Если в Китае начнутся большие проблемы и его население хлынет через границы, последствия будут кошмарными для всего человечества. Китайские передовые отряды уже есть ВЕЗДЕ. Внешне они политически пассивны, но подспудно ведётся большая работа. Пока ещё можно говорить о "китайской угрозе", но скоро настанут такие времена, что с людьми, высказывающимися против тихой экспансии китайцев, будет случаться что-нибудь нехорошее.

  21 июня 2006 г. в Минске открыли Институт китаеведения имени 
Конфуция. При Комитете государственной безопасности? Нет, при
Белорусском государственном университете. Разумеется, китаеведе-
нием можно заниматься очень по-разному, но то, как им будут
заниматься в Беларуси, наверняка лишь облегчит проникновение
великой нации в центр Европы. На наших, можно сказать, глазах
ради текущего пропагандистского эффекта (щелчка по носу Западу
и России) выращивают огромную будущую проблему. Кстати, Институт
белорусоведения в Минске, по-видимому, так и не будет создан. И
не дай Бог, чтобы его создали в Китае!
  В фантастическом романе Саке Комацу "Гибель дpакона" японцы,
предвидя скорое погружение своей страны под воду (вследствие
тектонических процессов), начинают тихо скупать по всему миру
землю и вообще готовиться к эвакуации. Что-то подобное делают
сейчас китайцы в преддверии экологической катастрофы в Подне-
бесной империи.

  С сайта  kp.by:
  ПОЛЕШУЦКУЮ ЗЕМЛЮ ВЫДЕЛИЛИ КИТАЙЦАМ. Как фермер к президенту 
прорывался (04.09.2009).
  "Отец шестерых сыновей-фермеров Михаил Гриб из деревни Ольшаны
Столинского района в минувший вторник пытался прорваться к
Александру Лукашенко, чтобы просить его о выделении дополнитель-
ных гектаров земли, рассказывает Regionby.
- Я был в деревне Шерешово Пружанского района. Сегодня там тру-
дятся сто граждан Китая, -- негодуют Михаил Гриб. -- И ожидается, 
что прибудут еще четыреста. Посол Беларуси в КНР Анатолий Тозик
задумал соорудить тепличный комплекс из нескольких сотен теплиц и
отдать его в аренду китайцам. Хоть убей, но я не понимаю этого.
Кому и сколько заплатили, чтобы отдать плодородную и чистую землю
китайцам?!"
  "Пружанском райисполкоме подтвердили сведения о китайцах.
Оказывается, что на территории бывшей 7-ой трубопроводной военной
бригады живут в казармах китайские колхозники. 100 женщин и
мужчин обрабатывают несколько десятков гектаров земли. Овощи и
фрукты выращивают в открытом грунте и теплицах."

  Из обсуждений:
06.09.2009:
  "Китайцы -- мудрые люди и никуда не торопятся... потихонечку 
строят свою мировую империю, расселяются по всему миру и не дают
себя ассимилировать. Наверное даже есть специальная служба
контролирующий этот процесс. Через несколько поколений молодой
китаец из под Пухавич чэсна заявит в сельсовете: ЭТО МОЯ ЗЕМЛЯ.
Здесь жил и работал мой отец, дед и прадед, и положили они свое
здоровье и силы ради этой страны, Я ИМЕЮ ПРАВО НА ЭТУ ЗЕМЛЮ... НА
ШКОЛУ И КИТАЙСКИЙ ЯЗЫК... а вы все ПОНАЕХАЛИ... короче... не
нужно никуда торопиться... нужно сидеть на берегу НЕМАНА и ждать,
пока поплывут мимо трупы твоих врагов..."

  "Проблема в том, что китайцам землю получить легче, чем 
белорусам."

  "Раньше хоть отпор давали московитам. А тут всё тихо, мирно.
Без битв на Крапивне и разделов РП."

  "Китай не будет заниматься серьезной экспансией в РБ, для этого
есть страны поближе."

  "Наивный розовощёкий юноша... Я видел китайские поселения в
Центральной Африке."

  "Скажите, а где в Минске будут строить Чайна-таун? Всякий
цивилизованный город обязательно имеет у себя Чайна-таун. А в
Минске ещё нет Чайна-тауна. Отсталость и невежество!"

  "На Смаленшчыне даўно iснуе некалькi кiтайскiх гаспадарак. 
Гэта лепш, чым вёскi з некалькiмi старымi бабамi ды адным-дзвума
недапiтымi мужыкамi."

  "Для кiтайцаў, вядома, лепш. А для беларусаў?"

  "Гриб реально испугался конкуренции, а по нему конкретно она и
ударит, ведь ольшанцы сами для себя создали проблемы, они передо-
верили сбыт азерам, чем себя подсадили на такой толстый крючок, 
что и рады бы спрыгнуть, а не могут, сейчас там в столинском
районе от азеров не протолкнуться, и весь огуречный бизнес 
заканчивается на азербайджанской фуре и следует иметь ввиду
замечательное свойство свойство этих ребят так же быстро исчезать
со своими фурами как и появляться, и если китайцы тоже займутся
огурцами и опустят цены, то и оптовики к ним уйдут, и останутся
ольшанцы с огурцами и капустой, без денег, с двумя классами
образования , вот тогда и будем наблюдать и перекрытие дорог
Брест-Гомель и в Украину и прочее. Сейчас Гриб пытается найти
защиты у государства, оно придёт к ним на помощь с целой толпой
госконтроля и налоговиков. Жалко огуречников, или тихо, а теперь
проблемы. Спросят у Гриба: где отчисления подоходного за сотню
твоих батрачков и почему в большинстве это украинцы-нелегалы."

  "А в чём должна быть забота государства? Огурцы у них взять без
денег и полгода тянуть с оплатой. Или фуры МАЗ не продать,потому
что за нал типа нельзя,ну и что ездят только на импортных, а 
касаемо азеров, раньше ольшанцы сами возили огурцы в Питер и
Москву, и всё было нормально. А потом Гриб и открыл рынок на краю
Ольшан и позвал азеров. Которые монополизировали рынок и теперь
вьют из этих огуречников верёвки. Попробуй пусть сунется
белорусская транспортная фирма с предложением отвезти огурцы в
Питер, монтировками от азеров отхватят. Раньше хоть польза была,
безработных с гомельской и брестской области работой в сезон
обеспечивали,а теперь не хотят, берут украинцев, те за 80$
готовы в месяц горбатиться, а наши 100 просят."

С сайта news.bbc.co.uk :

За рост ВВП Китай платит гибелью природы

2004 г.

По данным Всемирного банка, 16 из 20 самых загрязненных городов мира находятся в Китае. Такова цена, которую страна платит за промышленную революцию, выдвигающую Китай в лидеры мировой экономики.

Черные реки и кислотные дожди теперь - неизменная черта окружающей среды примерно в 250 китайских городах. 300 миллионов деревенских жителей пьют загрязненную воду. Каждый день газеты и телевидение называют новые "деревни-опухоли", где риск получить тяжелое заболевание в несколько раз выше обычного.

Звучит как голливудский фильм ужасов, но это - реальность сегодняшнего Китая. И, считают многие, плата за то, что за последние 20 лет ежегодный прирост ВВП составлял 9%. Всемирный банк, однако, считает по-другому. По данным экономистов, ущерб, нанесенный природе, оценивается в 10-12% ВВП ежегодно.

Ученые типа Марио Молины, получившего Нобелевскую премию за исследования по проблемам озонового слоя Земли, призывают правительство Китая действовать, пока не поздно. "Мы хотели бы, чтобы они больше думали о перспективе, чтобы они не закрывали глаза на то, что будет в будущем ради сиюминутного развития. В долгосрочной перспективе защитой окружающей среды все равно придется заниматься, и тогда это отразится на экономике", - предупреждает Молина.

Тревожные пророчества исходят и из правительственных учреждений. Один из представителей Государственного агентства по защите окружающей среды недавно заявил, что проблема достигла уровня кризисной. Природные ресурсы Китая, заявил он, вскоре будут неспособны поддерживать население.

Пекин пытается штрафовать тех, кто загрязняет воздух, землю и воду. Правительство хочет разработать план развития экономики, основанный на бережном природопользовании. Однако на местном уровне приоритет все-таки - в развитии промышленности, и это значит, что призывы беречь природу все-таки до властей не доходят.

Ван Юнчан, один из активистов-экологов, подчеркивает, что в погоне за прибылями, китайцы совершенно отворачиваются от природы. "Проблема - в том, что китайские люди просто не понимают уже, что такое природа. Никто не смотрит на дерево с точки зрения того, какова его ценность в природе. Все смотрят на дерево и думают о пиломатериалах. Это ужасно", - сетует он.

Местные активисты, как могут, заполняют пустоту в экологической политике властей. Среди неправительственных организаций, возникших в Китае, "зеленые" были одними из первых и одними из самых активных. Их пока немного, но некоторые уже могут похвастаться успехами: к примеру, активистам удалось остановить строительство плотин на реке Ну в провинции Юннань.

С сайта nvo.ng.ru :

Военный потенциал России дорос до китайского

Народный Китай сможет бросить вызов Америке, когда сочтет это нужным

5 сентября 2003 г.

Сергей Модестов

Об авторе: Сергей МОДЕСТОВ - доктор философских наук, доктор политических наук, кандидат военных наук, действительный член АВН, полковник.

Случайный свидетель рачительного отношения к устаревшей технике может донести, что в Китае все спокойно.

ОЦЕНКА военных потенциалов иностранных государств традиционно считается одной из актуальных задач военно-научных исследований. Методология решения этой задачи весьма непроста, так как приходится иметь дело с разнородными показателями, характеризующими различные ресурсы. Им присваиваются те или иные весовые коэффициенты, которые учитывают вклад этих ресурсов в конечную величину потенциала, выраженную обобщенным, комплексным показателем. В наиболее полном и общем виде методология комплексной оценки больших функциональных систем (а именно такой системой является военный потенциал государства) разработана Ю.М. Горским в ряде его работ с применением некоторых обобщенных количественных показателей, определяющих интегральные свойства информационных, энергетических и вещественных ресурсов, имеющихся у государства.

Продолжаются исследования по сравнительной оценке военных потенциалов и за рубежом. Одно из последних подобных исследований проведено Королевским объединенным институтом оборонных исследований (RUSI), а его результаты были опубликованы в журнале RUSI Journal.

Разумеется, автор публикации Майкл Коднер не раскрывает все тонкости разработанной в институте методологии. Хотя ее специфичность очевидна. Так, военный потенциал (Martial Potency) определяется британскими исследователями как "величина, характеризующая способность государства использовать свои вооруженные силы для того, чтобы повлиять на события за пределами национальной территории". Ограниченность такой формулировки налицо.

Детали расчета 10-балльного индекса не раскрываются, хотя указывается, что в нем учитываются размеры планируемого военного бюджета, текущие военные расходы и численность вооруженных сил государства. Последний показатель, в свою очередь, рассматривается дифференцированно, по конкретным категориям лиц, состоящих на действительной военной службе, находящихся в резерве и проходящих службу в военизированных формированиях. В индексе также учитываются такие показатели, как относительные размеры военного бюджета на душу населения, а также доля военных расходов в валовом внутреннем продукте (в процентах).

Авторы британской методики значительно усложняют ее попыткой формализовать некоторые политические характеристики государства. Фиксируются, в частности, особенности государственного строя (военная диктатура или представительная демократия и т.п.); участие в коалициях; наличие опыта интервенций; наличие боевого опыта; степень внутренней стабильности в государстве.

Перечисленные дополнительные показатели переведены в очень мягкие весовые коэффициенты, уточняющее влияние которых ограничивается при измерении несколькими десятыми. Возможно, именно в этой тонкой подгонке весовых коэффициентов под правдоподобный результат и заключается основная заслуга британских "русистов", создавших инструмент оценки, более напоминающий компьютерную игру, нежели аппарат для серьезных прогностических исследований военных потенциалов государств.

Сам индекс военного потенциала представлен величиной логарифмической, чтобы можно было уложить на 10-балльной шкале показатели военных потенциалов таких разных стран, как США и Кабо-Верде.

Представленная институтом методика имеет множество изъянов и ограничений. Впрочем, ее разработчики не скрывают это и признают имеющиеся недостатки - пренебрежение мобилизационными возможностями государства, социальным фактором, эффективностью использования государством имеющихся у него ресурсов, субъективных особенностей и т.д.

Прилагаем общий рейтинг военных потенциалов стран мира на 2002 г. В скобках указаны уточненные показатели военного потенциала, в которых учтены ядерные потенциалы государств (рассчитанные по числу имеющихся в стране ядерных боезарядов).

В группе западноевропейских стран, не стремящихся к росту своих военных возможностей, выделяется ряд малых стран, в том числе скандинавские. Столь же умеренны страны Центральной и Южной Европы, традиционно занимающие позиции нейтралитета - Австрия и Мальта. Твердо отстаивают принцип разумной достаточности проводящие довольно независимую военную политику крупные европейские державы - Франция, Германия, а также примыкающие к ним Италия, Бельгия, Нидерланды. В военно-политическом руководстве этих стран вполне уяснили реальные потребности европейской обороны и не желают выделять на эти цели излишние ресурсы.

Аналитики из RUSI критически оценивают динамику развития военных потенциалов европейских стран, которая, по их мнению, свидетельствует о недостаточном осознании органами государственного и военного управления насущной потребности в выделении дополнительных ресурсов для того, чтобы противостоять угрозе международного терроризма и иным угрозам, которые возникнут в будущем. Мотивы британских и американских экспертов вполне прозрачны. Европу надо "загрузить" военными заботами независимо от того, насколько это нужно ей самой.

Еще менее воинственно настроены в странах Центральной и Восточной (Юго-Восточной) Европы, хотя именно здесь начинается зона нестабильности, простирающаяся далее на Ближний и Средний Восток.

Балканские страны и их ближайшее окружение удерживает от чрезмерного увлечения военным строительством отсутствие свободных ресурсов, а также печальный опыт, свидетельствующий о том, что решение имеющихся межгосударственных и межэтнических проблем военным путем - не самый эффективный выбор.

Даже новобранцы НАТО Чехия и Польша не слишком горят желанием вкладывать ресурсы в свой военный потенциал, рассчитывая на то, что членство в этом блоке напротив позволит им чувствовать себя более защищенными без чрезмерного напряжения собственных сил. Среди стран Центральной и Восточной Европы наиболее заинтересованно к усилению своего военного потенциала относятся прибалтийские республики, усматривающие в этом, по-видимому, важный признак своей независимости. Этими мотивами руководствуются, по-видимому, и в Киеве.

Хуже всего, судя по приводимым данным, приходится Израилю. Средства, ежегодно расходуемые этим государством на военные цели, возросли после начала интифады на два миллиарда долларов. Высокие значения индекса военного потенциала этой страны можно с уверенностью прогнозировать и на последующие годы.

Ситуация выглядела бы еще хуже, если бы в британской методике действительно учитывалась эффективность накопленного военного потенциала в решении проблем обеспечения безопасности. Приходится констатировать, что затраченные на содержание современных вооруженных сил и разработку ядерного оружия ресурсы не очень спасают страну от непрекращающихся акций террористов-смертников.

Что касается богатых арабских стран Персидского залива, то большинство из них вполне могут себе позволить не вкладывать дополнительные средства в развитие своих военных возможностей. Основные источники угрозы нейтрализованы, а США взяли на себя обязательства по обеспечению безопасности в зоне Залива. Зачем же тратиться самим?

В АТР неуклонно наращивают свои военные потенциалы Китай и Вьетнам. Высокие уровни потенциалов сохраняют обе Кореи, Япония и Тайвань. Однако последние события на Корейском полуострове (ядерные эскапады Пхеньяна, рост напряженности на линии, разделяющей Север и Юг) могут скорректировать оценки индекса на 2003 г.

Почти все страны Центрально-Азиатского региона последовательно укрепляют свои военные потенциалы. К этому их вынуждают как угрозы внутренней безопасности, так и угрозы, исходящие от соседних стран. Безусловным лидером на южноазиатском субконтиненте выступает Индия.

В общемировом рейтинге военных потенциалов государств показано место, которое занимала та или иная страна в предыдущем рейтинге (2001 г.). В скобках приводится индекс военного потенциала (ВП) государства с учетом имеющегося у него ядерного оружия.

Расстановка сил достаточно стабильна: можно отметить лишь отдельные перемещения стран с одной позиции рейтинга на другую. Так, поменялись местами Великобритания и Франция (последняя все равно имеет несколько больший индекс ВП с учетом своего ядерного арсенала). Но распределение мест в первой тройке представляет особый интерес.

Cпециалисты полагали, что Китай сможет реально претендовать на роль стратегического соперника США не ранее 2025 г. При этом делался вывод, что у Соединенных Штатов имеется достаточный запас времени для принятия адекватных ответных мер на "желтую угрозу".

Но некоторые эксперты уверены, что Китай уже сейчас готов на роль второй сверхдержавы в "двухполярном мире" и искусственно сдерживает свой переход из разряда региональных "центров силы" на качественно новый, более высокий геополитический уровень.

По их мнению, Китай сознательно медлит со вступлением в активную фазу противостояния с США, учитывая печальный опыт Советского Союза, на который в свое время в превентивном порядке навесили "неподъемный груз" второй сверхдержавы в холодной войне. На самом же деле Китай вполне может мобилизовать дополнительные ресурсы - финансовые (Япония) или сырьевые (Россия), чтобы внезапно (за 5-7 лет) преодолеть отставание от США.

Сегодня эксперты приравняли военный потенциал Китая к военному потенциалу России. Процесс пошел, как говорил известный политик:

Место (2002 г.), Страна, Индекс ВП, Место (2001 г.)

1 США 10,22 (14,58) 1
2-3 Россия 8,57 (12,87) 2
2-3 Китай 8,57 (11,47) 3
4 Великобритания 8,27 (10,89) 5
5 Франция 8,18 (11,05) 4
6 Индия 7,9 (9,86) 6
7 Южная Корея 7,71 7
8 Израиль 7,67 (10,43) 8
9 Япония 7,51 9
10 Германия 7,39 10
11 Италия 7,28 11
12 Бразилия 7,04 12
13 КНДР 6,95 13
14 Тайвань 6,89 14
15 Испания 6,85 19
16 Турция 6,77 15
17 Сауд. Аравия 6,76 17
18 Иран 6,72 16
19 Пакистан 6,69 (8,57) 18
20 Вьетнам 6,69 24
21 Украина 6,63 20
30 Польша 6,17 28
40 Финляндия 5,72 49
41 Белоруссия 5,65 45
53 Казахстан 5,38 56
69 Узбекистан 4,97 69
79 Литва 4,52 81
86 Азербайджан 4,21 64
92 Киргизия 3,97 100
101 Армения 3,66 75
103 Туркмения 3,65 106
107 Эстония 3,45 121

С сайта lenta.ru :

В Китае прошли сильные кислотные дожди

24 сентября 2006 г.

В Китае в августе прошли самые сильные за историю наблюдений кислотные дожди, сообщило United Press International со ссылкой на заявление Китайской метеорологической службы (КМС).

По сведениям метеорологов, столица Китая Пекин попала в число регионов, наиболее пораженных этим бедствием.

Отчет КМС содержит сведения о том, что 19 из 155 наблюдательных станций, расположенных по всей стране, фиксировали выпадение этого вида аномальных осадков в течение всех дождливых дней прошедшего месяца. В Пекине кислотные дожди шли в 80% дождливых дней.

Кислотные дожди разрушают строительные материалы и способны погубить посевы сельскохозяйственных культур. Основной причиной их появления является выброс в атмосферу больших количеств двуокиси серы. Китай является крупнейшим в мире загрязнителем воздуха этим веществом.

С сайта www.newsru.com :

Сильнейшая песчаная буря в Пекине: на город "вылилось" 300 тысяч тонн песка

18 апреля 2006 г.

Китайская столица оказалась практически парализованной после сильнейшей песчаной бури, обрушившейся на Пекин в понедельник. Улицы, машины и крыши домов Пекина буквально засыпаны пылью светло-коричневого цвета, сообщает The China Daily.

Во время бури видимость в некоторых районах города падала до 400 метров. Экологи сообщают, что в Пекине осело около 300 тысяч тонн песка. Плотный слой пыли до сих пор висит в воздухе. Власти рекомендовали горожанам без необходимости не выходить на улицы и плотнее закрывать окна.

Буря затронула больше чем 500 округов в 10 областях северного Китая на площади около 1,6 млн квадратных километров с населением приблизительно 200 миллионов человек.

Сотрудники коммунальных служб Пекина вместе с добровольцами из числа жителей города приступили к чистке машин, памятников и улиц китайской столицы вечером в понедельник. К очистке железнодорожных путей были привлечены также строительные рабочие, которых для этого сняли с работы. Однако метеорологи обещают дальнейшее ухудшение погоды в ближайшие дни.

Представитель экологической службы Пекина рассказал, что песчаная буря была похожа на дождь, когда вместо воды льется песок. Он также сообщил, что экологическая ситуация в городе ухудшается смогом от мегаполиса, отмечает USA Today.

Песчаные бури происходят в северном Китае каждой весной. Однако прошедший шторм оказался одним из сильнейших за последнее время. На прошедшей неделе на север Китая обрушилась сильнейшая песчаная буря с 2003 года. Тогда погиб 1 человек, причинен значительный материальный ущерб.

С сайта www.rian.ru :

Американцы и японцы озабочены военным потенциалом Китая

15.12.2005

Отношения Японии с Китаем считают "плохими" 73% японских респондентов, а 72% участников опроса заявили, что "не доверяют" китайцам.

Количество японских граждан, отрицательно относящихся к КНР, увеличилось в сравнении с прошлым годом более чем на 10%, пишет "Йомиури".

Основной причиной этого стала "обеспокоенность неуклонно растущим китайским военным потенциалом". 76% японцев считают, что Китай "представляет собой военную угрозу".

Опрос проводился в последней декаде ноября среди 1946 респондентов в США и Японии.

Большинство американских участников опроса (52%) также заявили о своем недоверии китайцам. На вопрос "представляет ли Китай военную угрозу" 74% американцев ответили утвердительно.

С сайта www.rian.ru :

США обеспокоены ростом военного потенциала Китая

17.06.2005

США обеспокоены ростом военного потенциала и модернизацией вооруженных сил Китая, заявила госсекретарь США Кондолиза Райс.

"Имеет место растущее опасение в связи с военной модернизацией в Китае", - заявила Райс в четверг журналистам в Вашингтоне.

Она подтвердила, что администрация Буша "вела очень трудные переговоры" с Израилем по вопросу об израильских военных поставках в Китай.

Вашингтон обеспокоен "крупной эскалацией военного потенциала Китая" и Израиль должен это учитывать, отметила Райс. По ее словам, американо-израильские переговоры на эту тему будут продолжены.

С сайта utro.ru :

20.01.2005

Китайский беспредел усиливается

Андрей МИЛОВЗОРОВ

"Пределы роста" - так назывался один из первых докладов Римского клуба, организации, еще в третьей четверти прошлого века обдумывавшей проблемы, с которыми мы вплотную столкнулись только сейчас. Уже тогда было очевидно, что эти пределы есть, что ресурсы нашей планеты не рассчитаны на бесконечное "улучшение качества жизни" ее разумных (вроде бы) обитателей... Однако действительность в который уже раз превзошла все наши представления о ней: 40 лет назад аналитики не могли себе представить, что, возможно, самую серьезную угрозу планете и ее ресурсам таят в себе не США или Европа, а Китай - отсталая в те годы страна, проповедовавшая, к тому же, коммунистический аскетизм.

Но времена изменились: в Пекине была произнесена судьбоносная фраза: "Не важно, какого цвета кошка, важно, как она ловит мышей", и коммунистический режим развернул активное строительство развитого капитализма в неотдельно взятой стране. С тех пор эта страна развивается семимильными шагами, а в последние годы ее экономика, приобретшая уже ощутимый вес на мировой арене, вызывает все больше беспокойства у традиционных экономических лидеров: ведь им теперь приходится считаться с еще одним авторитетным игроком и конкурентом, который потенциально способен стать лидером.

У Китая драконовские замашки - это давно известно. Однако выясняется, что у его жителей теперь отнюдь не аскетические запросы. Gallup International недавно провел опрос жителей Поднебесной о том, как они оценивают свой уровень жизни. Социологи побеседовали с 3,6 тыс. человек из всех провинций, крупных городов и автономных районов КНР (аналогичные опросы проводятся с 1994 года). Выяснилось, что за последние 10 лет средний доход китайских домохозяйств возрос в 2,5 раза: с $720 до $1776. Увеличился и разрыв в доходах между городом и деревней: горожане стали получать в среднем $2948 против $1127, а сельское население - $991 против $490,5. Причем чем дальше, тем лучше живут в Китае именно горожане: с 1997 г. их доходы в абсолютном выражении выросли на 74%, тогда как благосостояние жителей сельской местности - всего на 2,5%. И несмотря на все усилия правительства по выравниванию уровня жизни города и села, разрыв между ними увеличивается. Но что удивительно: при этом и в сельских, и в городских районах растет количество недовольных своим уровнем жизни: в 1999 г. неудовлетворенных было 30%, а в 2004 г. - уже 37%. "Полностью довольных" оказалось всего 12%. Надо сказать, это весьма характерная черта классического общества потребления: чем больше есть, тем больше хочется. Ведь аппетит приходит во время еды, особенно если его умело стимулировать...

Таким образом, можно констатировать, что Китай и его жители стали полноправными участниками самого модного сейчас всемирного состязания - гонки потребления. Известный испанский журналист Рафаэль Пок, ранее работавший в Москве, а теперь представляющий свою газету "Вангуардиа" в Пекине, утверждает, что Китай оказался в эпицентре происходящей в мире грандиозной общественной трансформации. Она связана с урбанизацией - массовым переселением людей из сельской местности в города. Это великое переселение народов XX-XXI вв. - первый и главный шаг к их вступлению в современную "цивилизацию" с ее культом индивидуализма и независимости, чрезвычайно разнообразными и во многом уже надуманными потребностями, степенью удовлетворения которых и измеряется "качество жизни".

По данным Gallup International, большинство китайцев (59,5%) пока живут все-таки в деревне, однако пропорции стремительно меняются в пользу города: за последнее десятилетие в города переселились порядка 120 млн человек. А согласно планам партии и правительства Китая (в отличие от наших, они обычно выполняются), в последующие 16 лет горожанами станут еще 300-400 млн китайских крестьян. Так что понятие "золотой миллиард человечества" скоро придется пересмотреть: там будет уже миллиарда два, но зато у его "золота" понизится проба...

Конечно, "качество жизни" китайцев пока сильно отстает от западных стандартов. Но лиха беда начало! Переселяясь в города, китайцы учатся потреблять: например, электроэнергии на горожанина требуется в 2,5 раза больше, чем на сельского жителя. За весь прошлый год китайцы, которых почти в 10 раз больше, чем россиян, приобрели всего в 1,5 раза больше автомобилей, чем россияне. Однако в абсолютных цифрах это довольно много: 2,4 млн автомобилей. При этом доля импортных машин на китайском рынке составляет всего 5%, остальные (тоже, конечно, "иномарки" по нашим понятиям) производятся внутри страны.

Тут перед нами встает другая, более существенная сторона проблемы китайского экономического бума. Отказываясь от ведения натурального хозяйства в сельской местности, китайцы создают поистине необъятный рынок дешевой рабочей силы. "Сколько бы ни говорили в России о низких доходах населения, но в Китае можно найти практически неограниченный объем предложения труда по 12 центов за час. В России такое просто невозможно даже представить", - отмечает аналитик инвестиционной компании "Rye, Man & Gor" Александр Балахнин. И вот трудолюбивые китайцы производят все больше и больше, заваливая весь мир своей дешевой и разнообразной продукцией. "Полки американских магазинов ломятся от обилия китайских товаров, и каждая их покупка - это дополнительные стимулы для развития производства в Китае и создания новых рабочих мест там, а не здесь", - сокрушается профессор Павел Завлин, глядя из США на китайскую угрозу.

Впрочем, из России она выглядит ничуть не менее страшно: рядом с нашей страной растет индустриально-демографический монстр, неспособный, к тому же, самостоятельно обеспечить свое существование. "Индустриальное развитие Китая не соответствует его географическим, демографическим и природным возможностям", - признает заместитель директора государственного комитета Китая по охране природы Ю Фан. По его мнению, западная модель развития (то есть, экономика, "подсаженная" на непрерывный и самодовлеющий рост производства-потребления) не подходит для страны с населением в четверть населения планеты, но обладающей скудными природными ресурсами и не слишком плодородными землями.

За последние 20 лет потребление нефти и газа в КНР выросло вдвое, стали - почти в 2,5 раза, а алюминия - в 4 раза. Но при этом в самом Китае добывается лишь малая часть необходимого экономике сырья, остальное приходится закупать за рубежом. Масштабы потребностей Китая наносят вред ему и дестабилизируют мировой рынок: когда в этой гигантской стране-импортере возникает дефицит какого-то сырья, цены на него немедленно взлетают. Так произошло, например, с нефтью, хотя по объемам потребления "черного золота" Китай в настоящее время не оказывает решающего влияния на мировые рынки: его импорт составляет порядка 90 млн т в год (2,5% от мирового потребления) при собственной добыче в 160-170 млн т в год. Отвергая обвинения в том, что именно Поднебесная способствует росту нефтяных цен, китайские эксперты приводят для сравнения объемы потребления нефти другими игроками рынка: так, в 2003 г. США, ЕС и Япония потребили соответственно, 900 млн, 740 млн и 250 млн т, или 25,5%, 21% и 7,1% от общемирового объема. Таким образом, "влияние Китая на рост мировых цен на нефть носит ограниченный характер", - утверждает Пань Цзипин, сотрудник Центра стратегических исследований нефтегазовых ресурсов при министерстве земельных и природных ресурсов страны. Однако и при такой незначительной доле Китай оказал влияние на конъюнктуру рынка. Что-то будет дальше? Ведь сейчас КНР импортирует немногим более трети необходимой ему нефти, но, по расчетам западных знатоков нефтяного рынка, с учетом нынешней динамики роста потребления энергоносителей в КНР уже к 2010 г. страна будет закупать за рубежом 200 млн т нефти в год. При этом собственные нефтяные ресурсы (оцениваемые в 3% от мировых) к тому времени будут практически исчерпаны и законсервированы...

Важно отметить и тот факт, что Китай не способен не только обеспечить сырьем и энергией свою экономику - он не в состоянии прокормить своих граждан. Две трети его территории непригодны для ведения сельского хозяйства (пустыни, горы и все такое), и обрабатываемых земель катастрофически мало. Приходится закупать за рубежом и продовольствие.

Все это ставит китайскую экономику в опасную зависимость от импорта и вносит существенный элемент нестабильности на сырьевые рынки. И, несмотря на многолетний устойчивый рост китайской экономики, многие эксперты прогнозируют приближение ее кризиса. Дело не только в нехватке собственных природных ресурсов - бурный рост в КНР не сопровождается должным развитием научно-технического прогресса: внедряется мало новых технологий, не очень заботятся китайцы и о проблеме энерго- и ресурсосбережения. Таким образом, китайский рост идет главным образом "вширь", а не "вглубь". В этих условиях сильный "перегрев" и перепроизводство могут буквально обрушить экономику, причем не только в самом Китае, но и во всей Восточной Азии, тесно связанной с КНР узами кооперации...

Теперь китайцы почувствовали вкус к потреблению - это тоже проблема. Если они будут догонять по уровню жизни Запад, то природная катастрофа, по мнению экспертов, неизбежна. Например, в США на двух жителей приходится один автомобиль - подобная пропорция в Поднебесной увеличит ее автопарк до 650 млн единиц, что на 100 млн больше, чем весь мировой автопарк сегодня. Учитывая тот факт, что автомобили являются одними из главных загрязнителей окружающей среды, можно себе представить, что станет с нею после этого... Порядком загрязняет природу и китайская энергетика - сегодня 70% электроэнергии в КНР производится тепловыми электростанциями, которые работают в основном на угле. И уж совсем плохо обстоят дела с утилизацией отходов от стремительно растущего производства: никто до сих пор не придумал, куда их девать в таком количестве.

В общем, остается надеяться, что пределы роста китайской экономике рано или поздно поставит сама природа. Правда, для России это будет, скорее, поздно: усилившись к тому времени, Китай отберет (в более-менее "цивилизованной" форме) у своего нерадивого северного соседа все, что расположено восточнее Урала. Ведь там есть именно то, чего так не хватает КНР - энергетические и сырьевые ресурсы, а также обширные, практически незаселенные земли... Каковы же могут быть в таком случае пределы территориального роста Поднебесной - трудно представить.

С сайта www.sfusd.k12.ca.us :

"The growth of Chinese population has been dramatic. In 1960, there were only 877,934 Chinese in the United States, representing a mere 1% of American people. Thirty years later, they numbered about seven million or 3% of the population. In California, Chinese already make up 10% of the state's inhabitants, compared with 7.5% for African Americans. 513,000 Chinese living in New York city. Chinese American is the fastest growing segment of the US population (50% growth rate)"

С сайта www.turan.info :

Новая китайская угроза растет молча

Говорить о китайской угрозе стало уже делом привычным. Правда, она, как правило, сводится у нас к каким-то полумифическим сценариям, связанным с демографическим "ползучим" завоеванием китайцами Сибири. Заселят, дескать, ее и постепенно узурпируют. Т.е. угроза, исходящая из Поднебесной, связывается в массовом сознании не с Китаем как государством, способным что-то захватить, а с китайцами как самой многочисленной нацией в мире, проживающей по соседству с малонаселенной азиатской частью России. Не так давно добавилась угроза экономического характера: засилье в магазинах низкокачественного ширпотреба "Made in China". Правда, этот фактор воспринимается, скорее, не как настоящая угроза отечественному производителю, а всего лишь как очередная малоприятная "дань времени", вроде назойливой рекламы пива...

Одним словом, отношение к китайской угрозе у нас несерьезное. Это там, на Дальнем Востоке, люди ощущают нарастание гигантской лавины на противоположном берегу Амура. А у нас тут тихо - Европа, до Китая далеко...

Но вот некоторые факты, которые, возможно, дополнят наше представление о китайской угрозе. С конца прошлого столетия Китай планомерно увеличивает свои расходы на оборону. К 2000 г. их доля в бюджете страны составляла 13%, затем возросла до 17%. В абсолютных цифрах это пока не много, но также наблюдается неуклонный рост. В текущем году оборонный бюджет КНР планируется увеличить на 12,6% - при этом он составит порядка $30 млрд, или 2,8% ВВП Китая. Таким образом, КНР будет тратить на оборону больше России (в бюджете РФ на этот год военные расходы составляют $24 млрд), хотя пока еще сильно меньше, чем США ($419 миллиардов). Причем назвать китайские военные затраты "расходами на оборону" можно лишь с известной натяжкой: эксперты отмечают, что Китай делает основной упор на развитие "наступления" - экспедиционных сил, предназначенных для применения за пределами собственной территории...

Китай, конечно, ни с кем не воюет. Пока. Но удивительная вещь получается: эта страна - одна из немногих, которым в современном мире удается расширять свою территорию. Недавно Китай "приобрел" ряд территорий благодаря истечению сроков международных договоров аренды: в 1997 г. Великобритания возвратила ему Гонконг, в 1999 г. от Португалии вернулся Аомынь (Макао). А в прошлом году - Россия "поделилась" своими пограничными островами на реках Амур и Аргунь (острова, общей площадью 370 кв. км, были поделены примерно поровну). А уж Китай своего не упустит: недавно в КНР был принят закон, разрешающий вооруженным силам страны, если что - своими методами "урегулировать" проблему сепаратизма Тайваня. Ведь это не просто часть территории Поднебесной, а один из важнейших с экономической точки зрения регионов.

Но своего "дракону" мало. Китай сейчас открыто посягает на острова в Южно-Китайском море, пытаясь их колонизовать: Парасельский архипелаг и острова Спратли (частью которых, кроме него, владеют Бруней, Вьетнам, Малайзия и Филиппины), а также филиппинский риф Мисчиф и еще четыре спорных рифа, на которых китайцы уже возвели военные сооружения. Бывший филиппинский министр обороны назвал эти действия "ползучим завоеванием". Эксперты отмечают, что проблема статуса островов в Южно-Китайском море мало кому известна, а потому их "ползучее завоевание" Китаем проходит практически незамеченным со стороны мирового сообщества. Сами по себе эти клочки земли, конечно, не представляют особой ценности, однако обладание ими дает Пекину повод претендовать на контроль над 80% акватории Южно-Китайского моря (хотя и вопреки нормам международного морского права). А там, на шельфе - нефть...

Усиливается экономическая экспансия Китая за рубежом. Поднебесная экспортирует уже не только товары, но и услуги, а также капитал. В прошлом году инвестиции КНР за рубежом составили $3,62 млрд, что на 27% выше аналогичного показателя 2003 года. Общий объем зарубежных инвестиций Китая достиг $37 млрд; примерно половина из них приходится на Латинскую Америку, около 40% - на Азию. Также в 2004 г. Китай предоставил подрядные услуги за рубежом на сумму $17,47 млрд (рост на 26% по сравнению с предыдущим годом), услуги по контрактам на $23,84 млрд (рост на 35%)... Таким образом, китайцы приобретают влияние в бизнесе не только соседних стран АСЕАН, но и в других регионах.

Китай отчаянно борется за доступ к мировым энергетическим ресурсам. Он давно схлестнулся с Японией за российскую дальневосточною "трубу": похоже, ее начнут строить и только потом решат, куда же она пойдет - в Китай или к побережью Тихого океана. Он соперничает с США за африканскую и южноамериканскую нефть и даже за "черное золото" Персидского залива. Наконец, через Казахстан он намерен дотянуться до ресурсов Каспийского региона. Более близкие месторождения (упоминавшийся шельф Южно-Китайского моря) Пекин вообще захватывает силой...

В общем, эксперты делают вывод, что Китай медленно, но верно превращается в державу "имперского типа". Его гегемония в Азии - это просто вопрос времени. На наших глазах Поднебесная прибирает к рукам рынки, бизнес и ресурсы от Урала до Южно-Китайского моря и негромко, но настойчиво заявляет о себе в других частях света. Прошли те времена, когда Китай был объектом чужой экспансии. Но, видно, "осадочек" у китайцев с тех пор остался: они выращивают мощь своей страны не только для того, чтобы прокормить себя, но и чтобы сказать свое веское слово в мире. Как выразился китайский генерал Ми Шенью, "в течение относительно долгого времени нам абсолютно необходимо молча лелеять чувство отмщения. Мы должны скрывать наши возможности".

При этом ядерный арсенал Китая и крупнейшая по численности армия (2,5 млн человек) служат надежной гарантией от того, что ни ООН, ни даже США не станут предпринимать силовые акции в китайской "вотчине". Так что "дракон" растет практически в тепличных условиях. Однако есть у него и слабая сторона - экономика. С этой точки зрения новая империя стала не только сильна, но и весьма уязвима. Экономический бум привел к феноменальному росту ВВП и экспорта, но при этом Китай, который некогда обладал практически самодостаточной экономикой, теперь с каждым годом все сильнее зависит от импорта сырья (алюминия, меди и т.п.) и энергоресурсов (в первую очередь, нефти). И пока еще он не установил контроль над источниками своего снабжения, а значит, экономические средства сдерживания роста новой империи есть. Впрочем, возможно, что истинные экономические возможности Поднебесной от нас сокрыты.

С сайта www.rosbalt.ru

Снова о "закате Европы", или Прирастет ли Германия Сибирью?

Татьяна Чеснокова, Павел Житнюк
ИА "Росбалт", Дюссельдорф - Санкт-Петербург

"Здесь, в Европе, поскольку страны живут в свободе и в надежде, они разрешают противоречия спокойно и сообща работают над построением процветания и безопасности. Демократический союз Европы гарантирует мир Европы".

Эти слова принадлежат не кому-то из архитекторов Евросоюза. Их произнес недавно на конференции балтийско-черноморских стран в Вильнюсе вице-президент США Дик Чейни. Его речь вызвала массу откликов в России в силу острой критики, которой вице-президент подверг нынешний политический курс страны, но нас, авторов этой статьи, привлекла именно эта фраза. Ибо мы ни в коей мере не разделяем оптимизма Дика Чейни в отношении дальнейшего процветания Евросоюза.

Европа явно утратила пассионарность, если пользоваться термином Льва Гумилева, прочно вошедшим в политический и общественный обиход. В Европе - слишком сытая и размеренная жизнь, слишком спокойно, слишком мало рисков и потрясений. Все это - неумолимые признаки близкого цивилизационного заката. Такие же, как пугающая демографическая ситуация, как культивация прав меньшинства в ущерб правам большинства, как готовность отказаться от своей европейской идентичности. Такие же, как полная утрата западноевропейским обществом какой-либо идеологии. Впрочем, европейцев пугает слово идеология - они предпочитают говорить о жизненной философии. Но самой утраты ничуть не отрицают. Как не отрицают и того, что Европа остро нуждается в новой жизненной философии, которая опиралась бы не только на ценности общества потребления, а апеллировала к более возвышенным категориям.

Вышесказанное - не абстрактные рассуждения, а мысли, возникшие в результате очередной встречи молодых российских и германских политических экспертов в рамках совместного проекта "Росбалта" и фонда Кёрбера (Korber-Stiftung) "Мастерская будущего" - составной части "Петербургского диалога".

Седьмая встреча состоялась в столице самой большой германской земли Северный Рейн-Вестфалия - Дюссельдорфе. Встреча носила вполне прикладной характер. В диалоге участвовали сотрудники регионального Министерства по делам поколений, семьи, женщин и интеграции. Северный Рейн-Вестфалия - первая германская земля, которая учредила такое министерство, по сути, на него возложена задача улучшить демографическую ситуацию. Разными путями, и прежде всего - активной интеграцией в германское общество мигрантов. С докладом о "Новом ударении в интеграционной политике Германии" перед участниками "Мастерской" выступил министр господин Армин Лашет. В дискуссиях участвовали сотрудники министерства.

Конечно, не секрет, что большое количество взаимных претензий и проблем, существующих в отношении России и Евросоюза, не в последнюю очередь связаны с порой непреодолимым непониманием взглядов и убеждений сторон. На последней встрече "Мастерской будущего" это особенно бросалось в глаза: так, Беате Затори, научный сотрудник германского Бундестага, никак не могла понять экономиста Михаила Делягина, утверждавшего, что позиция Запада относительно выборов в Белоруси насквозь двулична и лжива - при том, что Запад положительно оценивает, скажем, выборы в Ираке или Афганистане. Русские же участники никак не могли согласиться с тезисом, что права меньшинства нужно защищать больше, чем права большинства - при том, что в России права большинства давно и основательно попраны.

Но основная проблема Европы, как нам кажется, не в этом. По нашим наблюдениям, в целом Евросоюз утратил цель развития. Последние полвека основной задачей стран, входящих в Европейское сообщество, было сдерживание коммунизма и плодотворная интеграция на европейском пространстве. К концу XX века обе сверхцели были благополучно достигнуты. Прием же в Евросоюз новых членов и расширение его на восток не добавил, в сущности, ничего, кроме новых проблем. Западноевропейское общество же, избалованное десятилетиями процветания и высоких социальных гарантий, похоже, утратило навыки к выживанию. Совершенно непонятно, как будут реагировать европейцы в случае масштабного социального кризиса, который, по ряду признаков, не за горами - при тотальном старении общества и колоссальном наплыве мигрантов, многие из которых сидят на пособии, социальная система Германии, например, уже трещит по швам. Этого не боятся признавать и чиновники социальных служб - а ведь несколько лет назад об этом не было и разговоров.

"Понаехали тут"

До последнего времени задача интеграции не воспринималась в ФРГ как отдельная и жизненно-важная. Немцы долго относились к мигрантам как к гастарбайтерам, которые поработают, заработают денег и уедут к себе восвояси. Однако в последнее время закрывать глаза на возникшую проблему с "гастарбайтерами" стало невозможно, и немцы вынуждены были заговорить о возникновении "параллельного общества". Это общество - общество мигрантов, живущих по своим законам и не жаждущих вписываться в немецкую жизнь. Турецкие рабочие оседают в Германии и выписывают жен из турецких деревень - без образования и желания его получать и, естественно, без знания немецкого языка. Эти женщины получают гражданство, при этом никакими гражданками немецкого общества они не являются. Это - "parallel gesellschaft" .

Напомним, что первые "гастарбайтеры" появились в ФРГ в 1955 году - это были итальянские рабочие. В 1961 году завезли первых гастарбайтеров из Турции. "В 1964 году миллионного гастарбайтера встречали в Кельне с оркестром", - подчеркнула руководитель бюро Министра по вопросам поколений, семьи, женщин и интеграции земли Северный Рейн-Вестфалия Наталья Федосеенко. В 1973 году рабочая иммиграция была прекращена из-за кризиса, к этому моменту в Германии находилось 2,6 млн гастарбайтеров, большинство которых так и не вернулось на родину...

Дальнейшие процессы понятны. Программы "воссоединения семей", перестройка в СССР, открывшая границы мигрантам с Востока - и вот уже в некоторых кварталах немецких городов не говорят по-немецки.

Немало проблем и с "поздними переселенцами" из России - вроде бы, немцами. Выросло целое поколение российских немцев, привыкших к "социалу" и не видящих себе нормального места в германском обществе. Этих людей поместили по приезде в достаточно комфортные условия и, увы, это их губит.

Если в России или Казахстане местные немцы, как правило, воспринимались как общность с высокой трудовой репутацией и чувством ответственности, то в Германии отношение к "поздним переселенцам" несколько иное - их репутация сильно подпорчена криминальными склонностями и неспособностью встроиться в "правильное" европейское общество.

Компромисс без границ

Однако, все это только верхушка айсберга. Сам айсберг - нежелание процветающего сытого и спокойного немецкого общества воспроизводить самое себя. Культ индивидуальной свободы и личного развития вошел в противоречие с идеей семьи и детей. Сделать это оказалось тем проще, что в определенном смысле западные государства превратились в химеры, делегировавшие свои наиболее жизненно важные функции по защите внешнего периметра своего мира США. Государство для немца гораздо менее важно, чем свобода - объясняли нам немецкие коллеги. Неудивительно, когда главные функции государства взяла на себя другая страна...

При этом десятилетия сытого спокойствия, по всей видимости, атрофировали те участки сознания местного населения, которые отвечают за сигналы "Внимание, опасность!". Не хватает воли признать, что интеграционные программы в большинстве случаев проваливаются (особенно трудно интегрировать молодое поколение, выросшее уже в Европе и плотно сидящее на социальном пособии), преступность перехлестывает из мигрантских гетто в сытые бюргерские районы - впрочем, все помнят недавние события во Франции. При этом государство проводит политику все больших компромиссов, в том числе и в культурных и духовных сферах.

"В Германии всегда существовала связь церкви и государства, церковные предметы преподаются в школах. Мы считаем, что теперь эта связь должна распространяться и на ислам, мы должны признавать все культуры, главное, чтобы они были совместимы с нашей конституцией. Если у исламской молодежи есть склонность к насилию, это результат социальный, а не пропагандистско-религиозный", убежден Армин Лашет.

Недавно в Германии случился крупный скандал - в Потсдаме жестоко избили гражданина эфиопского происхождения. Министр внутренних дел Вольфганг Шойбле неосторожно заявил, что прежде чем говорить о нападении на расистской почве, следует дождаться результатов следствия - может быть, африканец был пьян и сам на кого-то напал - и так далее. На следующий день десяток крупных европейских газет вышли с заголовками, что в Германии опять поднимает голову нацизм. СМИ и местная оппозиция потребовали отставки неосторожного министра...

Сибирское лекарство?

Можно ли еще спасти Европу от грядущих кризисов? По крайней мере, можно попробовать. Возможно, плотная интеграция Западной Европы и России могла бы стать той встряской, которая вынудила бы европейцев проснуться и мобилизоваться. Конечно, Россия по сравнению с Германией - страна дикая. Но в этой дикости содержится тот самый энергетический потенциал, которого так не хватает Европе.

Несколько месяцев назад представитель Президента в Дальневосточном федеральном округе Камиль Исхаков сообщил о начале разработки программы переселения на Дальний Восток 18 миллионов человек - чтобы не потерять эти территории в течение ближайших 10-15 лет. Проектом уже заинтересовались в Китае, Корее и Японии. Это отличный шанс для Европы, шанс не для инвестиций, а для участия в этом проекте человеческими ресурсами. Участие в проекте дало бы новые возможности, новую энергетику и новые шансы старой Европе. Правда при одном условии - если Россия предоставит максимально благоприятные возможности для участия европейцев. Беспрецедентные. Такие, которых еще не предоставляла.

Но ведь мы пытались говорить об интеграции с Европой в начале девяностых, вспоминают скептики. Ничего не вышло, Европа не захотела. Отвечаем.

Во-первых, "младший российский брат", который смотрит на европейцев снизу вверх и просит научить их демократии, действительно никому не нужен. Никто не хочет интегрироваться с людьми, которые объявляют себя несостоятельными идиотами и просят "доброго дяденьку" научить их правильной жизни. От таких просителей шарахаются, как черт от ладана, и усиливают пограничный контроль. Россия должна выступать с других позиций - естественной природной части европейской культуры, объединение с которой может обогатить обе стороны - и материально и духовно. А про позицию бедного родственника, побирающегося в поисках гуманитарной и правозащитной помощи, надо забыть.

Во-вторых, за прошедшее время стало очевидно, что Европа задавлена проблемами, для решения которых необходимы серьезные, принципиальные сдвиги. Либо Европа рискнет интегрироваться с непонятной, "дикой", но европейской и христианской по своему духу Россией и обретет новые силы на этом пути, либо она сгинет под напором мусульманской иммиграции и к концу нынешнего века европейцы будут выступать в роли аборигенов, обслуживающих свои города-музеи и танцующих для туристов из мусульманского мира и стран ЮВА менуэты и вальсы.

Да, Россия также как и Европа страдает от отсутствия генеральной идеи развития, и как следствие, от демографических проблем. Но мы знаем немало примеров, когда объединение проблемных территорий давало синергетический эффект. На наш взгляд, интеграция России и Европы может занять достойное место в этом ряду.

"И вы представляете себе европейца, который поедет из сытой Европы в холодную и дикую Сибирь?" - вопрошали коллеги. Вполне. Потому что всегда находятся люди, предпочитающие рискованную, но интересную и богатую сказочными шансами жизнь тихому и сытому умиранию. "В простом выборе между сытой смертью и трудной, но интересной жизнью старушка-Европа выбирает, похоже, первое", - прокомментировал один из участников заседания. Но неужели германский дух настолько угас, что идея освоения новых первозданных пространств, богатейших природными ресурсами, не может зажечь хотя бы часть европейского общества?

P.S. Авторы считают важным отметить отсутствие у себя каких-либо предубеждений против мусульманской, китайской, индийской, африканских культур и их носителей. Нам просто хочется, чтобы рядом с ними продолжала существовать и европейская культура - вместе со своими носителями - европейцами.

Образчик того, как наукообразно обосновывают "сдачу" России китайцам.

С сайта www.russ.ru

Китайцы на российском Дальнем Востоке: норма или угроза?

25 Апреля 2001 г.

Сильному всякий всегда помогает, Слабым - помощников нет. Так же и ветер - костер раздувает, Но гасит свечи тонкий свет: Вринда (Индия, XVII в.)

"Недостаток информации о размерах, динамике и составе миграционных потоков из КНР на российский Дальний Восток сопровождается тревожными спекуляциями..." М.Алексеев (Университет Сан-Диего, США)

Беспокойство жителей российского Дальнего Востока за судьбу их региона растет по мере усиления китайской "иммиграции". Да и самые различные общественно-политические круги России высказывают в этой связи немалые опасения. Насколько они обоснованы и своевременны? Можно ли видеть в появлении китайцев на территории Дальневосточного региона России симптомы "желтой опасности" - или же "китайской угрозы"?

С тех пор как в 1988 году китайцам был разрешен безвизовый въезд, их наплыв на российский Дальний Восток в качестве рабочих, торговцев, бизнесменов, туристов заметно усилился. Но чем больше их приезжало, тем сильнее ощущался недостаток достоверной и четкой информации о количестве китайцев и об их деятельности. Многие должностные лица и журналисты скорее лишь гадали о том, что происходит, и тем вводили в заблуждение самих себя, население, всю Россию. Как подсчитал директор Института истории Дальневосточного отделения РАН В.Ларин, только в 1993-95 годах в российской прессе о "желтой опасности" писали примерно сто пятьдесят раз.

Во многих публикациях почему-то делался вывод, что если (а) китайцев на российский Дальний Восток стало приезжать гораздо больше, чем раньше, то неизбежно (б) заселение региона китайцами и (в) его скорое присоединение к КНР. Авторы публикаций мало задумывались о том, следует ли второе (а уж тем более третье) из первого. Вдобавок забило тревогу и руководство Приморского и Хабаровского краев... Но можно ли всерьез говорить о "заселении" русского Дальнего Востока китайцами и тем более прогнозировать неизбежную потерю Дальневосточного региона?

В 1995 году Приморье посетило 35 тыс. китайцев, в 1998 - уже 73 тыс. Кое-кого эти "потрясающие" цифры пугают, тем более что уже в 1994-95 годах треть посетивших край китайцев в КНР не вернулась. Но когда к концу 90-х соответствующие органы власти ужесточили режим пересечения границ и пребывания иностранцев в приграничных районах, число китайских "невозвращенцев" сократилось до 0,04% (!) от потока вдвое большего по сравнению с 1993-94 годами. (Иными словами, их стало меньше почти в 34 раза.)

По свидетельству М.Алексеева из университета Сан-Диего, специально изучавшего данный вопрос, численность китайцев во Владивостоке, Находке, Уссурийске и других городах Приморского края невелика и никак не сравнима с их численностью, например, в Калифорнии (в населенных пунктах Приморья китайцев десятки и сотни, а в Калифорнии сотни тысяч - 430 тыс. в одном только Сан-Франциско). В 1998 году пограничники выслали со всей территории России от Байкала до Тихого океана 1,5 тыс. незаконных мигрантов-китайцев, а нелегальных нарушителей госграницы задержано было в ноябре 1998 - марте 1999 всего 40 с небольшим человек. Командование пограничных войск России на Дальнем Востоке оценивает положение с китайской миграцией на конец 90-х годов как стабильное и не создающее проблем для добрососедских отношений России с Китаем.

Немало китайских рабочих приезжает на российский Дальний Восток сезонно. Их численность примерно та же, что и количество китайских бизнес-туристов - около 8 тыс. в год. Пик "наплыва" китайских сезонников пришелся на 1995 год (более 8 тыс.), а затем он снизился до 7 с небольшим тыс. в 1997 году. Почти 70% китайских рабочих оседает в крупных городах Дальнего Востока, 30% - непосредственно близ границы; 90% заняты в сельском хозяйстве и строительстве именно на сезонных работах. Китайские рабочие и бизнес-туристы живут в среднем по полгода в КНР и по полгода в России. Максимальное число китайцев на территории Приморья достигало 15 тыс. в 1997 году и 35 тыс. в 1998. Но и эти цифры скорее завышены, а реальное число должно быть в 5-7 раз ниже - не более 5 тыс. (то есть всего 0,3-1,1% от среднего населения края, равного 2,2 миллионам). При этом лишь ничтожно малое число граждан КНР оформило себе постоянный вид на жительство в России: к началу 1996 года (за целых 7 лет) таковых оказалось всего 26 человек.

Итак, нет реальных причин видеть в китайцах на российском Дальнем Востоке симптомы "желтой опасности", а тем более - китайской "угрозы". Тогда что же заставляет болезненно реагировать на призраки того и другого? Здесь, несомненно, существует целый комплекс неоднозначных, но вполне объяснимых причин. Всего четверть века назад в Китае свирепствовала "культурная революция", сопровождавшаяся антироссийской истерией тогдашнего китайского руководства (Мао Цзедун умер в 1976 году, "банда четырех" - с его вдовой во главе - была арестована годом позже). В 1979 году Китай напал на Вьетнам, затем поддержал антисоветскую политику США. Итак, с середины 60-х - с начала конфронтации КНР с СССР - жители Дальнего Востока находились как бы в осажденной крепости; так они жили и до разгрома Японии в 1945 году. Историческая память на недавние события неизбежно создает тревожный фон общественного сознания среди жителей Дальневосточного региона.

Ряд авторов объясняет призрак "желтой опасности" большим несходством китайской и российской культур. Но само по себе различие культур еще не опасно и тем более не содержит угрозы. Знак равенства между культурными различиями и угрозой столкновения цивилизаций ставят "эссенциалисты" (которые мыслят культуры как несводимые друг к другу "сущности"): для них любое различие - уже противоречие, противоречие - кризис, а кризис - конфликт (не отсюда ли и теория "конфликта цивилизаций" американского военного геополитика С.Хантингтона?).

Культурные различия и даже негативная историческая память сами по себе не ведут к острым конфликтам. Их конфликтогенность преувеличивается в разнообразных "теориях спящей красавицы" (все дремлющие предпосылки конфликта якобы должны обязательно проснуться именно потому, что они существуют). Тем самым социальные процессы (которые осуществляются людьми и только людьми) неправомерно приравнены к природным процессам, которые стихийны и не зависят от человека. Чтобы различия переросли в конфликт, нужны серьезные причины. А в реальности наблюдатель из Сан-Диего в 1999 году фиксировал в Приморье везде одну и ту же картину взаимовыгодного сотрудничества россиян с китайцами. Это сотрудничество подкрепляется и выгодой как таковой, и необходимостью сообща противостоять чиновникам-взяточникам и бандитам-рэкетирам. Кроме того, напряженность отношений россиян и китайцев уменьшается еще и потому, что китайцы в России живут небольшими группами, сравнительно изолированно.

Китайский фактор важен для жизни российского Дальнего Востока, где платежи из федерального бюджета нерегулярны и невелики. Торговля и другие виды предпринимательства китайцев стали важнейшим фактором пополнения местной казны: налоги с них превышают налоги изо всех прочих источников (в 3-7 раз во Владивостоке и в 8 раз - в Находке, а в мелких и беднейших городах и районах - это соотношение на порядок больше). Китайских рабочих особенно охотно нанимают в овощеводство и строительство. Стоило в 1996-97 годах числу этих рабочих сократиться на 18%, как производство упало на 21%.

Объем челночной торговли России с КНР превышает объем официальной торговли в 3 раза. Если элите (меньшинству населения) российского Дальнего Востока торговля с Китаем выгодна (элита на ней наживается), то простое население в ней заинтересовано еще больше - оно за ее счет элементарно выживает.

Однако лишь 5% жителей российского Дальнего Востока безусловно одобряют присутствие китайцев на его территории. Это неудивительно: безусловного согласия здесь быть и не может. Но тревожит другое. Во-первых, за последние годы вдвое увеличилось число тех, кто резко настроен против присутствия китайцев; вдвое (до 20%) возросло и число тех, кто одобряет выселение нерусских жителей края, бывшее при Сталине. Во-вторых, почти 50% людей, опрошенных Институтом истории, археологии и этнологии ДВО РАН, считают, что в результате ползучей экспансии китайцев русский Дальний Восток будет потерян. Другие 16% опрошенных почему-то считают, что регион будет "уступлен" Китаю по договору, а 12% - что он может быть попросту Китаем захвачен. Конечно, далеко не все население Дальневосточного региона России настроено подобным образом. Но и эти цифры заставляют задуматься.

Объяснить возможные причины того или иного поворота событий опрошенные оказались не в силах. При этом сторонники "ползучей" версии перечисляют в качестве возможных причин потери Приморья, Приамурья и всего региона такие факторы, как... сезонные рабочие, туризм, торговля, межнациональные браки. Но как мы уже убедились, первые три фактора не ведут к заселению региона китайцами, а доля смешанных браков и их роль и вовсе ничтожна. Иными словами, общественное сознание населения региона во многом неадекватно реальности, чему должны быть - и они действительно есть - конкретные (и серьезнейшие) причины.

Эти причины достойны самого пристального внимания.

Уже в течение десятилетия 90-х годов весь российский Дальний Восток (а не только Камчатка, Сахалин и Чукотка) практически отрезан от Европейской России (подчас даже от Сибири). Это объясняется непомерной дороговизной топлива, средств связи и транспорта. Этот регион кажется "депрессивным" даже на фоне общероссийского упадка. Отсутствие электроэнергии и отопления в условиях по-сибирски суровой зимы (что имеет место не первый год) никак не способствует оптимистическому взгляду на жизнь. В этих условиях население региона остро ощущает не столько свою малочисленность рядом с населением сопредельных провинций Китая (5 млн. рядом со 105 млн. китайцев, живущих "через границу"), сколько свою заброшенность на людьми и Богом забытой окраине.

Когда отключаются радио и телевидение, регион становится российским "Диким Востоком" (его население только за 1996-97 годы сократилось на 40 тыс. чел., а ВНП упал на 13%; тогда как у соседей население за тот же год возросло на 1 млн. чел., ВНП - увеличился на 8%). На этом фоне куда острее (и намного болезненней) ощущается тот факт, что на 1 км границы на 1 россиянина приходится 63 тысячи китайцев, а на 1 кв. км сопредельных территорий - 380 тыс. на 1 (одного) россиянина.

Все эти демографические диспропорции не воспринимались бы так остро, если бы не ножницы экономического и военного развития России и КНР. Россия находится в упадке уже десять лет и вернулась на уровень развития 60-х. Китай последние двадцать лет развивается с рекордной для ХХ века скоростью, по экономической и военной мощи догоняя США. Россия утратила статус сверхдержавы - Китай его приобрел. Китайцы намерены и готовы к 100-летию КНР (2049 г.) превратить XXI век в "столетие Китая". Все их успехи объясняются преимуществами многоукладной рыночной экономики при четком плане и государственном регулировании; рыночному либерализму отведены четкие ниши в монолите рыночного социализма. Итак, Россия на Дальнем Востоке в рамках либерально-рыночной модели развития - неконкурентоспособна.

С позиций либерального рынка полноценное развитие русского Дальнего Востока "нерентабельно" (его надо эксплуатировать в лучшем случае вахтовым методом). Но с тех же позиций нерентабельна и сама Россия: по природно-географическим условиям (суровый климат и огромные расстояния) энергоемкость жизнеобеспечения в России выше среднемировой как минимум в 2-3 раза, издержки производства - еще значительнее. Вот почему в "русской" природной зоне никто из обитателей цивилизованного мира на постоянной основе не жил, не живет и жить не будет.

Представляют ли Китай и китайцы главную угрозу позициям России на Дальнем Востоке? Есть серьезные причины полагать, что нет. Но опасения (даже страхи) подобного рода уже возникали в течение XX века не раз и не два. В позапрошлом, XIX веке уже были популярны мнения о "желтой опасности" для Дальнего Востока, Европы и всего мира. Сторонником теории "желтой опасности" был видный русский философ В.Соловьев. После его смерти (1900 г.) идея эта подкрепилась экспансией Японской империи и затем связывалась то с Японией, то снова с Китаем.

Но в 1921 году авторитетнейший русский стратег, военный географ и геополитик, генерал Андрей Евгеньевич Снесарев (1865-1937) - в то время начальник Академии Генштаба, - выступил на Всероссийской конференции краеведов со специальным докладом "Восток как задача краеведного изучения". (На краеведение тогда смотрели серьезнее, чем теперь: не как на прикладную и узко ориентированную дисциплину, а как на фундаментальную, близкую к военной географии театров войны; потому-то на конференцию краеведов и был приглашен видный военный востоковед А.Е.Снесарев). Генерал Снесарев не отрицал признаков "желтой опасности" на Дальнем Востоке, но не стал их драматизировать. Он напомнил, что после революции 1911 года усилилось переселение китайцев в Маньчжурию и частично - во Внутреннюю Монголию (к югу от пустыни Гоби). Эти факты, как считал А.Е.Снесарев, могут обрести значение лишь в зависимости, во-первых, от состояния самой России (и степени ее заботы о своих дальневосточных окраинах) и, во-вторых, от состояния и политики Китая.

Слабый Китай тех лет Снесарев считал неспособным претендовать на русский Дальний Восток (отдельных китайцев без помощи государства он считал на это еще менее способными). Но А.Е.Снесарев предсказал, что претензии Китая на земли Сибири и Дальнего Востока (иной вопрос, когда, как и насколько реально осуществимые) могут возникнуть при усилении Китая "под самым ярким знаменем современности".

И действительно, при Мао Цзедуне в период "Культурной революции" 60-70-х годов руководство Компартии Китая выдвинуло такие претензии. Но со спадом "культурной революции" и с урегулированием двусторонних отношений СССР и КНР территориальные претензии и споры постепенно сошли на нет. В течение 90-х годов пограничные разногласия между Россией и Китаем были в основном урегулированы, а в 1997 году государства Шанхайской пятерки (Россия, КНР, Казахстан, Киргизия, Таджикистан) совместно урегулировали пограничный вопрос.

Все эти страны заинтересованы в совместной безопасности и сотрудничестве, прежде всего - в борьбе с международным терроризмом, наркомафией, экспансией криминального капитала, в экономическом и культурном сотрудничестве. Бурно развивающаяся экономика КНР зависит от доступа к нефти, газу, другим полезным ископаемым России, Казахстана, Туркмении, к рынкам региона. Китайцы активно присутствуют во всех этих странах, но не претендуют на их земли.

Вглядимся в географию Китая, оценим ее роль в истории страны. Восточная, примыкающая к океану, половина его территории заселена предельно густо. Этого нельзя сказать о западной половине Китая внутри континента - горно-пустынной и мало пригодной для полноценного китайского земледелия. В свое время степная Маньчжурия была заселена китайцами именно потому, что оказалась вполне пригодной для китайского земледельца. То же в определенной мере можно сказать о степях Внутренней Монголии и северной части Синьцзяна. Веками китайская массовая колонизация происходила только там и тогда, где и когда она была возможна по природно-климатическим (в первую очередь) и политическим (во вторую-третью очередь) условиям. Иных закономерностей история Китая не знает: в малопригодных северных районах наблюдались от силы отдельные китайские поселения (реже их группы) и горстки переселенцев (ссыльных, беглых, безземельных, а также военных поселенцев).

Современный Китай заинтересован в поставках энергоресурсов и других полезных ископаемых из России - без них он развиваться не сможет. Еще важнее другое: для сохранения своих позиций как великой державы Китай заинтересован в стабильности и собственной части Центральной Азии (Синьцзяна), и той ее части, что входит в состав СНГ. КНР принципиально не в силах сдержать угрозу исламского экстремизма и международного терроризма без содействия России.

Рисковать своими позициями в Центральной Азии (а их значение для Китая бесконечно велико) в пользу сомнительных приобретений на Дальнем Востоке Китаю нельзя: таким путем он может потерять все. Итак:

- Русский Дальний Восток малопригоден для китайской массовой колонизации;

- Постоянная численность китайцев на Дальнем Востоке невелика (зато велика их активность);

- осложнения на Дальнем Востоке не в интересах безопасности и успешного развития КНР;

- Китай заинтересован в партнерстве с Россией в Евразии: ему нелегко противостоять в одиночку американскому гегемонизму, национальному сепаратизму и исламскому экстремизму.

Отсюда главный вывод: основная угроза позициям России на Дальнем Востоке - вовсе не "желтая опасность" (массовая китайская колонизация или силовой захват), - а "рыночный" упадок России и, как следствие, "вымирание" ее ценнейшего региона. Субъективное ощущение мифической "китайской угрозы" - лишь "кривое зеркало" реальной угрозы упадка (и распада) самой России. В интересах своей безопасности Россия, по примеру Китая, должна выбрать свой собственный путь. Быть здоровой и сильной.

Cотрудничество с Китаем на пользу самостоятельной, сильной России; слабую и несамостоятельную страну - даже соседство с мощным Китаем способно задуть, как свечу.

Ещё один образчик того, как наукообразно обосновывают "сдачу" России китайцам.

С сайта www.rami.ru

КИТАЙСКАЯ МИГРАЦИЯ В РОССИЮ И ПУТИ ПРЕОДОЛЕНИЯ "КИТАЙСКОЙ УГРОЗЫ"

Тезисы доклада

Антон Хреков, аспирант факультета политологии МГИМО

Россия не проводила официальной переписи населения более десяти лет (а как независимое государство Российская Федерация вообще не проводила учета численности и состава своего населения). В этом контексте проблема китайской миграции в Россию остается не только не решенной, но даже, по сути, и не сформулированной. По разным данным, в Россию с момента краха СССР перебрались от 250 тыс. до 5 миллионов китайцев. Последнюю цифру можно считать завышенной, однако, все равно неизвестно на сколько именно. Большинство исследователей, а также политиков и экспертов склоняются к признанию существования так называемой "китайской угрозы" (реальной или потенциальной), однако в рядах региональной политической элиты нет представлений о том, как "угрозу" превратить в выгоду. "Китайская угроза" существует как некая красная тряпка, способная по команде возбуждать алармистские настроения у местного населения (в основном речь идет о Восточной Сибири и Дальнем Востоке).

Большинство аналитиков, занимающихся данной проблематикой, сходятся в оценках, согласно которым за последние 10 лет число китайских мигрантов увеличилось в 20 раз. Китайские переселенцы стали фактором политики федеральных властей в области безопасности, и даже фактором общественной и политической жизни в приграничных с Китаем областях России. В отдельных случаях, как, например, в Приморском Крае, данная проблема стала основой для шантажа федеральных властей и повышения собственного рейтинга глав администраций.

В то же время надо осознавать, что "проблемное" переселение китайцев на российский Дальний Восток определяют ряд объективных факторов. Среди них наиболее очевидные следующие:

1. Высокая безработица (до 20%) в северных провинциях КНР, а также низкие уровень и качество жизни в этих китайских регионах;

2. Отток собственного российского населения с Дальнего Востока;

3. Отсутствие какой бы то ни было внятной миграционной политики российского руководства вообще и по отношению к китайцам в частности (российские ведомства даже не могут привести сколько-нибудь внятных данных о количестве китайцев);

4. Наличие, напротив, довольно четко проработанной политики Пекина по "бархатному" захвату Дальнего Востока де-факто1 и использования его как "клапана безопасности" - способа борьбы с перенаселением, подобно тому, как Мексика использует территорию США для "сброса" излишка населения;

5. Сформировавшаяся с конца XIX века своеобразная "традиция" выезда китайских граждан на Север "на заработки". При этом надо учитывать тот факт, что психологически ряд приграничных российских городов не воспринимаются китайцами как "враждебно-чужеземные" и даже имеют китайские названия.

Очевидно, заблуждаются и те аналитики, которые пытаются доказать, что масштабы "китайской угрозы" невелики, и утверждают, что число пересечений границы китайцами нельзя использовать как основу для подсчета численности мигрантов: дескать, многие китайцы возвращаются в Китай за новыми партиями товара по несколько раз в квартал, но это одни и те же люди. Но в то же время эти аналитики пренебрегают фактором незаконного проникновения китайцев на Дальний Восток, манипуляциями на пограничных блокпостах. Не секрет, что зачастую гораздо проще заплатить "неофициальный штраф", нежели окунаться в бюрократическую процедуру по получению виз, продлению виз, разрешения на торговлю, а также вида на жительство. Согласно неофициальным данным местных приморских журналистов, эти показатели достигли огромных масштабов. Даже по официальным данным, приведенным в 1999 году замминистра внутренних дел Валерием Федоровым, "ежегодно более 500 тысяч китайцев въезжают в Россию, включая около 350 тыс. - по программе безвизового группового туризма. Значительная часть затем остается на территории РФ". Похожие цифры приводит и министерство по делам национальностей РФ.

В то же время, после начала экономического спада на Дальнем Востоке в 1993 г., а особенно - после дефолта 1998 г., приграничная торговля с Китаем и хозяйственная деятельность китайских мигрантов стала едва ли не единственным фактором экономического оживления, а для многих жителей региона - источником для выживания. Может ли "китайская угроза" обернуться выгодой для России?

Китайские мигранты очень мобильны, готовы ехать в любое место, наниматься на тяжелый низкооплачиваемый труд, при этом неприхотливы в быту, терпеливы. Предлагаемые ими товары очень низкого качества, однако, бороться с этим предпочитают полицейскими мерами - облавами на торговцев, штрафами, показательными выдворениями и конфискациями.

Согласно социологическим исследованиям, проведенным на Дальнем Востоке, китайцы имеют гораздо меньше проблем с местным населением (которое редко относится к ним враждебно, хотя и не проявляет большого дружелюбия), чем с местными властями. Директора предприятий охотно берут китайцев в качестве разнорабочих, особенно популярны китайцы на стройках и сельскохозяйственных фермах (в обоих случаях решение за частными предпринимателями). И напротив, они почти не задействованы в городском хозяйстве, когда муниципалитеты предпочитают держать город грязным, нежели брать в качестве уборщиков китайцев.

Более того, местные власти приграничных с Китаем областей России "выталкивают" мигрантов за пределы правового поля, уж не говоря о том, что они не дают последним работать в более "презентабельных" секторах экономики. В разряд "нелегалов" часто переводятся не те, кто умышленно въехал в Россию в целях осуществления противоправной деятельности, а торговцы, не успевшие продать товар за несколько отведенных законом дней и автоматически ставшие нарушителями визового режима. Более того, согласно данным некоторых социологических исследований, 15% китайцев говорят, что хотели бы иметь свой магазин, 10% - гостиницу, ресторан, кафе, а 15% - мелкое производство. Однако забюрократизированность лицензионной деятельности в местных администрациях удерживает китайцев в торговом секторе, при этом речь идет о мелкооптовой торговле ширпотребом на вещевых рынках. По признанию многих жителей Владивостока, "когда Наздратенко погнал китайцев, в городе исчезли дешевые и хорошие китайские продукты, фрукты, овощи".

На этом фоне Хабаровский край отличается наиболее грамотной миграционной политикой: там самый либеральный режим пребывания туристов и одновременно наиболее строгий контроль за его соблюдением.

Принимая во внимание вышесказанное, можно сделать вывод: китайская миграция может стать важным фактором экономического подъема восточных районов России, но при условии переосмысления миграционной политики. Прежде всего, следует перевести проблему китайский иммиграции из разряда штатного запала для разжигании истерии в объект целенаправленного исследования и в инструмент для извлечения экономической выгоды. В качестве стабилизационных мер могут быть эффективными следующие:

1. Создание специальной службы на федеральном уровне (например, в рамках Федеральной миграционной службы), которая бы занималась исключительно вопросом китайской миграции в РФ. Средства на создание и финансирование этой службы должны быть прописаны в федеральном бюджете, а исполнение - поставлено на контроль правительства РФ. Сам принцип работы данной службы должен иметь межведомственный характер, а деятельность ее штатных экспертов - междисциплинарный. К работе должны быть привлечены социологи, востоковеды, этнографы, экономисты, пограничники. Среди первейших задач - проведение социологических исследований и выявления истинной численности китайцев, проживающих в РФ, а также "инвентаризация" хозяйственной деятельности китайцев на территории дальневосточных регионов РФ.

2. В данной связи необходимо объявление административной амнистии для всех китайцев, нарушивших паспортно-визовый режим. Причем результат ее должен быть не запретительный (на дальнейшее проживание), а напротив - разрешительный, а в некоторых случаях - уведомительный. Одновременно следует ужесточить дальнейший контроль за соблюдением визового режима, ужесточение административной ответственности и либерализация правил въезда.

3. После детальной обработки полученных данных необходимо введение строго определенного в правовом смысле института "Видов на жительство в РФ", который будет применяться для китайских мигрантов. Возможно введение различных форматов "Вида на жительство" с четкими и доступными для ознакомления условиями получения, причем еще в консульствах РФ в Китае. В последствии необходимо квотировать количество мигрантов в РФ, а квота должна утверждаться на федеральном уровне Федеральным Собранием РФ. Возможно, подобно США и Канаде введение подобия "грин карт" для китайских иммигрантов. В рамках квоты въезд в РФ должен быть максимально облегченным, за пределами квоты - максимально ужесточенным.

4. Определение приемлемых для того или иного региона условий трудового найма китайцев, облегчения налогового бремени для российских предпринимателей, соблюдающих эти условия.

5. Определение условий покупки или аренды земли для китайских иммигрантов. Для этого необходимо проведение зонирования территорий в рамках составления Земельного кадастра. (Например, запретить продажу и длительную аренду земель в приграничных районах).

6. Перенесение всех вопросов пограничного режима на федеральный уровень с регионального (как это де-факто имеет место сейчас).

7. Перевод китайского бизнеса на более цивилизованные рамки, поощряя китайцев заниматься традиционной для них отраслью - сферой услуг, от медицины (в китайской медицине относительно мало шарлатанов) до гостиничного и ресторанного бизнеса.

8. Внесение в региональные законодательные органы законопроектов, предписывающих китайским "бригадирам" (которые обеспечивают набор рабочих на стройках и пр.) выплачивать заработную плату наемным рабочим на территории России, а не по возвращении в Китай, как это практикуется сейчас, чтобы стимулировать китайцев тратить деньги на территории России.

9. Интеграция китайцев в российское общество. Как известно из мировой практики, для китайцев не требуется специальной интеграционной политики, так как они привыкли жить анклавами на территории страны проживания. Поэтому меры по интеграции будут иметь малобюджетный характер и включать в себя два основных направления:

а) создание условий для частичного расселения китайцев в другие, чем дальневосточные, регионы РФ,

б) создание кварталов компактного проживания китайцев в российских городах (т.н. "чайнатаунов"). По сути, речь будет идти лишь о формальной фиксации таковых и выводе их из полутеневого пространства. Уже сейчас существуют гостиницы и общежития, полностью занятые китайцами, подобно тому, как в Москве есть "вьетнамтауны" и "афганистауны".

10. В качестве долгосрочной перспективы необходима программа по переселению русскоязычных граждан РФ (и неграждан) на Дальний Восток. Призыв бывшего губернатора Приморья Е.Наздратенко 1 июня 2000 г. к переселению 5 миллионов россиян в Приморье имел сугубо популистский характер. Однако программа по переселению русскоязычных иммигрантов из стран СНГ в Приморье и Хабаровский край может быть весьма эффективной, она же и позволит сбалансировать численность "титульного" и китайского населения в регионах.

Осуществление данных мероприятий в комплексе позволит частично снять напряженность в вопросе о "китайской угрозе", а также придать импульс экономическому оживлению Приморья и других прилегающих к Китаю российских регионов. Другое дело, что "желтая угроза" как фактор построения разного рода интриг ценна как для ряда региональных руководителей, так и для внешнеполитических стратегов. Последние нередко используют "китайский", а также "мусульманский" факторы для эпатажа перед Западом и приданию России образа "заслона", за что Запад должен не только платить, но и интегрировать Россию в "свои" международные институты. Впрочем, теперь надо быть готовым к тому, что отношения с Западом будут "прагматично-напряженными", а значит - вопрос о китайских мигрантах будет целиком и полностью "внутренним" фактором.

С сайта demoscope.ru

Пока китайская угроза сильно преувеличена

"Время новостей", 20 августа 2007 года

(Резюме редактора сайта: массовую китайскую иммиграцию в Россию обоснуют потребностью в рабочей силе для прокорма многочисленных русских пенсионеров.)

О судьбе российского Дальнего Востока корреспондент "Времени новостей" Иван СУХОВ беседовал с заведующей лабораторией анализа и прогнозирования миграции, директором центра миграционных исследований Жанной ЗАЙОНЧКОВСКОЙ.

- Жанна Антоновна, существует ли, на ваш взгляд, реальная угроза китайской экспансии на Дальнем Востоке?

- Начнем с того, что китайцев на Дальнем Востоке пока не так много, как принято считать. Так, местные эксперты оценивают размеры китайского присутствия в Приморье примерно в 30 тысяч человек, встречаются оценки до 80 тыс. В Хабаровском крае их меньше, в Амурской области, возможно, столько же, главным образом в Благовещенске. В 1998 году после поездок на Дальний Восток мы ориентировочно оценили численность китайцев в полосе от Иркутска до Находки приблизительно в 250-300 тысяч человек, а всего в России около полумиллиона. И это с большими припусками. С тех пор эти оценки не изменились, хотя соответственные исследования проводились. Примерно половина китайцев, приезжающих в Россию, находится в Москве и Московской области. Большая часть китайцев - это торговцы, строители, сельскохозяйственные работники. Говорят, в Еврейской автономной области начали давать землю в аренду китайцам на пять лет, но в основном в сельском хозяйстве заняты сезонные работники, которые находятся в стране 8-10 месяцев. Примерно такой же срок пребывания в России строителей, а торговцы находятся у нас еще меньше (месяц-два), но ездят чаще.

- То есть это не постоянные жители?

- Ну да. Перепись населения 2002 года зафиксировала в России 35 тысяч китайцев. Так что опасность экспансии сильно преувеличена. Кроме того, тяга китайцев в Россию ослабла в последние годы. Во-первых, из-за наших законов, по которым в России трудно получить вид на жительство, который обязательно надо давать, если мы хотим, чтобы приезжали не только торговцы-челноки, но и, к примеру, владельцы ресторанов, а также квалифицированные работники. Во-вторых, китайцы постоянно жалуются на нашу милицию, которая их регулярно штрафует. В-третьих, в городах Китая, расположенных вдоль российской границы, очень вырос уровень жизни. Уже практически нет китайцев, которые, как раньше, живут в землянках. Китай динамично развивается, там выросли зарплаты. Наши зарплаты котируются все ниже. Особенно у квалифицированных китайцев, которые все больше ориентируются на США и другие западные страны.

- Но ведь население Дальнего Востока сокращается?

- Сокращается. Быстрее, чем где-либо в России. Причем в основном за счет миграции. За период с 1990 года оттуда выехал почти 1 млн. человек. Важной причиной таких больших потерь было сокращение армии и <развод> ее по странам, на которые распался СССР. Некоторые гарнизоны просто ликвидировались. А ведь там были не только воинские подразделения, но и большая социальная инфраструктура (школы, детсады, больницы, клубы и др.), где часто работали жены военнослужащих. Естественно, они тоже выехали вместе с мужьями. Кроме того, в 90-е годы много населения потерял север, когда там свернулась экономика. К примеру, население Чукотки почти уполовинилось.

- Этот процесс продолжается и сейчас?

- Думаю, что пик оттока населения с Дальнего Востока пройден. Отток уменьшился, но тем не менее продолжается. В европейских районах страны, особенно в Москве и Санкт-Петербурге, очень высока потребность в ресурсах. А на Дальнем Востоке много пришлых людей, мигрантов в первом-втором поколении, у которых родители остались в других регионах России. Ездить к родным каждый год невозможно из-за дороговизны транспорта. Зато можно переехать поближе, особенно если там есть работа.

- На Дальнем Востоке умирает больше людей, чем рождается?

- К сожалению, да. Как и во всей России, население <стареет> и там. А чем больше стариков, тем выше смертность. Но все же на Дальнем Востоке соотношение смертности и рождаемости менее драматичное, чем, скажем, в Центральной России. В Дальневосточном округе естественная убыль населения составляет около четырех человек на тысячу жителей, а в Центральном - около девяти. Такая разница сложилась не из-за того, что на Дальнем Востоке жизнь лучше, а исключительно благодаря многолетней миграции в регион. Мигранты - молодые люди, их приток повышает рождаемость.

-- Не заполнится ли образующаяся пустота жителями Китая, который страдает от перенаселения?

-- Пока китайская угроза сильно преувеличена. На Дальнем Востоке нет столько пригодной для сельского хозяйства земли. Даже если ее всю раздать в аренду китайцам, их окажется не так уж много. Торговля уже достаточно насыщена. Чтобы приезжали миллионы людей, необходимо быстрое развитие экономики, рост городов. Городов же на Дальнем Востоке не так много. Представьте себе: в одном Харбине людей больше, чем во Владивостоке, Хабаровске и Благовещенске, вместе взятых. А таких крупных городов на севере Китая несколько. Китайцев, вероятно, будет больше в московском регионе, чем на Дальнем Востоке, так как здесь дефицит работников гораздо острее.

- А дальше? Вы сами прогнозировали, что к 2050 году китайцы могут стать второй по численности этнической группой в нашей стране.

- Да, это возможно. Дело в том, что до недавнего времени в России трудоспособное население росло. Нынешний год первый, когда началось его сокращение. Это результат снижения рождаемости, идущего с середины 60-х годов, и неблагоприятного сочетания поколений: количество пенсионеров, которые родились еще до снижения рождаемости, гораздо больше, чем молодежи, вступающей в трудоспособный возраст. За счет этого до 2025 года мы потеряем почти 19 млн. трудоспособного населения, а это около 30% занятого населения. Это означает, что до 2025 года нам может потребоваться 10-15 млн. мигрантов в зависимости от темпов и характера развития экономики. А ресурсы стран СНГ, если считать не только русскоязычное, но и вообще все их население, составляют около 6-8 млн. Но это не значит, что мы будем принимать только китайцев. Мы можем в какой-то мере регулировать состав мигрантов - принимать корейцев, филиппинцев, вьетнамцев, индусов. Однако китайцы все же наши соседи, да и климат наш их не пугает. На заметный приток населения из близких нам в культурном отношении стран Западной и даже Восточной Европы уповать не стоит. Они сами нуждаются в пополнении рынка труда мигрантами, и эта нужда, как и у нас, будет обостряться.

- Существуют ли способы повлиять на ситуацию на рынке труда?

- Определенные возможности есть. Уже сделаны серьезные шаги в нужном направлении. Принята государственная программа по привлечению соотечественников, предусматривающая существенную помощь при переезде - единовременные выплаты по 40-60 тысяч рублей на главу семьи, оплату проезда и провоза багажа, ускоренное получение гражданства. Хотя ожидаемый приток соотечественников не слишком велик, но все же он поможет на первых порах закрыть образующуюся нишу на рынке труда.

Далее. Принято довольно либеральное миграционное законодательство по отношению к мигрантам из безвизовых стран. Если мы не отступим от этой линии, то до 2010-2012 годов мы сможем удовлетворить свою потребность в мигрантах главным образом за счет демографических ресурсов стран СНГ. Кроме того, можно туда выносить свои предприятия, в Узбекистан, например. Идти туда со своими деньгами, там набирать людей, учить и давать им работу на месте, как это делают многие европейские и американские компании в Азии. Они занимают рабочую силу в той стране, где она живет. Можно большее количество мигрантов принимать на временной основе.

- И все-таки арифметика выглядит тревожной.

- Арифметика не только у нас такая. Европейский союз до 2050 года планирует принять от 40 до 45 млн. иммигрантов. США намерены принимать по миллиону в год - это примерно та же цифра. Другое дело, что для нас это несколько внове. Но если вглядеться в историю, то мы увидим, что по России и раньше прокатывались большие миграционные волны. Татарские, например, после которых, как говорится в пословице, русского и не отделишь от татарина. Расселялись немцы, приглашенные Екатериной II, и кавказцы, издавна живущие в российских городах. Русские тоже расселились на огромной территории.

- Вы верите в способность ужиться с новыми соседями?

- Во-первых, мне кажется, что более молодые поколения россиян воспринимают ситуацию гораздо легче. А во-вторых, я верю в экономику. Если притока рабочей силы не будет, неизбежен экономический спад. Почему-то все очень хорошо понимают, что бывает, если нет газа или угля. Тогда приходится жить в неотапливаемых помещениях, останавливается производство и т.п. Но когда нет людей, это кажется странным. Обычно думают: стоит только повысить зарплату - и люди найдутся. Это так, но только если ресурсов недостаточно, в одном месте люди найдутся, но зато в другом месте брешь станет больше. Без мигрантов будут закрываться заводы, школы, будут снижаться зарплаты. Мы все станем беднее, а беднее жить никто не хочет. Что вы выберете - жить и работать вместе с приезжими, возможно, на предприятии, которое им принадлежит, или вообще потерять хорошую работу? Или жить хуже? Так что лучше постараться ужиться с мигрантами.