Бельгийцы -- нация хоть и маленькая (и для Европы сравнительно
молодая), но очень непростая. История у них -- о-го-го. По части
истории бельгийцы в состоянии потягаться с любым из современных
больших народов. В Бельгии что ни город, то гордая слава предков.
Бельгийцы пишут свою историю, начиная от времени римлян. Точнее,
римляне начали писать её для них. Причём взялся за это дело не
лишь бы кто, а сам Гай Юлий Цезарь: в записках "О Галльской вой-
не" он уделил доблестным бельгам своё благожелательное внимание.
Они это ценят. Кстати, бельгийцы (во всяком случае, валлоны)
называют себя не бельгийцами, а именно бельгами. Маленькие бельги
в начальных бельгийских школах водят по книжкам пальчиками и чи-
тают про варваров Галлии у Цезаря: "Самые храбрые из них --
бельги". После такого почему бы не отколошматить какого-нибудь
негритёныша на улице?!
* * *
Намюр (Namur), центр одноимённой бельгийской провинции, распо-
ложен в месте впадения реки Самбр в реку Мёз. В источниках VII
века упоминается только кельтское поселение на этом месте, так
что вездесущие римляне на этот раз в городском строительстве не
поучаствовали, хотя и могли бы. Можно сказать, что в отличие от
обитателей многих других примечательных городов на западе Европы,
бельгам здесь более-менее удалось обойтись своими силами.
Население Намюра -- чуть более 100 000 человек, не считая
разноцветных оккупантов.
* * *
Первое достоверное упоминание Намюра относится к 689 г.
В 1420 году графство Намюрское, принадлежавшее дому Дампьеров
(Dampierre), было продано герцогу Бургундскому за 132 000 золо-
тых крон. В дальнейшем Намюр принадлежал то французам, то авст-
рийцам. В 1784 г. по указанию Иосифа II были срыты валы вокруг
города. В 1893 г. была "деклассирована" цитадель (якобы стала
малополезной вследствие строительства пояса фортов над рекой
Мёз).
Набережная реки Самбр в Намюре. Вид на цитадель.
На набережную выходят непышные фасады.
В строениях Намюра мало ярких цветов. Преобладают утилитарные
оттенки тёмно-серого и грязно-терракотового. Частично это обус-
ловлено местным строительным материалом, частично -- пылью и
копотью, которые веками осаждались поверх материала, частично --
привычкой не пестрить, которая веками складывалась от созерцания
местного материала, пыли и копоти.
* * *
Собор Намюра посвящён Святому Обэну (St. Aubain). В XVIII веке
он был пеерстроен по планам миланского архитектора Пиццони
(Pizzoni). В Соборе среди прочих его достопримечательностей есть
захоронение сердца Дона Хуана Австрийского, победителя морской
битвы при Лепанто, окончившего свои дни недалеко от Намюра в
1578 г. Битва при Лепанто (1571 г., испано-итальянская эскадра
против турок) примечательна, среди прочего, тем, что это в ней
Мигель де Сервантес получил ранение в левую руку, приведшее к её
параличу. Так что Намюр -- довольно интегрированный в европейскую
историю город. Не задворки.
Собор святого Обэна (St. Aubain) в Намюре, XVIII век.
Почти всегда заперт. Впрочем, так или иначе
до Бога ведь не достучаться.
Намюр -- город с прекрасными ландшафтными задатками, которые он
не сумел вполне использовать. Иначе говоря, у него есть ПОТЕНЦИАЛ
совершенствования. Стороны зданий, глядящие на реку, должны иметь
более пышный вид, потому что заметны издалека и из многих мест.
Они в совокупности образуют как бы речной фасад города, а на фа-
сады таки надо тратиться, поскольку в основном именно они форми-
руют впечатление об архитектуре города. Далее, крепость, тем бо-
лее расположенная на горе, должна строится на основе не только
утилитарных военных соображений, но также и соображений эстетиче-
ских. Военное значение крепости со временем сходит на нет, а ис-
торическое и эстетическое, наоборот, возрастает. Хотя бы некото-
рые башни крепости должны быть шедеврами: лучше серьёзно чинить
их после каждой осады, чем столетиями смотреть на правильные па-
раллелепипеды и усечённые конусы на тех местах, где у других раз-
гул архитектурной фантазии.
Далее, вид города с горы должен быть продуманным. Хорошо, если
над более-менее ровным массивом крыш то здесь, то там вздымаются
достопримечательности: эффектные высокие здания, башни. Кое-что
может дать подбор расцветки крыш. А чтобы город половину года не
выглядел сверху грязновато-серо-коричневым, полезно местами при-
менять насаждения хвойных деревьев.
Наконец, у города должен быть узнаваемый архитектурный символ:
какое-то значительное здание или сооружение, какого в других
городах нет. Какой у Намюра символ? Не знаю.
* * *
Ещё о правилах эффектного градостроительства. Если мощный фасад
выходит на узкую улицу, толку от его великолепия очень мало: рас-
сматривать его (фасад, великолепие, толк) можно лишь под большим
углом или по частям из окон дома напротив. Здание с пышным фаса-
дом должно стоять на широкой улице, или на площади, или в месте,
где одна улица упирается в другую. Людям, строившим Намюр, это
было, к сожалению неизвестно, а когда я самолично приехал туда,
было уже поздно.
Церковь Сен Лу (Saint Loup) при коллегиуме
иезуитов в Намюре. Выстроена в 1621-1645 гг.
Её прекрасный фасад едва можно разглядеть
с узкой улицы.
Мёз (Meuse, голландское название Маас) -- местная великая река.
Течёт через Францию, Бельгию, Голландию и впадает в Северное
море. Помимо чудесного древнего Намюра, на ней расположены такие
чудесные древние города, как Льеж и Маастрихт. Впадающая в Мёз
посереди Намюра река Самбр (Sambre), хоть и менее широкая, чем
Мёз, но тоже не лишь бы какая: в верховьях она связана каналом с
рекой Уазой (Oise), впадающей в Сену, и таким образом входит в
систему водных путей Франции, сложившуюся к эпохе ранней индуст-
риализации. Эта система из-за развития автомобильного транспорта
пришла в упадок, но когда из-за дефицита энергоресурсов придёт в
упадок автомобильный транспорт, она -- я верю в это! -- снова
окажется в деле.
"Бельгийский угол", место слияния рек Самбр и Маас.
На углу виден тыл конного памятника.
Можно сравнить бельгийский Намюр с немецким Кобленцем. Оба --
провинциальные центры с насыщенной историей. Там и там -- слияние
рек и конный памятник на месте слияния. Там и там -- могучая ци-
тадель на горе, откуда можно (но уже не нужно) обстреливать весь
город и даже его окрестности. Там и там чуть более 100 тысяч на-
селения. Но в Кобленце и реки шире, и гора выше, и цитадель мощ-
нее. Кобленц -- ярче: он в отблеске величия Рейна. И в Кобленце
ещё сохранился дворец курфюрста, а в Намюре от графского замка
одна только башня XI века в цитадели, да и та -- очень уж рестав-
рированная.
* * *
Цитадель Намюра обширна и насчитывает несколько поколений стен,
начиная от средневековых и заканчивая сооружёнными в конце XIX в.
Тем не менее, против немцев в 1914 году она себя не проявила. Се-
годня цитадель с примыкающей к ней территорией это парк размером
в 70 гектаров.
В середине цитадели, на плоской вершине горы, расположен обвет-
шавший объект: широкая площадка с фундаментальной трибуной для
зрителей. Трибуна выстроена в югендштиле, то есть, относится,
скорее всего, к рубежу XIX и XX веков. Надпись на фасаде над
главной ложей: LUDUS PRO PATRIA ("Играешь для отечества"?). По
площадке теперь гоняют мяч. По-видимому, эти площадка и трибуна
-- материальные свидетельства проводившейся в своё время масштаб-
ной оздоровительной политики, нацеленной на повышение боеспособ-
ности бельгов ввиду опасного соседства с Германией. Здесь же, на
стадионе, могли проводить и парады. А в главной ложе, под
надписью LUDUS PRO PATRIA, мог восседать и сам король Бельгии.
Латинский язык надписи -- имперский атрибут: сотню лет Бельгия
представляла собой империю на двух континентах. Теперь это время
-- классическая эпоха для бельгов, повод для гордости и лёгкой
грусти.
Стадион в цитадели. След имперской эпохи.
Да уж, прошли те времена, когда бельги в массовом порядке
гоняли по стадиону мяч ради Отечества. Теперь за них гоняют мяч
выходцы из бывшего Бельгийского Конго и пр., а бельги развлекают-
ся в качестве зрителей.
Намюрский замок (Chateau de Namur).
Рудимент бельгийской о-го-го-истории. Расположен в цитадели.
За отсутствием лучшего применения используется как ресторан.
Достоинство Намюра, как и вообще бельгийских городов в сравне-
нии с немецкими, -- относительная сохранность старой архитектуры:
пусть не пышной, но почти доподлинной. Намюр пострадал от немец-
кой артиллерии в Первую Мировую войну, но это было мало что в
сравнении с результатами англо-американских бомбардировок немец-
ких городов во Вторую Мировую.
Бельгия, которую мы потеряли. Почтовый ящик в Намюре.
Кусочек доброго старого XIX века. Слева для сравнения
выставлено современное мусорное уродство. Деградация
Европы -- налицо.
* * *
О героической обороне "Намюрского укрепрайона" в 1914 году.
Тогдашние бельги были, конечно, храбрецами, но только по европей-
ским меркам. Против русских они были ничто. Русский Порт-Артур в
1904 году держался против японцев 11 месяцев в много худших
условиях -- в наскоро построенной крепости на чужой территории.
Бельги же в районе Намюра продержались против немцев 5 дней. И
потом военные теоретики стали строчить, что эпоха крепостей
закончилась. У бельгов -- вроде как бы и да, у русских -- вроде
как бы и нет. И дело вряд ли было в различиях между немцами и
японцами. Правда, результатом таких безуспешных краткосрочных
оборон, как у бельгов, является относительная сохранность старой
архитектуры, включая крепостные сооружения. Так что для Европы
это, может быть, и хорошо.
Подробности (Томас Харботл, "Битвы мировой истории"):
"20 августа 1914 1-я, 2-я и 3-я немецкие армии (всего 25 диви-
зий с кавалерией при 500 гаубицах и 420-мм мортирах системы
Шкода) под командованием генералов Клука, Бюлова и Хаузена атако-
вали у слияния рек Самбра и Мёз в нейтральной Бельгии 5-ю фран-
цузскую армию генерала Ланрезака, часть которой занимала позиции
на Самбре, два английских корпуса на ее левом фланге и Намюр, где
находилась 14-я бельгийская дивизия генерала Мишеля. Намюр, пре-
граждавший дорогу во Францию, был защищен 10 фортами, которые
считались неприступными, а также минными полями, рядами колючей
проволоки под высоким напряжением и рвами. Вечером 20 августа
немцы артиллерия начала обстрел бельгийской пехоты в траншеях.
Бельгийские полки понесли тяжелые потери, т. к. частота разрывов
достигала 20 в минуту. До наступления вечера пять фортов пали, а
пехота была отброшена после ожесточенного сражения. К 25 августа
последние укрепления были взяты, бельгийские войска отступили, и
город капитулировал; 50 000 человек попали в плен."
В оправдание бельгам можно сказать, что немцы (они -- такие!)
учли опыт Порт-Артура: осадные орудия под Намюром были мощнее,
применение их -- интенсивнее. Подавить полевые осадные батареи
много легче, чем артиллерию фортов, но лишь при условии, что
выяснено точное расположение этих батарей. Можно считать, что
бельгов подвела артиллерийская разведка.
Возврат на главную страницу