Электричка "бизнес-класса" на маршруте Минск-Орша -- то ещё дерьмо (кстати, швейцарское): кресла -- без подлокотников, с со- всем горизонтально расположенными сидельными поверхностями (а ведь нужен наклон -- чтобы люди ненароком не сползалина пол) и с почти вертикально задранными спинками. Откидных столиков нет и не было, багажная полка узковата. Контролёр вульгарненько отрывает у билетов уголок вместо того, чтобы компостировать их или пропеча- тывать. Если придурок сзади вдруг хватается за спинку твоего кресла, то тебя встряхивает, и ты выходишь изкомыдрёмы в нехо- рошем поту и с мыслью, не рявкнуть ли. Перегородок нет, так что один крикливый гадёныш в состоянии озвучить половину вагона. По- моему, такой транспорт рассчитан на толстокожих вахлаков, способ- ных дрыхнуть даже стоя под обстрелом, если в них не попадать слишком часто. * * * Моё первое -- шапочное -- знакомство с Оршей состоялось в 1982 году, когда я, возвращаясь с "шабашки" в Лабытнангах, пересажи- вался в ней с московского поезда на гомельский: два мента на ор- шанском вокзале сделали вялую попытку подпоить меня и обворовать (таких человечков называть ментами -- не грех). * * * Орша старше Москвы и Минскаи Санкт-Петербурга, вот только от совсем древностей её ничего не сохранилось. В Орше сходятся 6 веток железной дороги, две реки (одна, прав- да, не сильно водянистая), пути известных исторических деятелей и множество народных троп. На карте Орша исполосована железнодорожными путями. Часть её они даже берут в кольцо, так что даже можно было бы гонять броне- поезд или какой-нибудь пассажирский "городской экспресс" по кругу. Орша располагается на ПРАВОМ берегу Днепра. Это, правда, не означает определённо, что в славные времена Речи Посполитой она отгораживалась рекой от Московии: соль в том, что удобное место для строительства замка -- между двумя реками -- нашлось по пра- вую сторону Днепра, а не по левую. С другой стороны, может, где- то было место и по левую, но помешала дума о москалях... Вторая оршанская река -- Оршица. Странно, что не Оршанка... По-моему, всякие там мирянки и городничанки появились на картах многострадальной Белоруссии из-за того, что москальнутым состави- телям этих карт было лениво выпытывать у тутэйшых аборигенов их заветные родные гидронимы. Орша слишком растянута в длину и ширину для города с такой чис- ленностью населения. Осваивать её в пешем порядке -- занятие несколько напряжное, зато полезное для здоровья. Оршанские речки милы, не загажены, но и не шибко ухожены. Факт присутствия большой воды ни на что особенное местных градострои- телей не воодушевил, кроме, разве что здания водяной мельницы. Орша в основном плоская, но приятные перепады рельефа имеют место. Но они тоже не особо при деле: ландшафтный дизайн в этом городепо преимуществу отдыхаетне получил развития. Старинность в Орше не чувствуется, а чувствуется только провин- циальность, то есть, отточность интеллектуальных кадров в Ви- тебск, Могилёв, Минск и, может быть, даже Смоленск. В оршанском "частном секторе" неприятно много собак. Пробира- ясь сквозь собачий лай и высматривая дырки в заборах, откуда могут ломануть в мою сторону злобные шавки, я особенно остро воспринимал себя как мусульманина и мизантропа. Люди, как научить вас ценить природу, простоту, красоту, старину, тишину, чистоту и порядок? Лет через 30 правильной градостроительной политики Орша в состоянии обрести собственное миловидное лицо, а пока что она в основном типична, эклектична, элементарна и не особенно удобна. Как автомат Калашникова, короче. А ещё она у меня ассоциируется со старыми разношенными туфлями не бог весть какого производства: употреблять можно, причём без проблем, но на людях уже стыднова- то и хочется чего-то подобротнее и поособеннее. Разумеется, весь Лукашатник стрижен под одну гребёнку (все мы знаем, какую), но какие-то региональные различия всё же наблюда- ются. И в, скажем, Орше заметно, что она относится к Витебску, а не к Минску. Те же надписи "Витебсктранс" на автобусах, к приме- ру, и это приятно: на кого как, а на меня однообразие действует угнетающе. * * * В маленькой Орше до разделов нашей Речи Посполитой было столько монастырей, что можно заподозрить в ней латентный религиозный центр -- место сгущения католической и православной духовности, не говоря уже об иудейской, которой тоже хватало. О великолепии подмосковных монастырей в сравнении с оршанскими и прочими на Литве. Москали свои монастыри отстраивали, а наши монастыри они ломали-- и, может, даже вывозили кирпичи от них в своё Подмосковье. Напомним, к примеру, об уничтожении приспешни- ками царского режима нашего монастыря в Берёзе... Разрушать добротные архитектурные сооружения -- это мерзко. Даже если это какие-нибудь рейсканцелярии. Московия всё как-то предпочитала (или ей всё как-то выпадало) вести свои войны на НАШЕЙ речпосполитной территории: со шведами, с французами, с немцами... Через нас пёрлись из Европы всякие орды, а до Москвы доходили только ошмётки этих орд, а то и вовсе не доходили. У нас мало что уцелело из значительных архитектурных сооруже- ний, потому что российская власть намеренно -- и немеряно -- раз- рушала костёлы, монастыри, крепости, замки. Пацификацию литвинов осуществляли через декатолизацию и, в частности, через демонасты- ризацию. Да что там монастыри, если в начале XIX века были снесе- ны почти полностью -- ради строительства крепостей -- даже два старинных города -- Брест и Бобруйск. Сегодняшняя Орша -- заповедник сталинской провинциальной архи- тектуры, плавно переходящей в хрущёвскую провинциальную архитек- туру, а потом и в провинциальную брежневскую. От досоветской эпохи остался мизер, да и тот нещадно зареставрирован. Орша нашего времени -- это не в последнюю очередь город сараев. О, эти дивные оршанские двухэтажные сараи, выстроенные во множе- стве старых дворов, похоже, по единому проекту. Какой-то "градо- начальник" приблизительно в начале 1960-х осчастливил ими оршан. Я не к тому веду, что эти сараи надо ломать, а, наоборот, к тому, что надо их сохранять -- потому что они добротны, функциональны, обеспечивают городу своеобразие и вдобавок по местным меркам являются уже без малого стариной. В Орше я не нашёл ни одного здания в стиле "готика" или, ска- жем, "модерн", пусть и провинциальный. Имеются номинально бароч- ные постройки, но у них основное от барочности -- это время стро- ительства. Даже в бедной на архитектурное наследие Белоруссии древняя Орша в отношении старья не котируется совсем. Из хоть сколько-нибудь значительных древностей смотреть в Орше действительно нечего: всё было тщательно выскоблено, зареставрировано или разрушено. Чудовища ИГИЛ взорвали часть Пальмиры -- и вопли горя сотрясали Европу, а в Орше в мирное время тихо поразрушали гораздо больше старины (пусть не такой древней, зато родной, под боком, дефицит- цитной и не покалеченной реставраторами), и -- НИЧЕГО, даже на местном уровне. Ну, и как бы это так выругаться по их адресу, чтобы и легче мне стало, и мысль оказалась выражена без совсем грубых слов. И чтоб в придачу мне за её не сделали ничего сильно нехорошего. Ладно, пробую: "Морально-интеллектуальная ущербь, разрушающая памятники архи- тектуры или хотя бы попустительствующая этому, -- суть третье- сортные существа, не достойные права жить. Улучшение человеческих пород, становящееся всё более актуальным, должно осуществляться через элиминацию таких существ в первую очередь. Если эти жруче- сручие загаживатели планеты начнут подыхать в страшных муках, я стану рядом и буду радоваться процессу освобождения биосферы от раковой опухоли. Если подвернётся возможность ускорить этот про- цесс каким-то подгребанием угольков и т. п., я вряд ли смогу себя от этого удержать." Для человека с архитектурно-историческим сдвигом в мышлении со- временность -- это в эмоциональном аспекте только досадный налёт на остатках великого прошлого, являющийся причиной необратимой порчи этих остатков и мешающий их исследовать и наслаждаться ими. Так вот, от Орши у меня получилось многовато душевных страданий, тем более что не удалось обнаружить ни одной приличной забегалов- ки для дешёвого, но плотного и качественного перекуса без большо- го риска заполучить проблему в районе живота. ТАК ЖИТЬ НЕ НАДО. Но если в целом, то получить удовольствие от Орши очень даже можно, особенно если ты иностранец из страны побогаче и тебе поэтому интересны любые проявления простенькой местной жизнедея- тельности. Симпатичные (пусть и скромные) ракурсы находить здесь удаётся. Белорусы как целое в принципе способны и даже не прочь жить красиво, но им мешают. * * * Что можно смотреть в Орше: - бровар (188..): угол ул. Ленина и ул. Короткевича; - водяная мельница (1902): ул. Ленина 2; - коллегиум иезуитов (1690-1803): ул. Ленина, 6; - домик Владимира Короткевича: ул. Короткевича, 10; - замчище; - тет-де-понт 1812 г., возле Днепра; - корчма, ул. Пролетарская, 12; - костёл доминиканцев Св. Иосифа; городской парк; - мемориальный комплекс "Катюша": ул. Могилёвская; - остатки монастыря базилиан: пер. Музейный, 12, на берегу речки Оршицы (симпатичные руины); - остатки монастыря бернардинцев, жилой корпус, XIX век, ныне больница; - остатки монастыря Кутеинский Богоявленский православный: Скорины, 77 (добираться туда пешком -- далеко, а смотреть особо нечего); - остатки монастыря тринитариев (1714 г.): ул. Комсомольская, 21; - городская типография (1905 г.): ул. Замковая, 3 - часовня на кладбище по ул. Пролетарской. Из более-менее доподлинного, крупного и не совсем простенького: - женская гимназия: ул. Мира, 6; - монастырь Успенский православный, церковь 1898 г.: угол ул. Набережной и Ф. Скорины; - арочный мост (1902 г.): ул Ленина; - реальное училище (1906 г.): ул. Ленина, 41. Не старина: - церковь Рождества Богородицы (1998 г.): напротив замчища; - ещё несколько новых ненамоленных церквей, которые станут привлекательными лет в лучшем случае через 100. * * * Видное оршанское предприятие -- "Красный борщ"... эээ... "Крас- ный борец", но при беглом чтении издалека лично я сначала увидел "борщ", тем более что время было к обеду... * * * В июле 1941 года Оршу подожгли "катюшами". Горела она два дня. Если до того в городе было, возможно, маловато симпатичных архи- тектурных объектов, то после того их стало наверняка ещё меньше. Позже по данному поводу соорудили халтурный памятник на берегу Днепра. Кстати, об этих пресловутых "катюшах" ("гвардейских миномётах" -- типа оружии, которого достойна разве что гвардия). Чтобы сколько-нибудь результативно применить "катюши", сначала нужно было найти скопление врага вблизи фронта (а враг ведь старался не скапливаться -- не из-за "гвардейских миномётов" даже, а из-за артиллерии и авиации, которые весьма доставучими бывают). Потом надо было подтянуть "гвардейские миномёты", поскольку они отнюдь не были понатыканы тут и там по всему фронту. Потом надо было худо-бедно прицелить их, а с ними это получа- лось ведь хуже, чем с гаубицами. О пристрелке речи быть не могло: низкоточные орудия залпового огня эффективны только в огневых налётах. * * * Размеры и поведение. Похоже, у русских есть постоянный соблазн что-то выжать из своей огромной численности в сравнении со всяки- ми там эстонцами. Русские живут в зачарованности размерами своей человеческой массы -- и своей территории. Им всё время хочется закидать кого-нибудь шапками и потом сделать свою территорию ещё большей. Или же напустить на врага иванов сусаниных, а когда он заманится до самой Москвы и изнурится в просторах и сугробах, нацелить на него из-под берёзок всяких зой космодемьянских, обвя- занных бутылками со взрывчатой смесью. Большие размеры определённо портят нации, да ещё как. Аналогично на индивидуальном, так сказать, уровне крупный самец оказывается жлобом и хамом много чаще, чем мелкий: крупному мало кто способен накостылять, тогда как мелкий живёт с оглядкой и предпочитает ладить с окружающими, дабы сохранить свои зубы до стрости. В конфликтной среде мелкий субъект рассчитывает больше на свой интеллект, крупный -- на свою грубую силу. А на что кто рассчиты- вает, то у того и развивается. Поэтому удельным количеством ума крупные нации в среднем уступают мелким и берут только тем, что мозгов у них в совокупности всё равно получается больше. Эта модель, конечно же, очень приблизительная: во-первых, каким бы мелким ты ни был, почти всегда есть кто-то ещё мельче тебя, и ты имеешь возможность что-то получать от своего механического превосходства над ним; во-вторых, крупным выпадает конфликтовать и с крупными, а в этом случае им тоже приходится опираться на интеллект. Определённо можно утверждать только то, что связь между размерами и поведением есть. У русских их выдающиеся размеры -- их же проклятие: вроде, всё в стране есть, а народная жизнь хронически не ладится. Конечно, русских очень радует, что зато все их боятся (ладно, опасаются), но из этого обстоятельства благоприятный социальный порядок и массово доступные предметы потребления сами собой не производят- ся. Кстати, если уж всю правду за один раз вываливать, то эти впе- чатляющие размеры русской нации и русских пространств суть не столько результаты прошлых блестящих усилий, сколько следствия изначального окраинного положения на территории, где земледелие ещё возможно: на ещё более холодные места к северу и востоку долгое время никто из сильных не претендовал. * * * Белорусы скрытны, мнительны, необщительны и, как считается, прячут по схронам оружие, запасённое в последнюю войну. Иранцы бы уже раз 20 сказали мне "salam" и раз 10 спросили "where are You from?" А эти оршанские только косо пялились на рановато загорев- шего мизантропа с фотоаппаратом, одетого в "берцы" пустынного образца и изподтишка фоткающего их сараи, ларьки и автобусные остановки.
Сталинскоампирный оршанский железнодорожный вокзал, внушающий надежду, что в остальной Орше тоже есть что посмотреть.
В. И. Ленин на оршанском вокзале по-прежнему обещает всем трудящимся светлое будущее, но мы в нём уже были.
Остатки монастыря базилиан на берегу речки Оршицы.
Выставили бы разных изделий такого типа кучно штук сорок, и Орша приобрела бы надлежащую "изюминку".
Голота не нашла даже доподлинного автомобиля для памятника. Точнее, он, наверное, когда-то был, но за недосмотром соржавел.
Чудом переживший хрущёвскую "оттепель" Успенский православный монастырёк на берегу Днепра.
Арочный мост в светлое будущее на улице Ленина. Красное здание справа на переднем плане - мельница.
Костел доминиканцев Св. Иосифа. Вид со двора. Кусочек приятно обустроенной территории. Людей сюда тянет. И они здесь не пьют, не сорят, не матерятся, не дерутся, не выгуливают злобных собак. Такой могла бы быть вся Беларусь при толковом рулении. Беларусь моих мечт. Она так близко...
Зареставрированный иезуитский коллегиум на замчище. На переднем плане - речка Оршица.
Образец оршанской дворовой сарайной архитектуры. Небольшой недотяг до шедевральности, но для жизни хватает.
Пропадающая старая пивоварня на улице Владимира Короткевича, не превращённая хотя бы в музей - за неимением у местного недокультуренного плебса духовной потребности в оном.
Наверное, он тоже мизантроп, плоховато вписавшийся в белорусские собачьи реалии.