толстого - хотя он великий писатель, с которым
Стругацких и сравнивать смешно."

                            *  *  *

  Младшего Стругацкого угораздило в сентябре 2010 года подписаться
под либерастской протестной писулькой -- говорят, не в первый раз
(причём в данном случае даже сразу после Елены Боннэр). Писулька
была такая:
  "Учебники не должны сеять ненависть. Заявление. В последнее 
время развернулась настоящая кампания травли Председателя комис-
сии Общественной палаты РФ по межнациональным отношениям и свобо- 
де совести Николая Сванидзе. Предлогом стал организованный им
критический разбор на слушаниях в Общественной палате РФ учебного
пособия 'История России. 1917-2009' (авторы - профессора МГУ А.
С. Барсенков и А. И. Вдовин), а главное, стремление обратиться в
прокуратуру по признакам разжигания в этом учебнике межнациональ-
ной вражды и розни. На самом деле, за кампанией стоит сильнейшее
раздражение последовательной антитоталитарной и антишовинистичес-
кой позицией историка и журналиста Сванидзе. И т. д."
  Я думаю, учебничек межэтническую ненависть таки "сеял", но и
борцы с ним -- те ещё "миротворцы".

                            *  *  *

  С сайта www.gazeta.spb.ru, интервью "Борис Стругацкий: 'Итог
путинского десятилетия - возвращение в совок'" (24.02.2010):
  "Было лишь одно: поворот от демократической революции девянос- 
тых к 'стабильности и равновесию' нулевых. Фактически отказ от
курса политических и экономических реформ в пользу курса на
державность и застой. Итог путинского десятилетия и есть
возвращение к стабильности и застою брежневского типа. По сути -
возвращение в совок."
  Из комментариев к этому интервью:
  "Сегодняшние выступления Бориса характеризуют его как артефакт
своего времени, к сожалению, он не способен видеть новое и
очевидно остается под влиянием лозунгов перестроечного периода.
Конечно, вопросы подобраны 'Новой газетой' в провокационном клю-
че, как и большинство работ этого издания, Но никто не заставляет
вестись на такую дешевку. В нашей стране по прежнему в моде бун-
тарство и нигилизм, расшатавшие империю в начале прошлого века, и
по прежнему не в почете мудрость и взаимоуважение. Увы."
  Там же:
  "Что касаемо совка, то я бы попросил старичка уточнить, что он
имеет ввиду под этим словом (как в смысле людей, так и страны).
Мне оно не понятно. Я вот, уподобляясь женщине, могу сказать
Борису Стругацкому, что он эгоист, думает только о себе, типа
'мама меня предупреждала'. Пускай оправдается! Так и с этим слов-
цом поганым 'совок' в среде передовой общественности: не ясно,
что это такое, ни им самим, ни кому другому, но гадить этим
словом на других очень удобно: ты - совок, а я - не совок. И вот
они уже хороши."

                            *  *  *

  Борис Стругацкий как обличитель вековечного российского рабст-
ва. С сайта rusrep.ru (Николай Анищенко, "Борис Стругацкий: 'Нель-
зя: трусить, лгать и нападать. Нужно: читать, спрашивать и любить
близких'. Последнее интервью великого писателя: о прошлом и буду-
щем, рабстве и свободе, любви и ненависти" (28.11.2012). Видение
Борисом Стругацким ситуации в России:
  "Пятьсот лет рабства и холопства за плечами, пятьсот лет мы
твердим как проклятые: 'начальству виднее', 'порядок важней сво-
боды', 'хорош царь, да немилостив псарь'. А когда вдруг раз в сто
лет открывается нам вроде бы дорога посуху, как все нормальные
народы ходят - свобода там, демократия, конкуренция, - нами
словно корчи овладевают: не хотим, холодно, сквозняки, придется
брать на себя ответственность, придется решения принимать, выбор
делать, рисковать придется, учиться зависеть от себя самого, а не
от господина начальника: Да провалитесь вы все с вашей свободой!
Отцы-деды под начальством ходили, и мы походим, ноги не отсохнут:
Год, два - и вот мы уже снова в привычных местах: трясина,
застой, начальство столбом вьется, поедом ест, но зато порядок!
Тихо. Еще лет на ..дцать, пока нефть не кончится."
  Перестроечные представления о Западе: там якобы свобода и "за- 
висеть от себя самого", а не от welfare, профсоюзов и прочего
"социализма". При этом у апологетов отсутствуют как мера свободы,
так и различение, в каких ситуациях свобода на пользу, а в каких
-- во вред.
  Далее, западные свобода-демократия-изобилие имеют сравнительно
малый возраст: до 1945 года в большей части Европы был национал-
социализм, фашизм или просто авторитаризм, а в США негры ещё в
1960-х за равноправие с белыми сражались. И европейская колони-
альная система стала рушиться по преимуществу в 1960-х. То есть,
западная благодать ещё толком не проверена временем (но уже
начала чернеть, педераститься и терять аборигенское население).
  Кстати, и по папиной (еврейской), и по маминой (украинской) 
линии Стругацкие вряд ли 500 лет в российском рабстве, а скорее
всего только 200 с небольшим. Поэтому "мы" звучит тут как прима-
зывание к чужому несчастью.

  "Рабство - не корь. Рабство вообще не болезнь. Это такое
состояние психики, причем не нашей даже психики, а психики той
ленивой, недоброй, завистливой обезьяны, которая сидит внутри
каждого из нас. Она всегда знает, что ей надо: максимум халявы
при минимуме усилий. Готовность отдать власть над собой любому,
кто возьмет на себя ответственность за твои дела."
  Подчинение -- это необходимый компонент жизни в обществе. Если
рабство -- это "слишком много подчинения", то надо не трещать на
тему, как гнусно быть рабом, а попробовать поискать оптимум. Или
хотя бы признать, что есть такая сложная проблема -- поиск опти-
мума подчинения -- не посильная для авторов эскапистской фантас-
тики. ВСЁ.
  Общее впечатление от рассуждений Бориса Стругацкого на соци-
альные темы: культурненький, но очень типовой интеллигент без
следов искры Божьей, то ли не способный, то ли даже БОЯЩИЙСЯ
отступить от либерастического канона. И где ж тут свобода?

                            *  *  *

  За пределами своих сказок для взрослых поздние Стругацкие явля-
ли собой заурядных интеллигентов-путальщиков русско-еврейской
разновидности (то есть, с либеральным заскоком, а не с державным,
православным или "родноверским").
  Вот как Борис Стругацкий пытается умно ответить на дурацкие 
журналистские вопросы (сайт rusrep.ru, Николай Анищенко: "Борис
Стругацкий: 'Нельзя...'. Последнее интервью великого писателя: о
прошлом и будущем, рабстве и свободе, любви и ненависти",
28.11.2012):
"- Какой порок современного общества вы считаете самым опасным и
почему?
- Стремление людей к власти. Это порождает столько лжи, ненавис-
ти, предательств и прочих мерзостей духа, что, безусловно, заслу-
живает поганого звания 'порока всех пороков'."
  А кому достанется власть, если никто к ней не будет стремиться?
Да первому, кто всё-таки решит "А почему бы нет?". Безусловное
осуждение стремления к власти -- это безответственное интелли-
гентское позёрство. Кстати, как правило, власть -- не самоцель, а
инструмент удовлетворения некоторых личных потребностей (к приме-
ру, потребности защититься от опасностей, которые появятся, если
власть окажется в руках какого-нибудь гиперактивного дурака с
комплексом неполноценности или припыленного интеллигента, обчи-
тавшегося поздних Стругацких).

"- Существуют ли, по-вашему, ситуации, когда наиболее оправданной
нормой морали становится принимать сторону сильного? Или это
всегда позиция тех, кто обманываться рад?
- Такие ситуации определенно существуют - когда сильный прав.
Вставать же на сторону неправого дела всегда плохо, но иногда
приходится, если при этом, скажем, ты спасаешь близких."
  Всегда можно представить дело так, что своим подличанием по от-
ношению к посторонним людям ты спасаешь близких (скажем, воруешь
народное достояние, чтобы твои мерзкие потомки никогда не голода-
ли). В этом "спасаешь близких" -- что-то очень еврейское нехоро-
шей разновидности, порождавшее "юденраты" и "юденполицай" в
еврейских гетто.

- Если бы вам предложили стать разработчиком реформы школьного
образования, каковы были бы ваши предложения?
- Я бы заменил уроки литературы 'уроками чтения', причем ввел бы
эти уроки начиная со второго класса, а может быть, и с первого.
Задача: сделать чтение самым любимым, самым увлекательным, самым
престижным занятием подростка. Не надо никаких нудных обсуждений
'проблем', никаких 'лишних людей', 'писем Татьяны', 'почему Рас-
кольников убил старуху', вообще не надо примитивного литературо-
ведения, всего этого нудного пережевывания наукообразной скуко-
тищи, убивающего книгу. Только ежедневная и ежечасная демонстра-
ция, умелая и талантливая, что книга - это прекрасно! Это
кайфово! Это круто! А тот, кто этого не понимает, - лузер, серый,
невнятный, с ним и поговорить-то не о чем.
  Кроме литературы, Стругацкий по поводу реформы школьного обра-
зования вообще ни о чём не упоминает. Надо думать, не понимает 
проблемы, так что "с ним и поговорить-то не о чем". А по поводу
школьного курса литературы этот кайфотвор, крутостевед и не-лузер
говорит какую-то дешёвую чушь подросткового уровня: на самом деле
детей надо учить думать, учить воспринимать художественную лите-
ратуру как источник некоторых идей (не всегда правильных) и как
возможный объект эскапистской аддикции вредной привязанности, а 
не делать из них тупых потребителей литературной "дури" на
радость антинародному государству и новым стругацким.

"- Убьет ли нас избыток информации? Вот Умберто Эко говорит, что
мир сталкивается с новым видом цензуры -- цензурой из-за избытка
шума, когда крупицы важных сведений заглушаются шквалом неважных:
- Избыток информации никого еще и никогда не убивал. Недостаток -
да, бывало. А избыток мы просто пропускаем 'мимо уха' и озабочен-
но погружаемся в привычные дела."
  Похоже, Стругацкий не ухватил мысли Умберто Эко -- будучи оза-
боченно погруженным в шквал неважных сведений.

                            *  *  *

  С сайта lurkmore.to:
  "Бориса Стругацкого часто ласково величали 'вдова писателя'. 
Дело в том, что, по сравнению с сольными книгами Аркадия, само-
стоятельные книги Бориса выглядят для многих блёкло. Хотя есть
мнение, что он просто всю жизнь обсуждал каждую фразу с соавтором
и привык писать именно так, плюс процесс теперь накладывается на
горькую память о потере брата, да и банальная старость никому ещё
таланта не добавляла.
  Кроме того, немалая часть поклонников творчества АБС смотрит на
эволюцию взглядов, которую а-ля Латынина прошёл Борис, с ужасом и
отвращением. То есть растворявшаяся для многих в тандеме личность
внезапно развернулась во всю ширь и проявилась махровейшим либе-
растом. Впрочем, тут кого что больше цепляет: кого безапелляцион-
ность в сочетании с сильным отрывом от реальности, кого косно-
язычность, кого просто фактические ошибки."

                            *  *  *

  Володихин, Прашкевич:
  "Аркадию повезло: из пехотного училища - вместо фронта - он был
направлен на учебу в Военный институт иностранных языков Красной
армии."
  Короче, не воевал, проходив половину войны в офицерах. "Еврейс-
кое счастье". Впрочем, детали покрыты мраком. 

                            *  *  *

  Мнения, мнения... Я искал отрицательные, потому что они в 
данном случае информативнее (если бы большинство комментаторов
РУГАЛО Стругацких, я бы искал ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ отзывы о них).
  Роман "Отягощённые злом, или Сорок лет спустя" (1988). Чита-
тельские комментарии на сайте fantlab.ru:
06.12.2012:
  "Экая, право слово, вышла оказия. Готовился прочесть общепри- 
знанный шедевр и написать хвалебный отзыв. А вышло все как-то не
так... 
  С чем сравнить сию ситуацию? Ну раз уж сами Стругацкие прозрач-
но намекали на творчество Булгакова, то и я воспользуюсь для
разъяснения своей позиции персонажами Михаила Афанасьевича. Вот,
представьте себе, что пришли вы в гости к профессору Преображенс-
кому, наслаждались беседой с этим достойным представителем
мыслящей России. Пока не зашел разговор на религиозные темы. И
тут, боюсь, освобожденный от необходимости уважать религиозные
догматы почтенный профессор вполне мог бы изречь нечто такое, что
и Емельяну Ярославскому не снилось. Безбожники то у нас ведь не в
селах и деревнях зародились, они у нас с университетской кафедры
спрыгнули...
  Вот и многоуважаемые шестидесятники при всем своем гуманизме, 
при всей своей неизжитой до конца тяге к романтике, при всем сво-
ем человеколюбии... Унаследовали они один существенный при
взгляде с крыши моей колокольни изъян. Пусть сперва они пели про
комиссаров в пыльных шлемах и пыльные тропинки далеких планет, а
затем прониклись духом антисоветизма и тоской по правам человека,
но осталась в них какая-то злоба по отношению к Богу, какая-то
глубокая и будто бы личная неприязнь к Христу...
  Ну и понятно, что трудно ожидать от шестидесятников хорошего
знания Писания. Но здесь обнаруживается не только незнание и
нечувствительность к духу Нового Завета, сопряженная с чтением
мифологического словаря, в коем все верования разных эпох свалены
в кучу, а посему вроде и нет разницы между Иоанном Крестителем и
каким-нибудь Уицилопочтли. Здесь обнаруживается желание
поглумиться...
  Почитайте 'Деяния Апостолов' и попробуйте там отыскать указания
на то, что Иоанн Богослов и будучи уже апостолом вел разбойничий
образ жизни? Чего ради надо прозвание его вкупе с братом Иаковом
Зеведеевым словом 'Боанергес' толковать с помощью глубокомыслен-
ного термина 'гопники'? Зачем писать о хабаре, шлюхах и беседах с
фригийскими пастухами на острове Патмос насчет зоофилии? Для чего
все апостолы выставлены чуть ли не упырями, тогда как по отноше-
нию к Иуде авторы находят слова сочувствия?
  О вопиющих исторических ошибках не говорю. Что теперь с того, 
что не было в Риме районных судей, что любой римлянин остолбенел
бы от смешения смысла терминов 'колония' и 'провинция', что Иаков
Зеведеев вовсе не в Риме, а в Иерусалиме встретил свою смерть?
Что нам эти ошибки, если вместо Христа нам подсунули гибрид
булгаковского Воланда с злонамеренным Демиургом из мрачных
гностических апокрифов...
  Понятно, что почитатели таланта Стругацких вполне могут оби-
деться на сию критику. Особенно тогда, когда младший из братьев
только что совсем недавно покинул сей мир...
  Но еще хуже, когда в адрес Великих изливаются славословия даже
тогда, когда они сотворили нечто глупое и кощунственное. А посему
спасибо замечательным писателям за 'Понедельник начинается в
субботу', за 'Хищные вещи века', за 'Жука в муравейнике', за
чудесные переводы и просветительскую деятельность. И эта
благодарность абсолютно искренняя и ни капли не вымученная...
  Но 'Отягощенные злом' в моей библиотеке обретаться не будут...
Ибо они отягощены злом."

15.03.2015:
  "Мдя, вот уж точно, 'Евангелие от АБС'. Зря Стругацкие взялись 
за эту тему, чужая она для них. А если авторы пишут, что 'Божест-
венная комедия' - не более, чем политический памфлет... Лучше бы
промолчали и не позорились, если не понимают.
  А переосмысление всех этих гностико-манихейских ересей (матери- 
альный мир  - зло 'по определению') - 'скучно, нудно и не инте-
ресно'. В 1-4 веках н. э. всё уже было обговорено - на более
высоком философском уровне."

22.02.2006:
  "Увы, не понравилось. Совсем. Больше всего раздражала именно
отсылка к Булгакову. Показалось очень вторичным."

09.02.2006:
  "Удручает.
  Во-первых, не понравилась сама манера повествования, в виде
дневниковых записей, прерывающихся не пойми чем и практически
никак не связанных.
  Во-вторых, раздражает полная бессюжетность, роман просто 'ни о
чем'. Где интрига, интересные герои? А нет их."

24.09.2007:
  "Как-то не удалось мне до конца понять это произведение... Все 
же Стругацкие к концу 80-х стали тяжеловато излагать. А может мне
надо сначала это все переварить, а потом перечитать еще раз..."

                            *  *  *

  О романе "Град обречённый". Читательские отзывы с сайта
fantlab.ru:
22.08.2014:
  "Многие читатели громко пытаются понять, о чем же написал 
автор? Заинтриговал и бросил на самом интересном месте. Кому-то
это кажется хамством по отношению к читателю, а кто-то наоборот
считает, что так и надо. Я не считаю, что финал замечательный, но
все же склонен быть ближе ко вторым. Ведь могли же, конечно, и
что-нибудь такое высокое замутить, как, например, в 'Пикнике на
обочине'! Но не стали, молодцы. При той метафоричности, которая
присутствует в книге, любое иное развитие событий было бы
понижением планки. Потому что суть не в сюжете, а в процессе.
  Затянувшаяся притча, ясное дело. Но что они хотели сказать? Да
ничего они не хотели сказать. По-моему, они хотели только
спросить. На мой взгляд, это тот случай, когда авторы, мучаясь
вопросом, не знают, как на него ответить. При этом они и не
пытаются давать какого-либо своего варианта ответа, а лишь
пробуют определить правильную постановку вопроса."

26.05.2010:
  "Крайне неоднозначное произведение. С одной стороны, местами
грубоватая лексика отталкивает, но с другой стороны понимаешь,
что не будь её, не было бы того впечатления, которое создаётся.
Множество загадок притягивают к себе, не давая оторваться от
книги."

16.03.2012:
  "Творчество АБС распалось для меня на две части. Первая - текс-
ты, где герои отстаивают свои позиции, столкнувшись с неведомым
('Парень из преисподней', 'Малыш', 'Понедельник'), вторая -
произведения, исполненные рефлексии и бормотания ('Трудно быть
богом'). Последние вызывали у меня тяжкое впечатление. 'Град'
стал вершиной заунывья.
  Роман о том, как личность мечется под ударами судьбы, извивает-
ся червяком и скатывается не пойми куда. Каждая попытка сделать
человека общество лучше будет сравнена с Экспериментом. 'Открытая
конспирология' данного мира отравляет сознание жителей. Каждая
крепкая идея медленно разлагается, а убеждения уходят.
  По всем тексту разбросаны подколки по поводу советской действи- 
тельности. Фигура Сталина почему-то не давала авторам покоя. Мне
кажется, нельзя было настолько разжевывать, что им не нравится
советский Эксперимент. Впрочем, роман наполнен борьбой кухонного
толка, а на фашистский переворот большинство персонажей смотрят
отрешенно и с легкостью принимают новый порядок, лишь изредка
бросая взгляд на тени погибших.
  Итого. Роман уж слишком исполнен метаний и душевных переломов.
Главный герой, по-моему, сам того не понимая, четко обозначил
себя: 'Вот и получается, что с точки зрения любого класса интел-
лигенция -- это дерьмо. -- Он скрипнул зубами. -- Ненавижу...
Терпеть не могу этих бессильных очкариков, болтунов, дармоедов.
Ни внутренней силы у них нет, ни веры, ни морали...' В отличие от
того же бывшего унтера, который строит свое жестокое государство,
или скрытого масона, который готов на многое ради познания,
Воронин по мере развития сюжета падает все ниже и ниже, предавая
свои убеждения. Даже финал истории, по-моему, ничего не меняет.
Интеллигенция сначала с фанатизмом упивается идеей любого
эксперимента, но их сомнения разрушают все и начинается замысел
нового 'скорректированного' эксперимента. Здесь нет веры в
общество и человеческую силу."

22.01.2010:
  "Накручено слишком... Такое ощущение, что авторы хотели привлечь
читателей количеством 'непоняток'. И вроде бы существовали идеи
книги, но лишь в зародышевом состоянии, так и не была произведена
попытка раскрыть суть. Книга хороша лишь в мелочах своих, так
сказать, по второстепенной сюжетной линии, к примеру, уживание
людей разных соц. групп, а также сравнение полит. систем. Я так
понимаю, что данную книгу надо читать эпизодично и не пытаться
выискать основную цель."

                            *  *  *

  Литературными глыбищами люди становятся отнюдь не самостоятель-
но, а во взаимодействии с читателями, издателями, коллегами, 
общественными организациями и государственными органами. Потому 
что для размашистого творчества нужны деньги, свободное время, 
моральная поддержка, высокий социальный статус, "обратная связь" 
с потребителями сотворённого. Таким образом, творческие результа-
ты Стругацких -- это не исключительно собственная их заслуга,
хотя доля их личного вклада в это дело была, конечно же, много
большей, чем, к примеру, доля вклада Юрия Гагарина в первый полёт 
человека в космос. Творческие результаты Стругацких -- совместный
продукт собственно Стругацких, советской системы и прослойки 
еврейской интеллигенции, раздираемой соблазнами советскости и 
антисоветскости. Да-да, вот как-то так они сложили свои усилия.

                            *  *  *

  В литературном эскапизме могут выделяться 4 уровня эскапичнос-
ти:
1. Документальные жанры (documentary).
2. Реалистические жанры (fiction).
3. Научная фантастика, социальная фантастика (science fiction).
4. Фэнтези (fantasy).

  Чем выше уровень эскапичности, тем от неё в среднем хуже для 
эскаписта и для общества (хотя как средство нейтрализации потен- 
циально беспокойных индивидов эскапизм может в некоторых случаях
иметь и положительное значение). Уровень documentary -- это за-
частую тоже немного эскапизм: если написание и/или чтение
выступает суррогатом "первичной" деятельности, а не её
инструментом или основанием. Писатели являются в большей или
меньшей степени эскапистами сами и обслуживают эскапистские
потребности своих читателей.
  Стругацкие как обслуживальщики эскапистских наклонностей чита- 
телей проявляли себя в основном на уровне 3, но иногда и на уров-
не 4 (повесть "Понедельник начинается в субботу"). У художествен-
ных произведений полной выдержанности в некотором жанре обычно не
бывает, а бывает жанр с примесями или даже смесь жанров. Примеси
реалистичности и даже документальности имеются, конечно, и у
Стругацких.
  В пределах научной фантастики есть разные степени отстранённос-
ти от реалий. Если действия происходят на выдуманной другой пла-
нете, в далёком будущем, с участием выдуманных существ, с реше-
нием выдуманных проблем, это более высокая степень ухода от того,
что есть, чем если события имеют место в более-менее знакомом
мире, в который оказалось вброшено что-то новое. Так вот, Стру-
гацким свойственно удаляться от реальности как можно дальше.
  По-видимому, вообще для евреев характерно тяготение к жанру
научной фантастики -- как писательское, так и читательское. Объ- 
яснить это можно не повышенной интеллектуальностью евреев, а по-
вышенной абсурдизированностью еврейского менталитета: настроен-
ностью на условности, отвлечённости, формальные эффекты в ущерб
содержанию.

                            *  *  *

  Некоторым махровым русофилам, страдающим евреенепереносимостью, 
у Стругацких даже такая вот жуть видится (Владимир Полуботко,
сайт literra.listbb.ru, 15.02.2009):
  "БРАТЬЯ СТРУГАЦКИЕ: МАНИАКАЛЬНЫЕ АНТИСЕМИТЫ. Если кто-то думает, 
что братья Стругацкие писали о космосе, параллельных мирах или
путешествиях во времени, то он очень глубоко заблуждается. Я и
сам когда-то был таким же наивным, читал их взахлёб, пока однажды
наконец не прочёл их роман 'Жук в муравейнике'. Он меня настолько
сильно поразил, что я, помнится, не спал целую ночь, а только и
делал, что ходил взад-вперёд и думал, что же это такое может 
означать и с какою целью написано: поскольку у меня хорошая
память, то я тогда же мысленно перелистал все остальные их
произведения, которые я к тому времени прочёл (дело было много
лет назад) и пришёл к выводу: тема у них одна-единственная:
'ЕВРЕЙСКИЙ ВОПРОС'. И ничего больше, ни в едином случае. О том,
что они сами евреи, я как-то вначале и не задумывался, но потом
глянул на их отчества: оба Натановичи, и все сомнения исчезли.
Начну с того, что считаю их не только человеконенавистниками, но
и антисемитами: они сознательно предают и подставляют под удар
свой же собственный народ. Антисемитизм хотя и очень редкое
явление среди евреев, но оно всё-таки встречается. Это один из
таких случаев.

  Итак, 'Жук в муравейнике'. 
  Фантастика, ни о каких евреях нет ни единого слова. Есть только
намёки. Много намёков. Очень и очень много. Они расставлены по
тексту таким образом, чтобы каждый, кто усомнится, в том, о чём
здесь на самом деле идёт речь, всё-таки понял: об этом самом.
Дело происходит в будущем на нашей планете. Земляне живут при
коммунизме, у них всё хорошо, но где-то в космосе есть неведомая
цивилизация инопланетян, которых земляне называют странниками.
Потому что у них нет собственной родины и они всё время странст-
вуют. Странники чудовищно жестоки и хитры и действуют против
землян. Что бы ни придумали против них земляне, каждый раз
выясняется, что странники именно это самое и предусмотрели, и в
очередной раз земляне терпят поражение. Перечислю те злодеяния,
которые делают странники:
- На одной планете, где жили люди, они обманным путём увели всех 
людей в параллельный мир, и те там так все и исчезли и назад не 
вернулись. Планета освободилась для странников, но они почему-то 
после этого жить на ней не пожелали: изгадили, бросили и ушли 
гадить в других местах - на других планетах.
- Странники очень любят подсовывать людям ложные ценности. Люди 
соблазняются на них и погибают. Особенно часто - дети. 
- Странники постоянно подсылают людям своих шутов. Это какие-то 
кривляющиеся существа (биороботы), которые призваны обмануть 
бдительность людей. Люди знают об этом и стреляют в этих шутов 
при первом же появлении.
- Странники очень любят принимать обличие обычных земных людей. 
Люди знают об этом и всё время подозревают друг друга примерно в 
таком духе: "Ах ты гад! Да ты на самом дел странник, который 
прикидывается человеком!" Доходит до убийства: люди убивают себе 
подобных, а странникам только того и надо.
  Ну, и так далее.
  Наконец, однажды они очень хитрым способом подсовывают людям 
своих биороботов, и люди не знают, как им в этом случае поступать.
  Одним из главных героев романа является биоробот Абалкин. У 
него где-то на плече - родимое пятно в виде несмываемого клейма:
буквы 'Ж'. То есть: жид. Авторы специально дали ему самую худшую
из всех мыслимых еврейских фамилий: Абалкин (Хабалкин, сын
хабалки). Назвали бы его так: Иванов или хотя бы Натансон. Нет -
сын босячки и горлохватки. Абалкин не знает, что он биоробот и
думает, что он такой же человек, как и все. Он нормальный,
добрый, умный, симпатичный парень. Но потом в нём просыпается
заложенная в нём программа, и он начинает себя вести очень
странно. За ним начинается охота. Задача: как только он попадётся
на глаза, пристрелить на месте. Ни о чём не спрашивая. И чем
скорее, тем лучше! Так с ним и поступают, и на этом роман
заканчивается.
  Когда я всё это понял, я задумался над вопросом: что они
высказали в своём романе?
  Ответ получился таким: евреи - очень плохие и их нужно убивать.
  Странно, однако. Если они сами евреи, то зачем они возбуждают в
читателях ненависть к своему же народу? Ответ получался только
один: они провокаторы.
  Зло у братьев Стругацких демонизировано. Оно показано в виде
странников, мрачных монстров, которые будут творить зло и только
зло. Против них нет спасения. Их нельзя понять, потому что
земляне не настолько умны. И от них нельзя спастись. Они придут и
всё-таки сотворят своё зло. Трепещите! Вы от них всё равно не
спасётесь!

  Роман 'Трудно быть богом'. 
  Там иначе. В качестве божественного народа выступают земляне -
умные и добрые. Они засылают своих агентов на другую планету, где
живут неумные люди, очень похожие на умных землян, но всё-таки
биологически отличные от них. Один из агентов имеет любовницу из
числа этих людей, но детей у них быть не может - всё-таки разные
в биологическом смысле существа.
  Люди на этой планете - хорошие и плохие, но очень неумные.
Однако, если за ними приглядывать и направлять в нужную сторону
их энергию, то толк когда-нибудь будет. Впрочем, ещё очень не
скоро.
  Это роман интереснее, добрее и остроумнее, но и у него тема - 
всё та же."
  "Ничего более злобного, чем их творчество, лично я не знаю в
художественной литературе, а если что-то и есть, то это какая- 
нибудь дешёвка, которой не стоит придавать значения. Творчество
же братьев Стругацких претендует на очень высокий ранг, и
дешёвкой его никак не назовёшь. Это очень серьёзно, очень страшно
и очень безобразно. Это случай из ряда вон выходящий..."
   От конспирологического синдрома я избавился лишь недавно, а от 
бдительности не избавлялся никогда. Так вот, по-моему, автор при- 
веденного критического разбора так настроил свои концептуальные
фильтры, что в них задерживается только одна специфическая при- 
месь, которую он потом демонстрирует с ужасающими комментариями. 
Между тем, через большинство организмов умов, особенно подростко-
вых, эта примесь проходит, не накаливаясь в них, тогда как,
скажем, абсурдизм Стругацких понемногу действует на всех, кто их
читает.

  Кто-то о Борисе Стругацком в обсуждении вышесказанного:
  "Теперь, когда я прочёл, что он лауреат литературной премии 
СТРАННИК, я получил лишнее подтверждение..."
  "Сравнительно недавно Стругацкие и прочие терминами 'странник', 
'путник' и т. п. стали шифровать своих людей. В преступном мире 
духовно близких людей, пусть ещё не ставших на преступный путь 
профессионально, называют синонимичным словом 'бродяга'."
  Ну, "Путин" -- не от "путник", а от "путать" (правда, хрен 
редьки не слаще).

  Из той же дискуссии:
  "Я думаю, что на писательский рынок (если так можно его на-
звать) они внедрялись исподволь. Сначала произведения про комму-
нистическое светлое будущее - это наверное, чтобы советские
читатели счастливо засыпали в своих постелях, грезя об изобилии 
(линии доставки) и космических путешествиях (читай: халявных
поездках за границу - сначала в Польшу, ну а дальше -- чем черт 
не шутит -- и в Америку)."
  (Мысль интересная: заостряя внимание читателей на коммунистиче-
ском изобилии и космических путешествиях, Стругацкие невольно 
акцентировали контраст всего этого с советскими реалиями -- дефи-
цитом потребительских товаров и невыездючестью большинства граж-
дан за границу -- то есть, работали на подрыв советского общест-
венного строя.)
  Продолжение от того же комментатора:
  "Я в детском возрасте тоже подпал под их влияние. Не знаю... я, 
признаюсь, в литературе не очень искушен. Мне просто или нравится
автор (если интересно, образно пишет) или не нравится (пример -
Лев Толстой). Признаюсь, его осилил с трудом - я имею ввиду
'Войну и Мир'. Первые несколько страниц - на французском!!! И
нафига мне эти заморочки, подумал я тогда. А вот у Стругацких
интересней. Но... поначалу они про евреев почти ничего - только
фамилии у героев какие-то странные, а потом все смелее. И каждый
раз евреи у них в произведениях - самые умные и самые обиженные и
несчастные, но повторюсь - самые умные, просто-таки гениальные
и жутко нравственные. Окончательно я понял, кто они такие, когда
лет 10 назад прочитал их произведение (не помню название). но там
про мальчика, у которого с детства особенность - у всех, кто по-
желает ему зла, взрывается голова. Потом он становится президен-
том и... Дальше я читать не стал. Уже было не интересно. Уж лучше 
бы продолжали писать про обитаемые острова."
  Выразим то же другими словами: в произведениях Стругацких есть 
второй слой смыслов, и в этом слое -- неявная "исповедь евреев" о
том, как они себя чувствовали, живя в СССР эпохи "застоя". Если
настроиться на восприятие Стругацких как советских людей, этот 
слой не заметен, а если воспринимать их как евреев, то обнаружи-
ваешь дополнительную информацию "для своих".

                            *  *  *

  В. Топоров, "Братья по разуму":
  "Советскость братьев Стругацких подчеркивалась не только их
произведениями, практически в любом из которых действовали заме-
чательные юноши из светлого коммунистического будущего, обаятель-
ные евреи и 'лица кавказской национальности', да и вообще утверж-
дались принципы пролетарского гуманизма и интернационализма.
Двойственно - и весьма по-советски двойственно - было положение
самих братьев: в 'черный список' отлученных от печатного станка
они не входили, но печатали их гомеопатическими дозами (и
порциями; журнал 'Знание - сила', в котором брали на себя такую
смелость, растягивал публикацию очередного произведения на
полгода и долее). Читатели вырезали и переплетали произведения
Стругацких, перепечатывали на машинке и перефотографировали уже
опубликованное, как самый настоящий самиздат. Неопубликованные
произведения Стругацких гуляли по рукам и будоражили сознание
ничуть не менее широко, чем напечатанные. На лидерство братьев
никто не покушался, но творчество их критикой старательно замал-
чивалось. И только по журналу 'Иностранная литература', где
публиковались сведения о переводе советских авторов в странах
мира, можно было отследить их ни с кем не сопоставимую
популярность."

  Тоже из "Братьев по разуму" В. Топорова, о концептуальной огра-
ниченности Стругацких:
  "Советскость фантастики братьев Стругацких проявляется не только
и не столько в привязке к злобе дня, сколько в самодостаточном
атеизме (попытка уйти от него в 'Отягощенных злом' имеет чисто
спекулятивный характер), замешенном на коммунистическом идеале.
Людей грядущего можно изобразить сытыми, но непонятно, почему они
непременно будут при этом счастливы. Что голодный несчастен - это
понятно, но почему счастлив сытый? Герои Стругацких счастливы,
они не знают страдания и вынуждены поэтому сострадать - братьям
по разуму, меньшим братьям по разуму и так далее."

                            *  *  *

  О повести "Попытка к бегству" (1962). С сайта fantlab.ru:
15.06.2007:
  "Чисто внешне, не вдаваясь во внутренний смысл,  - детский сад 
на прогулке."
  Весьма подходящее определение.
  
15.11.2011:
  "Есть и серьезная недоработка - необъясненность того, что каса-
ется появления Саула в будущем. Как, зачем, почему??? Правда в
конце, в полубреду он вскользь чуть раскрылся - мол, спасовал
из-за страха в опасной ситуации... Но извините, если каждый от
страха в настоящем будет перемещаться в будущее!:-D Человек
просто взял и материализовался в будущем с портфелем, набитым
бумагами гитлеровцев из концлагеря... И при этом неплохо-таки
физически и, я бы сказал - по-хозяйски, освоился в новой
реальности. Но не морально-этически. И был по-своему прав, блюдя
собственные принципы. Где-то раздобыл скорчер, экземпляры
которого чуть ли не на перечет... Зачем-то ему понадобилось на
необитаемую планету. А его объяснение - ни в какие ворота,
абсолютно туманно."

26.06.2009:
  "...удивительная беспомощность героев, кроме Саула, перед
реалиями жизни (а ещё собирались на охоту - разновидность
убийства). Конечно, комфорт не даёт представления, что такое
пещерный быт, но прогресс даёт знания - которые есть сила. А вот
с силой у ребят проблемы, сплошной розовый инфантилизм."

  Меня удивило малое количество критических отзывов по поводу
"Попытки к бегству". По-моему, она ужасна. Надо полагать, её
читают в основном люди, которым её ущербность не бросается в
глаза.

  По пунктам:

1. Название повести -- закорузлый речевой штамп из уголовно-
вертухайской среды. В нормальной речи зависимое слово к слову
"попытка" должно быть либо глаголом в инфинитиве, либо существи-
тельным в родительном падеже, к примеру: "попытка читателя
понять".

2. Стиль довольно небрежный. Особенно неприятно он смотрится
из-за того, что в советское время литературному редактированию
уделялось в целом весьма много внимания и вдобавок сами братья с
1962 года наверняка имели достаточно времени, чтобы подправить
свой ранний опус.
  Примеры стилистических корявостей:
  "...помчался обратно, перепрыгивая через огромные спокойные 
ЛУЖИ, распугивая маленьких серых лягушек, прямо к ЛУЖАЙКЕ..."
  Почти рядом "лужа" и "лужайка". Можно ещё круче, к примеру: 
лежала лужа на лужайке в Лужниках. "Серые лягушки" -- ладно:
такие в принципе бывают (в интернете, по крайней мере). Вдобавок
речь ведь о лягушках светлого коммунистического будущего.
  А вот похлеще случай:
  "Из одной дыры выХОДят машины, проХОДят по превосХОДной авто-
страде восемьдесят километров и без всякого видимого эффекта 
уХОДят в другую дыру."
  А вот случай попроще:
  "Или мы хотим  узнать, что здесь делается, или мы летим на 
Землю, и пусть сюда пришлют людей ПОРЕШИТЕЛЬНЕЕ. А нам надо 
РЕШАТЬ поскорее..."

  "- Я убил троих, - гордо ответил Хайра." 
  Может, не гордо, а надменно, заносчиво, потому что это нехоро-
ший герой говорит о своём нехорошем поступке, а слово "гордо"
располагает к положительной оценке.

  "Им вовсе не обязательно проходить через газовые камеры и
прочее." 
  Стругацкие имеют в виду, наверное, "проходить" как этап разви- 
тия, а не подвергаться в этих камерах воздействию, но ту же мысль
можно выразить недвусмысленно, к примеру: "им вовсе не обязатель-
но пробовать исправлять мир газовыми камерами и прочим".

  "Вы, Антон, будете Христос, вы, Вадим, апостолом Павлом..."
  Надо: "Вы, Антон, будете Христом..."

  "Существует уже два века такая незаметная организация - Комиссия 
по КОНТАКТАМ. (...) Антон говорил серьезно, но Вадим все-таки
спросил его:
- Ты что, серьезно?
- Совершенно серьезно. - Антон пробежал пальцами по КОНТАКТАМ..."
  По каким контактам пробежал Антон пальцами: по тем, по которым
комиссия?!

  "...оптимизм суть бодрое, жизнерадостное мироощущение, при 
котором человек верит в будущее, в успех. Хорошо быть лингвистом 
- сразу все становится на свои места."
   Потеха. Цимес в том, что уж лингвисту-то как-нибудь надо 
знать, что "суть" -- это старинная форма глагола "быть" для
третьего лица МНОЖЕСТВЕННОГО числа. Вот как склоняется глагол
"быти" в настоящем времени:
         азъ есмь,                       мы есьмы           
         ты  еси                         вы есте            
         он, она оно есть                они, оне суть      

  "Не устраивайте вы там братства цивилизаций."
  Может, не "братства", а братания"? 

  "Кто-то тронул его за плечо и он резко повернулся. Перед ним  
стоял человек в шубе. У него было румяное грязноватое лицо, ско-
шенные вниз глаза, на кончике короткого носа висела мутная капля.  
Ладони в меховых рукавицах были сложены перед грудью."
  Чем тронул за плечо? Может, ногой или носом? Руки-то "были 
сложены перед грудью". Успел сложить? Но ведь тот, кого тронули,
"резко повернулся". И что такое "скошенные вниз глаза"? Почему не
"скошенные вверх"? Один ведь чёрт.

"- Да-а, - протянул Саул. - Любопытная машина. Где же управление?
- Возможно, это кибер, - рассеянно сказал Антон. - Впрочем нет,  
вряд ли... Слишком много пустого места...
  Он забрался в двигатель."
  "Полез в двигатель" и "забрался в двигатель" -- немножко разные 
вещи. Лучше было бы "заглянул в двигательный отсек": ведь не го-
ворится же, что двигатель был такой специфический, что в него 
даже можно было поместиться человеку.

  "Круг света упал на сырой земляной пол, покрытый бледной вытоп-
танной травой."
  Человек зашёл не в палатку, а в давно построенный барак, но на
полу всё ещё остатки когда-то росшей здесь травы. Впрочем, ино-
планетной. Особо устойчивой к истиранию, наверное.

  "Они нагнали упряжку километрах в пяти от поселка. Люди бежали  
по целине, спотыкаясь и увязая в снегу, а человек в шубе, нахох-
лившийся в санях, то и дело лениво тыкал копьем отстающих."
  Упряжка, надо думать, была типа собачьей или оленьей. Но в 
такой упряжке отстающих быть не может. Бывают слабо тянущие, но 
достать копьём из саней можно только последних двух. Далее, 
отстающие -- это скорее позади саней, а не впереди них.

  "Вадим поднял меч и, размахнувшись, забросил его далеко в сто-
рону. Он чувствовал, как по бедру ползет что-то горячее и мокрое. 
Он огляделся."
  По сторонам, сверху, снизу и сзади совсем рядом никого не ока-
залось, и он догадался, что это всего лишь льётся из его бока 
кровь. Боли почему-то не было.

  "Пожалуй, хватит, подумал Антон. Иначе не смогу вести глайдер. 
Он был весь мокрый."
  Мокрый гляйдер, наверное, плохо слушался руля. Или это обмочил-
ся Антон?
  (Почему "гляйдер", а не "глайдер". По-правде говоря, сначала у 
меня тут описка вышла. Но не случайная. Потому что "глянец",  
"кляйн", "фройляйн", "тру-ля-ля", "вуаля" и т. д.: в английском,
немецком и французском языках (и ряде других европейских языков)
звук "л" -- полумягкий, можно при перепирании на русский повер-
нуть и в ту сторону, и в эту. Употребляют и "глайдер", и "гляй-
дер". Чаще первое, да. Но "классичнее" будет "гляйдер", он у меня
и напросился. Переделывать не буду из вредности. 
  Кстати, ближайшее как бы родственное слово "гляйдеру" в русском 
языке -- "гляциология". Впрочем, и "глянец" не очень далеко.
Правда, все они -- дальние родственники русскому слову "гладкий".
Из немецкого в XVIII веке и из французского в XIX было принято
заимствовать с "ля", а не с "ла" (хотя: Ла-Рошель, Лаплас). Из
английского шло упорно с "ла": Глазго, Гладстон. Есть немецкие
фамилии Gleide, Gleidener. Ладно, признаю, что раз заимствование 
было из английского (в английском glider - планер), то надо
"глайдер".)

  "Они вошли в корабль, зарастили люк, и Антон, подталкивая Вади-
ма, стал подниматься в кают-кампанию. Вадим, постукивая зубами,  
дремал."
  Надо понимать, люди будущего освоили дремание на ходу, причём
даже под стук собственных зубов.

  "Он поднял 'языка' за шубу и перевалил через борт. 'Язык' с 
шумом упал на дно кабины и затих."
  Шуба ударилась о дно гляйдера?

"- You have taken a wrong way, boys, - проговорил он. - It  won't 
pay with SS-man."
  "Pay" или "play"?

  "Он вдруг сильно вздрогнул и прохрипел: - Цум бефаль, господин
блоковый..."
  Вообще-то "цум бефель" (zum Befehl, а то даже, zu Befehl). У 
Стругацких нелады и с английским языком, и с немецким.
  В немецком слове Befehl звук [е] - "закрытый"; его даже с [э] 
не спутать, не то, что с [а].

  "... с переднего сиденья,  зацепившись  шинелью, свисал убитый  
водитель. Двое солдат волокли под мышки раненого. Раненый громко 
вскрикивал.
- Это, наверное, один из тех, что убили Рудольфа, - сказал Эрнст.  
Он уперся сапогом в плечо трупа и перевернул его на спину."
  И с русским языком у Стругацких нелады тоже. Потому что надо
напрягать соображалку, чтобы понять, зачем переворачивать сапогом
труп раненого, волокомого под мышки, или убитого, чудом
зацепившегося за что-то шинелью в кабине.

  И т. д. Если называть вещи своими именами, то стиль у Стругац-
ких в этой повести невыносимый. Вопрос: какой еврейский (или рус-
ский) дурак их редактировал?! Явно не Нора Галь (ей бы стало пло-
хо от этих флоберов). А может, это какие-то антисемиты намеренно 
правили их по минимуму, чтобы братья выглядели натуральнее?

3. Реплики героев из светлого будущего нередко дурацкие и бестол-
ковые, так что бывает даже трудно понять, что там люди пытались
выразить. Пример:
  "- Мы же вас понимаем, Саул! Но в вас говорит историк и вы тоже 
не можете выйти из плоскости своих представлений. Никто нас не 
убьет. Давайте попроще. Не нужны нам никакие ОСТРОУМНЫЕ 
ОСЛОЖНЕНИЯ."
  Может, "усложнения"? И не "остроумные", а разве что "заумные"
(остроумия там нет и близко)?
  Ещё:
"- Ешьте, ешьте. Основа каждого мероприятия - сытый желудок."
  Может, не "основа мероприятия", а "основа УСПЕХА мероприятия"?

4. Пропаганда курения. Герой Саул курит даже на космическом
корабле, то есть, в довольно тесном замкнутом пространстве.
Надо понимать это так, что по крайней мере один из братьев
Стругацких был убеждённым курильщиком и травил другого дымом.
Я думаю, это был Аркадий.

5. Мотив охоты на животных ради забавы -- чтобы добыть черепа в
качестве сувениров... эээ.. трофеев. За такое надо было пораскра-
ивать черепушки братьям Стругацким. Между тем, Всероссийское
общество охраны природы было основано ещё в 1924 году, то есть, к
1960-м годам в странее уже имелось вполне развитое представление
о том, что убивать животных без острой необходимости -- это очень
нехорошо.
  У Стругацких вообще очень "неэкологичное" мировоззрение:
  "А птичкам здесь как раз совершенно нечего делать. Надо было
выбить их еще сто лет назад и не устраивать под боком заповедник
хищников."
  После такого заявления возникает желание высказать встречную 
идею: надо было выбить (ну, "выпилить") братьев Стругацких ещё
пятьдесят лет назад. В связи с их большой популярностью в течение
долгого времени можно предполагать, что значительной долей про-
грессизма, антиэкологизма и вообще поверхностности современного
массового мышления в России мы обязаны этим основательно насле-
дившим в русскоязычной культуре братанам.
  Если "гуманизм" понимать по аналогии с "мачизмом" и "расизмом",
то Стругацкие -- "гуманисты" вовсю: животные для них не имеют
никакого ПРАВА на существование, не попадают ни в малейшей степе-
ни под моральную защиту, не являются никоим образом "братьями
меньшими", и к ним нет даже элементарного чувства солидарности
как к ТОЖЕ ЖИВЫМ. Лично я к какой-нибудь скале бережнее отношусь,
чем Стругацкие -- к дикому инопланетному животному, которое на
них даже не нападало ещё и вообще не желает их знать.
  Если кто-нибудь полагает, что в таком отношении Стругацких к
животным проявилось что-то еврейское, он ошибается: отношение 
Стругацких к животным -- это их ЛИЧНОЕ. В Израиле ВСЁ НЕ ТАК: в
этой стране более 200 заповедников, вовсю работает программа
восстановления "библейских животных", а человеку, самовольно
повредившему дерево, может сильно не поздоровиться. Даже если
дерево засохло, ещё ждут три года прежде, чем его спилить. Воз-
можно, в этом у кого-то частично сказывается различение своего,
чужого и ничейного, но, с другой стороны, любой юдофоб терпеливо
объяснит, что типичный еврей, как и я, считает своим весь мир.

6. Мотив изобилия энергетических ресурсов, которые можно транжи-
рить: герои летят на другую планету единственно ради развлечения.
(На таком фоне Иван Ефремов уже хотя бы тем хорош, что у него
ракетное топливо -- анамезон -- на вес золота.) Мотив отражает
оптимизм 1960-х, но сегодня это уже несколько не в дугу. 

7. Интеллектуальная посредственность и наивность героев, по сюже-
ту являющих собой людей светлого будущего. Как будто развитие об-
щества пошло в основном по пути совершенствования вещей и комфор-
тизации человеческого существования, а совершенствование интел-
лектуальных способностей и представлений о человеках оказалось в
пренебрежении. Разумеется, герои Стругацких не могли быть умнее,
чем сами Стругацкие.
  Вот в подтверждение дурацкий диалог с претензией на обобщение 
по моральному поводу:
  "...но тут Саул произнес:
- Да перестаньте вы стесняться. Раз вы хотите делать добро, пусть 
оно будет активно. Добро должно быть активнее, чем зло, иначе все 
остановится.
- Добро, добро, - проворчал Антон. - Кому хочется быть услужливым
дураком?
- Это уж точно, - сказал Саул. - Зато у вас совесть будет спокой-
на."
   Ещё концептуализм от Стругацких:
  "Вы хотите нарушить законы общественного развития! Вы хотите 
изменить естественный ход истории! А знаете вы, что такое исто-
рия? Это само человечество! И нельзя переломить хребет истории и  
не переломить хребет человечеству..."
  Особенно умиляет здесь "история = человечество". И можно поду-
мать, что история делается помимо людей. Вроде как тесто бродит.

8. Моральная недоразвитость (или спецслужбовская бесцеремонность)
героев -- надо думать, отражающая моральную недоразвитость (или
спецслужбовскую бесцеремонность) самих Стругацких. Герои Стругац-
ких захватывают "языка": похищают представителя общества, с кото-
рым нет ни войны, ни хотя бы враждебных отношений. Решение о
захвате "языка" принимается с минимальным обсуждением моральных 
и юридических аспектов (см. выше). Потом вдруг всплывает, правда, 
"ни о каком насилии не может быть и речи".
   Ещё о морали Стругацких:
"- (...) И кто-то распространяет слух, что охота на тахоргов скоро
будет запрещена.
- Но мы-то успеем?
  Антон некоторое время молчал.
- Успеем, - сказал он."
  То есть, позиция "образцовых" героев у Стругацких такая: поско-
рее позволить себе всё, чего государство не успело запретить. Нет,
не этого ожидаем мы от людей светлого будущего.

9. Абсурдная минимальность первых реакций аборигенов посещённой
планеты на пришельцев из космоса и из будущего: ни удивления, ни
страха, ни агрессивности. Аборигены ведут себя так, как будто
находящиеся рядом пришельцы давно намозолили им глаза:
  "Человек скользнул по глайдеру равнодушным взглядом и, обогнув
его, пошел дальше по гребню."

10. Неспособность Стругацких гладко и убедительно представить 
даже простые сцены. Пример:
  "Вадим весело крикнул:
- Все, друзья! Сейчас пойдете домой!
  Он направился к саням, на ходу примериваясь, как лучше отбить  
копье. Человек в шубе стоял на коленях и с изумлением и страхом
смотрел на  него. Копье он держал наперевес.
- Пойдемте, - предложил Вадим и схватился за древко.
  Человек в шубе сейчас же выпустил копье и выхватил откуда-то 
меч. Он был уже на ногах.
- Ну-ну, не надо, - сказал Вадим, отбрасывая копье.
  Человек в шубе вдруг заорал, протяжно и жалобно. Вадим взял его  
за руку, держащую меч, и потянул за собой. Ему было очень неловко. 
Человек в шубе рванулся. Вадим ухватил его покрепче.
- Ну что вы, в самом деле, все будет хорошо. Все будет в порядке,  
- убеждающе говорил он, разжимая потный кулак с мечом. Меч упал  
в снег. Вадим обнял человека в шубе за плечи и повел его к 
глайдеру."
  Не примерившись, как отбить копьё, которым в него не тыкали,
Вадим просто схватился за древко. Человек в шубе вытащил меч не
то из кармана, не то из-за пазухи (а может, из голенища) и
закричал от страха. Вадиму было неловко из-за глубокого снега и
собственной бестактности по отношению к инопланетному человеку,
но очень хотелось обнять этого фашиста за плечи и отвести для
разборки к гляйдеру. Ну убожество же.

11. "Отказ от объяснений" (по поводу того, как Саул перемещался 
во времени и по поводу потока машин из одной дырки в другую).
Это, говорят специалисты по SciFi, такой художественный приём,
неоднократно применявшийся Стругацкими впоследствии, а не ре-
зультат неспособности придумать что-нибудь внятное, не избитое,
не убогое. На самом же деле в "отказе от объяснений" проявляется
абсурдизм Стругацких, а вдобавок некоторая их халтурность и даже
их лживость. Абсурдизм, потому что имеет место примирение читате-
ля с необъяснимостью, с отсутствием даже предположений о природе
странного чего-то там, находящегося совсем рядом. А оно ведь, к
примеру, взорваться может. Халтурность, потому что выдумывать
необъяснимое таинственное -- занятие лёгкое; трудно бывает приго-
товить к концу концов этому таинственному простое объяснение.
Лживость, потому что читатель, сталкиваясь со таинственным в
начале произведения, поглощает текст дальше именно в ожидании
раскрытия тайны, КАК ЭТО ПРИНЯТО В ЖАНРЕ, а если её всё-таки не
раскрывают, то обделяют читателя, злоупотребляя доверием, которое
сложилось к жанру благодаря усилиям других авторов -- у которых
тайны не только присутствовали, но и раскрывались.

  Общее впечатление от повести Стругацких "Попытка к бегству": 
быстросклёпанная поверхностная халтура от людей, определённо
отмеченных литературными способностями, но погрязших в расхожей
чепухе своего времени, не шибко умных и не имевших дара предви-
дения. Вдобавок бросается в глаза сосредоточенность внимания
авторов на экскрементах, вони, крови и трупах. Сам специфический
выбор темы -- посещение "средневекового" инопланетного концлагеря
коммунистическими землянами будущего -- заставляет подозревать у
Стругацких нездорово-повышенный интерес к страданию, смерти, раз-
ложению. Надо думать, кто-то в своё время указал им на это,
потому что в дальнейшем всякого такого у них стало значительно
меньше: то ли сдерживались, то ли маскировались, то ли переросли.

  Нездоровые концентрации у Стругацких в "Попытке к бегству":

1. На экскрементах:
    "вонь испражнений на морозе";
    "они в страхе пустили воду"; (в смысле: помочились в штаны)
    "люди, которых мы хотели спасти, будут с гиком кидать в нас
      калом..." (почему не камнями или, скажем, не чем попадя?)

2. На вони: 
    "Нечего вам обнюхивать их штаны. Штаны всех людей, кто разго-
     варивает со мной, воняют одинаково.";
    "Воняет от него ужасно...";
    "Лежит. Воняет. Давненько не слыхал этого запаха..."

3. На крови (вспоминается эссе Василия Розанова "Обонятельное и
осязательное отношение евреев к крови"):
    "гнилая змеиная кровь";
    "вымазанный в грязи и крови";
    "толчками била черная кровь";
    "разворочены мускулы, кровь почти уже не идет";
    "такая кровавая кутерьма";
    "кровь еще шла";
    "вот кровь, подумал Антон";
    "выстрадали кровью!"
    "Охотники с хохотом осушают пузатые фляги 'Крови тахорга'".

  Последнее -- питьё фигуральной крови -- особенно омерзительно,
если учесть, что писали это отнюдь не представители кочевого ско-
товодческого народа. По здравому соображению, к 2250 году люди
могли бы уже оставить животных в покое и перейти на поедание
исключительно растительных и синтетических белков.

4. На трупах:
     "Он заставил себя смотреть на лицо мертвого. - Смотри, он
      похож на Валерку!";
     "Неплохо бы произвести вскрытие.";
     "Вадим, волоча за собой мешок, вымазанный в грязи и крови, 
      ползал на четвереньках среди разбросанных под танком тел...";
     "...разорван живот... Он уже мертв.";
     "Это был мертвец, уже давно закоченевший.";
     "Нога была ледяная, мертвая. Вадим дотронулся до другой ноги.  
      И эта нога тоже была ледяная, мертвая.";
     "...словно мертвецы заглядывали в твой дом";
     "А возле, под снегом, мертвые.";
     "В кают-кампании стояла мертвая тишина.";
     "топить мертвецами по вашему  милостивому слову мы за 
      невежеством и недоумием не умеем";
     "обдерите там рубахи с мертвецов";
     "мертвыми глазами глядел в низкое серое небо";
     "рядом с ямой - пять трупов...";
     "уперся сапогом в плечо трупа и перевернул его на спину";
     "Ну что вы тут стали, труполюбы?";
     "Зажарь мне мяса, Хайра, труполюб!";
     "Сладкую еду... труполюбы...";
     и пр.

  "Труполюбы" -- неологизм от Стругацких, означающий некрофилов.
Концентрации на трупах получается у Стругацких особенно много
(впору заподозрить у них некроманию). В общем, не подростковое
это чтиво: наивное, но не подростковое.

                            *  *  *

  Еврейское в "Попытке к бегству":
    "Саул! Мендельсон - это лучший из старых. Я надеюсь, вы 
      любите Мендельсона." (по-моему, лучший из "старых" --
      Моцарт);
    "Они еще будут спасать цивилизацию газовыми камерами."
      (у русских концентрации на газовых камерах нет);
    неоднократно упоминается некий Самсон (у русских авторов был 
      бы, может, Добрыня);
    и т. д.

  Употребляемые Стругацкими названия фантастических устройств
"гляйдер" и "скорчер" -- явно англоязычного происхождения. Как
это пропустила советская цензура, не знаю. Соль в том, что ино-
странное слово, называющее какое-то изделие, обычно заимствуется
вместе с этим изделием. Может быть, Стругацкие объяснили, что это
у них намёк на распространение коммунизма также в англоязычные
страны. Но ведь нерусскость происхождения таких важных предметов,
как гляйдер и скорчер, принижает РУССКИХ.

                            *  *  *

  Стругацкие в период написания "Попытки к бегству" -- то ли 
тонко приспосабливающиеся к эпохе, то ли честно страдающие
детской болезнью левизны:
  "Коммунизм - это прежде всего идея! И идея не простая. Ее
выстрадали кровью! Ее не преподашь за пять лет на наглядных
примерах."
  У Ивана Ефремова такой лобовой пропаганды, вроде, нигде нет.

                            *  *  *

  О "желавших странного"  -- протодиссидентах, джордано бруно и 
т. п. Борьба с отклонениями -- это нормальное, необходимое на- 
правление деятельности в любом обществе. На одного полезного же-
лателя "странного" приходится десяток (если не больше) деструк-
тивных дегенератов -- извращенцев и путальщиков. Можно подвергать
сомнению какие-то критерии определения "странного" и способы
борьбы с желающими его, но отвергать необходимость борьбы со
"странным" в принципе -- это глупо. Со своими "желавшими стран-
ного" Стругацкие оказались в пролёте: хотели поумничать, а
получилась наивная чепуха.

                            *  *  *

  Стругацкие НЕ ПОНЯЛИ Средневековья. Средневековье НЕ БЫЛО эпо-
хой абсурдного массового истребления людей и массового издева-
тельства одних людей над другими. Кровавые эксцессы нередко имели
место, но это были именно эксцессы, а не нормальные формы поведе-
ния. Если бы это было не так, люди бы попросту вымерли, тем более
что возможности медицины в то время были весьма ограниченными. В
Средневековье люди были по преимуществу ценностью, а не помехой:
источником пользы, объектом щадящей эксплуатации (безработные
"лишние люди" -- порождение капитализма).

                            *  *  *

  Ранний возраст (ну, не вундеркиндский, но близко к тому) авто- 
ров всего этого -- оправдание неважное: если опубликовались, как
взрослые, то и спрос за качество, как со взрослых.
  До "Попытки к бегству" у Стругацких уже были изданы пять крупных 
вещей.
    1959 год - "Страна багровых туч"
    1960 год - "Извне"
    1960 год - "Путь на Амальтею"
    1962 год - "Полдень, XXII век"
    1962 год - "Стажёры"

  Так что вполне можно предположить, что Стругацким сильно понра-
вилось получать гонорары и братья решили гнать продукцию как
можно более мощным потоком, используя в основном передовой метод
штамповки и не заморачиваясь шлифованием деталей.

                            *  *  *

  Всеволод Ревич ("Перекрёсток утопий") от "Попытки к бегству",
разумеется, в восторге. Моральную идею, как бы обжёвываемую Стру-
гацкими, Ревич видит в том, что "убежать от собственного времени,
от выполнения своего долга человек не имеет права". То есть, что
масло должно быть масляным. Тема долга действительно интересная и
сложная: на каких основаниях что-то попадает в "долг", отличается
ли "долг" у разных людей и почему, и в каких ситуациях можно поз-
волить себе "долгом" пренебрегать. К сюжету также имеет отношение
тема свободы (кому какой и сколько её надо), тема поведенческих и
мировоззренческих девиаций, тема насилия (какое и когда позво-
лять). Но это всё не по зубам ни Стругацким, ни Ревичу. И это тем
более не по зубам большинству читателей Стругацких: большинство
хочет лишь простенько посочувствовать кому-нибудь "хорошему", по-
ненавидеть кого-нибудь "плохого" и с удовлетворением повосприни-
мать самих себя как людей правильных. Если не можешь ответить на
сложный и важный вопрос, то хотя бы попробуй корректно сформули-
ровать его -- чтобы приучить читателей к мысли, что вопрос таки
существует и что не надо отмахиваться от людей, которые пробуют
на него отвечать. Но у Стругацких безответные вопросы всегда вы-
сосанные из пальца, абсурдные: скажем, можно ли вмешиваться в де-
ла другой цивилизации? О, это весьма актуальная проблема! Ладно,
будем считать, что это относится и к цивилизациям Земли. И к
государствам тоже. Ответ, разумеется, простой: ДА, вмешиваться
можно. Сложность -- в немного других вопросах: в каких ситуациях
вмешиваться, с какими целями, каким образом и в какой степени.
Но при выработке ответов на эти вопросы ценность Стругацких нуле-
вая. К примеру, на киевский "майдан", на аннексию Крыма Россией,
на борьбу всяких реальных и липовых добровольцев за Донбасс
толком не проецируется НИЧЕГО из обильной писанины Стругацких на
темы "контакта", "долга, "вмешательства", "мира Полудня" и т. п.
Их морально-философские "заходы" -- эскапистская чепуха. С прак-
тической точки зрения взрослых человеков, это мозговой мусор.

                            *  *  *

  О повести "Трудно быть богом" (1963). Всеволод Ревич ("Пере-
крёсток утопий"):
  "...именно с 'Трудно быть богом' начинается период их творчес-
кой зрелости. Наука и фантазия, условность и реальность, утопия и
памфлет, трагедия и улыбка, социальные проблемы и нравственные
поиски, объемные характеры и даже любовь - все это слилось в
единое целое, имя которому художественное мастерство."

  С сайта fantlab.ru о том же:
02.03.2005:
  "В начале XVII века один мудрый человек написал: 'Ради создате-
ля, сеньор странствующий рыцарь, если вы ещё когда-нибудь со мной
встретитесь, то, хотя бы меня резали на куски, не защищайте меня
и не избавляйте от беды, ибо ваша защита навлечёт на меня ещё
горшую, будьте вы прокляты богом, а вместе с вашей милостью и все
странствующие рыцари, какие когда-либо появлялись на свет'.
Человека звали Мигель Сервантес де Сааведра, и он знал толк в
борцах за справедливость.
  Мне вспоминается в связи с этим детское произведение Кира
Булычёва 'Каникулы на Пенелопе'. Там есть поучительная сцена: на
чужой планете птица прилетает в гнездо и начинает клевать яйцо.
Проходящие мимо дети порываются прогнать её, но их удерживают -
ведь они не знают законов этой планеты; может быть, своим
поступком они лишь навредят? И действительно, скоро из яйца
показывается клюв птенца, и птица продолжает крушить скорлупу,
помогая своему чаду выбраться наружу.
  Мораль сей басни такова: со своим уставом в чужой монастырь не
ходят.
  (...) нам показывают сусальную картинку благородных светочей
морали и истины, которых угораздило шлёпнуться на средневековую
планету. 'Вы ещё несчастливы? Тогда мы идём к вам'.
  Картинка эта, детская в своей простоте, и написана по детски - 
с логическими нестыковками и сюжетными натяжками.
  (...)
  Добавим сюда ещё неубедительный образ отца Кабани и чудовищно
слабые диалоги землян друг с другом..."

22.07.2009:
  "...отвратительное поверхностное чтиво, единственные достоинст-
ва которого - оригинальная идея, имеющая значение лишь в среде
фантастов, легкий стиль повествования и два-три философских
'диалога' в одни ворота."

26.01.2009:
  "Арканарский Штирлиц. Разведчик в тылу врага. Только вот на
протяжении всей книги так и не понял, что он там делает.
Прогрессорством занимается - тогда как-то вяло и одиноко. Нет
единой схемы у этих прогрессоров. Если просто наблюдает, то
почему так агрессивно это делает? И почему не улетит обратно на
Землю, если чувствует, что не справляется. И неужели на подобном
уровне организации не существует некоего штаба, который
озаботившись подавленным душевным состоянием своего агента не
отзовет его, хотя бы на время. В общем, странная картина и
закономерный для такого развития событий финал. Штирлиц, в
отличии от него, понимал что и для чего он делает."

07.07.2010:
  "Что мне не нравится в этой и подобных ей повестях ('Парень из
преисподней', 'Обитаемый остров'), так это почему люди на других
планетах и на Земле биологически эквивалентны? Как будто вот со-
всем недавно, буквально несколько тысяч лет назад, взяли да рас-
селили по разным планетам людей и животных, попутно сфальсифици-
ровав все возможные доказательства многомиллионной эволюции всего
живого мира планеты из универсального общего предка.
  Или, может, на других планетах так оно и есть? Взяли Странники 
на Земле людей, каждой твари по паре, да поселили на другой пла-
нете земного типа. Прошло несколько тысяч лет, люди на другой
планете прошли определённый путь социальной эволюции, и в резуль-
тате получилось так, как описано в повести. В таком случае рассе-
лённые по другим планетам люди рано или поздно смогут обнаружить,
что нет никаких следов зарождения их биологических предков на их
планете. Вот это было бы интересно. Сразу же появляется множество
вопросов: кто это сделал, зачем? Когда это произошло? Но эти
важные вопросы даже не ставятся ни прогрессорами с Земли, ни
авторами повести. Авторы не пытаются задаться таким вопросом и не
пытаются как-то объяснить это, они просто ловко обходят эти
неудобные вопросы стороной."

06.10.2009:
  "По-хорошему, книга ни о чем. Оно, конечно, повторение - мать
ученья: феодализм - плохо, инквизиция - плохо... Но от Стругацких
ждешь чего-нибудь большего, чем просто красивые описания,
неплохой стиль и полное отсутствие идеи. Есть только имитация
таковой."

06.01.2008:
  "Самый неудачный момент романа -- смешение идеологии фашизма 
с бытом средневековья. Не получилось убедительно описать ни то,
ни другое, со средневековьем провал полный. А всё это прогрессор-
ство... Научно-технический прогресс с прогрессом в гуманитарной
сфере почти не коррелируют, увы."

                            *  *  *

  Снова Ревич, о "Трудно быть богом":
  "Тут мы вплотную подошли к главной идее книги, идее, которая
поставлена в ней с такой остротой, что сделала повесть Стругацких
не только одним из их лучших произведений, но, может быть, и всей
мировой фантастики нашего столетия. Авторы цековских записок,
которые не обошли и этого произведения, что, правда, случилось
несколько позднее, не поняли, а может быть, и не были в состоянии
понять, что в повести затронут один из кардинальнейших вопросов
существования современного человечества - возможно ли, приемлемо
ли искусственное, насильственное ускорение исторического
процесса?"
  Да, жутко актуальный вопрос, особенно в приложении к государст-
вам Тропической Африки и к племенам Амазонии. Правда, соль в том,
что ВЕСЬ исторический процесс -- искусственный и в значительной 
степени насильственный. Он искусственный, потому что делается че-
ловеками. Он насильственный, потому что у человеков иначе не все-
гда получается. Если кто-то имеет в виду ускорение СО СТОРОНЫ, то
надо так вот и говорить. Насильственным ускорением развития друг
друга народы Земли занимались очень много -- и, как правило, не
безуспешно -- посредством аннексий и колонизаций. И насильственно
продвинутые в развитии народы нередко жаловались на методы, НО
НИКОГДА НЕ ЖАЛОВАЛИСЬ НА РЕЗУЛЬТАТЫ В ЦЕЛОМ. Почему развивали
аннексированное население, понятно: потому что оно становилось
частью целого. А колонии развивались хотя бы для того, чтобы их
удобнее было эксплуатировать (требовались дороги, средства связи,
прикормленные компрадорские слои населения, туземные войска,
кое-какая перерабатывающая промышленность на местах). Тут есть
что обмозговывать, но Стругацкие прошагали мимо -- в космические
дали, в светлое будущее.
  Не унимающийся апологет Ревич:
  "Стругацкие дали единственно правильный ответ - спасать разум
планеты, ученых, книгочеев, рукописи, поддерживать ростки просве-
щения и образования. Ну, постреляем мы угнетателей. А потом -
что? Мы еще недостаточно нагляделись на 'кухарок', которые, по-
добрав передники, энергично взялись управлять государствами? Нам
недостаточно опыта экспериментов над собственным народом? Тогда
вспомним Камбоджу, Афганистан, Эфиопию, Мозамбик, Кубу, Северную
Корею... Правда, эти примеры приобрели убедительность уже после
появления романа; нужны ли еще доказательства прозорливости
Стругацких?"
  О какой прозорливости может быть речь, если у русских человеков
ко времени Стругацких имелся уже как минимум 30-летний свежий
опыт (преимущественно положительный!) окультуривания российских
окраин: Центральной Азии, Дальнего Востока, Севера?
  Кстати, у как бы примитивных народов есть две очень ценные
вещи, теряемые в процессе "прогресса":
1) низкий уровень потребления ресурсов;
2) высокий уровень естественного отбора.

  Уровень страданий у всяких таких народов в целом колеблется 
возле эволюционно отлаженного уровня оптимума.
  С модералистической точки зрения, Стругацкие не поняли ни важ-
ной роли страданий в жизни людей, ни биологически деструктивной
сути так называемого прогресса: в концептуальном отношении они ни
на йоту не поднялись над своим поколением.
  Стругацкие также не поняли причин человеческой конфликтности, 
не постигли роли конфликтов в жизни людей, хотя, к примеру, книга
Конрада Лоренца (их "старшего современника", 1903-1989), посвя-
щённая агрессии, была опубликована ещё в 1963 году (правда, на
русском языке -- похоже, только в 1994; ну, значит, на немецком
надо было читать). В Википедии ("Конрад Лоренц"):
  "Проанализировав поведение многих видов животных, Лоренц
подтвердил вывод Фрейда, что агрессия не является лишь реакцией
на внешние раздражители. Если убрать эти раздражители, то агрес-
сивность будет накапливаться, а пороговое значение запускающего
раздражения может снизиться вплоть до нуля. Примером такой
ситуации у людей служит экспедиционное бешенство, возникающее в
изолированных небольших коллективах людей, в которых доходит до
убийства лучшего друга по ничтожному поводу."
  Так вот, Конрад Лоренц в качестве генератора базовых мировоз-
зренческих идей велик, а братья Стругацкие -- нет. Феномена 
агрессивности они не постигли, как и много чего ещё. Википедия,
там же, о работе Конрада Лоренца 'Восемь смертных грехов цивили-
зованного человечества', опубликованной в 1973 году:
  "...Лоренц приводит критику современного ему капиталистического
общества с позиции естествоиспытателя. Он выделяет 8 основных
тенденций, отличающих индустриальное общество от традиционного и
делающих его неустойчивым и противоестественным для жизни челове-
ка. К ним относятся: перенаселение, опустошение жизненного про-
странства, высокий темп жизни, навязанный всеобщей конкуренцией;
возрастание нетерпимости к дискомфорту, генетическое вырождение,
разрыв с традицией, индоктринируемость и угроза ядерного
оружия."
  Такова была ключевая проблематика "эпохи Стругацких", такова
она и теперь. Поэтому Конрад Лоренц -- титанище сложной мысли,
великий европеец, светоч светочей, а братья Стругацкие рядом с
Лоренцем смотрятся лишь жалкие титанишки занимательного эскапист-
ского чтива для подростков и образованцев-неудачников, которым
нечем больше заняться.

                            *  *  *

  О повести "Далёкая Радуга" (1963). С сайта fantlab.ru:
08.12.2008:
  "Кажется единственная вещь Стругацких, которая мне не понрави- 
лась. Люди усиленно ищут возможности геройски погибнуть. Не пред-
принимают многих очевидных способов для спасения. Меня долгие
годы мучил вопрос - почему не попытались они просто перепрыгнуть
смертоносную волну, вышвырнуть из корабля все, что там было и вер-
нуться за следующими и так хотя бы несколько раз? Судя по тексту
такая возможность была. Но поскольку авторы сразу отказались
каких-либо возможностей, то и в повести ничего нельзя сделать.
Подобная постановка вопроса мне глубоко противна. И, не отрицая
право писателей написать то, что они решили написать, должен
заметить, что я результатом не доволен."

30.01.2011:
  "Знаете, какие слова я обнаружил в аннотации к изданию? 'Исто- 
рия катастрофы и борьбы, подвига и беспримерного мужества'. Так
вот. Повесть не об этом. Она о том, как люди (пусть и двадцать
второго века) не умеют ценить жизнь. Прежде всего свою. Они рады
спасать засранные ульматроны и макулатуру, и другой мусор; молят-
ся на них. Физики. Нуль их в орех клюнул!"

20.05.2009:
  "Странные ученые со странным поведением... смешные энергопогло- 
тители со странными названиями... приборы под названием 'ульмо-
троны', предназначение которых до конца не ясно, и с типично
совковым бардаком в их распределении... странные песни и стихи,
странный Горбовский, странный Камилл, и так до бесконечности.
Возникает вопрос: если испытания нуль-физиков были так опасны,
почему на планете не было звездолетов случай эвакуации? Тоже
странно."

                            *  *  *

  О повести "Понедельник начинается в субботу" (1965). С сайта 
fantlab.ru:
19.03.2014:
  "На мой взгяд, 'Понедельник' Стругацких -- их лучшее произве-
дение. Здесь они проявили себя новаторами. Сказочность и бесша-
башный юмор делает чтение захватывающим и весёлым. Опять же на
мой взгляд, большинство других их произведений не произвели на
меня впечатления из-за своей вторичности или напыщенной и
непонятной идейности. Сколько потом не пытался прочесть что-
нибудь ещё, до конца прочитать не смог. Так что, на мой взгляд,
это авторы одного произведения."
  Вообще, по поводу "Понедельника..." доля отрицательных отзывов
наименьшая.

                            *  *  *

  О повести "Парень из преисподней" (1973). С сайта fantlab.ru:
21.06.2011:
  "Идёт война, не будем говорить, кто в этой войне прав, кто ви-
новат. Вдруг приходят инопланетяне и начинают воплощать Ленинский
лозунг 'Превратим империалистическую войну в гражданскую', уже
скомпрометировавший себя в нашей действительности и превративший
Россию из страны-победительницы в страну-побежденную с унизите-
льным Брестским миром, да это в общем-то и понятно, Ленин отраба-
тывал деньги Германии, выплаченные за развал России. И вот теперь
этот чудовищный лозунг воплощается ещё раз. Наивный юноша Гаг
становится невольным пособником инопланетных коммунистов, помога-
ет им: дал консультацию, разъяснил, почему их шпиона разоблачат
(неправильная одежда, не то обращение и т.п.)."

06.06.2007:
  "Дети! Это написано специально для Вас."

                            *  *  *

  О повести "Обитаемый остров" (1969). С сайта fantlab.ru:
12.02.2009:
  "Герой - рефлексирующий маленький мальчик, запертый в теле
практически уберменша. Решивший, что ему можно все и что жизнь,
которой живет он - единственно верная на свете. О его мире мы
знаем только, что там чистый воздух, прекрасная экология, люди
здоровы и счастливы и каждый день спят на свежих простынях. Кто
сказал, что в его мире нет излучателей? Кто сказал, что его
мировой порядок - единственно верный и возможный? И кто дал ему
право менять мир других, вмешиваться в чужой миропорядок со
своими идеалами, и распоряжаться жизнями других? Мир вымирающей
страны вымирающей планеты резко дуалистичен. Но этот дуализм не
оставляет выбора. Потому что нельзя выбрать между злом и злом. И
по сути главное противостояние по-дарвиновски видовое. Вымирающий
вид борется за выживание. Но при этом еще и надеется взять
мировое господство.
  Есть и другие напрягающие моменты, касающиеся не только основ-
ной идеи, но и деталей.
  Но главное, не оставляла мысль - воспоминание о китайской прит-
че о драконе. О том, что каждый освободитель народа от дракона,
незаметно сам становится драконом. На протяжении книги приходи-
лось наблюдать, как наивный мальчик все больше обрастает драконь-
ей чешуей. Кто знает, что бы вышло, если бы все получилось именно
так, как он задумал?"

25.06.2011:
  "Что касается какого-то особого смыслового или философского
наполнения, то тут его не так уж много. В принципе всё сводится к
тому, что большинство людей на этой печальной планете не умеют
делать простейших логических выводов. Это те люди, которые не
понимают пословицы 'Семь раз отмерь, один раз отрежь', не
понимают анекдота про мужика, которому некогда точить пилу, а
нужно пилить. Слишком быстро их удовлетворяет любое объяснение
происходящего и слишком поспешно они принимают чью-то сторону.
Что-то вроде 'Выродки куплены, они хотят нас погубить' - всё
просто, идём мочить выродков. Или 'Мутанты хотят нас всех
сожрать. Почему? Потому что они мутанты' - всё ясно, идём мочить
мутантов. Слишком быстро они бросаются выполнять приказ.
Резюме - если вы хотите почитать отменную приключенческую по-
весть, не обращая внимания на отсутствие обоснования происходяще-
го и не придираясь к научно-технической составляющей, то это кни-
га - то что вам нужно. Если же для вас обоснование происходящего
очень важно, как для меня, то это не совсем то, что вам нужно."

12.09.2006:
  "Сюжет - просто бред сивой кобылы в тёмную ноябрьскую ночь. Но
некоторые места поистине завораживают. Посему поставил такую
среднюю оценку: по идеям - тухляк, по уровню литературы - местами
шедевр.
  Понравились два момента: допрос 'выродков', описанный прямо та-
ки с ювелирным мастерством (чувствуется, что АНС принимал участие
в допросах японских пленных) и чтение Умником разработок по Кам-
мереру. Но это - проблески на фоне достаточно таки суконного и
блеклого текста. Все сцены у мутантов - вообще халтура, написаны
как-то по ученически. То ли Стругацкие спешили, то ли не тянули
тогда, но подобного рода сценок на нынешнем самиздате можно на-
скрести сколько угодно (речь не о сюжете, а о литературном уров-
не). Единственное, что меня прельстило в этом романе - это общая
мораль: 'Со своим уставом в чужой монастырь не ходят'. В этом
смысле Стругацкие сделали шаг вперёд по сравнению с 'Трудно быть
богом'. Здесь уже нет прежней наивности, но нет и какого-то оча-
рования 'ТБГ'. И это очень грустно: 'ТБГ' по своему мировоззрению
- произведение совершенно детское, беспросветно наивное, однако
написано лучше, чем более взрослый 'Обитаемый остров'. Что ж, и
так бывает."

09.09.20010:
  "Вот удивительно, когда знаешь, что авторы гении, откровенные
затяжки сюжета, проваленные концовки и прочие явные недостатки
произведения кажутся признаками гениальности, а если, допустим,
не знаешь, то морщишь нос и откладываешь книгу. Обитаемый остров
хотелось отложить не один раз."

                            *  *  *

  О фильме "Обитаемый остров" (2009, Россия; критические замеча-
ния частью относимы и к одноимённой повести). Дмитрий Пучков,
27.07.2014, сайт www.kino-teatr.ru:
  "Ну и попёрло - гламурные тираны, гламурные прокуроры, гламурные
шлюхи, расстрелы неугодных в кабинете правительства - весь набор
идиотских штампов от советской интеллигенции пост-перестроечного
разлива. Куда надо идти герою, который хочет вернуться домой?
Понятно, в казарму, оттуда самый короткий путь на Землю. С кем
надо общаться герою, чтобы быстрее вернуться домой? Понятно, с
товарищем капралом и его сестрой - эти подскажут, как вернуться.
  Правда, попадаются герою и местные интеллектуалы, так сказать -
диссиденты. Они не могут рассказать мальчику с Земли ничего
умного, ибо тупорылы и занудны. Они даже самим себе не могут
объяснить, чем они занимаются и для чего. Кстати, их очень смешно
вылавливают. По улицам едут психические излучатели, несчастным
интеллектуалам становится дурно. По квартирам бегут солдаты и
всех арестовывают. В данном аспекте прекрасно раскрываются авторы
книги - известные знатоки тоталитаризма. Вот что, интересно,
мешает тоталитарным властям регулярно проводить диспансеризацию
населения в поликлиниках? Это ж тоталитаризм, у всех прописка,
все работают. Будь любезен, посети обследование - а мы тебя
облучим и проверим на благонадёжность. Что мешает ставить
излучатели в родильных домах, и выявлять выродков при рождении?
Поди, каждый родильный дом оснащён портативной камнедробилкой,
подключённой к канализации - Стругацким ли не знать.
  Про тонкие сюжетные ходы типа попадания Максима в гвардию даже
как-то неловко писать. Типа спустился Шамиль Басаев с гор, память
у него отшибло, и вот он уже несёт службу в личной охране прези-
дента России. Кругом тоталитаризм, особые отделы, рыщет кровавая
гэбня, все пишут друг на друга доносы, а Максим в гвардии -
достаточно рекомендации капрала. Караул.
  Никакой фантастики в фильме нет. Есть только занудная, муторная
ахинея, старательно перенесённая из книги на экран."

                            *  *  *

  А вот фильм "Чародеи" (1982) по сценарию Стругацких -- потряса-
ющий. Хорошо в нём ВСЁ: сюжет, антураж, актёры (пусть частью и
еврейские, зато -- один в одного душки и лапочки), а особенно
песни на стихи Леонида Дербенёва, композитор Евгений Крылатов. И,
кстати, этот фильм 1) очень советский -- в лучшем смысле, 2) с
изящной лёгкой примесью снисходительной сатиры.

                            *  *  *

  Братья Стругацкие не разделяли популярной образованческой веры 
в ясновидение и всякую прочую подобную дребедень, что характери-
зует их очень положительно. Из "Беседы Стругацкого, Карпинского,
Язева на квартире у Стругацкого 28 апреля 1994 года.":
  "Я не знаю ни одного достоверного случая!"
  "Прекрасно помню, как в середине шестидесятых 'Рэнд корпорейшн'
провела гигантскую исследовательскую работу, гигантскую! Десятки
тысяч добровольцев принимали участие. Полностью объективное
исследование, когда люди имели дело только с пультом и числами и
более ни с кем и ни с чем. И не обнаружилось никаких эффектов."
  "До тех пор, пока хоть какая-то определенность не появится - 
нет смысла строить концепции. Это как с Лох-Несским чудовищем.
Сколько лет ломали голову, и вот наконец выяснилось, что это
жульничество!"
  "Да, у меня тоже слабость к таким вещам! Я люблю чудеса и много 
о них писал. Хотя у нас с Аркадием Натановичем это всегда было
антуражем, не более того. Никогда мы в это серьезно не верили."

                            *  *  *

  Всеволод Ревич о Стругацких ("Перекрёсток утопий"):
  "В начале  60-х  годов они попробовали  выступать в роли созда-
телей утопий. Утопические мотивы мы обнаружим в 'Стажерах' (1962
г.), в 'Далекой Радуге' (1963 г.), а 'Полдень. ХХII век' (1966
г.) - это уже полная утопия. 'Полдень...' (в  первом  варианте
'Возвращение', 1960 г.) мне не представляется их большой творчес-
кой удачей, он  писался  в прямой, хотя и дружеской полемике с
автором 'Туманности...' "
  Уточним, что утопии Стругацких были КОММУНИСТИЧЕСКИМИ. Ревич:
  "Нет, не нашли себя Стругацкие в этом жанре. Не получилось у 
них Большой Утопии."
  Скажем так: не потянули. Вряд ли потому, что коммунистическая
утопия всё выходила у них непривлекательной, недостижимой, нежи- 
вучей -- не напоказ. Скорее, они в размашистых штрихах не смогли
пойти дальше Ивана Ефремова, а на толковые детали не хватило...
эээ... творческого воображения. К примеру, чтобы добросовестно
описать возможную школу будущего, или медицину будущего, или
жильё будущего, надо вложить усилия на добрую треть кандидатской
диссертации, то есть, это довольно трудно даже при наличии
больших способностей к таким делам.

                            *  *  *

  Ревич рассказывает о существовании, среди прочего, "так называ- 
емых докладных записок, адресованных в Отдел пропаганды ЦК КПСС"
по поводу книг Стругацких. Подобные вещи не говорят ни о не со-
всем советскости тогдашних Стругацких, ни об особо бдительном к 
ним отношении Советской власти. Дело в том, что в далёком от со-
вершенства обществе в слое особо культурных людей, борющихся
между собой за государственное и общественное внимание, всегда
кто-то на кого-то более или менее определённо доносит властям --
иногда искренне считая себя борцом со злом, иногда просто гадя
или мстя конкурентам. Есть надежда, что хотя бы сами Стругацкие
до таких вещей не опускались.

                            *  *  *

  Момент истины. Роспись зрелых Стругацких в своей неадекватности
вызовам эпохи и своей никчемности в качестве концептуалистов --
лирическое эссе "Куда ж нам плыть":
  "Три вопроса занимают и мучают последнее время, и с ними мы
пристаем ко всем встречным и поперечным.
  Почему началась Перестройка? Как случилось, что в ситуации
абсолютного равновесия, когда верхи могли бы изменить ход
истории, но совершенно не нуждались в этом, а низы - нуждались,
но не могли, как случилось, что в этой ситуации верхи решились
сдвинуть камень, положивший начало лавине?
  Почему все-таки невозможно общество, лишенное свободы слова с
одной стороны, но вполне материально изобильное - с другой? Поче-
му все-таки 'свобода и демократия рано или поздно превращаются в
колбасу', а тоталитаризм - в нищету и материальное убожество?
  И наконец - куда ж нам плыть?..
  Все три эти вопроса теснейшим образом переплетены и представля- 
ются нам актуальнейшими. Ответов мы не знаем. Во всяком случае,
мы не знаем ответов, которые удовлетворили бы нас самих...
  Две трети жизни мы думаем о будущем - сначала восторженно
описывали то, что стояло перед мысленным взором, потом пытались
его вычислять, теперь уповаем на предчувствие..."
  Обратим внимание, что первый вопрос наивный, а второй являет
собой демагогическую риторику: Стругацкие верны себе, даже когда
как бы пробуют каяться.
  Надо думать, в конце 1980-х к Стругацким, якобы специалистам по
туманному будущему, много приставали журналисты и простоватые
поклонники с требованиями разъяснений и целеуказаний.

                            *  *  *

  О популярности Стругацких, о популярности вообще. Популярность 
-- показатель неоднозначный: популярно то, что отвечает влечениям
среднепорченого массового дурака и посильно для него по сложнос-
ти. Разумеется, можно высказывать такое, что приемлемо и для ста-
рательных дураков, и для здравомыслящих умников, чуть-чуть добав-
ляя специально для умников лишь то, что дурки не распознают как
враждебное им. Но в такие узкие ворота удаётся протолкнуть --
ценой дополнительных усилий -- только немногое, причём не самое
важное.
  Лирическое отступление о дураках. Дурак видит вокруг себя по
преимуществу лица, умник -- по преимуществу тупые морды. Если ум-
ник морально бестормозный, это его радует и творчески возбуждает:
обилие доступного "рерсурса", с которым можно много чего безжа-
лостно вытворять. А если умник -- с тормозами, чужая глупость не
благоприятна для него даже в дурочках, к которым он клеится: что-
бы дурочки считали его ценным, надо, среди прочего, демонстриро-
вать какие-то дурацкие достижения, а умнику пятнать себя ими и
противно, и жалко времени. 
  Эксплуатация массовой глупости в широких масштабах ведёт к 
физической, моральной и интеллектуальной деградации человечества
и усугубляет глобальные проблемы природопользования. Любое, даже
мелкое, потакание (или попустительство) чьей-то глупости -- это в
конечном счёте добавление взрывчатки себе же под стул. Если ты
добавляешь под ЧУЖИЕ стулья, то ведь кто-то аналогично добавляет
под твой. Не взорвёшься сам -- взорвутся твои потомки.

                            *  *  *

  Стругацкие -- это феномен русскоязычной еврейской субкультуры.
Скажем честно: их редактировали, поддерживали, проталкивали в
значительной части евреи. Восторженную "критику" по их поводу
писали в основном евреи. Фильмы по их произведениям снимали тоже
в основном евреи. Читают их теперь тоже, наверное, по большей
части евреи. Стругацкие -- в основном писатели для евреев, потому
что лучше ложатся на еврейский менталитет, а не на русский, и
потому что евреям свойственно интересоваться в первую очередь
евреями. Это простая констатация. Без оценки.
  Если русские люди положительно воспринимают, скажем, АНГЛИЙСКУЮ
или ЯПОНСКУЮ фантастику и наверняка проявили бы интерес, скажем,
к ЧУКЧСКОЙ (лишь бы хорошая была), почему они не могут положите-
льно воспринимать ЕВРЕЙСКУЮ или ЕВРЕЙСКУЮ РУССКОЯЗЫЧНУЮ фантасти- 
ку? Почему было и есть стремление выдавать её за РУССКУЮ? Потому
что её много. И потому что существует популярное мнение, что
евреи слишком потянули на себя одеяло русскоязычной культуры.
  А они потянули? 
  А разве есть сомневающиеся в этом? 
  Евреи в русскоязычной культуре дискредитируют себя не качест-
вом, а количеством. Русским людям хочется быть самими собой,
какие они ни есть, а евреи им в этом мешают: навязываются со
своим "культурным обслуживанием". 
  (Ситуация с евреями в нееврейской культуре -- как с солью соли 
земли: чуть-чуть -- хорошо, а если много, то отвратительно на
вкус и вредно для здоровья.)
  Стругацкие отлично бы смотрелись в русскоязычной попсовой куль-
туре даже со своей менталитетностью, но соль в том, что они там
далеко не единственные писатели еврейского происхождения и еврей- 
ского склада мыслей. Можно сказать, евреи в массе как раз Стру-
гацких же и подводят: одни -- тем, что слишком настырно втюхивают
их русским, другие -- тем, что даже строчат сами.
  Избыток творческой интеллигенции -- это, можно сказать, сла-
бость и национальная проблема еврейского народа. У русского наро- 
да -- это дураки, дороги, богоносие, "мы ленивы и нелюбопытны" и
т. п., а у еврейского -- тоже богоносие плюс чрезмерное количест-
во стремящихся творить. Синергический эффект у еврейских талантов
не особо получается: они не рожают совместно что-то супервыдающе-
еся для себя и человечества, а просто конкурируют друг с другом,
то есть, подтравляют друг другу творческую и личную жизнь. Изра-
иль, где "гои" евреям мало мешают быть самими собой, -- страна,
конечно, интересная, с некоторыми очень положительными особеннос- 
тями и выдающимися достижениями, но в целом это ОБЫЧНОЕ западное
общество -- с леваками, педерастами, экономическими проблемами,
внутренними и внешними конфликтами и т. п.

                            *  *  *

  Рецепт литературного успеха от братьев Стругацких:
1. Разглядеть тренд, встроиться в него и не тянуть с выводом 
   новых книг на рынок.
2. Обеспечивать незанудливый, в чём-то ожидаемый, но в чём-то и
   новый сюжет.
3. Не заморачиваться качеством стиля: чем больше читателей, тем
   меньшая их часть обратит внимание на дефекты.
4. Сильно не усложнять ни сюжета, ни идеи, ни антуража, ни
   лирических отступлений о человеках, науке, истории и пр.
5. Не пытаться "впарить" какие-то особо новые, спорные социальные
   идеи.
6. Никого не задевать, кроме разве что совсем отщепенцев или тех,
   кого задевать принято.
7. Выглядеть для читателей "своим", но чуть выделяющимся в толпе.

  Короче, следует настроиться на то, что ты будешь производить
сладенькую интеллектуальную жвачку для массовых среднеразумных 
(= среднеглупых) человеков, гордящихся своей культурностью и
своей правильностью, имеющих наклонность к эскапизму и тепрение
разбирать "много букв".
  Писатели-впаривальщики, сочинявшие немного иначе, -- Джонатан
Свифт, Лев Толстой, Фёдор Достоевский, Джордж Оруэлл, Иван
Ефремов и др. Как правило, они "впаривали" по чуть-чуть и не во
всех своих произведениях (но во всех боролись за стиль). Те, кто
делали упор на "впаривание" (Чернышевский в "Что делать", к при-
меру), были не в состоянии вызвать к себе массовый устойчивый
интерес.


Из обсуждений:
18.03.2015:
  "Лоренц - ученый, Стругацкие - попсовые писатели, но они же и 
не претендовали на позицию ученых, так что Ваше сравнение некор-
ректное. Все же, надо авторов беллетристики сравнивать с авторами
беллетристики, причем сходного жанра, т.е. Стругацких надо срав-
нивать с Уэллсом, Верном, Кларком, Азимовым, Хайнлайном, Ефремо-
вым, Бердником, Казанцевым и т.д., но не с учеными."
  Эксперт Ревич заявил по поводу "Трудно быть богом", что "в
повести затронут один из кардинальнейших вопросов существования
современного человечества". Полагаю, что Стругацкие и ХОТЕЛИ за- 
тронуть один из таких вопросов -- и воспринимаются своими по-
клонниками как ЗАТРОНУВШИЕ. Вот только на самом деле затронуть не
смогли. Я указал другого автора, который тоже хотел затронуть
"кардинальнейшие вопросы современности" -- и таки затронул, на
мой взгляд. В научно-фантастической литературе затрагивать "кар-
динальнейшие вопросы" много проще, чем почти-научной (потому что
не требуются серьёзные обоснования подходов), но Стругацким и это
не помогло. Стругацкие -- именно "попсовые писатели", но с поту-
гами на концептуальность. Они вредны тем, что оттягивают внимание
от вполне читабельных авторов типа Конрада Лоренца (непрямая
конкуренция). Стругацкие против Лоренца -- как шоколадка против
морковки. Морковка полезнее, а шоколадками можно болезни нажить.
Разные жанры? Да, но всё равно "духовная пища". И книги Лоренца
-- это всё же не математика (которой я и сам не читаю, и другим
не подсовываю).

  "...возможно ли, приемлемо ли искусственное, насильственное 
ускорение исторического процесса?" Забавная фраза. Словно он  
знает, как весь этот процесс должен выглядеть от начала до
конца."
  Стругацкие, надо думать, считали, что дело у всех разумных су-
ществ должно к социализму идти -- в соответствии с якобы законо-
мерностями, кои Карл Маркс как бы открыл. А что имел в виду Ревич
в постсоветском 1997-м году, так я даже и не знаю.

  "Ну а если Ревич еврей, то понятно, почему он опускает Беляева 
и восхваляет Натанычей."
  Возразить нечем. У евреев это очень выраженная черта: замечают 
в первую очередь своих и делают из них фигурищи не по заслугам.
(Исключения, конечно, бывают.) Ну, всякий народ чем-то крив.

  "Когда-то в юности прочитал про то, как трудно быть богом, и 
про институт НИИЧАВО, они были под одной обложкой в какой-то
серии для юношества. Это была прививка -- больше их читать не
хотелось."
  У Вас, наверное, какой-то супермозг с детства. Если бы Вам ещё
удалось эксплицировать причину этого "больше их читать не
хотелось", я бы её дёрнул себе в статью в качестве цитаты. Лично
я в своё время читал упомянутые вещи с большим удовольствием.
  "Я их читал с минимальным удовольствием ввиду того, что слишком
уж это советские произведения -- сбалансированные по белкам, жи-
рам и углеводам, а также витаминов в меру, юмор -- и тот должным
образом дозирован и сбалансирован по интеллигентским (в плохом
смысле этого слова) рецептам."
  А вы в то время уже законченным антисоветчиком были? Лично 
меня умеренная советскость не раздражает.
  "Я в незрелом детском возрасте узнал о расстреле рабочей
демонстрации в Новочеркасске, и это сделало меня антисоветчиком."
  А на Западе в то самое время ещё негров линчевали. Недавно 
Обама как раз годовщину какого-то расстрела на мосту демонстрации 
чёрных отмечал. Посмотрите в Википедии "Новочеркассий расстрел".
Там оружие применили В КРАЙНЕМ случае. Иногда надо. Кстати:
"Сидел среди ветвей и будущий генерал двенадцатилетний Саша
Лебедь". Жалко, что в этого не попали.

  "Для вас слово 'еврей' - как красная тряпка для быка."
  Для меня красная тряпка - слово "педераст", а других красных
тряпок, вроде, нету. Я "грызу" несколько народов, включая
русских, белорусов и немцев: кого хорошо знаю, тех и "грызу".
Предметненько так, но не насмерть.
  "Для меня Стругацкие - больная тема."
  Бывает. Я как раз сегодня утром "Понедельник..." перечитывал. 
Да, шедевр, хоть тресни. Но -- в разряде "сказок". Большими идеями 
там особо не подпитаешься. Шибко носиться со Стругацкими --
приблизительно то же, что предлагать всем побольше пить креплёное
вино из завезенной молдаванами цистерны на том лишь основании,
что оно отличного качества. Соль -- в дозах, в месте, какое
продукт должен занимать в меню. Иначе -- алкоголизм (в случае со
Стругацкиеи -- эскапизм, абсурдизация). Вот Конрада Лоренца можно
читать побольше: он -- вроде риса или хлеба. Не особо вкусно,
зато организм целее будет.
  А что касается "Стругацкие дурному не научат", то не известно
ещё, хорошо ли это. Раньше я считал, что хорошо. Ну, и где я
теперь с таким считанием? А те, кто воровали, врали, предавали и
т. д., теперь ходят в очень больших человеках, и их обожают массы
трудящихся. Короче, сомнения у меня.

  "Что означает слово 'ЧУКЧСКИЙ? Или это просто опечатка слова
'чукотский'??"
  У меня "чукчский" -- от "чукча". "Чукотский" -- это от "Чукот-
ка". Вот ведь до чего массовое пренебрежение к чукчам дошло: даже
прилагательное от "чукча" не воспринимаем.

  "Да нету в русском языке такого слова 'чукчский', насколько мне
известно."
  Вчера не было, сегодня есть. Потому что пришёл я и навёл поря-
док. Грамматике не противоречит, здравому смыслу -- тоже.
  "Не является ли это критикуемым тобою упрощенчеством?"
  Это улучшенчество, а не упрощенчество: я устранил пробел в язы-
ке, убрал непоследовательность в словоупотреблении. Кто-то же
должен такими вещами заниматься! Вообще, гибчее надо быть, друже!
Какое слово тебе понадобилось, такое и лепишь (лишь бы читающие
понимали, о чём ты). Только не сплошь и рядом, конечно, а то тебя
за психа примут.
  "Возразить нечего. Гибчее, лучшее, большее..."

  "Язык зачастую формируется не совсем рационально."
  Язык формируют и переформируют люди -- в меру своей культурнос-
ти. Делают они это больше "стихийно", а не через письма в Акаде- 
мию Наук. Вот я как раз переформированием и занимаюсь -- изо всех
своих скудных сил, которым не найдено лучшего применения.

  "Пытался (именно, что пытался) перечитать 'Понедельник...' не-
давно и не смог. А ТББ - вещь с замахом, но безумно тоскливая.
Ну, и готов повторить - с очень слабыми диалогами. Вообще, прямая
речь у АБС крайне корявая и везде одинаковая, будто один собесед-
ник говорит сам с собой."
  Всякому чтиву своё время. В 16 лет всё это проскакивало за ми- 
лую душу. Про одинаковость речи героев: когда АБС-ы показывали
людей из светлого коммунистического будущего, они показывали их
близкими к идеалу - довольно стандартными, значит. В "Понедельни-
ке..." герои изъясняются таки по-разному (там частью на этом юмор
построен).

  "Живущий в Израиле знакомый по переписке писал об обилии в этой
маленькой стране разнообразных русскоязычных масс-медиа (газет,
телеканалов и т. п.) - мол, приезжают из бывшего СССР, и нет чтоб
в кибуц куда, нет, норовят какую-нибудь газетку открыть. Но гово-
рит, что у выходцев из других сегментов диаспоры такого стремле-
ния не наблюдает."
  Типа в западноевропейских странах у евреев была в творческих
областях достаточно большая конкуренция, а в России/СССР её не
было? То есть, русские -- в большей степени вялые бездари, чем
немцы и т. п.? В СССР большое количество творческих евреев --
возможно, последствие еврейского прорыва к власти в 1920-х.
  "Почему 'еврейский прорыв к власти' датируешь 20-ми? Разве жиды
Россию захватили в 20-х, а не в 1917?"
  Я округлил. Не без оснований. Засесть в Кремле -- это одно, а
установить новую администрацию на всей территории -- это другое.
Гои сами мешают жить друг другу в целом побольше, чем им мешают
евреи. Все всем где-то мешают. Деревья в лесу тоже частично меша-
ют друг другу. Так устроена биосфера. Лично мне сегодня мешают
жить не евреи, а гои.
  "Грызение как раз-таки паразитам и присуще - вшам и блохам, а
также мышам и крысам. Жиды паразитируют на гоях, вопя при этом,
что те их ущемляют всяческой попыткой выковырять этих паразюков
из своего тела. Какой конструктивизм может к паразитам быть?
Ввиду своей неразвитости не могу представить своего диалога с
клопом, а только его раздавливание."
  Сегодня, скажем, Греция паразитирует на остальной Европе (влез-
ла в долги и не хочет их возвращать). И каким особым боком тут
евреи? (Впрочем, верю, что антисемит их везде найдёт.) Вообще,
социальный паразитизм -- вещь распространённая. Евреи, разумеет-
ся, есть среди тех, КТО паразитирует, и среди тех, НА КОМ парази-
тируют. Если интеллигенция частично паразитирует на остальном
обществе, а евреев в рядах интеллигенции много, то тут причина
зла -- в феномене "интеллигенция", а не в феномене "евреи". То же
можно сказать о предпринимателях и т. п.

  "Выслать бы их на заполярные острова Ледовитого Океана - для их
же пользы! Они же вопят, что злые гои их ущемляют. А там бы их
никто б не ущемлял. Эх, мечты..."
  А гои вопят, что их злые евреи мордуют. Амиго, евреи в Европе 
-- у себя дома: заселились в неё много раньше, скажем, венгров
или болгар. Взаимное грызение -- от плохого воспитания: от непри-
витости интереса к конструктиву.

17.04.2015:
  "Вообще фантастика любой страны всегда отражает главные надежды 
и фобии общества. Конечно, фантасты пишут всегда разное, но
основной тренд можно уловить.
  Например, у англичан главный тренд и главная фобия - тоталитар-
ное государство. В социальной фантастике эта тема идет со времен
"Утопии" Томаса Мора. В 20-м веке это Оруэлл с его 1984, и куча
последующих "клонов", типа "В- значит Вендетта" или даже сериала
о том, как англичанам запретили есть шоколад. Т.е. англичане
боятся того, что государство начнет вмешиваться в их личные дела.
Боятся тоталитаризма.
  У американцев другая фобия. Они боятся замаскированных "чужих".
Очень частая тема - инопланетяне не просто прилетают на землю, а
вселяются в тела людей и НЕЗАМЕТНО добиваются своих целей.
"Похитители тел", "Факультет" - та же история, но лучше всего - у
Карпентера в "Они живут" ("Чужие среди нас"). Создается
впечатление, что под инопланетянами американцы понимают кого-то
другого - кто внешне свой, но на самом деле "чужой". Евреи?
Коммунисты? Иллюминаты?
  Было бы интересно подумать, а какой главный тренд и какая глав-
ная фобия была в этом отношении в советской фантастике?"
  Возражений нет, излагаете убедительно. Правда, получается, что 
у поляков и русских фобии недоразвиты, зато есть имманентная на-
клонность к "русскому космизму".


Литература
  "Беседа Стругацкого, Карпинского, Язева на квартире у Стругацкого
28 апреля 1994 года."

  Генис, Александр "Памяти Бориса Стругацкого".

  Стругакий, Борис "Комментарии к пройденному".

  Стругакий, Аркадий и Борис "Куда ж нам плыть (Сборник
  публицистики)".

  Дмитрий Володихин, Геннадий Прашкевич "Братья Стругацкие" (в
  серии ЖЗЛ).

  Топоров, В."Братья по разуму", ж. "Смена", 1993.

  Кайтох, Войцех Мацей "Братья Стругацкие", 1993 (русский перевод
  2003) .

  Ревич, Всеволод "Перекрёсток утопий. Судьбы фантастики на фоне
  судеб страны".