Тамара Катаева -- одарённая в литературном отношении особа:
наблюдательная, проницательная, начитанная, с чувством языка и
с умением ярко и занятно выразиться. Разоблачение Ахматовой
развёрнуто у неё на более чем 500 страниц текста, так что,
наверное, Тамара Катаева -- ещё и очень добросовестный автор:
менее объёмный текст был бы в её глазах легковесным, неубеди-
тельным, граничащим с клеветой. Мне бы такого количества страниц
хватило, чтобы вывести на чистую воду всю советскую литературу с
"серебряным веком" впридачу. Да-да, я тоже люблю разоблачать, но
интерес к теме у меня слабеет где-то на десятой странице собст-
венного текста, а к тридцатой мне уже хочется переключиться на
следующую жертву. Причина -- не в недоразвитости у меня чувства
ответственности, а в переразвитости у меня чувства собственной
значимости: жалко тратить на какого-то неправильного человечка
своё драгоценное время и убеждать себя и других в его неправиль-
ности в двадцать раз большим количеством аргументов, чем это
минимально необходимо. Должно ведь остаться время и на собствен-
ные великие дела.
Катаева поступила толковее: она не стала полоскать всю советс-
кую литературу, а взяла очень узкую тему и подавила возможных
оппонентов огромной МАССОЙ агрументов. Разобраться в теме -- это
пустяк под солнцем: важно протолкнуться со своим разбором в
область общественного внимания, иначе как если бы ты и не разо-
брался вовсе -- и даже как если бы тебя не существовало на свете.
А для проталкивания себя (ну, своих интеллектуальных достижений)
лучше не замахиваться на многое, зато в немногое вложить много
сил: у тебя и критиков будет поменьше, и критикам будет потруд-
нее. Наконец, при чтении 10-50 и даже 100 страниц, пусть и очень
занимательных, люди не успевают охмуриться, а если их обрабаты-
вать хотя бы 200 страницами, прорыв в подсознание обеспечен.
Книга написана очень по-женски, то есть без попытки обобщить,
показать феномен в контексте эпохи. Объём у неё абсурдный, но он
частично оправдывается тем, что благодаря ему книга оказывается
чем-то вроде энциклопедии по московско-ленинградской литературной
тусовке 1920-х -- 1960-х.
А ещё эта книга написана очень по-современному: с положительным
упоминанием модных дегенеративных авторов (Владимира Сорокина,
Венедикта Ерофеева) и свободным обращением со всякими понятиями
из интимной сферы.
Анна Ахматова у Катаевой -- имитаторка, позёрка, симулянтка,
приспособленка, бездельница, манипулянтка, лгунья, развратница,
плохая мать, курильщица, любительница выпить.
* * *
У Катаевой:
"Великий русский поэт Бродский уверяет, что это Анна Ахматова,
умершая в 1966 году, научила говорить родную землю."
Из этого можно заключить, что у Катаевой -- наверняка примесь
еврейской крови и что Иосиф Бродский -- на самом деле не великий
русский поэт, потому что великий русский поэт не пошёл бы на
такое абсурдное преувеличение даже из вежливости. О Бродском у
меня когда-нибудь будет отдельный разговор.
* * *
Какой бы позёркой, имитаторкой и т. п. ни была Ахматова, у
Корнея Чуковского есть про неё в "Дневнике" следующее:
"Вчера в Доме Учёных встретил в вестибюле Анну Ахматову: весе-
ла, молода, пополнела! 'Приходите ко мне сегодня, я вам дам бу-
тылку молока -- для вашей девочки'. Вечером я забежал к ней -- и
дала! Чтобы в феврале 1921 года один человек предложил другому --
бутылку молока! <...>" (3 февр. 1921)
.................................................................
.................................................................
Станислав Куняев (род. в 1932 г.) -- наверное, большой, как
говорится, русский поэт (с польским именем и тюркской фамилией).
А ещё литературный критик и публицист. Известен, в первую оче-
редь, своим поэтическим афоризмом "Добро должно быть с кулаками",
а также чёткой националистической позицией, особенно в отношении
этих ужжжасных евреев с их возмутительной специфической установ-
кой на властвование в России и в мире. Разоблачительную книгу
"Возвращенцы" этого автора мне довелось с интересом почитать.
Вообще, очень правильно, когда литераторы говорят о политике
напрямую, в так называемой публицистике, а не мучают себя и
читателей "художественной правдой", особенно с аллегориями и
прочими тонкими намёками.
В книге "Возвращенцы" вводится в оборот много всяких фактов по
поводу еврейских, проеврейских и антиеврейских русскоязычных писа-
телей и поэтов, а ещё чиновников и политиков, и ряд эффектных
антиеврейских цитат из Розанова и еврейских авторов. Чего в книге
нет, так это каких-то новых существенных обобщений и рекомендаций.
Автор не занимается компиляциями и не увлекается избитыми цитата-
ми, а опирается в основном на собственные впечатления и собствен-
ные находки в чужих текстах, тем не менее, книга -- всего лишь
"ещё одна" про нехороших евреев, которые и в ус себе не дуют. Чи-
тается запоем, но для человека уже знакомого с российской антиев-
рейской публицистикой постсоветского времени интересна больше не
темой еврейства как такового, а темой писательского быта эпохи
позднего СССР, а также темой "перестройки" и капиталистической
революции в России. Автор не балуется риторикой, выражается по
существу, самолюбуется в меру. Общее впечатление: могучий умище
второй величины, кормящийся от темы поруганной России. Для нации
в основном полезен, но лишь как дополнение к авторам, проторяющим
пути. По физиономии -- типичный аппаратчик и наверняка даже в
КПСС состоял.
Интересен взгляд Станислава Куняева на поэта Эдуарда Багрицкого
и писателей Валентина Катаева и Виктора Астафьева. Почтительное
поминание Куняевым "сказки" Василия Шукшина "До третьих петухов"
мне не понятно: слишком большая снисходительность к "своему" --
по образцу еврейской.
* * *
В советском раю для избранных было большое отделение для
"работников пера" -- Союз писателей: с Литературным фондом, Цент-
ральным домом литератора, дачным посёлком Переделкино, "домами
творчества" в лучших углах шестой части суши, творческими коман-
дировками по стране и за границу, съездами, банкетами и другими
благами за мой, среди прочего, счёт. Задумывалось это всё с хоро-
шей целью помочь творческим людям, но выродилось в кормушку для
халтурщиков и рассадник антигосударственных настроений. В лучшем
случае один процент продукта этой кастовой "отрасли" был хорош
для использования по назначению. Все недостатки советской литера-
туры определялись существованием союзписательского подкормочного
корыта, и крах советского государства им обусловлен был процентов
на двадцать как минимум. На самом деле следовало платить писате-
лям лишь за издание книг, а кому не хватало на жизнь, те могли бы
её изучать посредством участия в общественно-полезном труде на
общих основаниях. Умеренные трудности укрепляют характеры и ради-
кализируют творчество. Я в целом не одобряю произведений, к при-
меру, Михаила Веллера, но мне он симпатичен тем, что не состоял в
Союзе писателей, а для того, чтобы иметь возможность строчить,
сначала зарабатывал деньги на пропитание простым честным трудом,
как большинство нормальных людей.
* * *
По Куняеву, если еврей совсем ассимилировался, стал почти как
русский, то это правильный еврей, а если не ассимилировался, то
неправильный и должен ассимилироваться, или помалкивать, или
уезжать. Попробуем взглянуть на эту же проблему глазами нерус-
ских. Россия -- не только для русаков (а если ТОЛЬКО, то пусть
убираются с Кавказа и т. п.). Все народы, издавна проживающие в
России, имеют естественное право на то, чтобы оставаться самими
собой, поддерживать своих, участвовать в управлении страной,
стараться переделать её "под себя" и, может быть, даже ставить
вопрос об отделении. Евреи -- не исключение, тем более что не
только они пёрлись в Россию, но и Россия пёрлась к ним: присое-
динила в своё время Украину и Белоруссию, где они проживали не
"двести лет вместе", а все шестьсот. Если евреи в России много
больше других преуспели в расталкивании конкурентов локтями,
это не значит, что они нарушали какие-то писаные и/или неписаные
правила, а значит лишь то, что они были успешнее в том, чем
занимались и другие. Евреи в среднем подлее других? Может быть,
но мерило отсутствует. Евреи больше других лгут? Опять-таки,
никто не измерял. Евреи своих поддерживают? Есть такое дело, но
у русских те же возможности для поддержки русских. Вдобавок
поведение людей (евреев, неевреев -- всё едино) существенно
зависит от социальных условий: надо условия делать такими,
чтобы они не располагали людей к подличанию, лжи и пр.
Проблема русских националистов -- в том, что у них много необъ-
ективного эмоционального разоблачительства и почти нет конструк-
тива. Их рекомендации сводятся в лучшем случае к тому, что надо
начать "всем дружить" под патронатом русских, но чаще -- к тому,
что надо теснить инородцев, и/или воцерквляться в лоне правосла-
вия, и/или проводить техническую сверхмодернизацию. Всё мимо.
Кстати, в России в настоящее власть не еврейская, а чиновничья.
"Новое дворянство" -- наднациональное чиновничье, а не еврейское.
Правда, в высшем чиновничестве существенна примесь еврейства, и
еще больше она -- среди самых крупных собственников. Богатые
евреи, как и русские, подкупают и охмуряют чиновничий аппарат, но
последнее слово в государстве номинально больше за русаками.
Кстати, даже во времена Ленина евреи отнюдь не смогли вполне под-
мять под себя страну, из-за чего сталинистам удалось их в конце
концов потеснить. В начале 1990-х произошло то же, что в 1917-м:
евреи хорошо рванулись к верхушке власти, но не смогли, а точнее
не стали делать её целиком своей, потому что для удержания
русской массы в повиновении нужны определённые иллюзии, а для
культивирования иллюзий (в нынешних условиях -- патриотических)
нужен немалый процент родных русских морд в правительстве и чуть
ниже.
Чтобы остановить деградацию народов России, нет смысла ставить
основным пунктом программы оттеснение евреев от власти: он так
стоит уже 20 лет, а без толку. Даже если евреев каким-то чудом
изъять из российской "верхушки", программа деятельности этой
"верхушки" останется приблизительно прежней, а значит, приблизи-
тельно прежними будут и результаты.
По большому счёту евреи в российской "верхушке" не против "про-
цветания" России (если не в западном смысле, то хоть в каком-
нибудь) и даже не против размножения русского народа -- при усло-
вии, что они сами останутся в "верхушке" и будут получать плоды с
этого "процветания". Действительно, не всё ли им равно, какую
рабочую силу использовать: русскую или иммигрантскую? Русская
даже удобнее, потому что есть отлаженные приёмы манипулирования
ею. Проблема в том, что "даже евреи" не в состоянии предложить
для России перспективный проект достижения процветания при сущес-
твующем раскладе факторов и существующем состоянии менталитета.
* * *
У Станислава Куняева (стр. 282):
"Наши якобы подлинные заявления о том, что 'настоящими русскими
писателями могут быть только люди с чистой русской кровью', бес-
церемонно придумывались и сочинялись досужими клеветниками. Никто
из наших хулителей никогда и нигде не привёл буквально ни одной
цитаты из каких-либо наших статей, речей, выступлений, потому что
никто из нас никогда не говорил и не писал подобных глупостей."
Что до меня, то я не совсем "подобные глупости", но говорил, и
писал, и готов повторить: "настоящими русскими писателями могут
быть только люди с чистой русской кровью" или хотя бы с тремя
четвертями её, потому что даже половина нерусской крови почти
всегда вносит явный существенный нюанс, а ведь ещё и неявный бы-
вает. От "настоящих русских писателей" надо отличать русскоязыч-
ных еврейских и др. писателей и русскоязычных писателей-космопо-
литов с всё равно какой кровью. "Настоящий русский писатель" --
это писатель, который защищает русские национальные интересы не
из расчёта и не из чувства справедливости, а из-за того, что ина-
че он не ублажит своего мощного инстинкта групповой солидарности
и будет чувствовать эмоциональный дискомфорт. Русофильствовать --
Бога ради, это должно только приветствоваться. Но записываться в
русские -- это уже извращение и измена какому-то другому народу.
Это непонятно, а значит, опасно. Быть русским -- "какое счастье,
какой восторг!" -- но примазываться к чужому счастью, обеспечен-
ному чужими предками, -- это своеобразное воровство. Вдобавок
каждый автор, записывающийся в русские, оказывается конкурентом
настоящим русским -- более надёжным носителям русскости.
* * *
Я охотно читаю еврейские книги о евреях, Израиле, антисемитиз-
ме, тяжкой доле еврейского народа. Обо всём же прочем я стараюсь
читать у нееврейских авторов: не потому, что еврейские пишут
хуже, а для того чтобы евреи не считали, что я им очень обязан
-- "информационным обслуживанием" и пр. Это не бойкот, поскольку
выдерживается не жёстко. Это всего лишь проявление нордической
гордости и лёгкая поддержка "своих" -- аналогичная той, какую
евреи оказывают евреям. Если я цитирую еврейского автора, то
чаще как еврея, а не "на общих основаниях". У евреев -- своя
песочница, у нас ("народов славянского корня") -- своя. Евреи не
хуже (или не намного хуже) нас, но -- чуть ДРУГИЕ. Я -- патриот
Израиля и при определённых условиях буду защищать его с оружием
в руках, но это будет союзническая помощь, а не смешение меня с
евреями в одну якобы общечеловеческую кучу. Коль евреи повадились
утверждать, что мы, германо-кельто-финно-тюрко-балто-славяне и
пр., им МНОГО ЧЕМ ОБЯЗАНЫ, надо стараться по возможности хотя
бы иногда обходиться без них: чтобы выяснить, на самом ли деле
нам без евреев никак. Впрочем, евреи, как и русские и т. п., --
далеко не однородное целое, так что говорение про всех их скопом
-- всегда округлённое, то есть, более или менее неверное в отно-
шении каждого конкретного индивида. И я у иного еврея скорее на-
хожу объединяющее нас, чем у иного русского. И в человечестве мы
с евреями всё равно братья, пусть и не родные, а только троюрод-
ные. Вот так.