Мардакан (армянский вариант: Мардакян; по-азербайджански
Mǝrdǝkan) -- городок к северо-востоку от Баку, в 34 км, если
мерить от бакинского вокзала.
В Мардакане:
- крепость с круглой (в плане) башней, 1232 г.;
- крепость с прямоугольной (в плане) башней, 1187 г.;
- мемориал Пир-Гасан (Пир-Хасан), 1612 г. -- согласно
преданию, место захоронения Святого Хасана;
- баня Ханбабы, XIX в.;
- гробница Гаджи Абутураба, 1908 г.
- захоронения азербайджанского мецената Хаджи Зейналабдина
Тагиева и его дочери Сары в мавзолее Пир-Гасан;
- Мардаканский дендрарий;
- дом-музей Сергея Есенина (на территории дендрария), прожи-
вавшего здесь в 1924-1925 гг.
Топоним Мардакан произошёл от этнонима "марди" -- названия оби-
тавшего в этих местах племени (или союза племён). Марды упомина-
ются в "Истории" Геродота:
"Племен персидских много. Кир собрал часть из них и убедил от-
ложиться от мидян. Вот эти племена, от которых зависят все оста-
льные: персы, пасаргады, марафии, маспии. Из них самые благород-
ные -- пасаргады, к которым принадлежит также род Ахеменидов
(откуда произошли персидские цари). Другие персидские племена --
это панфиалеи, дерусиеи, германии. Все упомянутые племена занима-
ются земледелием, прочие же -- даи, марды, дропики -- кочевники."
Мардакан -- городок несколько проблемистый. Первая проблема, с
которой сталкиваешься в связи с Мардаканом, -- это выучивание его
названия. Я всё время сбивался на Марбакан, Мадракан, Мордакан,
Мадуракан, Мудакан и т. п.
Вторая проблема -- отсутствие хоть какого-нибудь стенда с
картой местности и достопримечательностей на ней. Чтобы что-то в
Мардакане отыскать, надо неимоверно напрягать понималку и интуи-
цию (верю, что они от этого развиваются чрезвычайно).
Третья проблема -- жуткий траффик на главной улице. Мардакан
устроен следующим образом: длинная-длинная вонючая главная авеню
со сплошным потоком автомобилей, а по сторонам её -- санатории
(!!!, впрочем, частью уже бывшие) и унылые кривые улочки (скорее,
проходы между заборами).
Длинный, старинный, ветрено-пыльный городок Мардакан, местами
поросший хвойными деревьями, нагоняющими на всех блаженную дрёму,
считается курортным. Насколько можно понять, лечащихся здесь от-
паивают минеральной водой, а ещё их в ней отмачивают. Море про-
глядывает местами вдали, километрах в двух от главной улицы.
То ли Сергей Есенин жил в мардаканском дендрарии (возле какой-
нибудь Шаганэ), то ли дендрарий образовался вокруг места, освя-
щённого великим поэтом. Вход в дендрарий стоит 8 манатов (это 8
евро). За радость посмотреть на травки и бывший домик Есенина это
многовато (для сравнения: доступ во дворец ширваншаха обходится в
2 маната всего лишь).
После примерно пяти расспросов я кое-как вышел на свою основную
цель -- на Мардаканскую крепость (которая с прямоугольной в плане
башней) -- и приступил к осаде но вход в неё оказался запертым.
Рядом с крепостью находится работающая мечетька (кубик с купо-
лом), но я с ужасом подумал о долгой расшнуровке-зашнуровке бер-
цовок и сказал "НЕТ" (наверное, мой разум был временно помутнён в
результате затяжного похода к крепости).
Эта крепость хотя бы видна метров за 200. Искать аналогично
методом расспросов баню и гробницу я поленился не стал, чтобы
не расстраивать местное население по поводу его неспособности
толком объяснить. Здешний старожил уверял меня, что где-то неда-
леко имеется ЕЩЁ ОДНА крепость, но я, покружив по окрестностям,
не нашёл ничего, кроме кладбища. Мардаканцы помогали мне, как
могли, и мило демонстрировали своё не такое уж плохое знание
русского языка, но они попадались не на каждом повороте.
От чего "тащился" в Мардакане Сергей Есенин, я не знаю. Может,
в его время здесь было больше естественных видов -- с соснами
всякими. Наверняка сохранялись ещё виллы бакинских нуворишей
(позже переделанные в санаторные корпуса, которые к настоящему
времени уже частью поразваливались). С балкончиков вилл, навер-
ное, можно было видеть цветущие сады и море. И автомобилей-то
точно почти не было.
Улочки в Мардакане хоть и кривоватые, но не особо узкие, так
что два легковых автомобиля в основном разъехаться могут. Надо
думать, застройка велась по большей части после того, как автомо-
биль вошёл в нашу жизнь так, что теперь его из неё не выпрешь.
Эти улочки -- в проводах и трубах (что идёт по трубам -- вода или
газ -- я узнать не успел: сильно захотелось обратно в Баку). Ста-
ринной восточной застройкой они не выглядят, а выглядят современ-
ным провинциальным тяп-ляпом, как Аллах на душу положит. Дома,
какие были видны из-за заборов, не несли на себе ни малейших
следов попыток сделать хоть какой-нибудь декорум. Сказал бы я
"сараи с окнами", но "сарай" -- это по-азербайджански "дворец".
Похоже, декоративно-творческие силы азербайджанского народа
тратились и тратятся в основном на великий Баку (точнее, на его
центр). Боюсь, что 90% мелких населённых пунктов в Азербайджане
-- это вариации Мардакана. Проверять нет желания: оно выветрилось
на пыльных мардаканских улицах.
Из-за обилия автомобилей хождение по Мардакану -- это издева-
тельство над собственным организмом. Какие тут к чертям санато-
рии?! Автомобильные вонь и пыль делают бессмысленными придорожные
насаждения, тем более -- бульвары и парки. Автомобили существенно
мешают азербайджанскому народу жить, только он этого ещё не пони-
мает. Дешёвая собственная нефть -- это не только благо, но и
непреодолимый дурной соблазн.
Верю, что у Мардакана имеются ландшафтные задатки для того,
чтобы стать местным филиалом рая, но сначала надо избавиться от
автомобилей. Во времена Есенина, наверное, здесь можно было тво-
рить, в моё же время здесь благоприятно, по-моему, только для ру-
гани. Кстати, скрываться от мира в дендрариях -- это неправильно:
надо стремиться к тому, чтобы дендрарием стал весь мир.
Как добираться до Мардакана: автобус 141 от станции метро
"Нефтчилер" ("Нефтяники"). Ехать приблизительно 40 минут в разби-
том автобусе, выходить к крепости сразу после скверика с беседоч-
кой (скверик -- по левую сторону от дороги). Дендрарий же с Есе-
ниным -- километрах в двух дальше по пыльной улице.
* * *
В связи с непритязательностью мардаканской массовой застройки
подумалось следующее. Невзрачность внешнего вида строений имеет
существенную защитную функцию: чем ущербнее выглядит снаружи дом
или, скажем, целый посёлок, тем меньше вероятность того, что на
него соблазнятся завоеватели, грабители, воры.
* * *
Спрос на мардаканы как курорты резко упал, потому что для массы
трудящихся бывшего СССР открылась возможность летать в Турцию,
Египет, Эмираты, Таиланд и т. п.: там море теплее, экзотика ярче,
сервис налаженнее. И там есть чарующее ощущение ЗАГРАНИЦЫ (осо-
бенно острое оно у бывших советских "невыездных"), тогда как
Азербайджан (или, скажем, Грузия) в роли ДРУГОЙ СТРАНЫ пока что
воспринимается слабовато.
* * *
Потомки Зейналабдина Тагиева до сих пор проживают в Мардакане
на его даче. В Азербайджане некоторые выражали недовольство тем,
что Тагиевы сделали Пир Гасан своей фамильной усыпальницей. На это
внучка Зейналабдина, Сафия ханум Абдуллаева-Тагиева, ответила
следующее (vyshka.azeurotel.com):
"Никого из рода Тагиевых в мемориале 'Пир-Хасан' хоронить больше
не будут. После переезда на Родину на постоянное место жительства
моя семья приобрела на мардакянском кладбище участок земли, где
мы и перезахоронили останки моего мужа. Есть здесь место и для
других членов нашей семьи."
Насколько удалось понять, погребальные события в тех местах
развивались таким образом: сначала по настоянию Зейналабдина
Тагиева в Пир Гасане похоронили ахунда (учёного-богослова)
Абу-Тураба. Потом над могилой Абу-Тураба бакинский капиталист,
земляк его Муртуза Мухтаров, построил (чужими руками) мавзолей.
Потом в этот мавзолей подзахоронили Зейналабдина. Потом Советская
власть попыталась всё нести, но мардакянцы сказали НЕТ, и снесли
только мечеть рядом с мавзолеем. Потом, в позднеперестроечную
эпоху, были восстановлены могильные плиты и воодружены бюсты.
* * *
Откуда взялся мардаканский дендрарий. Нашлось в интернете сле-
дующее:
"В 1926г. известным ботаником академиком Н. И. Вавиловым в по-
селке Мардакян на полупустынном Апшеронском полуострове, на базе
бывшего пригородного совхоза был организован Восточнозакавказский
филиал Всесоюзного института прикладной ботаники и новых культур.
После реорганизации в 1930г. филиал вошел в систему Всесоюзного
института растениеводства как его отделение, а в 1936г. получил
название Опытной станции сухих субтропиков. С 1945 по 1964г.
здесь находилась Мардакянская научно-экспериментальная база
Института садоводства, виноградарства и субтропических культур.
За первое десятилетие существования здесь было собрано около 700
видов и разновидностей древесных и кустарниковых растений субтро-
пического происхождения, большинство из которых успешно проходили
испытательный срок акклиматизации. Постепенно были отобраны
наиболее стойкие и нужные для народного хозяйства растения, такие
как эвкалипт, лавр благородный, мирт обыкновенный, маслина
европейская и другие. Из 15 тысяч видов, разновидностей, форм и
сортов, полученных Н.И.Вавиловым из разных уголков земного шара,
удалось акклиматизировать 400 видов декоративных древесных и
кустарниковых растений, 868 сортов субтропических плодовых
культур (гранат, инжир, унаби, маслина, фисташка и др.)."
В позднесоветский период дендрарий оказался не совсем востре-
бованным.
Главная улица Мардакана. Как бы бульвар с автотрассой по обе стороны.
Всё бы ничего -- на фотографии, а в реальности многовато вони и пыли
от автомобилей. Да и попасть на прогулочную дорожку проблематично:
того и гляди под колёсами окажешься.
Ворота Мардаканской полицейской академии. Кому-то "наверху", похоже,
очень нравились американские фильмы "Полицейская академия".
СЛУЖИТЬ И ЗАЩИЩАТЬ.
Памятная доска Сергею Есенину на заборе дендрария
на главной улице Мардакана. На доске:
Прощай, Баку! Прощай, как песнь простая!
В последний раз я друга обниму:
Чтоб голова его, как роза золотая,
Кивала нежно мне в сиреневом дыму.
Рядом на заборе (слева за кадром): "Здесь в селении Мардакяны
в 1924-25 г. жил и творил великий русский поэт Сергей Есенин."
(Надо думать, стихов Мардакянам Есенин не посвятил.)
Минимализм по-азербайджански. Пока что далеко не у каждого в Азербайджане
есть деньги на личный легковой автомобиль размерами с микроавтобус.
К Рождеству по-мардакански. Католическое Рождество спокойно
и без псевдоумных догматических вопросов было неофициально
перенято мусульманским Азербайджаном, живущим на одной
волне с Европой. Хрислам в действии.
Улица Колхозная (Колхоз кючеси).
Заброшенная телевизионная мастерская позднего советского и/или раннего
постсоветского времени. Когда-то азербайджанцам удавалось даже
чинить телевизоры. Теперь проще выбрасывать их и покупать новые.
Мардаканская твердыня. По размерам и устройству --
скорее крепостица или замок. Рвов вокруг стен нет
(может, когда-то были, но позже забились песком).
Ворота Мардаканской крепости. Красота в ущерб защищённости: подкатывай
таран и долби пушку и стреляй. В правильно устроенной крепости её ворота
-- вне прямой видимости снаружи.
Стена Мардаканской крепости. Несколько зареставрированная, да.
Естественным образом все эти выступы и зубцы несколько столетий
такими вот не продержались бы даже в местном суховатом
безморозном климате.
Во дворе Мардаканской крепости. Надо внимательно смотреть под ноги.
Типичная улица в Мардакане (только не с каждой улицы видна мечеть).
Трубы над улицей -- предположительно водопроводные. Зарывать их в каменистую
почву, конечно же, было трудно, но основная руководящая мысль, наверное,
звучала как "для быдла и так сойдёт". Если электрические провода
болтаются в воздухе и мешают фотографировать мечети, то почему
не болтаться и трубам?
Мардаканское кладбище (да простят меня мардакяне, если что).
Можно обратить внимание, что на надгробиях не просто звёзды,
а звёзды с этаким едва заметным полумесяцем. Мусульманский
вариант символа советской власти. На втором слева надгробии
заметны чётки.
Заброшенная тендирня уличная пекарня с тендирами. Тендир --
круглая печка, вроде колодца. Здесь их две. Хлеб выпекают в тендире,
ПРИЛЕПЛЯЯ лепёшки (отсюда название?!) к его внутренним стенкам.
Надписи на бордюре фонтана в одном из санаториев, который во время
войны 1941-1945 гг. использовался как госпиталь. По этому широкому
бордюру когда-то гуляли выздоравливавшие раненые, кто могли.
Статуи-калеки в огромном заброшенном фонтане в одном из санаториев,
который во время войны 1941-1945 гг. использовался как госпиталь.
Текст над воротами: "ДАЧА Ш. АСАДУЛЛАЕВА, 1901 г.".
Ворота замурованы, но вход, разумеется, где-то есть.
Надо понимать это так, что до революции 1917 года
Мардакан считался подходящим местом для богатых вилл.
Полуразвалившийся бывший санаторный корпус. Когда-то
на этой террасе справляли свой праздник жизни советские избранные
(не самые-самые, конечно, а так, среднего уровня).
Мардаканская многоэтажка. Обратим внимание на всё.
Милое беззащитное существо прожило безымянным и никем особо
не любимым и скоро будет разделано на шашлык прямо на улице,
чуть правее. Посредством моего фото оно хотя бы оставит след.
Азербайджанцы в вопросах снабжения себя мясом очень непосредственны:
похожую сцену довелось наблюдать даже в Баку, в Старом городе.
Надо, наконец, решиться на вегетарианство.
Возврат на главную страницу Александр Бурьяк / Длинный, старинный, ветрено-пыльный городок Мардакан