28.02.2006:
"Ощущения, блуждающие в моём теле, требуют двигаться в направ-
лении создания некоторой идейной базы для организации, про кото-
рую мы говорили. 'Свет, над миром встающий' требует вложений, на
основании которых можно было бы чётко идентифицировать себя в
политике. Думаю, уже нужна программа, под которую можно объеди-
нять людей, которую можно показать им. Чувствую, пора. Опираясь
на модерализм, развивая его, нужно составить эссенцию нашего
видения ситуации, отточить принципы и выдвинуть политический
план(ы), для внутреннего использования, и 'для масс'."
Нужно действовать в двух формах: широко и узко.
Широкая форма действия: "Движение в защиту республики", борьба
за подконтрольность власти народу. На этом поле можно сотрудничать
почти со всеми, кто против слишком цепляющихся за кормило. Смысл
для нас: при равных политических правах мы будем иметь хороший
шанс переиграть всех -- потому что мы основательнее и говорим
по-новому и честно.
Узкая форма действия: "Патриотический фронт". Здесь -- антиза-
паднизм, умеренное общество, повышение защищённости нации.
Мне кажется, всё, до чего пока нет дела прокуратуре, лучше
обсуждать через переписку: тогда хочешь -- не хочешь, а будет
фиксация в текстах. Вдобавок можно будет что-то утрясать через
форумы, т. е. заодно и пропагандировать. Да и КГБ меньше возни.
03.03.2006:
"...Они там накропали нехилый труд (кидаю в приложении) и
предлагают пообсуждать ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ПРОГРАММЫ СОЦИАЛЬНО-
ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ НА 2006-2010 ГОДЫ.
На меня эти положения навевают смертную тоску, но люди там ка-
жись, нормальные, хоть и занадто интеллектуальные. Предлагаю
сходить, посмотреть на них, себя показать, выяснить как можно
стыковаться. Я скорее всего пойду. Вдвоём можем тоску и разог-
нать.
Твоя философская работа очень хороша. Стиль выдающийся. Надо
публиковать в интернете. Негладких, на мой взгляд, мест совсем
немного, и я их покажу. Ещё есть непорядок с запятыми, но об этом
можно один раз серьёзно поговорить по душам, и наверняка будет
достаточно. У тебя есть всего два типовых места, где ты упорно
избегаешь их ставить. Может, мне удастся тебя убедить отказаться
от этого. Или тебе -- меня.
А вот то, что написали товарищи студенты, мне не нравится. У
них в авторитетах ходят неправильные авторы. И ключевые идеи у
них абсурдистские. Получается гладко, водянисто, модно и беспо-
лезно. Нет, я понимаю, что профессорский прессинг ни для кого не
проходит даром. Надо попробовать заразить эту молодёжь нормальным
скептицизмом.
07.03.2006:
"Много теории, кое-где интересно, пытаются много интеллектуали-
зировать. На какую-то аудиторию может подействовать. У другой
может вызвать шквал бесполезных классификационных возражений 'что
не есть что'."
"Я же пока отметил главную мысль, с которой мы с ними в общем
синхронизированы: ориентация на конкретные белорусские цели, и
поиск эффективности на этой дороге, нахождение новых форм, не
следование штампам."
22.3.2006:
Я вообще думаю, что, может, нет смысла сводить все варианты
программы в одну, а лучше представить каждую, а плюс к этому --
короткое то, что в них вроде бы общего. Плюрализм будет. Единство
многообразного.
27.09.2005:
Отвергать плохое можно по-разному: ради хорошего или ради ещё
худшего. Поскольку большинство известных "протестантов" массового
искусства проходят по второму варианту, у меня они вызывают толь-
ко неприязнь. Чем они качественнее, эффектнее, тем разрушитель-
нее. Последствия их разрушительства не огромные, а только
значительные, потому что деятельность этих разрушителей частично
уравновешивается деятельностью уродов других типов: "производст-
венников", религиозных активистов и пр.
На мой взгляд, сейчас много важнее не "протестовать" любой
ценой, а защищать остатки старой нормальности и/или искать новую
-- такую, с которой этот мир сможет надёжно существовать. Не всё
то, чего хочется, -- хорошо. А использование "хорошими"
деструкторов как оружия против "плохих" приносит больше вреда,
чем пользы. Хотя бы потому, что деструкторы заслоняют и
дискредитируют этих "хороших".
Все эти "сашы и сирожы" белорусской эстрады пасутся на челове-
ческих слабостях и дурных влечениях, на неприятии существующего
порядка вещей. Их "положительное" не в счёт, потому что по
большому счёту нет ни одной мерзости, в которой не отыскалось
хотя бы чуть-чуть полезного. Деструктивный стиль нынешнего
массового искусства настолько узнаваем, что я обычно пеерключаю
телевизионный канал через полсекунды глядения на очередную
дегенератскую физиономию. Я их не знаю и не хочу знать: нет
потребности. А то, что я краем уха всё-таки слышу (краем глаза
вижу), лишь подкрепляет меня в моей позиции.
"Пятидесятидвухлетний сварщик Химейер успел прожить в Гранби
несколько лет, починяя автомобильные глушители. Его маленькая
мастерская тесно примыкала к цементному заводу Mountain Park. К
ужасу Химейера и других соседей завода, Mountain Park вздумал
расширяться, вынуждая их продавать ему, Mountain Park'y, свои
земельные участки." (...)
"Тщетно пытался Химейер восстановить справедливость. Городские
власти и чиновники штата, разумеется, находились на стороне акул
капитализма." (...)
"Четвертого июня 2004 г., в погожий пятничный день, 14:15 pm,
если быть дотошным, на бульдозере, укрепленном стальными листами,
Марвин выехал в центр города. Он начал с цементного завода, снося
постройку за постройкой. Затем последовала очередь мэрии,
городского совета, банка, публичной библиотеки, пожарной охраны,
товарного склада, газовой компании 'Иксел энерджи', редакции
местной газеты и зданий, принадлежавших мэру города. Пытавшаяся
остановить Химейера полиция в страхе поняла, что его бульдозер
неуязвим. Свыше 200 пуль, выпущенных по бульдозеру, не причинили
ему никакого вреда. Тогда полицейские перешли на гранаты. Снова
безрезультатно. И т. д."
15.11.2005:
Нижеследующее написано так, как написано, не из стремления
задеть, а лишь потому, что "истина мне дороже". Надеюсь, что
воспримете единственно с любопытством.
Марвин Химейер -- не революционер, а психически неуравновешен-
ный злобствующий жлоб. Не думаю, что его пытались переместить на
очень невыгодных для него условиях. Если бы он выступал, к приме-
ру, против разрушения окружающей среды промышленностью, тогда
другое дело, а так он всего лишь выражал пренебрежение интересами
множества людей. И в конце концов нанёс им значительный ущерб, в
том числе людям, которые к его проблеме не имели непосредствен-
ного отношения. Говорить о деятелях типа Химейера без чёткого
осуждения значит заниматься пропагандой жлобства, разрушительства
и абсурда. В любой приличной революции подобные жлобы -- головная
боль конструктивно мыслящих революционеров.
Ваша книга о революционерах обещает быть очень привлекательной,
но чтобы она вдобавок была публикабельной и полезной, в ней, мне
кажется, должна быть теоретическая часть, в которой бы без рито-
рики разбирался феномен революции в его положительных и отри-
цательных проявлениях. Книга должна выглядеть как исследование
чего-то там, а не как косвенная пропаганда насильственного изме-
нения существующего общественного строя или существующей формы
правления. Если Вы сможете детально объяснить и обосновать, ЧТО
в революциях и революционерах бывает правильное и что неправиль-
ное, тогда Ваша книга приобретёт очень большую ценность. А иначе
она будет просто мутить воду. А мути в настоящее время и без того
хватает. Зажигательная пропаганда поверхностной революционности
1) рискованна в уголовном отношении, 2) имеет сомнительную общес-
твенную полезность, 3) отталкивает думающих людей. Насобирать и
настропалить посредством такой пропаганды более или менее могучую
кучку пламенных революционеров можно, но эта кучка будет едва
вменяемая и очень опасная ДЛЯ ВСЕХ.
Революции обычно делаются молодыми дураками, которых науськива-
ют старые психи.
Даже очень неважное государство полезно тем, что худо-бедно
удерживает в рамках те 5-10 процентов граждан, которые представ-
ляют собой безнадёжных моральных уродов (бывает, что одни уроды
удерживают других). А революция выпускает их на волю.
Что до меня, то я считаю, что человечеству надо вырваться из
цикла "вечного возвращения". Подняться на следующую ступень в
понимании своей сути. Иначе оно погибнет. Другими словами, рево-
люция очень нужна, но не такая, как прежние. В первую очередь
должна быть осуществлена революция мировоззренческая ("переоценка
всех ценностей") хотя бы в не очень мощной социальной прослойке,
а политическая революция к ней приложится.
Требуются существенно новые образцы, существенно новые символы,
существенно новые идеологемы и проповеди.
* * *
Вы очень хороший публицист, а надо быть ещё и теоретиком. Пра-
вильные чувства и моральные установки -- это мало: нужны ещё и
правильные неповерхностные идеи. Нужно продвижение вперёд в по-
нимании сложных вещей. Иначе -- жевание старых соплей на новый
лад.
* * *
Революция как гешефт. Для более или менее широкого круга рево-
люционеров именно этим она и является. Если они берут верх, то
положительные следствия революции оказываются её случайным побоч-
ным эффектом.
"В славянской истории есть человек, непостижимым образом соеди-
нивший в себе упрямый героизм одиночки и способность действовать
во имя как раз-таки общины, колхоза, действовать успешно, совме-
щая фанатическую приверженность самым пламенным ценностям с гени-
ально холодным расчетом, фигура, уникальнейшая не только для
локальной истории, но и для истории мировой. Глупости, которые
несут на его счет недалекие потомки, только подчеркивают монумен-
тальность этой фигуры."
15.11.2005:
Как тактик, агитатор и организатор он велик, как теоретик --
слаб настолько, что его "теоретические" труды невозможно читать
без жалости и досады. Его огромные способности были потрачены в
основном на агитацию и организационную работу. Он и в самом деле
был МАРКСИСТОМ, то есть верил, что Маркс открыл великие истины,
которые в дальнейшем можно лишь уточнять. Поэтому высказать
что-то взамен марксовых идеологем он даже и не пытался. Как прак-
тик он привёл страну в такое состояние, что она из него едва вы-
бралась за несколько десятилетий. В оправдание ему можно сказать
следующее: это благодаря ему и вообще большевикам сегодня можно
судить о революциях, о коммунизме много более полно и точно, чем
до 1917-го года. Они попробовали, они обеспечили информацией.
Обошлось это в большую цену, но ведь предполагалось (не без осно-
ваний!), что затраты окупятся.
Ленин, кажется, рано усвоил, что революции чистыми руками не
делаются: "Если вы не готовы ползать на животе по грязи, вы не
настоящий революционер, а болтун". И т. п. Уж чего-чего, а грязи
в те славные годы хватало. Но с нечистыми руками быстрее добива-
ешься только каких-то тактических результатов, а в стратегическом
отношении проигрываешь. По большому счёту Ленин проиграл (я имею
в виду исчезновение СССР) -- причём он проиграл отчасти из-за
своих нечистых рук.
Всякое не вполне определённое качество, действие или высказыва-
ние известного человека можно домысливать как проявление чего-то
великого. Это способно воодушевлять, но не даёт никаких других
преимуществ, потому что вооружает мифом, а не знанием. Ленина
можно домысливать очень по-разному, только зачем? Лучше не домыс-
ливать а исследовать, причём с практической точки зрения: какому
своему качеству или подходу он обязан тем или иным успехом или
поражением и нельзя ли применить это ещё раз? Всякие прочие рас-
суждения полезны лишь постольку, поскольку являются подготови-
тельными к такого рода исследованию. Иначе они -- в лучшем слу-
чае занимательная болтовня.
Вообще говоря, это большая беда, что Ленина, коммунизм, револю-
цию и т. п. никто серьёзно не изучает: вместо изучения строчат
публицистику (одни ЗА, другие ПРОТИВ).
Ну, можно и звездунами называть их: уж как кому нравится. Это
такие общественные деятели и публицисты, почти мыслители, которые
злоупотребляют возможностью безответственно болтать. Чем больше
ты сыплешь разными необычными и полемически заострёнными мнения-
ми, тем больше тебе внимания и почёта. Кто тебя знает: может,
Аллах тебе что-то великое открывает, чтоб ты нас всех просвещал.
Один из самых больших свистунов (ну, звездунов) в современной
России -- Джемаль Гейдар Джихадович. К примеру, в его статье "Мир
после Беслана" можно прочесть следующую удивительную вещь:
"Именно в этом эпизоде внутренней войны, которая терзает тело
России, полностью проявилась ее суть -- это война между двумя
главными факторами, которые составляют полюса российской государ-
ственности: армией и спецслужбами. КГБ привел Советский Союз к
краху, подготовил и осуществил 'бархатные революции' в странах
Варшавского договора, провел приватизацию, передав несметные
финансовые и сырьевые ресурсы румяным комсомольским мальчикам и
мелким 'научным сотрудникам', которые после этого уже 14 лет
позируют в роли олигархов. При этом Советская армия была разгром-
лена, ее маршалы пристрелены или придушены по углам, в ее секрет-
ные центры запущены представители традиционных вражеских держав,
базы свернуты и отданы геополитическому противнику. Практически с
самого начала советская армия ответила на это объявлением войны
новому режиму. Эта война длится до сих пор в форме чеченского
сопротивления, которое с самого начала возглавлялось и продолжает
руководится советскими генералами, полковниками и майорами, при
скрытой поддержке других, уже постсоветских генералов и полковни-
ков, не обязательно чеченской национальности."
Вот так, не меньше.
* * *
Ещё свистёж от Джемаля. На этот раз по поводу Ленина. Статья
Называется "Неоленинизм как революционная доктрина наступившего
столетия". Автор, надо сказать, уже в возрасте, но саблей машет,
как молодой:
"Суть бланкизма не в заговоре пассионарных одиночек, как неко-
торые думали на его счет, а в том, что революционер -- соль зем-
ли, без которого не существует ни истории, ни собственно челове-
чества. Ленин поднял бланкизм на новую высоту. Ленинская идея
состояла в переносе марксистского акцента с пролетариата как
класса, наделенного освободительной миссией, на революционеров
как самостоятельную касту, особый духовный человеческий тип, ко-
торый, в конечном счете, независим от того, какими социальными
классами или группами он должен пользоваться в качестве инстру-
ментов своего дела -- революции."
"Марксизм, вышедший из гегелевского и фейербаховского антропо-
центризма с его буржуазно-протестантской моральной подоплекой,
так и остался, несмотря на весь имидж радикального учения, фили-
стерским гуманизмом, вся ограниченность которого открывается в
концовке 'Коммунистического Манифеста'. Раскрытие творческого
потенциала индивидуумов в обществе как свободной ассоциации людей
-- вот предел социальной онтологии марксизма. В конечном счете,
это все то же 'бытие ради бытия' или 'жизнь ради жизни', на кото-
ром уже за восемнадцать веков до Маркса выдохся пафос классичес-
кого язычества. Для Ленина сущее есть ложь, а единственная истина
это революция против лжи."
"Таким образом, революционер оказывается сакральным оператором,
который делает социально реальным мифологический потенциал титана
и героя. Совершить революцию против сущего, как изначально ложно-
го, означает провести последнюю и абсолютную мобилизацию всех че-
ловеческих резервов, что дает шанс восторжествовать над энтропией.
Ленинский революционер -- это демиург, материей которого является
кадровый пролетариат."
"За Лениным видится фигура и другого непонятого русского нонкон-
формиста титанической силы -- Нечаева, воплощенного Достоевским в
образе Петра Верховенского в 'Бесах'."
"Человечество разорвано между двумя абсолютными полюсами --
Богатством и Бедностью. Классов больше нет, деморализованный люм-
пен либо с завистью читает светскую хронику о жизни олигархов,
либо выходит на рельсы в бесперспективном и тупом отчаянии. О
таком 'бесклассовом' обществе Маркс не мечтал: бесклассовость
привела к еще большей тирании, чем старая социальная пирамида.
Против этой тирании завтра, как сто и тысячу лет назад, способна
действовать и непременно будет действовать только одна организо-
ванная сила -- каста пассионариев, владеющая искусством срывания
'всех и всяческих масок'."
После перевода на простой практический язык глубоких мыслей
этого "красного мусульманина", получается приблизительно следую-
щее. Если тебе сильно не нравится твоё положение в обществе, то
скучкуйся с себе подобными и устрой революцию. Какую-нибудь
идеологию к этому делу, чтоб замутить мозги согражданам, всегда
можно присобачить. Потери, которые общество понесёт в результате
твоей революции, -- это мелочь: приемлемая плата за то, что будет
обеспечено движение вперёд по кругу. Если ты морально готов на
всё это, значит, ты -- особая каста, а остальные -- почти ничто.
Кстати, революция начала 1990-х в России сделана по указанному
рецепту, только в мягком варианте -- без большой перетряски
"верхушки" и без масштабной гражданской войны. Поэтому совершенно
непонятны следующие сокрушения мусульманского ленинца:
"Внутри самого Советского Союза, причем в самых влиятельных
кругах его, существовала серьезная заинтересованность в распаде
государства. Для региональных князьков такой ход событий означал,
прежде всего, упрочение их личной власти, более того, изменение
статуса этой власти, когда вчерашний свердловский обкомовец или
завотделом пропаганды украинского ЦК становился вдруг абсолютным
монархом на своей территории. С точки зрения этих товарищей, в
одночасье ставших господами, такой поворот событий оправдывал
предательство, совершенное ими по отношению к вскормившей их
стране. Нечего и говорить, что ради успеха своей корыстной миссии
они были готовы пойти на сделку с самим дьяволом и т. д." Как
будто Ленин не ходил на сделки с дьяволом, точнее, не добирался
туда "на животе по грязи"!
21.11.2005:
"У меня к Джемалю не восторженное отношение, но мыслитель он
глубокий. Например, Систему в 'Неоленинизме в XXI в.' он опреде-
ляет гениально: 'Системой называется такая организация общества,
которая состоит из баланса, сочетания групп населения, социальных
групп, единственная роль которых заключается в переводе чистого
количества в человеческий фактор, а человеческого фактора в чис-
тое количество. Под чистым количеством мы имеем в виду наиболее
обобщённую социальную форму количества -- деньги. Потому что
деньги есть наиболее абстрактная форма количества. Деньги есть
социальная форма количества, которая является наиболее абстракт-
ной, наиболее вампиричной формой чистого количества. Деньги --
наиболее чистое, наиболее субтильное воплощение золота. Сегодняш-
ний мир исповедует религию золота. Эта религия пришла к нам от
финикийских жрецов. Эта религия золота является самой страшной
тайной мирового правительства, которое существовало практически
всегда.' и т. д. по тексту."
За глубину и гениальность нередко принимается муть. Я ничего у
Джемаля не нашёл, кроме безответственного высокопарного свистёжа
в традиционистском ключе. Как традиционистский свистун он демон-
стрирует высший класс. Такого рода "мыслители" -- интеллектуаль-
ные паразиты, потому что, как правило, едят каждый день, добывая
на пропитание своим свистёжем, который очень похож на то, что
нужно ищущим людям, но на самом деле не является таковым. Как
водится среди паразитов, интеллектуальные подтравляют "носителей"
своими выделениями, в данном случае -- выделениями мозгов. Не
очень опытные искатели истины тратят время на постижение подсовы-
ваемой им "мудрости" а иногда даже заражаются ею, что делает их
бесполезными для сложной работы. Когда сто человек каждодневным
трудом подпирают "систему" (какая бы она ни была), чтобы было что
жрать, сто первый может позволить себе сказать, что "всё это
фигня и томленье духа", и демонстративно заняться посторонними
делами. "Система" от этого не рухнет, и свистуну по-прежнему
будет что жрать. Но он при этом будет "чистеньким" -- за чужой
счёт. И он даже может нагло заявлять: смотрите, у меня ведь
получается, и я не умираю с голоду, а значит, у вас наверняка
тоже получится. После этого к нему обычно присоединяются ещё
два-три псевдообразованных свистуна с нарушенным мышлением.
Кстати, "свистуны" -- это из письма Чехова Суворину по поводу
книги Макса Нордау "Вырождение": "Рассуждения всякие мне надоели,
а таких свистунов, как Макс Нордау, я читаю просто с отвращением".
Правда, в отличие от Чехова, я Макса Нордау свистуном не считаю,
но может быть, лишь потому, что он свистит так, как мне нравится.
Современное общество устроено таким образом, что какой-нибудь
Джемаль может всю жизнь счастливо протрепаться и ни разу не
ответить за свои слова. Свистёжем занимаются одни, практикой
другие, между ними -- множество промежуточных звеньев. Практика
ужасает своими результатами, но за них отвечают первые попавшиеся
под руку, а свистёжники -- далеко и как бы ни при чём. Всегда
ведь можно отпереться: сказать, что твой свист где-то неправильно
поняли.
Я считаю, что на таких геополитических пассионариев надо пожер-
твовать хорошо огороженным кусочком евразийской территории, и
пусть они там живут "бессистемно" и вообще как хотят, общаясь с
остальным миром исключительно через эквивалентный обмен продукта-
ми материального производства. Отсутствие возможности кормиться
"просветительством", возможно, вернёт кое-кого из них к реальнос-
ти.
Есть свистёжники "евразийские", так сказать, а есть "атланти-
ческие", так сказать. Тоже свистят убедительно, хотя и в проти-
воположную сторону. Особенно старается мой лучший враг Вова
Мацкевич.
Свистёжники не думают, а интуичат (в лучшем случае; в худшем
и вовсе халтурят). Поэтому с ними не о чём спорить: у тебя --
доводы, у них -- "откровения". От них редко дождёшься чего-то
чёткого: определения, классификации, структуризации, проекта,
плана. Их много -- и довольно разных. Почти на любой вкус.
Поэтому и вреда от них много.
Ищущий доверчивый индивидуум привязывается к тому "пророку"
(либо кружку "пророков"), к восприятию которого был более
подготовлен своими прежними впечатлениями; или к тому, чей полив
(слово Э. Лимонова) ему более приятен; или к тому, кто популярен
в референтной группе этого индивидуума; или просто к тому, кото-
рый вперёд других попался под руку. А привязавшись к своему
"пророку", этот индивидуум начинает неприязненно воспринимать
других "пророков" -- тех, чей полив отличается от привычного.
Я говорю о поливе, а не о речи, потому что рассужданс "пророков"
строится больше по правилам пропаганды, чем по правилам научно-
го исследования.
Разумеется, на одной лишь рациональности выработать эффективное
мировоззрение невозможно: где-то придётся ограничиваться допу-
щениями. Но у "пророков" оказывается значительно меньше рацио-
нальности, чем можно было бы обеспечить.
Называть свистунов пророками без кавычек не хочется, потому что
у этого слова есть положительный оттенок, а они -- фигуры отрица-
тельные. Эти люди выстраивают свой полив так, чтобы он привлекал
больше внимания, был востребован, обеспечивал престижное место в
обществе, тогда как настоящие пророки подгонкой своего учения под
массовый спрос никогда не занимаются и поэтому зачастую оказывают-
ся в отвергнутых. Пророк, который популярен, -- это обычно ЛЖЕ-
пророк. Довольно надёжный признак лжепророка -- большая должность
в какой-нибудь странной конторе или общественной организации.
Свистуны зачастую свистят что-то "в струю" относительно некой
общественной потребности, но в целом от их пропаганды больше
вреда, чем пользы, потому что они ухудшают качество людей, при-
частных к удовлетворению этой потребности. Не всякий сторонник
ценен. Бывают такие сторонники, что лучше бы они были противника-
ми.
Лжепророки -- часть "системы", которую они осуждают. Часть,
работающая на сохранение основ этой системы: через абсурдизацию
и соответственно нейтрализацию тех, кто против этой системы
настроен.
Творческий интеллектуал, действующий ответственно (то есть,
старающийся не сделать мир ещё худшим, чем он есть), никогда не
уравняется в блеске с матёрым свистуном (тем более не превзойдёт
его), потому что свистун озабочен эффектом и лепит всякое лыко в
строку, если это лыко хорошо выглядит, а человек, отягощённый
ответственностью, очень не хочет оказаться имитатором, провока-
тором, путальщиком (короче, свистуном).
Одно из основных препятствий выкарабкиванию России из её
проблем -- это российские свистуны. Они звучат на разные лады и
очень громко, поэтому пробиваться через их какофонию бывает
потруднее, чем через цензуру. Продвинутая молодёжь заражается от
них и начинает подсвистывать, будучи уверенной, что ухватила
правильный мотив. Между тем, человек чем больше свистит, тем
меньше думает. Надо учиться не свистеть популярные мотивы, а
думать:
1) рассматривать вещи комплексно;
2) сопрягать рациональное и иррациональное;
3) сомневаться;
4) высчитывать дальние последствия;
5) чётко формулировать;
6) ориентироваться на практику, на действия с реальными
феноменами, а не с понятиями;
7) стремиться к истине, а не к текущему успеху в обществе.
Если общество тяжело болеет, значит, больны не только его
лидеры, но и противостоящие им лидеры оппозиции, а возможно,
даже и те, кто этих лидеров оппозиции подсиживает. В таком
обществе здравое если где-то и вызревает, то уж совсем не на
виду. А общество, в котором есть здравая оппозиция, -- это
уже не тяжело больное, а выздоравливающее общество. Сегодняш-
няя Россия -- пока ещё не выздоравливающее общество.
Но вернёмся к нашему свистуну Джемалю. По-моему, он ещё и
кровосос. По крайней мере, подсознательный. По-моему, только
кровосос, предвкушающий сцены насилия в подвалах очередной
ЧК, может писать такое:
"Достоевский в значительной степени угадал Ленина в образе
Петра Верховенского. С моей точки зрения Петр Верховенский --
это положительный герой великого романа Достоевского 'Бесы'.
единственный положительный герой, единственный пассионарий."
Или такое:
"Антигуманизм есть сакральный метафизический пафос револю-
ции. Если это не так, если мы видим у революционного пророка,
идеолога, пафос гуманизма -- значит, это подставка. Это
попытка завести революцию в очередной тупик. И мы находим
антигуманизму якобинцев, мы находим антигуманизм у тех, кто
спорил на 1-м Интернационале с Марксом, а у Маркса мы находим
гуманизм, у тов. Фурье мы находим гуманизм, у прочих космис-
тов, примазавшихся к революции, мы находим гуманизм. Значит,
эти люди служат Системе."
И ради какой такой цели собирается кровосос Джемаль устра-
ивать сеансы революционного вампиризма? А он и сам не знает:
"Человечество является одновременно центром и инструментом,
оно является одновременно некоей точечной центровой позицией
и, вместе с тем, это механизм для реализации неких задач,
которые, по большому счёту, этому человечеству неведомы. То
есть они могут открываться ему в специальных эксклюзивных
моментах."
Иными словами, если Джемалю покажется, что у него случился
эксклюзивный момент и Аллах приказал "Режь!", то Джемаль и
будет резать. Интересно, готов ли он сам пойти на заклание
(и повести своих детей и внуков), если кому-то другому пока-
жется, что Аллах приказал "Режь Джемалей!". Наверное, готов,
потому что у таких обычно ещё и проблемы с инстинктом самосо-
хранения. Среди подобных ребят иногда попадаются вполне
честные: рвутся свернуть себе шею и соответственно желают
другим того, чего желают себе.
28.11.2005:
"Проблема, опять же, вот в чем: Без свиста дело не делается,
хотя звучит сие противоречиво. Пресловутую революцию 1917 года
совершили совсем не потому, что читали Маркса. Но потому, что в
обществе созрела некая эмоция, которая и подчинила себе все.
Только создав эмоцию такого рода, можно совершить какой-либо
'поворот в умах' -- беру в кавычки, потому что большинство обычно
всегда думает задницей -- и, следовательно, изменить, к лучшему
или худшему, окружающий мир. Если есть потребность в его измене-
нии, без свиста не обойтись. Это, кстати, отлично понимал Гитлер.
Великолепнейшие места в 'Mein Kampf', которые никогда не устареют,
-- те, в которых он учит партийцев правильно свистеть. Выбор один:
или остаться чистым философом, мыслителем, художником -- и тогда с
отвращением забыть о всяческой политике и всяческом свисте, творя
для себе подобных, или же пытаться что-то изменить вокруг себя --
и тогда свистать, свистать что есть силы, ибо иначе не услышат. Не
Вам мне объяснять, что большинство людей может слышать только
свист, причем на самых высоких частотах."
Ладно, повернём дело иначе. Заниматься поверхностной (и псевдо-
глубокой) зажигательной риторикой, гнать возбуждающую муть могут
позволить себе только агитаторы второго и третьего ряда -- те, по
ком не судят о движении в целом и кто не несёт за него значитель-
ной моральной ответственности.
Если же ВСЁ идеологическое содержание общественного движения
сводится к риторике и мути, потому что самые заметные его фигуры
дальше риторики и мути не идут, это движение оказывается не спо-
собным к действиям с дальним прицелом и может достигать в лучшем
случае лишь тактических успехов на коротких дистанциях, да и то
не всегда, а только если вдруг сложатся особо благоприятные
обстоятельства. Поэтому я против того, чтобы поливы Джемаля рас-
сматривались, как "теоретический вклад", но готов терпеть его в
качестве младшего подрывника в вашем отряде, находящегося на
особом подозрении у особого отдела.
Кстати, Ленин никогда не мутил. Мне кажется, что человеку с
революционным взглядом на вещи, стремящемуся развить у себя
эффективный стиль мышления, лучше посматривать в сторону товарища
Ленина, а не в сторону какого-нибудь модного поливальщика, вроде
Джемаля.
Зажигательная муть может обеспечить совместное совершение
только чего-то очень простого и разрушительного: бунта, штурма,
погрома. Сложные же действия требуют рациональных оснований, о
которых можно было бы конструктивно спорить с целью выработки
общей позиции. Между тем, бесполезно спорить с людьми, у которых
основаниями деятельности служат "откровения". Люди, руководствую-
щиеся главным образом "откровениями", представляют собой угрозу
для общества даже тогда, когда эти их "откровения" направлены
вроде бы в нужную сторону: вокруг таких людей может сложиться
агрессивный невменяемый коллективчик, который инакомыслящих будет
при случае попросту убивать.
Революционный накал страстей опасен тем, что сгоряча могут
уничтожить тонкую прослойку здравомыслящих революционеров -- тех
немногих, кто способен удерживать от бессмысленных жестокостей и
разрушений и направлять революционную активность в созидательное,
так сказать, русло. А если такой прослойки не будет, то события
пойдут по старому бесполезному кругу. Я подумываю о том, что
будет, если начнётся большая буза. Может случиться, что таким,
как я, придётся убирать таких, как Джемаль, чтобы те не убрали
нас. Потому что однажды окажется, что или мы, или они, но никак
не вместе. У Джемалей свои "откровения", у меня свои: всякие
революционные ужастики.
Был такой писатель Алексей Толстой. Сочинил он большой роман
"Хождение по мукам" (теперь его в школах, наверное, уже не
проходят: слишком большевистский). Рассказывается в этом романе,
среди прочего, про одного красного командира -- Сорокина. Товарищ
Сорокин был очень популярный среди своих бойцов, но другой крас-
ный командир (а может, даже комиссар в пыльном шлеме -- я не пом-
ню), товарищ Гымза, отправил главного героя, товарища Телегина, в
Реввоенсовет с письмом о том, что этого Сорокина надо снимать с
должности, потому что позже сделать это будет ещё труднее и ком-
мунистическая революция может получить своего Бонапарта. Ну,
потом большевики пристрелили Сорокина от греха подальше. Товарищ
Джемаль на Бонапарта, наверное, не потянет, но на кого-то вроде
Дантона или Сен-Жюста -- запросто. Будет ораторствовать в каком-
нибудь свистючем Конвенте, выступать с предложениями. А мне его
предложения наверняка не понравятся, потому что уже сейчас он
нигде не говорит о самоограничении, осторожности, сомнениях. А в
моих понятиях революционер, не придающий значения таким вещам, --
это революционный выродок без тормозов, смертельно опасный для
своих же соратников.
Я держусь подальше от людей, у которых имеет место упоение ре-
волюцией, особенно такими её сторонами, как насилие и разрушение.
Мне предпочтительнее те, кто рассматривает её как вынужденное
действие, которое очень трудно осуществить так, чтобы не возникли
новые большие проблемы взамен старых.
Я люблю военные приготовления, но я не люблю войны. Меня не
тянет в душиловку и разруху ради идей, которые через несколько
десятков лет, возможно, обнаружат свою ограниченность, а то и
вовсе глупость. Если кто-то думает, что такая позиция ослабляет
боеспособность, то он ошибается. Спешащий ввязаться в драку обыч-
но попадает на кладбище ещё до того, как успеет осознать, что к
чему в этой жизни и как надо действовать, чтобы добиться толково-
го результата. Такой человек может рассчитывать только на удачу,
а она улыбается кому попало, включая осторожных и предусмотри-
тельных. Конечно, получается только у тех, кто пробует, но пробо-
вать можно очень по-разному.
Как говорил товарищ Ленин, "прежде чем объединиться, надо раз-
межеваться". А вдобавок позаботиться о том, чтобы "революционная
Фраза о революционной войне не погубила революции".
"'Система' от этого не рухнет -- это так, но ведь не рухнула
она пока ни от меня, ни от Вас. Пока бесконечно 'рухается' лишь
всякая попытка создания сколько-нибудь цельного и здорового
мировоззрения, хотя общество давно испытывает в нем потребность.
То дельное, что говорит Джемаль, Нагваль, Тональ, -- кто угодно,
пусть даже Григорий Климов, хотя я у него ничего дельного не
нашел, -- все дельное, кто бы его не говорил, нужно брать на
вооружение. Это лоскутки, из которых можно попытаться сшить
платье. Говоря о системе, Джемаль замечательно точно ставит
проблему, вскрывает суть того, с чем веками боролись, не понимая
толком этой сути. На мой взгляд, это уже серьезное достижение."
Может, найдёте время объяснить мне в немногих конкретных
словах, какой сверхценный смысл Вы уловили в его риторике про
'Систему'? И что предлагается взамен 'Системы', которую Джемаль
наконец-таки выявил и теперь рвётся разрушить? Или он отвечает
только за разрушение, а дальше не его профиль? У большевиков, у
Гитлера в своё время получилось, потому что они указали не
только, ОТ ЧЕГО надо уйти, но и К ЧЕМУ прийти. Нужна конкретная
убедительная картинка "светлого будущего". Одной лишь идеей
разрушения старого много людей не увлечёшь, "критической массы"
не создашь.
31.10.2005:
"Господин человеконенавистник! За Ваш отзыв о фрау Дитрих я бы
сделала из вас дуршлаг, будь у меня только подходящее оружие. АК
к примеру. Скажите, Вы когда-нибудь под бомбёжкой в открытой
машине ездили? А были у Вас вши? А крысы пробегали по вашему
лицу, когда Вы спали? А Марлен всё это пережила -- во время
войны. Фрау перед войной помогала каждому беженцу из Германии --
давала крышу, деньги, устраивала на работу. Беженцев было много.
Во время войны она ездила чуть не на передовую и выступала перед
солдатами, за что награждена Орденом Почётного Легиона I степени,
медалью Мужества. А Вы сами в армии служили? Вы обвиняете её сами
не зная в чём. Вываливаете на женщину тонны грязи непонятно за
какие заслуги. Могу Вас заверить -- она, в отличие от Вас была
настоящим Человеком!"
Госпожа любительница дуршлагов!
Вшей я цеплял дважды -- и оба раза в армии. Крысы по мне, может
и бегали, но я не замечал, потому что иногда спал, как убитый.
Что бегали тараканы -- это точно. Один даже попал мне в рот с
водой, когда я не глядя отпил из бутылки. А ещё блохи были. И
глисты. А вот лишая, кажется, не было. А разок мне довелось
жевать солдатские сухари из рваного мешка, в котором лазали
крысы. И ещё зуб однажды очень сильно болел, но это было давно.
Скажите, а Вы когда-нибудь в чужом подъезде ночевали? А в
заброшенном доме? А в недостроенном? А просто на улице? И вообще
к чему мне меряться неприятностями с кем бы то ни было? Чтобы
доказать, что я более невезучий? Или менее осторожный?
Кстати, есть подходящий анекдот -- про поручика Ржевского. Едет
поручик в одном купе с девушкой и пожилой дамой. Девушка вышивает
и вдруг нечаянно колет палец иголкой: "Ой! Как больно!". "Не
рожали вы ещё, голубушка! Не знаете настоящей боли!" -- отвечает
пожилая дама. Поручик свешивается с верхней полки и говорит ей:
"Мадам! А вас когда-нибудь били веслом по ...?"
Ну зачем Вы утверждаете, что я выливаю на дамочку тонны грязи?
Я перечитал свой раздел о Марлен Дитрих и нашёл его довольно
плоским. Надо при случае что-нибудь добавить -- чтоб было
поострее.
И не попрекайте меня беженцами из Германии, а то я боюсь
надолго завестись разбором того, ЧТО это были за беженцы и чем
они прежде в Германии занимались. Кстати, в основном этим
беженцам и их сородичам, наверное, и обязана Марлен Дитрих своей
бессмертной славой.
02.11.2005:
"Насчёт же её ума -- Эрнест Хэмингуэй до того ценил Марлен
именно в умственном плане, что отправил ей "Старика и море" ещё
в гранках, чтобы она высказала своё суждение. Наверное, раз он
так сделал она не дурой была."
У меня неприязнь к Хемингуэю не меньшая, чем к Марлен Дитрих,
но не доходят руки. Особенно не люблю я его "Старика и море". И
я думаю, что свою повестушку Хемингуэй подсовывал Дитрих всего
лишь для того, чтоб завязать отношения. Наверное, почти все
писатели так делают, если они не гомики.
В культуре есть два полюса: на одном Марлен Дитрих, Хемингуэй,
Кафка, Шагал и пр., на другом Жанна д'Арк, Шопенгауэр, Достоевс-
кий, Ломброзо, Нордау и пр. Первый полюс -- абсурдистско-дегене-
ратский, так сказать, второй -- мизантропическо-спасательский,
так сказать. Между этими полюсами располагается множество фигур
типа "не разбери-поймёшь". На каждом полюсе ценят только "своих",
а о прочих говорят с тем большей праведной неприязнью, чем дальше
те располагаются от точки наибольшей концентрации.
Вам подсовывают миф, а Вы хватаете его радостно и наслаждаетесь
подробностями. Каждый живёт в мире своих иллюзий. Не понимаю, чем
мои иллюзии хуже Ваших? Тем, что к их формированию не причастен
Хемингуэй? Так причастен кто-нибудь другой, не менее известный.
Люди конструируют и распространяют мифы о себе, чтобы потом
этими мифами кормиться. Когда эти люди умирают, их мифами
кормятся, бывает, некоторые другие. Каждый публичный деятель --
мифотворец и собиратель жатвы на поле чудес в Стране дураков.
Даже я конструирую и распространяю миф о себе -- потому что нет
сил таскаться каждодневно на работу, а питаться надо ведь каждый
день. А этот дурацкий мир устроен так, что ты либо воруешь у
ближнего, либо капаешь ему на мозги, либо надрываешься на благо
тех, кто ворует и капает. Я хочу этот мир переделать: ношусь с
очередной утопией. Хочу, чтобы всем желающим можно было сносно
жить, не воруя, не капая, не надрываясь. Такие вот планы. А Вы --
с какой-то непутёвой Марлен Дитрих!
Никакой дутый миф не выдерживает сколько-нибудь серьёзной
критики, поэтому эксплуатируется в удалении от скептиков. Мне нет
смысла тратить значительные силы на разбор мифа о Марлен Дитрих,
потому что это не впишется в мой собственный миф: чем топтаться
по этой несчастной женщине, лучше я потопчусь по какому-нибудь
"великому" дегенерату мужского пола.
02.11.2005:
Госпожа любительница пострелять!
Извините за то, что беспокою Вас письмом ещё раз, но Вы очень
понравились мне своей героической наивностью. В самом деле: пе-
реться с одним только автоматом Калашникова против такого чудо-
вища, как я, -- это не лишь бы что.
Марлен Дитрих была средством в пропагандистской войне французов
против немцев -- и получила орден Почётного легиона только
потому, что первые хотели досадить вторым. Поездка в прифронтовую
зону на несколько часов в период затишья не представляет большой
опасности. Между тем тысячи женщин служили в армии и пребывали в
прифронтовой и даже фронтовой зоне месяцами и годами, но не
получили за это ордена Почётного легиона -- поскольку не были так
известны в Германии, как Марлен Дитрих, и награждение их этим
орденом не могло позлить немцев.
Что там была за бомбёжка, под которую попала Марлен Дитрих, я
не знаю (и по большому счёту не хочу знать) но и Вы, наверное,
доподлинно не знаете тоже. Может, пара снарядов разорвалась
далеко за лесом. Но обращение внимания на то, что дамочка была в
ОТКРЫТОЙ машине, хотя при настоящей бомбёжке это почти один чёрт,
что в закрытой, заставляет подозревать стремление раздуть и
драматизировать какую-то мелочь. Уверяю Вас, что просто на улице
человек иногда рискует больше, чем при бомбёжке. Можете сравнить,
к примеру, сколько людей в Англии погибло от немецких бомб за всю
Вторую Мировую войну и сколько их гибнет там за год в автомобиль-
ных авариях в наши дни.
На самом деле с этими странными культиками отдельных не особо
выдающихся, но пыжащихся личностей, дело обстоит не так глупо,
как кажется. Всякий такой культик (на первый взгляд, невинный)
через короткую цепочку ассоциаций подпирает какую-нибудь
гнусность. В случае с Марлен Дитрих такой гнусностью является
препятствование (сами знаете кем) объективному исследованию
истории Третьего рейха. Мне на этой истории свет клином не
сошёлся, но меня раздражает, когда врут. И спасибо, что помогли
конкретизировать основания моей неприязни к этой позёрше.
С нелюбителями объективной истории Третьего рейха я сражаться
напрямую не собираюсь (у них там, знаете ли, целый бизнес, боль-
шой интерес, так что они сильно возбуждаются против "объективис-
тов", начинают верещать и подстраивать гадости, а я, между
прочим, ленив и осторожен, так что мне дополнительные приключения
ни к чему). Но я не прочь при случае рубануть по какому-нибудь
дальнему отростку разветвлённого мифа, который они взращивают.
14.11.2005:
Марлен Дитрих была человеком публичным, и для зарабатывания на
жизнь ей было нужно мелькать. Иначе -- безвестность и простой
труд за гроши. Поэтому ей пришлось выбирать, на чьей стороне осу-
ществлять своё мелькание. Если на стороне большинства немцев,
пришлось бы навсегда отречься от богемной жизни и от своих богем-
ных дружков. А если на стороне "демократии", достаточно было вре-
менно помучиться с выступлениями в прифронтовой зоне. Вдобавок
то, что она, немка, против Гитлера, привлекало к ней дополнитель-
ное внимание. И любопытно, за что она ненавидела нацистов? Навер-
ное, не за борьбу с педерастами, дегенеративным искусством, пор-
нографией, уголовной преступностью, безработицей, Версальским
договором, коммунистической угрозой, верховодством еврейских
финансистов в экономике. Тогда за что же? Генерал Деникин вон
тоже не любил режима, установившегося на его Родине, даже воевал
против него когда-то, но сотрудничать с врагами своей страны
отказался.
Кстати, заметим, что за всю Вторую Мировую войну нацисты НИ
РАЗУ не применили оружия массового поражения. А гуманно-либе-
рально-демократические американцы применили его даже два раза.
И нацисты ни одного исторического города не раздолбали так, как
союзники раздолбали Дрезден. Конечно, атомной бомбы у нацистов
не было, но ведь ядовитые газы-то были! Да, нацисты боялись
ответного применения газов против них самих. А американцы вот
не забоялись, что по ним в ответ тоже шарахнут чем-нибудь,
вроде бактерий сибирской язвы. Можно, конечно, порассуждать о
том, что если бы у Гитлера была атомная бомба, то он бы её
непременно в кого-нибудь бросил. А если бы у него было 100
атомных бомб, он бы бросил и их. Таким образом он как минимум
в 50 раз кровожаднее американцев (100:2=50).
Знаете, а может, я и сдамся, наконец, в отношении Вашей фрау
Дитрих. Всё-таки татуировок у неё, кажется, не было. И пирсинга
тоже. А курила она в фотокамеру, не затягиваясь. И за фигурой
следила. И на фронт ездила. Наверное, даже выстрелила там пару
раз (в сторону Родины).
07.11.2005:
Анна, если дело не касается каких-то формальных вещей, можно
продолжать споры бесконечно. Лучше я просто признаюсь в пред-
взятом неприязненном отношении к "знаковым фигурам" интеллигент-
ской массовой культуры. Если общество всё хуже и хуже, значит,
что-то не так с его "маяками". Да и сами по себе упомянутые Вами
"маяки" мне были несимпатичны и скучны ещё задолго до того, как
сложилось моё представление о полюсах в культуре. К примеру, у
меня не хватило терпения досмотреть до конца "Космическую
Одиссею" упомянутого Вами Стэнли Кубрика: стало сильно раздражать
смакование абсурдно-расточительного космического размаха.
Вы рассказываете мне о страданиях своей любимой фрау как о
чём-то исключительном, хотя рядом много больше страдали другие
люди -- и некоторые даже добровольно. Но страдания других --
ничто, потому что эти другие -- не "символ", не очень большая
ценность для общества. Почти ничто.
В моём послании к Вам я написал "Хемингуэй" с двумя "м" по
причине сделанного неуместного перехода от общего к частному, а
вовсе не потому, что хотел показать пренебрежение к этому
деятелю. Я хорошо помню, что по-английски его фамилия звучит как
"Хэмингуэй", а значит, должна писаться Hemmingway, потому что
перед "ing" буква "m" должна удвоиться для сохранения "закрытос-
ти" слога "hem". В английском есть слово "hem", означающее рубец,
край. И, кстати, есть слово "hemming", а слова "heming" нет.
Конечно, можно было проверить написание хотя бы и в интернете,
так ведь лень. Лень -- нередкий источник катастрофических ошибок.
Слава Богу, на этот раз я отделался легко. By the way, словарь,
которым я, наконец-таки, воспользовался, сообщает о Хемингуэе
(Хемингуэй так Хемингуэй!), среди прочего, следующее: "В период
между двумя мировыми войнами много путешествовал, охотился в
Африке, посещал корриду в Испании, занимался подводной охотой во
Флориде." Вы ни на чём здесь не спотыкаетесь? "Посещал корриду"
-- это по сути приблизительно тоже, что "посещал цирк", только в
Испании. А "занимался подводной охотой во Флориде" -- это
приблизительно то же, что "стрелял в голубей из рогатки", только
под водой во Флориде. Биографам надо было чем-то заполнить лет
пятнадцать межвоенной жизни Хемингуэя, и они написали ерунду типа
"катался на велосипеде", а народ нормально глотает это и видит
перед собой великую личность -- может быть, потому что далеко не
каждому русскому доводится совершить неимоверное, чтобы добраться
хотя бы до Испании, не говоря уже о Флориде. В этом характерная
особенность мифов: важно не только то, ЧТО говорится, но и то,
КАК (в каком антураже, в каком стиле). И главное -- успеть
приучить народ к мифу до того, как кто-то начнёт под этот миф
копать (или продвигать альтернативный миф). А потом привычное
воспринимается как правильное. А непривычное выглядит
подозрительно.
Все образованные люди знают Хемингуэя, но мало кто может на-
звать из его произведений что-то помимо "По ком звонит колокол"
и "Старик и море", да и те мало кто читал. Для писателя, чтобы
стать знаменитым, не столько важно что-то сотворить, сколько
важно мелькать, позёрствовать, показывать себя прессе, встревать,
тусоваться, дружить с правильными людьми. А после того, как
вырастешь таким образом в заметную фигуру, начнут находить в
твоих произведениях то, чего ты и сам не предполагал, -- если
вообще начнут читать их. Потому что известному писателю быть
читаемым не обязательно (и даже вредно для славы: если начнут
читать, то что-то наверняка не понравится, а так ты просто
"знаковая фигура" -- автор нескольких крылатых фраз и владелец
благообразной запоминающейся физиономии).
О хемингуэевской корриде. Убивать людей -- это почему-то плохо,
а устраивать зрелище из убийства несчастных животных -- это
почему-то хорошо. Мужик "тащился" от сцен кровавого насилия,
любил поохотиться на Флориде и в Африке и в то же время делал
себе имя в качестве "антивоенного" писателя. Вам не кажется, что
он был то ли не вполне последователен, то ли и вовсе лжив?
Спорить с Вами на подобные темы пока что не очень интересно,
потому что большинство Ваших впечатлений пока ещё книжные (т.е.
подсунутые Вам чужие), а не личные. Когда у Вас накопятся
собственные шишки (лет через двадцать), тогда и поговорим. В
"Откровениях мизантропа" я, знаете ли, выступаю скорее как
писатель для людей уже несколько постаревших.
14.11.2005:
"Кстати, чего никогда не понимала, так это вздохов насчёт
участи несчастных бычков на корриде -- как же, мол, бесчеловечно
их убивать. Хотя они рождаются для того, чтобы быть убитыми, их
откармливают и выращивают, чтобы убить. В принципе как подавляю-
щее большинство всякой домашней скотины на земном шаре -- только
скотину убивают для еды, а быков на корриде -- для забавы, но
суть та же -- УБИВАЮТ. Вы же, когда едите говядину, вряд ли
проливаете слёзы насчёт участи несчастной коровки."
Я не о быках беспокоюсь, а о людях (хотя о быках, наверное,
надо беспокоиться тоже). Убивать можно по-разному: 1) быстро и
безболезненно; 2) медленно и смакуя. Когда из убийства животных
устраивают развлечение, становится легче убивать и людей, причём
тоже медленно и смакуя. А мне не хочется, чтобы я или кто-то из
моих близких стал жертвой любителей корриды. Кстати, то, что
делали испанцы с дикарями при колонизации Америки, возможно, хотя
бы отчасти следствие пристрастия этой нации к кровавым развлече-
ниям. Далее, наубивав всласть домашних животных, аналогичный
подход применяют и по отношению к диким, а их осталось очень
мало.
О ключевой задаче современности, так сказать. О том, на что
можно тратить жизнь, если хочешь сделать её полноценной. Я счи-
таю, что это выявление и защита человеческой нормальности, то
есть такого набора человеческих качеств и принципов, который
позволил бы человечеству сносно существовать и впредь, не рискуя
впасть в генетическую деградацию, получить глобальную катастрофу
природопользования, мировую войну или какую-то другую проблему
такого же уровня. Всех людей, имеющих отношение к процессам в
культуре, я делю на 1) тех, кто способствует решению этой задачи,
2) тех, кто своей талантливой деструктивной деятельностью вызвал
необходимость ее решать, 3) прочих. По моему мнению, защиту чело-
веческой нормальности сегодня обеспечивают следующие подходы:
1. Умеренность в потреблении. Самодисциплина.
2. Неприятие человеческих слабостей, уродливого, больного,
вырождающегося.
3. Скептическое отношение к техническим достижениям цивилизации.
4. Отсутствие надежды того, что научная отрасль своими очередными
достижениями обеспечит человечеству защиту от глобальных угроз.
5. Отвержение господствующей идеологии (либеральной) и господст-
вующей массовой культуры (дегенератской).
Если выбирать себе "маяки", так лишь такие, которым эти подходы
не чужды. В противном же случае вы окажетесь всего лишь в участ-
никах всеобщего радостного шествия в никуда. Ни чести, ни перс-
пективы.
* * *
Кстати, у моего еврейского "брата по духу" Михаила Веллера есть
о Хемингуэе следующее (причём на этот раз Миша высказался по теме
раньше, чем я):
"О, без умения построить и поддерживать эдакую легенду о себе --
нет славы! Уж Наполеон, презирая толпу, умел именно играть свою
роль. И стараются, как могут. Небрежно рекламируют свою короткую
близость со столпами мира сего и публикуют фотографии с ними.
Евтушенко не дает забыть, что он с глухой сибирской станции Зима,
где и прожил-то крайне короткое время, Вознесенский культивирует
свои клетчатые пиджаки и шейные платки, Семенов рассказывает о
дружеских беседах с главарями мафий и Отто Скорцени, а Пикуль
позирует в бескозырке и рассказывает о своем богатейшем и редком
историческом архиве, коий он глубочайше знает."
"Без паблисити нет просперити. Простым людям приятны легенды:
подай героя, необыкновенность, им и восхищаться не стыдно, и
подчиненная близость к нему возвышает."
"Ах, Боже, как смешно и самолюбиво поддерживал Фолкнер легенду
о себе как о боевом летчике Первой мировой, на которую он попасть
не успел. Маленький, мирненький, -- слава большого драчливого
Хемингуэя, кого он не переваривал, покоя ему не давала?"
"Хемингуэй -- вот непревзойденный мастер легенды о себе. Какой
еще полутыловой санитар итало-австрийского фронта снял столько
дивидендов с полуслучайного ранения, чтобы тянуть на героя? Кто
еще из бойцов интербригад Испании снял славы с той войны столько,
сколько тыловой журналист Хемингуэй? Какой профессиональный
охотник на тигров-людоедов ознаменитился так, как покупавший тур
сафари Хемингуэй -- со слугами, оруженосцами, поварами и джипами?
Какой клошар столько состриг со своей бедности в Париже? Когда же
он рассуждает о Второй войне в духе, что не любит танкистов,
потому что прикрытие неуязвимой брони делает людей наглыми, -- это
просто бред самоуверенного дилетанта-туриста, не ведающего, каков
век танкиста на фронте и как они горят."
"Он тоже знал, что делает. И продал он себя сознательно, в
двадцать девятом году, Полине Пфейфер, за введение в высшие круги
и рекламу среди вершин -- сливок снобов, плейбоев и законодателей
искусств. Что дало ему славу и богатство, но, естественно, не
счастье. Вот он и задергался, страдал раздвоенностью желаний -- и
славы, денег и величия хочется, и делать чего хочется -- тоже
хочется. И, дрожа и дорожа своим реноме у магнатов, в пику им
рекламно же нажирался с люмпенами и грозил дать в морду не
понравившемуся гостю." ( с сайта www.weller.ru)
28.10.2005:
"Что меня, честно сказать, немного удивляет -- это то, что
наряду с несомненно авторитетными и достойными авторами Вы
серьезно цитируете Гр. Климова, который всегда казался мне
образцом того самого дегенерата, о котором он так любит писать,
болезненно помешанным на евреях -- причем это помешательство
доходит до преклонения, а в евреи записывается каждый второй,
даже Солженицын какой-нибудь. Глубоко уважая Вашу эрудицию, решил
перечитать его опусы -- но остался при своем мнении."
Если бы не Григорий Климов, проблема дегенерации ушла бы в
глубокую тень. Вы можете назвать, помимо Г. Климова, ещё хотя бы
одного автора, который бы ею занимался? Может, дегенерации нет?
Или её значение ничтожно? Или это тема простая и очень избитая?
Возможно, другие авторы не пишут теперь о дегенерации только
потому, что трудно написать о ней радикальнее и полнее, чем
Климов, но скорее всего, без него к этой теме никто бы вообще не
прикасался, потому как наверняка наживёшь на этом деле большие
неприятности. А еврейский заскок Климова -- это обычная слабость
великого человека. Идеальных писателей не бывает, и надо
сживаться с этим обстоятельством. Велик ли писатель Григорий
Климов? Думаю, как мало кто. Хотя взял он не количеством и
глубиной, а радикализмом: вернул из небытия очень важную тему,
имеющую ключевое значение для проектирования будущего. У Гитлера
вот тоже мало нового и глубокого, а "Майн кампф", тем не менее,
торчит столпом, и не заметить его трудно. Сомнительно, чтобы
сегодня кто-то мог бы выстроить адекватную и эффективную
концепцию общества, не используя понятия дегенерации. Допускаю,
что Климов и сам дегенерат, но он из очень полезных. И наша
действительность только подтверждает то, что написано Климовым.
Можно оспаривать у него акценты и некоторые факты, но в целом он
убедителен. Если он Вам не нравится, опровергните его по существу
или предложите что-то альтернативное. Заметьте: Виктора Суворова,
к примеру, пытаются корректно опровергать и даже в самом деле
ловят иногда на ошибках, а Климова никто серьёзно не критикует.
Конечно, можно с дешёвым хитроумием объяснять это брезгливостью,
но что-то уж очень такая "брезгливость" избирательна.
Идти против существующего порядка вещей -- это очень рискованно
не только потому, что могут свернуть тебе шею, а потому что 1)
можно не выдержать психических перегрузок; 2) можно сломать то,
что на самом деле правильно и нужно, но имеет полезность
неочевидную. Климов как раз заставляет быть бдительным в таких
делах по отношению к себе.
Что до меня, то я Климова не опровергаю, а встраиваю в более
широкую концепцию. Отклонения не всегда дегенеративны. Бывают
отклонения не в худшую сторону, а просто в сторону. Развитие идёт
через мутации, поэтому мутанты (в широком смысле) -- это,
случается, искатели новых путей, своеобразные герои. Они в целом
необходимы, хотя и опасны. При разумном устройстве общества люди
с умеренными отклонениями в непонятно какую сторону не испытывают
чрезмерного дискомфорта и не создают его другим.
07.11.2005:
Увлекающиеся авторы нередко так разгоняются, что проскакивают
мимо точки оптимума. А не увлекающиеся не пишут ничего из ряда
вон выходящего, способного привлечь, впечатлить, переубедить.
Вследствие этого критично настроенный, более-менее культурный и
бывалый человек, наверное, не способен принять целиком ни одной
книги, которую читает: он непременно окажется чем-то в ней
недоволен. Я полагаю, надо сознавать неизбежность этого и
воспринимать ущербность авторов спокойно. Придирчивому читать
книгу -- приблизительно то же, что есть фрукты из кучи, в которой
ни одного хоть где-нибудь не подгнившего плода. В восторг не
придёшь, но насытиться, тем не менее, можно. Что до меня лично,
то я имею более или менее крупный зуб на всех авторов, которых
одобрительно цитирую. В состоянии я припомнить и вовсе не любимых
мною писателей, которые не чуждыми мне людьми почему-то
воспринимаются более спокойно, чем мной. Может быть, Григорий
Климов Вас как-то задел своей "теорией". Ну, в подсознании, что
ли. К примеру, вы цените в себе революционность, а он говорит,
что революционеры -- бешеные псы или что-нибудь в этом роде.
Насколько Климов вульгарен (примитивен, припылен), судить не
берусь, потому что для меня это не актуально. Если он где-то
слегка задевает лично меня, я это запросто выдерживаю. Мне нет ни
политического, ни творческого интереса под него копать. Могу
только заметить, что есть пишущие антисемиты, которые явно проще
и вульгарнее Григория Климова. Уж их-то я не цитирую. А что
касается свободного распространения книг Климова в стране, так
это потому, что государство всё более превращается в чиновничью
республику, а чиновников он как раз не трогает, а грызёт,
наоборот, тех, кто мешает чиновникам жить: творческих людей,
экстремистов, революционеров, богатых "международных евреев".
Очень даже чиновничий оказался он писатель.
26.07.2005:
Развитие идёт через отклонения от нормы, даже если это отклоне-
ния в сторону слабости и уродства. Заранее очень трудно опреде-
лить, какое изменение станет базовым в следующей человеческой
породе. То есть, развитие всегда идёт через ненормальных, нередко
-- через уродов (через тех, кто представляются уродами относи-
тельно действующей нормы, но, возможно, не будущей).
Поскольку мутанты -- ИНЫЕ, им очень неудобно в существующем
обществе (а вдобавок их преследуют "фагоциты"), и отсюда их нор-
мальное стремление переделать общество под себя. С евреями они
смыкаются не по причине ущербности последних, а потому что евреям
тоже неудобно в чужом обществе, регулируемом предпочтениями
другого этноса, и тоже хочется переделать это общество под себя.
Существует сложность различения развития и деградации не только
в отношении мутаций, но и в отношении устоявшихся признаков. К
примеру, утрата людьми основной части волосяного покрова на теле
-- это деградация, развитие или всего лишь приспособление к
изменившимся условиям жизни, не "поднявшее" и не "опустившее"
человеков?
07.11.2005:
"Быстро понял, что это какая-то очередная жидовская безумная
шарашка, просто просматривал как бы из клинического интереса."
На мой взгляд, Вы очень близки к истине, но Ваш подход всё-таки
резковатый. Вы чувствуете неприязнь и где-то даже враждебность к
"специалистам" по ТРИЗ, а надо чувствовать снисходительное сожа-
ление. Надо помогать людям исправиться. Может, они исправляться
отнюдь не хотят и вообще не поймут, о чём речь, но наше дело
предложить. Среди евреев действительно часто попадаются люди с
особо вздорным складом мозгов (на наш славянский взгляд, конеч-
но). Когда их ненавидят, это подпитывает их и где-то даже радует.
Но сегодняшний мир устроен так, что враждой Вы причините больше
ущерба себе, чем им. Правда, если Вы в глубине души шахид, путь
конфронтации, конечно, Вам подойдёт. В противном же случае лучше
относиться к ним как к рыбьей мелочи в Вашем аквариуме. Это будет
действовать на них угнетающе. Никогда не упускайте возможности
опереться в своих умопостроениях на творческий продукт более-
менее здравых мыслителей из евреев: Флавия, Спинозы, Маркса,
Ломброзо, Нордау и пр. Мы, русские, воевать умеем, и нам уже не
надо кому-то это доказывать. Но нам ещё надо учиться сосущество-
вать: в полувражде-полусотрудничестве, не давая оттеснить себя от
благ. Не бить, а мягко отталкивать. И отталкивать только до
предела, который мы считаем справедливым. Иначе придёт конец не
евреям и не нам, а человечеству в целом. Если мы научимся и
научим остальных мягко ставить друг друга на место (разумное,
справедливое, заслуженное), это будет огромное благо.
Враждующий полагает, что если напрячь силы, то он окончательно
покончит с противником, а значит, и с вопросом, как по отношению
к этому противнику поступать. Но надо учитывать, что:
1) борьба требует затрат и влечёт потери, которые если и окупятся
позже, то не сразу;
2) борьба может закончиться и собственным тяжёлым поражением;
3) от уничтоженного противника была или могла бы быть какая-то
польза;
4) скоро наверняка появится какой-нибудь новый противник, и
против него, возможно, пригодился бы этот гнусный старый враг,
а он как на зло уже уничтожен.
Способность не бить, когда можно и хочется, не менее важна, чем
способность бить, когда трудно и нельзя, особенно если эта
способность не бить обусловлена не слабостью, а дальновидностью
и самоконтролем. Через умеренность -- к превосходству.
Давайте будем спокойно и конструктивно обсуждать отвратительные
пороки некоторых наших еврейских братьев. Поверьте, чувство
морального превосходства, бывает, переживается не менее
упоительно, чем чувство ненависти: надо всего лишь себя к нему
приучить.
09.12.2005:
Молчите? Значит, наверное, не поняли. Я ищу не ту позицию, ко-
торая для меня непосредственно наиболее приятна, а ту, которую
можно предложить всем без риска сделать общество ещё худшим, чем
оно есть. Я ОБОЖАЮ враждовать: я, можно сказать, рождён для это-
го. Но что толку? Любая вещь хороша, когда она к месту. С антисе-
митской точки зрения мой подход наверняка выглядит как нежелание
рискнуть ради своей нации и как стремление что-то поиметь от
мирного сосуществования с еврейством. Бога ради! Тем более, что
отчасти так оно и есть, особенно если глянуть на это дело мельком
и издалека.
Вопрос с еврейскими интеллектуальными заморочками сложный и
важный, но это не ключевой вопрос нашей эпохи. Если евреи вдруг
исчезнут, заморочки наверняка останутся, хотя и займут, скорее
всего, меньшее место. Поэтому, на мой взгляд, эффективнее будет
бороться не с еврейскими заморочками, а просто с заморочками,
попутно указывая без акцентирования, что евреи как основные
жертвы цивилизации имеют к ним, по-видимому, большую склонность,
чем другие, иначе говоря, служат индикаторами всяких цивилизаци-
онных процессов сомнительной нужности, т. е. своеобразно
приносят себя на алтарь ради человечества.
Кстати, у нас в Минске некоторые припыленные стали совать
этот несчастный ТРИЗ даже в детские сады. Думаете, можно остано-
вить этот идиотизм подпусканием антисемитского душка? Я так не
думаю. Вообще, антисемитское мировосприятие привлекательно лишь
для сравнительно немногих. Остальным хочется быть справедливыми
и гуманными, так что антисемита оттесняют в маргинум зачастую
даже не евреи, а русские либеральные общечеловеки и примыкающие
к ним. Если человек ищет конфликта (для души, так сказать),
рекомендую ему стать антисемитом, а если он стремится к каким-то
положительным сдвигам в обществе, рекомендую не стать.
11.11.2005:
"Да понял я. Даже не успев глянуть на зачатки текста про жидов.
30 серебреников ищете? Кто и за что даст? Ха-ха-ха... Ищем изда-
теля? Да. Лечь под всех (. . .), улыбаться, 'позиционироваться
положительно', но и показать себя этаким рубакой-рубахой-парнем-
но-и-чуть-чуть-девочкой-ласковой. Катастрофа. Тупик. Искру божью
загубите..."
Причин моей особой позиции по "еврейскому вопросу" несколько.
Во-первых, мне не интересно повторять то, что говорят хором мно-
гие и давно. Я или пробую сказать что-то новое, или вовсе молчу.
Новое -- не обязательно лучшее, но пытаться надо. Во-вторых, если
повторять банальное, то не обратят внимания: будешь разговаривать
сам с собой. А с какой стати мне не пользоваться "еврейским во-
просом" как вспомогательным средством пропаганды своих подходов,
не имеющих к евреям тесного отношения? Я паразитирую при этом на
евреях? Но у меня в запасе куча оправданий на этот счёт. Народ
заводится, значит, средство работает. Кому-то будет от этого
хуже? Хорошим людям не будет. Наверное, я не выгляжу "белым и
пушистым", но зато я адекватен этому миру, надеюсь. А нетёплые
отношения с антисемитами -- дополнительная маленькая радость
любителю поконфликтовать. Получается не "положительное позициони-
рование", а конфронтация и с юдофилами, и с юдофобами. Двойное
удовольствие, так сказать. Вообще, если хочешь что-то сделать в
обществе, непременно с кем-то столкнёшься -- если не с этими, так
с теми. Поэтому я очень спокойно отношусь к тому, что кто-то
осуждает меня в грубой форме. Хуже, когда молчат: значит, что
задуманный процесс не идёт.
"Саша! Почему 'антисемитское мировосприятие привлекательно лишь
для сравнительно немногих'? В каком издательстве или в какой
синагоге Вам это внушили?"
О том, что это так, говорит мой опыт общения с людьми (Вы,
наверное, нашли себе специфическое окружение и поэтому думаете
иначе). Теперь о том, ПОЧЕМУ. Причины такие:
1) большинству чихать на общие интересы и дальние перспективы,
и если им кто-то непосредственно не мешает, то они и не
обращают на него внимания;
2) агрессивных от природы людей (не психов, а воинов) мало;
3) всем вбили в мозги, что конфликт -- это плохо, а "народное
единство" -- это хорошо;
4) всем вбивают в мозги, что антисемитизм -- это неинтеллигентно
и чревато Освенцимами.
Если настроиться на восприятие антисемитского, то кажется: куча
литературы, масса сторонников. А если соотнести их со всем осталь-
ным, то выяснится, что это только малая горсть. Впрочем, на моей
позиции ещё меньше народа. Но моя выглядит перспективнее.
А ещё можно загнуть и следующим образом. Боевитого "человечес-
кого материала" во всяком обществе раз-два и обчёлся, а в нашем
нынешнем -- тем более. Воевать за общие цели почти некому. А ан-
тисемитские агитаторы и тех немногих, какие есть, норовят подбить
на ерунду, на которой люди израсходуют себя, ничего не добившись.
Сил народа едва хватит на один мощный удар, и если его неправиль-
но рассчитать, то русским конец. Русским активистам навязывают
антисемитскую колею, потому что когда те в неё проваливаются, с
ними становится много легче бороться: технология давно
отработана.
17.01.2006:
Еврейская тема -- довольно избитая, но сказать новое слово там,
конечно же, ещё можно. Сложность в том, чтобы это слово придумать.
Если получится, то можно вокруг него потом сколько угодно груп-
пировать любимые старые факты. Но лучше подпустить и некоторое
количество новых.
Вы пишете: "евреи не представляют из себя ни народа, ни нации,
тем более этноса, а являются религиозной общиной герметического
характера". Сразу же появляется куча вопросов:
Народ и этнос -- не одно и то же?
Что считать народом, что -- нацией?
Разве все евреи верующие?
Кем стал Осип Мандельштам после того, как искренне крестился в
православие? Может, русским?
Разве не имеет значения то, кем евреи считают себя сами: рели-
гиозной общиной, клубом по интересам, профсоюзом или всё-таки
народом?
Русские -- народ? (Если народ, то почему этноним не как у всех,
а прилагательное?)
Немцы Германии и австрийцы -- один народ или два? Следует ли об
этом спрашивать их самих?
Много ли людей, помимо японцев, исповедует синтоизм?
Есть ли на свете хотя бы пара народов, которые имели бы одина-
ковую ситуацию в отношении языка, религии, территории, крови?
Хочу заметить, что еврейство очень неоднородно, поэтому когда
что-то говорят о "евреях вообще", всегда имеет место более или
менее значительная натяжка, которая портит картину умопостроений.
Вообще, "еврейский вопрос" -- чрезвычайно сложный, поэтому тот,
кто смело берётся за него, сильно рискует наговорить правдоподоб-
ной ерунды. Правда, разглядят её только немногие.
У Вас:
"Принято считать что греки дали миру искусство, римляне --
право, а евреи -- нравственные законы. Я думаю что это не
совсем справедливо по отношению как к евреям, так и другим
народам. Нет и не бывало такого народа у которого не было бы
морально-нравственных критериев."
А разве были народы без собственного искусства или собствен-
ного права хотя бы в неразвитом состоянии?
Еврей у еврея переписывает про всемирное благодатное влияние
еврейских нравственных законов, чтобы поставить евреев на одну
доску с греками и римлянами, а Вы говорите "принято...". И какому
миру дали-то? К примеру, Китай не знает и знать не хочет ни гре-
ческого искусства, ни римского права, ни еврейских нравственных
законов: там исконные свои.
Сегодня Европа увлекается африканским искусством и херит
греческую классику. Новый завет был написан по-гречески, а не
по-еврейски. Христос и апостолы были еврейскими отщепенцами, по
сути отошедшими от иудаизма с его нравственными законами.
Европейское законодательство ведёт происхождение от "варварских
правд", то есть от обычаев германских варваров -- тех самых
варваров, которые раздолбали Римскую империю вместе с её
законодательством, греческим искусством и иудеями якобы в роли
пропагандистов нравственных законов. Влияние римского права --
это позднейшая отделка, декорум европейского законодательства,
корень же -- варварский. Иначе говоря, по большому счёту греки НЕ
ДАЛИ МИРУ искусства, римляне -- права, евреи -- нравственного
закона. И критиковать это "дали миру..." лучше как образчик
газетной демагогии, а не как серьёзный тезис.
Когда говорят "ашкенази -- потомки хазар", я предполагаю под-
сознательное стремление задеть, принизить этих самых ашкенази:
они-де думают о себе, что они настоящие евреи (потомки Авраама
и пр.), а на самом деле они лишь обиудеившиеся тюрки. Но ведь
аналогично и великороссы -- на две трети потомки ославянившихся
угро-финнов и тех же тюрок, и вообще очень многие современные
народы (если не большинство) -- продукт смешения кого-то там с
кем-то там.
Судить о нынешних евреях по тому, что вытворяли их предки
две-три тысячи лет назад, это некорректно.
Могут быть выделены следующие периоды еврейской истории:
период варварства: было написано Пятикнижье моисеево;
период первых цивилизованных государств: были написаны
книги пророков;
период рассеяния по Римской империи: был написан Талмуд;
период хазар;
период гетто;
период Гаскалы;
период нового Израиля и всемирной диаспоры: отход от
"культуры идиш";
период исламского и китайского натиска и угрозы глобальной
катастрофы природопользования: нынешний.
В любой из этих периодов евреи были не вполне такими, как в
другие периоды. Другой период -- другой народ. Что-то остаётся,
что-то безвозвратно уходит. Если невозможно войти два раза в одну
и ту же реку, то почему должно быть возможно поговорить два раза
с одним и тем же евреем?
У меня есть несколько собственных ключевых идей в связи с
"еврейским вопросом". Одна из них следующая: всемирный еврейский
заговор в основном делают за евреев антисемиты. Они прописывают
еврейские стратегии, пропагандируют "еврейскую идею", препятству-
ют растворению евреев в других этносах, вообще создают, перепеча-
тывают, изучают литературу по "еврейскому вопросу". Еврейским
активистам остаётся лишь следовать тому, что за них придумали и
опубликовали другие. Трудно не выглядеть особо умным, хитрым,
коварным, когда следуешь талантливо прописанным рекомендациям. И
даже когда не следуешь, а они всё равно считаются твоими тайными
помыслами.
Вы никогда не думали о себе как о пропагандисте сионизма? Ну
так попробуйте. Чем помогать евреям в самопознании, самоидентифи-
кации, изучении национальной истории и разработке национальных
стратегий, не лучше ли помочь в том же самом своим, россам? Или
хотя бы чукчам, к примеру?
Сложные сущности бывают целостными, рациональными и эффектив-
ными только в отдельно взятых своих описаниях, да и то не всех,
а в реальности даже работающие технические системы имеют множест-
во недоделок, нестыковок, слабых мест и т. п. Поэтому "евреи" --
это не разновидность взрывчатки или заразы, а в лучшем случае
лишь метка для обозначения большой группы феноменов, различным
образом связанных между собой. Застревать на утверждениях типа
"еврей -- это разрушитель" значит упиваться малосодержательными
абстракциями.
По еврейскому вопросу Вы пишете В СТАРОМ КЛЮЧЕ: в той самой
манере, в которой давно уже очень много написано и без толку.
Вполне можно ещё что-то добавить к написанному другими или что-то
переписать по-своему, и от этого даже может получиться какая-то
локальная польза. Но в стратегическом отношении будет НЕ ТО.
Потому что надо подходить к рассматриваемой проблеме по-новому:
с другой парадигмой, на другом уровне мышления.
23.01.2006:
"Я ставлю перед собой задачу, доступными мне средствами собрать
и донести информацию о евреях (точнее об иудеях) до широкого
круга людей. Была такая передача по ТВ 'Чтобы помнили'. А я так
сформулировал для себя и себе только, задачу: 'Чтобы знали.'"
Знали собственно что? Некоторую совокупность исторических
фактов, любой из которых более или менее недостоверен из-за того,
что был кое-как "зафиксирован" давно или даже очень давно? А
также некоторый набор эмоционально выраженных мнений об этих
фактах? Вы можете конкретно ответить на вопрос, что делать в
отношении евреев? Или Ваши рекомендации сводятся к тому, что надо
бросать им (и всем другим) в лицо разные факты из разряда
упомянутых Вами? Может, ещё и пальцем на евреев показывать? И
бойкот им объявить? А как насчёт погромов и дискриминационных
законов? Или о благотворности этих мер каждый должен догадаться
сам, а Вы только намекать будете? Попробуйте не Гумилёвым
потрясать, а думать в практическом ключе. Планировать даже.
Иначе -- безответственный трёп о деле, но не по делу. Только не
надо отвечать мне что-нибудь вроде "если каждый примет мою точку
зрения на еврейский вопрос, то жизнь наладится чуть ли не сама
собой" или что Ваша скромная функция -- пропагандировать "факты",
а планирование действий -- забота других подвижников. Представьте
себе, что евреев уже нет. Что делать дальше? Браться за следующих
мешающих? Их всегда будет с избытком. Вам не приходит в голову,
что русские тоже кому-то мешают? Китайцам, например?
Попробуйте хотя бы какой-то порядок внести в эту массу антисе-
митских "фактов" или, к примеру, сопоставить различные точки
зрения по крайней мере на некоторые из них. А простое повторение
этих "фактов" впечатляет только тех, кто сталкивается с ними в
первый десяток раз и/или кто на мыслителя явно не тянет.
У Вас:
Теодор Герцль (1860-1904) -- создатель Всемирной сионистской
организации. Из книги 'Еврейское государство': 'Из того факта,
что враги евреев принадлежали к самым разнообразным племенам, что
они жили в странах, весьма друг от друга отдаленных, что они
подчинялись различным законам и управлялись противоположными
принципами, что они не имели ни одинаковых нравов, ни одинаковых
обычаев, что они были движимы отличными друг от друга психологи-
ями, не позволявшими ни одинаково судить обо всём, -- вытекает
заключение, что общие причины антисемитизма всегда коренились в
самом Израиле, а не у тех, которые с ним боролись.'
Бернар Лазар (1865-1903) -- еврейский публицист и общественный
деятель. Из книги "L'Antisemitisme" (Т.1, стр. 42): 'Иудейство
-- это элемент антисоциальный по преимуществу... Не у народов,
принявших в свою среду евреев, нужно искать причину еврейских
страданий, а у самих евреев. Вот объяснение вопроса, откуда
появляется вечная ненависть к евреям."'
По-моему, Герцль и Лазар риторически преувеличивали, чтобы
привлечь внимание к своим умопостроениям. Испытывать неприязнь к
другому народу, с которым соприкасаешься, и досаждать ему чем-то
-- это обычное и где-то даже полезное дело, если в меру. Те же
русские успели повраждовать СО ВСЕМИ своими соседями, а не только
с евреями. Антисемитизм широко распространён отчасти потому, что
широко распространены евреи -- и притом заметны (особенно если с
пейсами, киппу и семисвечниками), а не потому что они самые
вредные. И Вы бы лучше взяли пример с указанных авторов и
попробовали в русском народе отыскать недостатки, которые делают
его столь уязвимым для деструктивных евреев и им подобных. А ещё
бы предложили недемагогические способы преодоления этих
недостатков.
Меня в антисемитскую колею не тянет: я там уже был. Вы вряд ли
сможете рассказать мне о евреях что-то существенное, чего я не
знаю. Жидоедение -- это дешёвка для начинающих борцов за народ,
проходящих первые стадии умственного развития. Ненавидьте евреев
себе на здоровье. Есть за что. А заодно ненавидьте китайцев,
кавказцев, американцев и пр. Тоже есть за что. Я ненавижу
огромную массу людишек и прекрасно себя чувствую. Но подгонять
своё мировоззрение под одну эмоциональную потребность, к тому же
так узко направленную, -- это поверхностно, абсурдно, скучно,
неоригинально, несолидно и где-то даже глупо.
02.02.2006:
Мне не за что на Вас обижаться. Скорее, Вам пора обидеться на
меня, потому что Вам хочется с кем-то обсуждать Ваши впечатления
от недавно прочитанных антисемитских книг, а я не подхожу для
этой роли.
Я не утверждаю, что бесполезно знакомиться с теми историческими
документами, касающимися евреев, которые Вы упоминаете. Я утверж-
даю следующее:
1. К любому историческому документу следует относиться с некото-
рым недоверием.
2. Народы со временем изменяются. А если они изменяются недоста-
точно или не так, как вам хочется, то в этом есть и ваша доля
вины.
3. Ваши "знания" о евреях не имеют статуса чрезвычайной важности.
4. Ваши "знания" о евреях не указывают конкретно, как действовать
сегодня. "Не доверяй евреям" -- и всё?! Но я вообще никому
вполне не доверяю.
5. Мне интереснее заниматься не пропагандой старых документов, а
выработкой новых представлений.
Пропагандируйте записки Державина и Даля дальше -- ради Бога.
Но я-то здесь при чём?! Вы хотите, чтобы я их тоже пропагандиро-
вал? Но у меня не хватает вполне времени даже на то, чтобы про-
пагандировать собственные, а они, на мой взгляд, посвежее и
поважнее того, с чем носятся антисемиты.
У Вас:
"Я не знал, что В. Даль занимался расследованием о жертвопри-
ношениях христианских детей еврейской сектой хасидим."
Хорошо, теперь знаете. Знайте ещё, что в среде нерелигиозных
и не очень религиозных евреев отношение к хасидам в основном
отрицательное, потому что те по сути паразитируют на остальном
еврействе и своими демонстративными крайностями вызывают непри-
язнь к евреям вообще.
А ещё знайте, что человеческими жетвоприношениями занимаются
современные сатанисты, но больше всех, конечно, -- политики.
Впрочем, их ведь элементарно можно представить как продукт
тлетворного влияния евреев.
Кстати, вы хоть одного живого хасида видели? Что до меня, то я
видел неоднократно и с одним даже пробовал говорить. А в синагоге
Вы были? А Талмуд в руках держали? А иврит учили? А еврейских
классиков читали? А звезду Давида на листовках еврейских "канди-
датов в депутаты" рисовали? А в русской нацистской организации
состояли? А с еврейскими женщинами кувыркались? Вообще, вы с
евреями "двести лет вместе", а мы, белорусы, -- все шестьсот. Так
что с Вашей стороны это как-то не совсем хорошо -- браться
поучать меня в "еврейском вопросе", едва уловив что-то из мною
написанного.
Я пару месяцев назад в Вене познакомился с одним еврейским пев-
цом: он спросил меня на английском, в какой стороне Опера, потом
разглядел мою славянскую физиономию, а я его еврейскую, мы пере-
шли на русский, прослонялись вместе два часа, а после вместе и
пообедали. Оказался мой земляк из Минска. Живёт в Нью-Йорке и
поёт на идиш, английском и русском. Я спокойно и откровенно
обсуждал с ним "еврейский вопрос", своё антисемитское прошлое и
свой нынешний взгляд на еврейские пороки. Потом я ещё на его
спектакль сходил. Так вот, с ТАКИМ евреем я сражаться не собира-
юсь и другим не дам. С таким я всегда смогу договориться, чтобы
меньше мешать друг другу. А Вы хотите, чтобы я от него отрёкся?
А я вот не отрекусь. Потому что он уже поднялся хотя бы до пони-
мания тех вещей, которые я пропагандирую, а Вы даже не признаёте
за мной способности высказать что-то радикально новое и значимое,
вне Вашей системы понятий.
Если Вам так важно приобщиться к нужному для России делу, при-
смотритесь к моей книге "Модерализм".
