14.07.2003:
Дорогая Крыся!
Я молчал, потому что был в разъездах. Кроме того, я довольно
утилитарен и веду разговор лишь с прицелом на какую-то выгоду:
на "просто так" распылять свою жизнь не имею возможности, потому
что и без этого всюду опаздываю.
Сейчас на меня свалились две книжки -- "Евреи" С. Кара-Мурзы и
"Антисемитизм" Ч. Ломброзо -- так что я снова сижу в "еврейском
вопросе". Или ломаю об него свои зубы -- уж как хотите. Впрочем,
я и без этого, как говорится, по уши в дерьме, так что новых
проблем он мне вряд ли прибавит. Если Вы не прочь пообсуждать
этот "вопрос", я буду рад, потому что тема Быкова и тема
собственно Уорвика для меня вроде бы исчерпаны, а сексуальные
отношения по переписке -- это прекрасно, но не достаточно.
Может, имеет смысл еще раз отметить, что я готов признать
хорошего человека таковым, будь он по крови хоть серо-буро-мали-
новым, но я не могу отмахиваться от "еврейского вопроса" в целом,
не рискуя профукать Родину и честь. На мой взгляд, правильный
подход к "еврейскому вопросу" не сводится к какой-либо простой
формуле, а требует развернутой системы тезисов.
Впрочем, я готов удержаться от обсуждения здесь этой предмет-
ной области, потому что Ваше расположение для меня дороже, чем
скорейшее достижение мною ясности в "еврейском вопросе". "Вопрос"
может и подождать, тем более что и штурмом его я занимался уже
не раз, а до ясности всё еще, как до неба.
И спасибо за комментарии к моим высказываниям. И за и ссылку.
И за то, что Вы есть. И за всё такое.
Ваш Задирчик.
15.07.2003:
Любезная Крыся!
Мне тут "открылись" чёрт знает какие вещи. Не соображу, что с
ними делать. На Ваш суд. По правде говоря, я вовсе не прочь
исследовать с Вашей помощью некоторые подвальчики моего подсоз-
нания, а заодно на собственном удобном примере разобраться в
сути "этнических" чувств вообще. Эй, неужели в Вас действительно
ничего "этнического" не шевелится? В принципе я такое допускаю,
но это маловероятно. Я думаю, что, скорее всего, шевелится, но Вы
этим пренебрегаете. Обычно человек старается вписаться в какую-то
рационально усвоенную схему и подавляет в себе всякие крамольные
"зародыши". И даже отрицает их существование. Но они, тем не
менее, есть. Благодаря Вам, я довольно глубоко в себе копнул. Без
этого подзуживания с Вашей стороны всё было бы приблизительнее,
гладче, правильнее, неинтереснее.
Итак, моя мятежная личность и "еврейский вопрос".
В моем подсознании что-то антиеврейское сидит наверняка. Мое
сознание пробует с этим разобраться. Можно сказать, что на
сознательном уровне мое отношение к евреям много лучше, чем на
подсознательном.
Я сомневаюсь, что отношение к евреям может задаваться на
генетическом уровне, чтобы потом проявляться на уровне определя-
емых генами инстинктов: вряд ли инстинкт может быть так точен в
различении "еврей -- не еврей". Но неприязнь к некоторому стилю
поведения уже вполне может формироваться и одним лишь инстинктом.
Возможно, то антиеврейское, что присутствует в моем подсозна-
нии, есть "сухой остаток" совокупности личных впечатлений (и вся-
ких услышанных мнений), накапливавшихся с детства. Евреи долгое
время были единственной разновидностью чужаков, с которыми я
сталкивался -- и вообще сталкивалась молодежь в моей среде: ни
негры, ни китайцы, ни какие-нибудь татары на нашем горизонте не
маячили. Ну, попадались еще и цыгане, но мы с ними не соприкаса-
лись так часто и так тесно, как с евреями.
Кстати мои родители не были антисемитами: "еврейский вопрос"
их не волновал, и с соседями-евреями у них были такие же непло-
хие отношения, как с соседями-неевреями. Вообще, я -- единствен-
ный в семье мизантроп.
Какой-то вклад в формирование моего "юдофобского" нутра навер-
няка внесла потребность иметь врагов (виноватых, "козлов отпуще-
ния"). Кроме того, у всякого нормального человека есть потреб-
ность кого-то презирать и унижать -- и я от нее наверняка не
свободен. Я честно пробую сосредоточить свою неприязнь на богатых,
абсурдистах, извращенцах и пр., но всё равно что-то достается
и евреям: я вновь и вновь непроизвольно проваливаюсь в "еврей-
скую" колею. Но это можно объяснить и привычкой.
На заре моей взрослой жизни "еврейский вопрос" меня беспокоил
мало -- наверное, по той причине, что не было доступа к антисе-
митской литературе. А потом пришла "свобода печати" -- и нача-
лось! Нельзя же не признавать правдоподобности и возбуждающей
силы антисемитских книжек, хотя натяжек и подтасовок в них обычно
хватает. Но, с другой стороны, если меня к этим книжкам тянуло,
значит, что-то во мне уже БЫЛО.
Может быть, хотя бы отчасти мое отношение к "еврейскому вопро-
су" имеет и психиатрическое объяснение. Я ведь не отрицаю эпизо-
дических проявлений у меня легкой неврастении, легкой мании
величия, умеренной геронтофобии и т. п. У меня еще есть легкая
китайцефобия, легкая американцеофобия -- в общем, легкая (или
умеренная?) ксенофобия (которая, кстати, у японцев наверняка
считалась бы нормой). Но у меня почему-то нет японцеофобии,
полякофобии и т. п. Кстати, я не любитель давить свои мелкие
фобии, поскольку, по моим представлениям, за неброскими вещами
иногда скрывается кое-что важное, и если пренебрегать нюансами,
то можно запросто проскочить мимо какого-нибудь выдающегося
открытия (а ведь так хочется чем-нибудь отличиться!). Поэтому я
люблю свои фобии, лелею их, защищаю. И обычно скрываю от дураков,
которые не умеют работать с нюансами и сложностями.
Может, в моих ксенофобных "предпочтениях" проявляется мое глу-
бинное стремление к устойчивому обществу с системой противовесов,
и я ополчаюсь против тех, кто слишком пошел в рост, кто чрезмерно
давит на соседей -- точнее, на этнос, которому я принадлежу.
Между прочим, я заметил, что если человеку чихать на свою
нацию, то чихать ему и на "еврейский вопрос" -- если только ему
не досаждают какие-то конкретные евреи.
Еще один фактор, экстремизирующий мою позицию по "еврейскому
вопросу", -- мое стремление противоречить личностям, которые
кормятся своим "интернационализмом" и легко возбуждаются и
срываются на ругань, едва заденешь какую-нибудь из их "общечело-
веческих" догм. Если интеллектуальный подонок берется защищать
какую-нибудь "истину", у меня в отношении этой "истины" возникают
особенно сильные подозрения.
Далее, один из возможных корней моего "антисемитизма" -- мое
желание как-то отличиться новизной и смелостью суждений: про-
рваться к славе на плечах теснимых мною "плохих" евреев. Хотя
"еврейский вопрос" -- тема довольно избитая, я полагаю, что по
ней еще можно высказать что-то более-менее оригинальное и веское,
если ни под кого не подстраиваться.
А еще интересом к "еврейскому вопросу" можно оправдывать свои
жизненные неудачи: мол, карьера не складывается, потому что слиш-
ком смело высказывался по еврейской теме. Впрочем, тут и в самом
деле не разбери-поймешь, что есть причина, а что -- ее почти
неизбежное следствие.
Я -- честный простачок, который говорит, что думает, даже если
бывает выгоднее промолчать или соврать. Кстати, не является ли
это своеобразным следствием скрытой суицидальности или скрытого
мазохизма?
Я признаю, что юдофобия может быть обыкновенной психической бо-
лезнью. Я признаю, что культурные психи бывают очень изворотливы
в объяснении своих странностей. Но я не думаю, что это вполне мой
случай: у меня и юдофобия-то слабенькая (можно сказать, в преде-
лах терпимого), и объяснения ее не слишком натянутые. Если у меня
по большому счету имеются претензии ко всем, то почему у меня не
может их быть и к евреям?
Что совершенно не влияет на мою позицию по "еврейскому вопро-
су", так это обычная человеческая склонность защищать свое
однажды высказанное мнение: во-первых, я и мнения свои изменяю
охотно или, по крайней мере, безболезненно, а во-вторых, никому
ведь нет ни малейшего дела до того, как я их меняю и меняю ли
вообще (я кричу, а меня не слышат; я стучу, а мне не отворяют
и т. д.). Важно только то, что я давал поводы подозревать меня в
антисемитизме.
19.07.2003:
Национальность -- это в значительной степени вопрос личного
выбора. Причем не выбора названия для своей этнической принад-
лежности, а выбора культуры, мыслительных парадигм, стиля и пр.
Вот, скажем, известный абсурдист Уорвик называет себя белорусом,
но ведь ясно, что от белорусскости у него одно лишь название.
Далее, если ты стремишься влиться в нацию (а не переделать нацию
под себя), это, конечно, еще вовсе не значит, что нация станет
видеть в тебе "своего", особенно если ты к тому же своей физио-
номией и своим именем не очень-то на эту нацию похож. Возможно,
ты всегда будешь на некотором подозрении у людей, выбранных
тобой в соплеменники, но все-таки ты не будешь для них уже и
просто чужим. Может, не ты, но твои дети станут для них "своими"
вполне. Ведь приняли же русские Пушкина, несмотря на его физио-
номию, и приняли Лермонтова, несмотря на его фамилию. (Только
Задиру никуда не принимают, и потому он планирует основать
собственную нацию и обращается ко всем симпатичным здоровым
обеспеченным женщинам детородного возраста с призывом поддер-
жать его прекрасную инициативу.)
Кстати, "еврейская проблема" в России (и в Беларуси) отчасти
состоит в том, что еврей не хочет становиться русским: он хочет
кучковаться с евреями (и получать их поддержку, конечно), иметь
возможность легко уехать в Штаты и в Израиль, считаться "жертвой
Холокоста" и т. д., но при этом руководить русскими, промывать
русским мозги, писательствовать для русских на русском языке и
т. д. -- навязывая при этом русским еврейское видение мира. Если
бы он стремился руководить евреями, промывать мозги евреям,
писательствовать на еврейском языке, он был бы для России не
проблемой, а просто одним из многих. Конечно, русские как этнос
страдают отчасти из-за того, что их больше всех и что их язык
является в России "языком интернационального общения", а их
культура -- базовой для общей культуры "российского народа". Но
ведь грузины, армяне, чеченцы и др., руководящие русскими,
во-первых, не так уж многочисленны, во-вторых, тянут каждый в
свою сторону, взаимно уравновешиваясь, а то и вовсе действуя в
русском ключе. Евреи же скапливаются в "штабах" в большом
количестве и из всех ключей предпочитают еврейский.
Мой "антисемитизм" -- из разряда обычных приграничных сражений,
необходимых всякой культуре для ее сохранения. Я веду его на
минимальном уровне жесткости, при котором еще можно уверенно
рассчитывать на положительный результат. Никакой прелюдией к
погромам он не является.
Еще раз об этнической этике. Будь ты хоть совсем черный, но ес-
ли ты небезуспешно стараешься жить по-русски, защищаешь русское и
не протаскиваешь в русскую среду своих черных родственников из
дальних стран, то ты -- почти русский. Через некоторое время
(несколько поколений) рассосется и "почти". И ты к тому же
человек честный, по крайней мере в этническом отношении. Если ты
не чувствуешь тяги ни к какой этнической культуре, и в голове у
тебя интернациональная смесь, и ты в этом признаешься, но не
рекламируешь своего стиля и тем более его никому не навязываешь,
то ты тоже честный в этническом отношении человек. Но если ты
выдаешь себя за русского по культуре или вообще обходишь вопрос
своей этнической принадлежности и при этом явно (или не вполне
явно, но интенсивно), пропагандируешь среди русских нерусское, к
тому же, по мнению некоторых, довольно-таки подрывное, то ты --
подлец. Может, для кого-то ты и хороший, но для русских ты --
непотребство. Поэтому если ты не русский по крови, но очень
хочешь работать для русских в области, имеющей отношение к
идеологии, тебе лушче быть ортодоксально русским, а если потянет
на культурные инновации, то тебе следует предлагать их очень
осторожно и лишь при условии, что они направлены на усиление
русскости или, по крайней мере, не затирают ее.
Конечно, этнос -- это не состояние, а траектория. Если он хочет
уцелеть в изменяющемся мире, он должен изменяться. Но чтобы
траектория не оборвалась, как раз и требуется защищать этнос от
некоторых желающих его изменить.
Указанный этический подход основывается на предположении того,
что для человечества очень важно сохранить многообразие этносов,
в том числе сохранить специфические приобретения каждого этноса
в его приспособлении к своим условиям обитания.
Этническая рознь иногда полезна, иногда вредна. Одни имеют
выгоду от раздувания этничности, другие -- от ее разрушения,
третьи -- от массового интереса к этой теме. Выгода может быть
непосредственная (в виде гонорара и т. д.) или косвенная (в виде
сохранения своей физиономии от побоев и т. д.).
* * *
Дорогая Крыся!
Я весь Ваш -- как обычно.
Мне бы не хотелось быть понятым в том смысле, что я хочу обра-
тить Вас в очень русскую или надеюсь найти Вас уже довольно
русской. Пока мы не решим сделать общего ребенка и пока Вы не
являетесь редактором моих книжек, этот вопрос совсем не актуален.
Более того, я нахожу полезным для своего развития (верю, что оно
еще возможно) общаться с людьми, думающими несколько иначе, чем
я.
* * *
"Что такое нация? Что значит 'нация примет', 'нация не
примет'?"
Нация, конечно, не имеет "штаба", но худо-бедно существуют
какие-то "центры", занятые выявлением, выработкой, консолидацией,
пропагандой национальных интересов. Это глава государства, всякие
"духовные лидеры", некоторые общественные организации и т. п.
Кроме того, есть такой нечеткий, но весомый феномен, как общест-
венное мнение. Если кого-то или что-то примут "центры" и примет
общественное мнение, то можно считать, что приняла нация.
* * *
"Вы рассуждаете как Гитлер, который пишет 'в интересах нации'.
Уж он о немцах позаботился, они до сих пор благодарны."
Я пробовал обсудить это как-то с одним единственным немцем --
правда, похожим на еврея. Помню, он сказал, что у них там поли-
тики теперь вообще избегают произносить слово "нация", а если
кто-то начинает тепло говорить про нацию, то оппоненты могут
поинтересоваться, не нацист ли он. Но это вполне можно объяснить
тем, что сложилась солидарная группа людей, кормящихся "борьбой
с нацизмом". Допускаю, что втайне немцы относятся к Гитлеру не
хуже, чем мы к Сталину. Во всяком случае, так же неоднозначно.
Оправдать можно всё, что угодно. В том числе различные эксцессы.
Немецких "жертв нацизма" было в (процентах) значительно меньше,
чем русских "жертв сталинизма". Воевали немцы славно. Проиграла
ли Германия войну -- это в широком смысле вопрос, знаете ли,
спорный. Надо ли ей было воевать, и как было лучше действовать
немцам в тогдашних условиях -- тема очень сложная. Может, у Вас
и есть готовые твердые мнения на этот счет, а у меня таких мнений
нет.
Кстати, о русских еврейского происхождения. Среди популярных
актеров, режиссеров, писателей и т. п. есть люди, о "еврейских
корнях" которых можно только догадываться, поскольку еврейское из
них не прет, а прет русское. К примеру, я не могу по творчеству
определить, есть ли еврейская кровь у Сергея Юрского, Михаила
Боярского, Леонида Гайдая. Более того, они мне много приятнее
какого-нибудь русствующего Никиты Михалкова (на дух его не пере-
ношу). Но когда я вижу и слышу, скажем, Михаила Жванецкого, у
меня в мозгу свербит: еврей. Чужой, прикидывающийся своим.
Ей-богу, я бы его лучше воспринял, если бы он просто спел "Хава
нагила" и станцевал "семь-сорок". Между прочим, я обожаю "Хава
нагила". И я читал, наверное, больше еврейских писателей, чем
иной еврей в состоянии назвать. Но менталитетик я все-таки
сохраню свой.
23.07.2003:
Неубедительность выделения национального характера случается
иногда потому, что исследователь пытается описать какой-то один
типичный характер, тогда как их может быть несколько.
* * *
Дорогая Крыся!
Что-то я в самом деле начинаю охладевать к отношениям по
переписке. Но евреи здесь ни при чем. Просто я как-то тяготею
к натуральному. Это в национальном характере.
О Жванецких.
Еврей в роли русского юмориста-сатирика прилично смотрится
только при условии, что он потешается над русскими, евреями и,
скажем, американцами, в почти одинаковой степени. Но этого мало.
Надо, чтобы своим смехом он поощрял в русских что-то здравое,
а не только склонял их думать об их народе как о скопище
недоумков, хуже которых еще поискать. На "разделение труда" тут
сваливать нечего, потому что никакого "разделения" фактически
нет: можно видеть только работу по отравлению русского нацио-
нального самосознания, причем выполняемую на эстраде в значитель-
ной части евреями. Я не утверждаю, что не надо потешаться над
русскими: надо потешаться над всеми, с кем русским приходится
иметь дело, включая самих русских. Но потешаться над русскими
следует в части отклонения их от здравых русских качеств, а не в
части того, что русским мало присущи некоторые преимущественно
еврейские "достоинства".
23.07.2003:
А вот идея у меня появилась: чаще говорить об антируссизме. И
чаще обличать антируссистов, пылая праведным гневом. "Антисемит"
-- звучит не так отрицательно, как, скажем, "педераст" или "шизо-
френик", но приблизительно так же, как "проходимец", "доносчик",
"взяточник", "плагиатор". Такого же звучания следует добиваться и
для слова "антируссист": цедить его сквозь зубы, с презрительным
оскалом, употреблять только в обличительном контексте и с легкос-
тью переходить от него на такие широкие характеристики, как
"подлец", "подонок" и "мразь". И чаще говорить о геноциде русского
народа как о чем-то совершенно очевидном. И обрушиваться дружной
сворой на всякого, кто допустит высказывания, которые можно
истолковать как антирусские. И добиваться закрытия в интернете
сайтов, непочтительно отзывающихся о русских. И т. д. Кстати, лет
десять назад я как-то попытался сделать кое-что в этом направле-
нии: после очередного неприятного изгиба моей жизненной траекто-
рии я подал заявление в суд по поводу дискриминации меня по
национальному признаку (когда-то я ведь был действительно
Задирой, а не Задирой-на-покое, как теперь). Но судебный процесс
я, конечно же, проиграл.
* * *
Чем плохи евреи в русской культуре? Тем, что они в любой момент
могут сказать русским (и иногда говорят): "Это мы вам ее сделали,
а без нас вы мало на что годитесь. И Левитан ваш на самом деле
вовсе не ваш, а наш." Вот и пускай их после этого в русскую
культуру!