Болонья редкостно богата старыми архитектурно-художественными достопримечательностями даже по итальянским меркам, а строже их ведь никаких мерок нету. Если по правде, то в сравнении, скажем, с Бергамо, не говоря уже о какой-нибудь Венеции, Болонья как целое имеет вид довольно задрипанный. Такое впечатление складывается частью от незарестав- рированности города, частью от граффити (ой, не просто так это слово -- итальянское). Но смотреть в Болонье, конечно же, есть на что: в этой булочке много изюминок, но надо знать, где они распо- ложены. Этот город заслуживает визита уже ради одного только аббатства Святого Стефана ("Семь церквей") или ради одного только Palazzo Communale или ради одного только кладбища Чертоза (особенно ради него!), а ведь там есть ещё много чего и сверх этого. В Болонью надо ехать не меньше, чем на неделю, а лучше на все две, потому что из неё удобно выбираться на день в Флоренцию, Венецию, Равенну, Римини, Модену, Феррару, Парму. Важная особенность Болоньи: по количеству пешеходных галерей вдоль улиц это самый галереистый город мира, что означает относи- тельную комфортность передвижения по улицам в жару и в дождь. Тем, кто плохо переносят то и/или другое, но всё же стремятся хорошо рассмотреть Италию в её лучших формах, надо выбирать Болонью. Не станем молчать и о болонской кухне, иначе совесть не будет давать нам заснуть. Болонская кухня -- это особая ветвь развития кухни итальянской. Виднейшее на этой ветви: - соус болонезе, с кусочками мяса; его можно есть даже просто с хлебом, черпая большой ложкой прямо из консервной банки; - тальятелле; - мортаделла; - тортеллини; - лазанья; - котлеты по-болонски (cotoletti alla bolognese: кусочки телятины, обжаренные в сухарях на сливочном масле и посы- панные пармезаном); - боллито (мясное ассорти с различными приправами и соусами). Итальянцы -- вообще те ещё любители хорошей жизни, но болонцы выделяются гастрономическими изысками даже среди них. Даже если Болонья окажется единственным городом, который вы де- тально исследуете на Апеннинах, можно будет потом уверенно распи- раться от гордости за своё знание итальянцев, Ренессанса, фашиз- ма, левакизма, современного пофигизма, десяти... нет, даже пят- надцати веков развития европейской архитектуры и много чего ещё. Это не город-книга, а город-многотомная-энциклопедия. Но только надо не быть дураком и иметь время на спокойное постижение. Кто не побывал на кладбище Чертоза (Certosa) тот, считай, не видел толком Болоньи, Италии, Европы, не получил шанса понять что-то очень значительное, вообще, как бы по сути и не жил -- и должен пробовать всё сначала. Возможно, это самое своеобразное, самое художественное и заслуживающее наибольшего внимания клад- бище на планете Земля. Надо костями ложиться за то, чтобы с ним не случилось ничего плохого. Неполный список замечательно специфического в Болонье, должный быть на руках, когда вы туда поедете (нет, помчитесь): - пешеходные галереи (они же аркады и колоннады) вдоль улиц; - средневековые высотные башни богатых горожан; - двухэтажное суперкладбище Чертоза; - аббатство Святого Стефана с древнейшей копией Гроба Господня; - увешанное гербами здание древнейшего университета Европы (но анатомический театр в нём -- реконструкция, не стоящая денег за билет -- 7 Евро); - университетская улица, на которой аудитории распиханы по разным древним палаццо; - палаццо Коммунале, в котором на второй этаж можно было въезжать на лошадях, но пешком всё-таки спокойнее; - уличные саркофаги, вознесённые на помосты под шатрооб- разными крышами; - инкрустированные хоры в церкви Святого Доменика; - наполовину (снизу) облицованный мрамором собор (с дивной итальянской непосредственностью остановились на достигну- том); - местная стихийно возникшая "Венеция" (маленькая, но всё равно приятная); - местная кухня. Специфическое в болонской архитектуре -- это пешеходные галереи и высотные башни. * * * Что касается башен богатых горожан в Болонье, то это был мест- ный массовый заскок. Веку к XVI Болонья являла собой ЛЕС высоких узких башен, похожих на гигантские печные трубы. Высота некоторых башен была под сотню метров. По-видимому, считалось, что если ты не построил себе башни, вздымающейся хотя бы метров на сорок, то ты тут типа никто. С этих башен, действительно, было удобно пле- вать на головы сограждан и обозревать окрестности. А ещё оборо- няться от атакующих врагов, отступая к верху этаж за этажом, и в конце концов прыгать вниз головой без парашюта Леонардо да Винчи. Потом почти все эти башни покосились, развалились или были разоб- раны из-за угрозы обрушения. Более-менее сохранились, говорят, семнадцать башен, но лично я ручаюсь только за четыре. * * * Основной цвет Болоньи -- терракотовый. Обусловленный либо голыми кирпичами, либо покраской штукатурки. * * * Кладбище Чертоза (Cimitero monumentale della Certosa di Bolog- na) -- двухуровневое: есть наземный уровень и подземный уровень. Это не считая того, что на каждом этаже захоронения могут распо- лагаться в стенах в несколько рядов по вертикали. Часть захоро- нений верхнего уровня -- в галереях, а не на свежем воздухе. Добраться до кладбища можно пешком по via Andrea Costa от во- рот Святого Исайи (т.е. на запад от городской стены). Кладбище Чертоза появилось в 1801 г. на территории картезианс- кого монастыря di San Girolamo di Casara, основанного в XIV веке и прикрытого в 1797 г. Наполеоном в связи с революционной пере- оценкой всех ценностей. "Certosa" означает "картезианский монастырь". Certosino -- монах-картезианец. В своё время это кладбище посещали Шатобриан, Байрон, Диккенс, Моммзен, Стендаль, но никто из них на нём не похоронен. Вообще, знаменитостей европейского уровня там, вроде, нету. Только италь- янского. Из представителей хотя бы знакомых фамилий -- Летиция Мюрат (1802-1858) -- племянница Наполеона, дочь маршала Франции и короля Неаполитанского королевства Иоахима Мюрата (1767-1815), расстрелянного своими итальянскими подданными за неустойчивость в политических предпочтениях. В шестом внутреннем дворике кладбища сохранился построенный в 1932 году памятник "мученикам фашистской революции" (чернорубаше- чникам, а не их жертвам). Есть и монумент погибшим итальянским партизанам эпохи Второй Мировой войны. Не то чтобы у итальянцев все равны перед смертью (ну, и после неё), но воевать с памятни- ками здесь не принято: считается, что памятники должны только накапливаться, иначе будет меньше доход от туристов. На Чертозе имеется и еврейский участок, так что милости просим. * * * Кстати, в культурной части населения Европы серьёзный массовый интерес к старью начал складываться именно у итальянцев -- в эпо- ху Ренессанса -- а в XVIII веке стал повсеместно частью политики просвещённых монархов. Принятие папой Бенедиктом XIV (понтификст- вовал в 1740-58 гг.) под церковную защиту Колизея -- это был, можно сказать, перелом в сознании. Во второй половине XVIII века и вовсе пошла мода на руины: за нехваткой "натуральных" даже со- оружали "искусственные" -- в дворцовых парках. Также становились всё более популярными путешествия, и обитатели некоторых местно- стей (в первую очередь итальянских) стали соображать, что недви- жимые древности -- устойчивый источник дохода. А чтобы фонд древ- ностей пополнялся и потомкам тоже можно было кормиться с турис- тов, надо, конечно, не особо ломать и почти свежее, даже если оно имеет неприятную политическую подоплёку. Скажем, итальянцы за- стрелили Муссолини и для верности повесили его потом за ноги, но фашистских архитектурных мастерписов не трогали: остались стоять, как стояли, и Алтарь Отечества в Риме, и железнодорожный вокзал в Милане, и много что ещё. А, скажем, нацистской архитектуре в этом отношении повезло не так сильно: в ФРГ борьба с архитектурными ру- диментами гитлеризма была чуть ослаблена только в 1970-х, да и то -- см., к примеру, википедийную статью "Территория съездов НСДАП в Нюрнберге": "На проведённом в июле 1988 г. симпозиуме, организованном де- партаментом культуры, было принято решение, не допускающее возмо- жности включать следы нацизма в современную жизнь города." Правда, указанная модель ("кормиться с туристов") не объясняет, к примеру, почему, итальянцы в XIX веке поразрушали средневековые городские стены много где, включая ту же Болонью (но с остатками этих стен -- и ворот -- они теперь таки нянчатся). Соль в том, что простые модели описывают нашу сложную жизнь далеко не адеква- тно. В обществе нередко имеют место противоположно направленные процессы. Скажем, кто-то старательно укладывает асфальт, а кто-то всего лишь через несколько лет идёт следом и крушит тот же ас- фальт, чтобы вырыть ямы и проложить трубы, о которых заранее подумать якобы было невозможно никак. * * * Улица Дзамбони в Болонье -- университетская. Соответственно левацкая. Anteo Zamboni, в честь которого названа эта улица, -- малолетний анархист (1911-1926), который якобы стрелял в Бенито Муссолини, когда тот заявился на фашистское праздненство в Бо- лонью. Сразу после выстрелов этот Дзамбони был схвачен фашистами как подозреваемый и линчёван на месте. Папа юного анархиста был фашистом, перешедшим в фашизм из анархизма по корыстным мотивам, а младший Дзамбони перейти в фашизм не успел. Антео Дзамбони -- итальянский аналог советского Павлика Морозова, жертва подрост- кового максимализма. Но есть мнение, что стрелял не он. * * * Через Болонью протекает речка шириной метра четыре, ныне пре- имущественно перекрытая улицами. Когда-то она тут крутила колёса водяных мельниц, а теперь её даже не хотят показывать на картах. Якобы сохранилась Мельничная улица, но я её не нашёл. В районе улицы Piella эта речка неприкрыто несётся по узкому коридору между стенами домов, и этот участок выдают за местную Венецию. Долго смотреть там особо не на что, да и гондолам не развернуть- ся, но всё равно приятное разнообразие. Кстати, эта же речка протекает и вдоль южной ограды кладбища Чертоза, причём открыто, не стесняясь. * * * Если честно, то Болонья немножко болеет. Её болезнь называется "граффитизация". Как у людей бывают прыщи, лишаи, рожистые воспа- ления и т. п., так у городов бывает вот это самое. В среде мест- ного подрастающего быдла заводится наклонность гадить на стены краской, и далее инстинкт подражания лишает гадёнышей сна: они не в состоянии затихнуть на ночь, пока не испоганят какую-нибудь стену, лучше старинную. Болонья для граффитизации более уязвима, чем многие другие го- рода, потому что она издревле университетнутая, а в Европе уни- верситетская среда -- тот ещё левацкий дегенератский гадюшник, культивирующий всякие "права" для волосатых татуированно-пирсин- гованных недоумистых недоносков. * * * На входах в забегаловки теперь сплошь и рядом пишут, есть ли там Wi-Fi. Лучше бы писали, есть ли там туалет: когда глаза на лоб лезут от нетерпёжа, почти всегда бывает как-то немножко не до вай-фая. * * * Баночка соуса pesto, за которую в Германии платишь 99 центов, в Болонье обходится уже в 1 евро 45 центов. Банка соуса Bolognese в Германии приобретается за 87 центов (правда, в дешёвом магазине), а в Болонье и вовсе не попадается на глаза. * * * Собор Святого Петрония недоотделан и снаружи, и внутри. Да ещё внутри требуют 2 евро за фотографировать, но народ не особо рвёт- ся. Собор в Болонье -- далеко не самое-самое даже внутри, не го- воря уже о наружности. В XIX веке некоторые не достроенные и/или недоотделанные в своё время соборы были, наконец, блистательно достроены и доотделаны: это, к примеру, соборы в Кёльне, Праге, Милане, даже Флоренции. Болонского же собора это благостное поветрие не коснулось. Но уточним, что он скромноват только по итальянским меркам, а по много каким другим он -- вполне себе глыбища. Площадь перед собором изуродована огромным киноэкраном и заста- влена стульями. У западоидов это, наверное, уже болезнь, перешед- шая в хроническую стадию: чуть где-то обнаруживается просторное историческое место, они рвутся заслонить самое-самое экранами, сценами, трибунами, палатками, в крайнем случае просто плакатами. Точно такой же ужас я застал за день до этого на площади Жандар- менмаркт в Берлине. Я считаю, что эта болезнь элементарно лечится электрошоком и пинками под зад. Вообще, многие западоидские бо- лезни более-менее изгоняются указанными средствами, только запа- доиды лечиться не хотят, как и большинство больных на голову. Наружность болонских церквей -- в основном амбарно-сарайного типа. Бесчисленные болонские аркады -- альтернатива тротуарам: между аркадами и проезжей частью улицы, как правило, уже ничего для пе- шеходов нет. * * * Дорога из болонского аэропорта в город -- что-то жалковатое, упадочное, не особо даже итальянистое. Как будто ты попал на веч- нодепрессивный Юг, а не на процветающий Средний Запад. Я жил на улице Pietralata, 57. Это райончик нижней страты италь- янского среднего класса, сильно испоганенный граффити. Ещё не трущобы, но на пути к тому. А может, я слишком многого хочу от итальянцев. Но первая мысль была: о Аллах, почему я не задержался ещё на день в Берлине?! Потом наступило привыкание, тем более что совсем рядом -- более новая и более приличная застройка, негро- азиатов очень немного, кровавых пятен на асфальте, вроде, нету, мусор складывается в пакеты (кстати, кодированные цветами: жёлтые -- для пластмасс, голубые -- для стекляшек). Райончик нетуристи- ческий, а значит, аутентичный. * * * Экспертная оценка апартаментов Casa Mozart: хорошие. Располага- ются на последнем этаже, так что сверху никто не достаёт. Окна -- можно сказать, в двор. И ещё в закоулок возле кинотеатра, на ночь запираемый. Да, кинотеатр рядом, но почти не функционирующий. Улица тихая, только сильно исписанная граффити. Каким боком там оказался Вольфганг Амадей наш, я не выяснил. Ключи получать у бармена в баре на углу улиц Pratello и Pietra- lata. Рассчитывался я тоже с барменом, но по уговору с хозяином апартаментов. Он же и хозяин бара. Зовут Wladimir, но я его так и не увидел. До центра города можно быстро и легко добираться пешком, до вокзала -- тоже. Пользоваться общественным транспортом не было нужды. Весьма рекомендую сходить на кладбище Ла Чертоза (30 минут пеш- ком на запад по улице Sant Isaia). Пожалуй, оно -- самое впечат- ляющее из того, что я увидел в Болонье. С аэропорта к апартаментам и обратно ехали на такси. Стоимость -- около 18 евро в одну сторону. На обратную дорогу нам любезно вызвал такси бармен. Что не понравилось: 1. Содержимое мусорного ведра после предыдущих жильцов пришлось выносить самим. 2. Маловато поверхностей для раскладывания имущества. 3. Не оказалось мыла, пришлось докупать его самостоятельно. 4. Нет сеток на окнах. Не то чтобы мухи и комары так и шастают, но с несколькими иметь дело пришлось.
Palazzo Communale, XIII-XV вв. Западная сторона. Многократно достраивался. Восточной стороной - фасадом - выходит на Главную площадь. С 1336 года и до сих пор - резиденция местной власти.
Болонская Венеция. Есть и такая - чуть-чуть. Но гондол там обычно не видно.
Городские ворота - Porta Zaragozza. Относились к третьему, внешнему кольцу укреплений. XIII век. Две круглые башни по краям добавлены для красоты-полноты в 1857-1859 гг.
Одна из особенностей Болоньи - вот такие вознесённые саркофаги. Слева - базилика Святого Доменика (San Domenico).
Хоры базилики Сан Доменико - одно из чудес Болоньи. Декорированы множеством картин, сделанных из дерева способом инкрустации. Базилика построена в 1227-1240 гг., перестроена в 1728-1732 гг.
Древняя копия иерусалимской надстройки над Гробом Господним, сооружённая в церкви Santo Sepolcro, V век (!!!, старейшей в комплексе Святого Стефана).
Башня Гаризенда (слева) и башня Ассинелли (справа). Одна 48 метров, другая 97 метров. Остатки былого многобашенного величия.
L'Archiginnasio di Bologna. В 1563-1803 гг. здесь размещался университет. На стенах - около 6 000 гербов (гербы означали страны/города студенческих корпораций и содержали имена студентов, возглавлявших эти корпорации). На нижнем этаже также видны бюсты преподавателей XVII века.
Кладбище Чертоза. Вход в подземный комплекс фашистского времени постройки, посвящённый солдатам, павшим в Первую Мировую войну.
Красная пропаганда на улице Дзамбони, в университетском районе. Таки забавляет, что всё ещё есть любители пожевать левацкие сопли.
Муссолини в Болонье незадолго до нападения на него юного Дзамбони, 31 октября 1926 г. Как всякий нормальный итальянец, Муссолини любил красоваться в военной форме, а самолично воевать - ни за что.