В Петербурге в нежаркий и неветреный, но солнечный летний день (а такие дни там случаются, хоть и редковато), разумеется хорошо. Но в такие дни бывает хорошо (да что там -- замечательно) даже в Заполярье -- если сеточкой защищаться от гнуса. Петербург как столица подходящ для всяких народов Севера вели- кой империи: был бы удобный транспорт, они бы туда съезжались за- одно и погреться -- не опасаясь тепловых ударов. А для народов Юга той же империи подошёл бы, к примеру, Азов (там и река есть большая: называется Дон). Позже -- Одесса, Симферополь, Сочи и Новороссийск: тоже рискованная близость завоёванных инородческих территорий и границ со всякими недружественными странами, но хотя бы море тёплое, а местами ещё и горы. Единственный ландшафтный ресурс, который в Петербурге с избыт- ком, -- это вода. Думаю, царь Пётр, определяясь с выбором места, находился под сильным впечатлением от Амстердама. Эх, зря он всё- таки прежде в какой-нибудь Шираз инкогнито не съездил. А ещё лучше -- в Стамбул. * * * Прототип Петербурга -- Амстердам -- по части величия не годится Петербургу в подмётки, хотя он старше Петербурга лет на 400 и хо- тя Голландия тоже была империей в течение нескольких столетий -- и империей немалой (правда, колониальной). Причина такого разрыва -- скорее всего, в скромности голландцев, в их тяготении к "малым формам". Голландцы жили без российского размаха, а копили в основ- ном, надо думать, не здания и укрепления, а дамбы, каналы и отво- ёванные у моря земли, плюс золото и драгоценности. [Чахли] Весе- лились над заполненными сундуками. Как будто (а может, и в самом деле) опасались, что страну вот-вот зальёт Мировой океан. * * * "Счастья баловень безродный" некто Путин В. В. хватанул часть питерской имперской благодати [и выдаёт её за собственную]. * * * Мой первый визит в Петербург был в ноябре [1918] 1988 года. Целую неделю я ночевал в попавшем под капитальный ремонт доме возле Николаевского вокзала. Батареи в этом доме были горячими (пресло- вутая советская расточительность), и я вполне выживал в спальном мешке, расстилаемом поверх снятой с петель двери. Днём в доме активничали рабочие, а на ночь в него забирался через заветную дырку я. Карты и путеводители в те времена были такими же дефи- цитными, как и гостиницы, и я прочёсывал город, как Аллах на душу положит, и застревал надолго в каждом прекрасном его музее... * * * В "перестроечное" время молодые аборигены тогдашнего Ленинграда называли свой город не Леником каким-нибудь, а просто Питером. Не исключаю, что это была непрерывная традиция, тлевшая по углам с досоветского времени. В 1990 году "Питер" звучал бодряще: было предчувствие долгожданной очередной революции. * * * В 2004 году петербургское метро чувствительно ударило по моим изнеженным минским нервам настырной рекламой -- звуковой и визу- альной. В Минске такого разгула в то время ещё не было. * * * Туристы (кроме меня) -- напасть петербургских замечательных мест. А когда мало туристов, тогда и хорошей погоды нету. Но даже в плохую погоду местами не протолкнёшься: припоминаю длиннющую уличную очередь в Кунсткамеру в конце 1980-х... Могу представить себе, что творится теперь, когда ко всем прежним любопытствующим и отмечающимся прибавились немерянные китайцы... Кстати, до 1917 года в Петербурге имелась крупная китайская община: одних только китайских чернорабочих в ней насчитывалось около 5 000. Потом злобный тиран Сталин поотправлял их обратно -- строить китайский социализм. После 1991 года они в Петербурге, разумеется, завелись снова. * * * Для Петра I строительство Санкт-Петербурга было отречением от старого мира. За строительством СПБ последовала -- с неимоверным напряжением и скрипом -- частичная петербургизация всей России: были заданы 1) архитектурно-планировочный образец, 2) культурный уровень. * * * Имперский код Санкт-Петербурга. Архитектурно-планировочная часть кода. В первой половине XVIII века Санкт-Петербург был самой новой столицей в Европе. Много ли городов основывалось в Европе в то время? Скорее всего они там вообще уже не основывались: до новых городов разрастались старые большие деревни -- и сохраняли в сво- их центрах планировку деревенского типа. СПБ же был городом ново- го поколения, нового типа. СПБ застраивался с опорой на впечатления от других столиц и на всякие достижения тогдашней мысли, поэтому в планировочном и ар- хитектурном аспектах он оказался самой передовой из европейских столиц. В XIX веке другие столицы стали подтягиваться за СПБ: Париж, Вена, Берлин, Барселона и пр. жестоко пострадали из-за перепланирования с целью получить такие же проспекты, как в Санкт-Петербурге. И своих старых крепостных стен они лишились отчасти потому, что в СПБ таковых не было отродяся. В первой половине XIX века Санкт-Петербург не стал культурной столицей мира, наверное, в основном из-за своего климата и своих наводнений, а также и-за того, что железнодорожный транспорт вошёл в силу чуть позже. В принципе жили ведь люди и севернее, в зимы прижимаясь к печ- кам. В Турку, к примеру. И в Стокгольме. В Амстердаме каналы, как правило, не имеют ограждения (его бы там понадобилось ОЧЕНЬ много), в Санкт-Петербурге же оно есть, причём фундаментальное -- из гранита. Свалиться, зазевавшись, в воду -- это в СПБ несколько затруднительно, хотя в принципе можно. * * * Планировочная часть имперского кода СПБ: проспекты, площади, виды на широкую реку. * * * Архитектурная часть имперского кода СПБ: - Зимний дворец; - Исаакиевский собор; - Казанский собор; - Петропавловский собор; - церковь Спаса на Крови. * * * Фортификационная часть имперского кода СПБ: - Петропавловская крепость. * * * Скульптурная часть имперского кода СПБ: львы, конные статуи, римский декорум с лориками, гладиусами, пилумами, фасциями и пр. * * * Музейная часть имперского кода СПБ: всё началось с Кунсткамеры. Потом, разумеется, прибавился Эрмитаж. * * * Армейско-флотская часть имперского кода СПБ: - Адмиралтейство; - Военно-морской музей; - бывшие верфи напротив Военно-морского музея (Новая Голландия). * * * Научно-образовательная часть имперского кода СПБ: - Санкт-Петербургский университет. * * * Театральная часть имперского кода СПБ: - Мариинский театр. * * * Ленинградская блокада 1941-1944 гг. -- событие, которое плохо укладывается в голове, старающейся думать. Я понял всё это так, что если выделять усиленные пайки начальству, пропагандёжникам и репрессивному аппарату, то остальное население переносит голод гораздо легче. А ещё я сделал вывод, что в случае блокады или чего-то подобно- го надо начать чихать на мораль и условности благоприятного вре- мени ещё до того, как ослабнешь и потеряешь способность [грабить и убивать людей на еду] сбежать подальше. Потому что если не начнёшь чихать своевременно, тебя либо зароют в братской могилке, либо оставят лежать в каком-нибудь бору на радость бродячим собакам, а то и сами съедят. Предчувствие большой войны якобы [висело] витало в воздухе, но всё равно почти никто круп и бобовых не запасал: надеялись на "авось" или на то, что товарищ Сталин запасёт на всех. Показательно, что всего за 20 лет до того Петроград пережил го- лодуху и холодуху Гражданской войны. То есть, люди в своей основ- ной массе не поучились даже на собственных бедах. Впрочем, могу представить себе вот такое: я, не надеясь на власти, слишком занятые мобилизациями и репрессиями, заготавливаю рис и прочее на всякий нехороший случай, супруга неосторожно проговаривается об этом во дворе ("мой 'умник' всю квартиру забил книжками -- хорошо горят! -- и крупами"), сосед пишет донос, "органы" арестовывают меня как не верящего в возможности социалистического строя, я корчу из себя слегка помешавшегося на почве голода и пролетарской бдительности ещё в героическом 1921 году, когда А. Блок заболел и умер из-за холода и плохого питания, меня отпускают, выбив пред- варительно зубы, а насчёт риса делают предложение, от которого невозможно отказаться (отдать голодающим детям Испании). В очередной раз прихожу к выводу, что властям всё-таки лучше истреблять индивидов со слишком свободным мышлением, а то те спо- собны в критический момент не только отказаться самим бесплатно умереть за Родину ради хитрой сволочи, но ещё и другим отравить собачью радость самопожертвования. Я всегда стандартно-плохо относился к разным дезертирам и пре- дателям, за чужие спины не прятался, а ещё не любил воров, обман- щиков, приспособленцев и т. п., а теперь я в некоторой растерян- ности, потому что типажи, которые я осуждал, оказались в обществе "сверху", более того -- ходят в народных любимцах, а я, привычно отвергающий их, за это для многих уже сам -- как бы мразь. Основ- ная печаль не в том, что "сверху" не ты, такой хороший, хотя это тоже обидно, а в том, что те, кто "сверху", по-дурацки рулят -- во вред мне и себе. Конечно, ещё не всё потеряно, и можно успеть прибыльно нагадить плебсу, задержка только за тем, что нет соот- ветствующих привычек и говнючьего кругозора. Хорошо тем, кто яв- ляют собой говно с детства, среди говна выросли -- и пропорциями своей говнистости случайно попали в оптимум. А становиться говном по расчёту -- это ж сначала требуется расчёт, а делать его при- дётся, не опираясь на предшественников (они в мемуарах скромни- чают). * * * К тому, как же всё-таки называть нам Санкт-Петербург. Из книги Олега Юрьева 'Заполненные зияния' (Москва, 2013): "Да, бесконечное, неумеренно повторяющееся 'Питер', 'Питер', мне иногда напоминает кличку собаки (так же, как 'Макс' вместо 'Максим'). Но - уже ничего не поделаешь, не попрёшь против этого: Из эссе Об Игоре Булатовском: '"Питером" Петербург до революции называли матросы, крестьяне-отходники, угрюмые мастеровые (...) А также бравирующие "простонародным" великие князья Константинови- чи, специализированные по военно-морской части (да и прочие Рома- новы, люди без всякого чувства русского языка (...) и, конечно, низовая демократическая интеллигенция (бравирующая тем же и находящаяся в таких же отношениях с русским языком). Даже чисто географически "Питер" - это в моём ощущении лишь часть Петербур- га, а никак не целое: Нарвская застава, Балтийский завод и пр. Нынешнее, как бы само собой разумеющееся употребление "Питер", "питерский" на мой личный слух звучит отвратительно. Оно ведёт своё происхождение из историко-революционных фильмов, было в 60-х годах подхвачено несколько не разобравшимся поколением Бродского, а сегодня усиленно подкачивается извне - из Москвы и из самых из окраин. Они думают, что мы так говорим. Если мы так говорим (а мы так говорим, к сожалению), то очень плохо делаем'." "Они думают, что мы так говорим" -- простите, "мы" -- это тут кто? Лично я услышал в первый раз этот "Питер" в контексте теку- щего времени в 1990 году от тогдашнего ленинградца своего прибли- зительно возраста, а я много моложе, чем поколение Бродского. Если до 1917 года Питером называли СПБ угрюмые мастеровые и родственики святого, это ещё не основание отказываться от называ- ния его так теперь. Есть общая тенденция в разговорном языке: ис- пользовать одно-двухсложные сокращения-синонимы для слишком длин- ных слов, причём не только для имён собственных: "телик" -- вмес- то "телевизор", "видик" -- вместо "видеомагнитофон", "гомик" вме- сто "гомосексуалист", "пидор" вместо "педераст" и т. д. (кстати, обратим внимание: ударение в словах-заменителях оказывается пре- имущественно на 1-м слоге; пример нарушения этого правила: "видак" вместо "видеомагнитофон"). Соль тут отнюдь не не в экономии времени на чесание языком (хотя и не без этого), а в жаргонизации и стилистическом модифицировании речи. Сокращения стилистически принижены, и полные варианты рядом с ними выглядят чопорноватыми, претенциозноватыми. Что же касается выпендрёжнос- ти, то в одних языковых ситуациях она оказывается за сокращения- ми, в других -- за полными вариантами. Если в просторечии между "своими" индивид использует полные варианты, значит, он демонст- рирует свою отстранённость от коллектива, нежелание быть на ко- роткой ноге с окружающими, простоватое стремление выпятить свою как бы интеллигентность. Также можно истолковать его поведение как следствие некоторой тормознутости: недоразвитой способности строить речь в разных стилях, выбирать стили по ситуациям. Ещё объяснение: когда по человеку не видно, что он большой интеллек- туал, а ему хрочется, чтобы было видно, он пускается во все тяж- кие со спорными вторичными признаками: так и этак не говорит, соплёй об землю не ударяет, зато офигуривает по-особому волосню у себя на черепе и т. д. Ну убого всё это. Если нет вариантов для выражения понятия, то нет и возможностей для языкового манёвра, для подпускания нюансов. В результате речь беднеет, мысль -- тоже. А нам это надо? Получается, против "Пите- ра" ("пидора" и т. п.) могут возражать только долбанутые переучки из вырождающихся интеллигентских семеек, в которых как бы культу- рой пробуют подменять утраченные интеллектуальные способности. * * * Петербургские впечатления 2018 года. Что сильно не понравилось: в районе Петропавловской крепости кружат-ревут какие-то вертолёты. Я понял это как "воздушные экс- курсии" для хамюче-ворючих сволочей, насосавшихся крови у трудо- вого народа, а также, наверное, для просто дураков, у которых вдруг завелось чуть деньжат и которым неймётся пустить пыль в глаза каким-то дурам. Мрази пользуются тем, что у меня временные технические трудности с разработкой зенитно-ракетых комплексов карманного базирования для мизантропов. * * * Что совсем уж не понравилось: КИТАЙЦЫ. Их там тучи немеряные. Туристы, да, но от этого не легче: давление на мизантропскую психику от этих настырных толп из чужой империи получается то ещё. А ведь среди них есть и агентура, и просто заразные. С этим надо что-то делать. В главных музеях китайцем является чуть ли не каждый второй оболдуй, мешающий мне запечатлевать остатки старого доброго времени. Эти почти уже оккупанты нередко ведут себя бесцеремонно, я себя с ними -- иногда тоже. Но подозреваю, что бесцеремонность получается только по МОИМ меркам, а по их китайским понятиям всё нормально. Когда я в Эрмитаже чего-то там фотографировал и старался заме- реть в полной неподвижности, меня задел сзади проходивший мимо китаец. Я оглянулся, проверился: место для прохода имелось вполне (я ж мизантроп, а не хам). Едва я снова нацелился фотоаппаратом, меня задел следующий китаец. Потом ещё облезлая китаянка сделала то же самое, и на неё-то я уже таки рявкнул на великомогучем язы- ке что-то близкое к расистскому, так что дамочка аж дёрнулась и чего-то замявкала. Я среагировал на китаянку не потому, что она с меньшей вероятностью, чем китаец, превосходит меня в кунг-фу, а потому что три -- круглое число для моего терпения. Нет, я таки понимаю, что у китайцев -- по известной причине -- более скром- ные, чем у нас, представления о личном пространстве. Ну так пусть их инструктируют (и потом экзаменуют) перед засылкой в Европу. Я решил с ними в Эрмитаже тоже не церемониться: к примеру не ждать, пока они освободят проход, а переть сквозь ихние толпы мини-буль- дозером, если что (китайцы практически ведь вряд ли закончатся всё равно). * * * Санкт-Петербург отличается повышенной концентрацией западнутых элоев на улицах: всякая там волосать так и шастает, напрягая ми- зантропический менталитет. Музыкантишки что-то бренькают здесь и там, причём даже в переходах метро, чтобы невозможно было обойти их паскудные [кошачьи] концертики дворами (протискиваясь бочком между мусорными контейнерами и автохламом). Ещё характерное для петербургского метро -- настырная реклама всякого дегенератского непотребства: визуальная, а на эскалаторах вдобавок и звковая. Получается: за твои деньги (45 рублей!) тебе же травмируют психику псевдоинформацией. Срут в твоё подсознание, путиноидские сволочи. Загоняют тебя в дорогие и вредные для био- сферы личные автомобили. Или вытесняют в вымирающие русские дере- вни, чтобы те вымирали медленнее. В Эрмитаже раздражают знаки с перечёркнутыми ладонями -- "рука- ми не трогать". Раздражают, потому что их ставят так, что засло- няются экспонаты, которые я фотографирую. Я даже переставлял эти знаки несколько раз, потому что иначе было никак. А ещё в Эрмитаже отменены тапочки для посетителей. Типа круши паркет, потому что он всё равно давно уже не аутентичный, а ре- ставрации -- это классный способ залезания в государственный бюджет. А на условно-свежем воздухе раздражают реставраторы: то здесь, то там ты лишаешься возможности сделать снимок достопримечатель- ности, потому что часть её сокрыта не пеленою дождя даже, а их тряпьём и лесами. В надцатый раз повторяю для особенно бестолко- вых: насядьте вы толпой на один объект, сделайте на нём за неско- лько [дней] недель своё дело, освободите по-быстрому для обозре- ния, уберите заборы и прочий хлам -- и только потом лезьте на следующий. Разве я предлагаю что-то неправильное или невозможное? Это ж не в космос летать, справитесь. Или вы уверены, что уж вас- то мизантроп киркою сзади не обработает: типа пожалеет, раз вы -- за культуру?! * * * Архитектурные стили Петербурга -- барокко, классицизм, модерн, функционализм, сталинский ампир. Поэтому, скажем, храм Спаса на крови дисгармонится с остальным центром города. Ладно, нюансирует в нём. * * * Основной природный фактор в Петербурге в течение половины года, как минимум, -- это холод. Соответственно петербургская культура -- это в значительной степени культура возлепечечная. Не запасся дровами -- кради у соседа, иначе ужас и смерть. Жить в здешних местах можно было только при более-менее функци- онирующей системе снабжения теплом. Великая значимость этого простенького очевидного факта раскрылась во всей своей широте в 1941-1944 гг, а потом снова закрылась -- до следующего кошмарного раза. Культурные петербуржцы из столетиями мучились в зимнее время из-за европейских головных уборов: треуголок, цилиндров, котелков и т. п. На фуражки хотя бы можно было башлыки натягивать. * * * Повезло чуть пройтись по Невскому проспекту с первомайской демонстрацией трудящихся Ленинг... Петербурга. В колонне "Единой России", ой. Ну, какая подвернулась, sorry. Собственно, я прист- роился не за Путиным, а за блистательными голоногими девицами с барабанами наперевес. Девицы были такие заводные, что я почувст- вовал прилив желания взять Зимний и попросил чтобы меня на всякий случай подержали за руки. Разумеется, я в курсе, что теперь надо брать, наоборот, Смольный, тогда как в Зимний можно элементарно попасть по входному билету.
Невский проспект 1 мая 2018 года. Колонна чиновничьей партии "Единая Россия" чешет на демонстрацию солидарности в борьбе за... права трудящихся.
Кстати, было холодно -- плюс 9 градусов -- а вдобавок шёл дождь, так что девицы выкладывались вовсю, возможно, не столько из-за денег и страасти, сколько для того, чтобы согреться. Впро- чем, не исключаю, что в их куцые возбуждающие нарядики были встроены электрические или химические нагреватели -- достижение Сколкова и/или службы технического шпионажа. Обратим внимание на следующее: путиноидская чиновничья партия "Единая Россия" выставила на Первомай массово кого-то там (не сами же чинуши топают!), чтобы заделывали разлом между народом и властями предержащими, да ещё наняла супер-девиц в моём придир- чивом вкусе. А по здравому ж соображению демонстрация трудящихся должна быть политически нацелена как раз против этой партии. * * * В российских музеях быдлятам разрешили сидеть на полу. При злобных примитивных Советах такого не было, а теперь вот подтя- нулись за педерастнутой Европой. Может, некоторых киндеров их отсталые мамашки и не похвалят за вытирание жопками чужих затоп- танных полов, но куда ж деться, если усаживает западнутая учител- ка или западнутая экскурсоводка, чтобы блеснуть передовитостью перед какими-нибудь немецкими старопёрами, притащившимися погла- зеть на не добомбленные в своё время шедевры. Мерзко всё это и негигиенично. А, скажем, выдавать малолеткам складные стульчики -- это для дегенератов, по-видимому, заподло. * * * Мини-отель "Старый город" -- это правильный отель в правильном месте. Располагается на втором этаже старинного здания с толщиной стен около 90 см. В отеле всего 8 номеров. Половина из них имеет окна во двор или как бы во двор. Во дворе тихо, да и улица очень нешумная. Всё чисто, аккуратно, стильно. Номера компактные, но в туалетных комнатах, я бы сказал, даже просторно. Звукоизоляция между номерами могла бы быть чуть-чуть получше, но в отель засе- ляется в основном спокойный контингент типа меня. Сотрудники отеля превосходные. Всякие вопросы легко с ними решаются. Понадобилась нам посуда -- пожалуста. Попросили мы присмотреть за вещами полдня после выселения -- без проблем. Магазинчиков и приличных забегаловок в округе хватает. До метро (станции Достоевская/Владимирская) -- идти минут 7-10, до Невского проспекта -- не намного дольше. Музей Достоевского и Кузнецкий ры- нок -- по пути к метро. До Зимнего, до Летнего, до Петропавловки, до Александро-Невской лавры легко можно добираться и пешком. Иногда был чуть слышен вкусный запах из кафе, которое на первом этаже и в котором для постояльцев делают завтраки (кстати, отлич- ные). Этот запах можно считать не формой неназойливой рекламы, а вежливым напоминанием о жизненной радости, которой лучше не пропускать. В общем, мы получили сплошной позитив и отдохновение для нервов. Ну ладно, в светильники над кроватями не помешали бы немного более яркие лампочки.
На подходе к Дворцовой площади со стороны Невского проспекта. Римский имперский декорум.
Фото 2004 года.
[Где-то в Петербурге] Возле Академии художеств в 2004 году.
Надгробия Романовых в Петропавловском соборе. Фото 2004 года.
Купол Исаакиевского собора. Вид изнутри. Фото 2004 года.
В Рыцарском зале Эрмитажа. Фото 2004 года.
В Тронном зале Зимнего дворца. Таки трон.
Фото 2004 года.
В Греческом зале Эрмитажа. Бронзовый шлем. Всё, что осталось от Ахиллеса.
Фото 2004 года.
Насколько я могу понять, петербургский храм Спаса на Крови - самый крупный и самый яркий образчик профессорской "руссики" с лёгкой примесью "модерна", итог развития русского стиля в архитектуре. Можно сказать, творческий отчёт за 10 веков истории. Продукт коллективного гения, одно из чудес света, манифест русского народа и т. д. Идти дальше уже вряд ли получится, да и незачем: надо хотя бы ЭТО вполне переварить и усвоить, подняться внутренне на ЭТОТ уровень и закрепиться на нём. Мощь, величие, совершенство. Империю надо выстраивать вот по такому образцу, а иначе идите вы к чёрту.
Михайловский замок - один из ключиков к странной личности Павла I.
Фашистский стиль в Санкт-Петербурге. Ну, или что-то близкое к фашистскому стилю.
В Эрмитаже. Вызов чему-то там похожему в Ватикане. Чтобы искренне говорить пренебрежительные гадости о России, надо быть невежественным и туповатым. Вот эта красота - не путинская, а реально народная: можешь торчать тут хоть целый день (правда, стоя). Это - в потребительском аспекте твоё. А что оно не у тебя дома, так уж извини: тут - сохраннее.
Это - тоже твоё, пусть и с оговорками. Весь Эрмитаж твой (и не только он). Правда, говорят, из него много чего уже спёрли. Но лестниц ведь не сопрут, вроде. Смотри на вещи правильно: богатство - извращение. Однажды его могут отобрать, тебя и твою семью растрелять за него, а твой дворец отдать во всеобщее пользование (если он будет того стоить - как этот Зимний).
Я воспринимал Петербург как слишком низко расположенный для того, чтобы испещрять его подземными ходами (не Москва всё же), ан оказалось, что местами это всё-таки делали -- несмотря на грунтовые воды и наводнения. Виорэль Ломов, "Петербургские туннели и трущобы": "206 лет (1712—1918 гг.) Санкт-Петербург являлся столицей Российской империи, заслуженно получив титул Северной Венеции. Помимо красот парков, блеска храмов и дворцов культурная столица России славилась еще и своими тайными ходами и сооружениями под зданиями и площадями, а также мрачными трущобами, дававшими приют обездоленному люду и преступникам всех мастей. На протяжении всех лет подземный Петербург разрастался не только в своих центральных районах на левом берегу Невы (Сенная площадь, Невский проспект, Исаакиевский собор, Лиговский проспект, Апраксин двор, Крюков канал, Михайловский замок и т.д.), но и на Васильевском острове, под Петропавловской крепостью, Шуваловским парком, Гатчинским дворцом, усадьбой Кушелева-Безбородко в Полюстрово... В XX в. в Ленинграде был сооружен самый глубокий в мире метрополитен, имеющий выход к системе секретных подземных линий, связующих между собой государственные учреждения и разнообразные бункеры, — 'Метро-2' (объект 'Д-6'). Подземный мир Петербурга еще мало изучен и сегодня так же загадочен, как и сто лет назад." "В начале XVIII в. русский царь Петр I отвоевал эти земли, во- шедшие в состав губернии Ингерманландия, а в 1703 г. заложил на Заячьем острове крепость Санкт-Питер-Бурх, названную так в честь святого апостола Петра. Крепость затем была переименована в Петропавловскую, а ее название перешло городу, раскинувшемуся на берегах Невы — Санкт-Петербургу." "По преданиям, как только царевы слуги осели на новом месте, сразу же стали строить подземные переходы для скрытного перемещения первых лиц государства, а заодно и для своих нужд. Часто выкапывались потребные для хозяйства неглубокие погреба, которые потом соединялись друг с другом, а также с подвалами соседей и прежних хозяев — финнов и шведов, образовывая, таким образом, целые лабиринты ходов. Многие из обнаруженных в XX в. тоннелей стали объектами культурного наследия, охраняемыми государством." "Первыми известными тоннелями считаются потерны (подземные бо- ковые ходы) Петропавловской крепости, предназначенные для безопасного перемещения гарнизона и ведения огня по противнику. Поскольку боевых действий в крепости не велось, они были засыпаны. Ныне раскопанный 97-метровый тоннель с 25 бойницами под Государевым бастионом является экскурсионным объектом, а потерн под Трубецким бастионом пока замурован. Говорят, что в крепость можно было проникнуть по другим ходам — и будто бы таким образом освободили из застенков некоторых заключенных. Под бывшей усадьбой Кушелева-Безбородко в Полюстрово в середине 1990-х гг. были обнаружены два подземных тоннеля. Скорее всего, они были сделаны еще во время русско-шведской войны комендантом крепости Ниеншанц бароном Абрагамом Крониортом — на случай спеш- ного бегства. Пётр I подарил опустевшую шведскую усадьбу своей жене Екатерине. Усадебный дом был выстроен в 1773—1777 гг. архи- тектором Василием Баженовым, возобновившим подземные коммуника- ции. Одним из владельцев имения в середине XIX в. стал граф Г.А. Кушелев-Безбородко, литератор и меценат, давший имя усадьбе. Один заваленный подземный ход ведет в сторону, противоположную реке. Другой ведет к гроту со сфинксами на Свердловской набережной (ныне он тоже засыпан). Проект мужского православного монастыря Свято-Троицкой Алексан- дро-Невской лавры, разработанный в 1715 г. первым петербургским архитектором итальянцем Доменико Трезини, включал строительство нескольких подземелий. Лабиринт из небольших помещений, соединен- ных между собой узкими переходами, обнаружили петербургские диггеры, проникнувшие в подземелья по наводке кладбищенского мародера через склеп на Никольском кладбище. Предполагают, что изначально они служили монастырской тюрьмой, а позже были заброшены, и входы в них замуровали. В Гражданскую войну там был вроде как военный склад 'контры', а еще хранилось ценное имущество питерской знати. Оружие нашли, зато драгоценности нет — из-за того, что большая часть подземелий затоплена водами реки Монастырки. (Е. Калинина). Замурованные подземелья имеют выход в собор Святой Троицы. Этот выход перекрыли после того, как из собора была похищена дневная выручка — воры проникли в храм по тоннелю. Подземелья лавры идут вниз по течению Невы, в сторону Московского вокзала и, по словам диггеров, имеют сообщение с системой ходов, идущих от Михайловского замка. В петровские времена было прорыто несколько подземных ходов под территорией Летнего сада, которые считались утраченными, пока в 1924 г. не обнаружили вход в них возле Кофейного домика. Тоннель вел к сводчатому тайнику, а от него к Летнему императорскому дворцу, под Марсовым полем к казармам Павловского полка, к дворцу принца Ольденбургского и под реку Фонтанку. Поскольку все эти проходы были зарешечены, пройти в них не удалось, и вход в тон- нель заложили камнем. Сегодня это место не найдено." "Под Сенной площадью, вдоль Невского проспекта, под Апраксиным двором и Лиговским проспектом, под Крюковым каналом, а также на Васильевском острове сложился уникальный комплекс подземных стро- ений (подвалов, погребов, каморок и залов), оставшихся от некогда снесенных зданий. В этом 'слоеном пироге' трущоб и притонов обретались отбросы общества и воровские шайки (скажем, банда Леньки Пантелеева), прятались преступники и изгои, хранили там награбленное." "На рубеже веков было несколько проектов строительства метропо- литена (В.Н. Печковский, П.И. Балинский, М. Брюнель, Я.К. Гане- ман, Г. Гиршсон), но они в силу разных причин так и не были реа- лизованы. К проекту приступили в 1930-е г.г, а первая ветка были пущена в 1955 г. Строительство велось по рекомендациям специалис- тов Горного института на больших глубинах — в толще кембрийских глин (50—100 м). Ныне самое глубокое в мире петербургское метро насчитывает 5 линий общей протяженностью 118,6 км, по которым ежедневно перевозится свыше 3 млн пассажиров. Из 69 станций 8 признаны объектами культурного наследия. Параллельно на глубине до 90 м появлялись подземные убежища в рамках военного проекта 'Д-6' ('Метро-2')." * * * Добавления 2025 года. Апартаменты на проспекте Славы, 40, корп. 6. Холодильник был какой-то левый и назывался Singapore. Он так сильно инфразвучил, что мне пришлось выпереть его в коридор. Другие звуки там не раз- дражали: дом стоит во дворах, соседи сверху были тихие. * * * Советская топонимика меня выбешивает. Помимо всяких Троцков, Урицков и Свердловсков, по большей части уже отменённых, ещё много какого убожества сохранилось в названиях улиц. К примеру, "проспект Славы" в Петербурге. Ну какая такая слава имелась в виду?! Или подразумевалась ЛЮБАЯ слава, слава вообще? Меня раздражают названия станций метро типа "Маяковская", "Достоевская", "Чернышевская": как будто станциям были присвоены писательские фамилии. Почему же тогда имеется станция "Горьковс- кая", а не "Горькая", и "Пушкинская, а не "Пушкина"?! И меня терзает, среди прочего, вот какой вопрос: как назывался канал Грибоедова до "исторического материализма"? Заодно и как в те времена называлась улица Рубинштейна? * * * Князья Белосельские-Белозерские -- они так специально целились? Ну, типа Белосельские сватались к Белозерским (или наоборот) с основной целью [переплюнуть Святополк-Мирских] создать диковинную фамилию, привлечь к себе внимание -- и, наконец, начать жить. * * * Минские магазины еды в сравнении с петербургскими -- следующая ступень социального развития. Да и по ценам они приятнее. * * * В Петербурге напрягает неимоверное количество кавказцев и цент- ральноазиатов. Не то, чтобы они себя плохо ведут, но это присхо- дящее на глазах вымирание и вытеснение русских оскорбляет мой консервативный вкус. Столько дел наворочать и потом тихо сойти с исторической сцены?! Ну, вот хоть Путин позаботился 24.02.2022, чтобы сошли не совсем тихо... * * * Петербургский позитив: в центре города довольно часто попадают- ся на пути бесплатные туалеты. Они, конечно, не такие блистатель- ные, как в Сиане или Нанкине, но иногда бываешь рад хоть какому- нибудь. А в Юсуповском саду местами вдобавок имеется подходящая достаточно густая зелень. Впрочем, мой лучший попис этой поездки имел место не в Юсуповском саду, а в кустиках возле Зимнего двор- ца. Как говаривал А. В. Суворов, смелость города берёт. Ещё один позитив Петербурга: нередкие столовые в центре. В сто- ловых тоже есть туалеты. Правда, цены в этих столовых, как в ка- фе, так что приходится подозревать, что столовыми эти заведения называются для заманивания клиентов. * * * Моё мелкое географическое открытие (запомнить бы его!): Юсупов- ский дворец располагается не в Юсуповском саду, а в паре кломет- ров от него на северо-запад. В Юсуповском саду, правда, тоже име- ется некий дворец -- и, значит, уже не Юсуповский, а [какой-то левый] ... может, тоже юсуповский, но уже другой, попроще. Бедным Юсуповым приходилось добираться из своего главного дворца в свой же сад утомительными зигзагами по улицам общего пользования. * * * Крыша Исаакевского собора примерно такая же зрелищная, как дно автомобиля, рассматриваемое снизу. И спиральные лестницы на гале- рею этого собора какие-то задрипанные, утилитарные, без крошки мрамора. Ясное дело, что ни эти лестницы, ни крыша с галереей из- начально не намечались для массового посещения. Кстати, я бы не сказал, что открывающиеся с галереи виды потрясающи и окупают за- траты на билет и на топание вверх. Немного что-то видать -- и только. * * * В центре Петербурга многовато фасадов затянуто полотнищами, скрывающими ремонтные работы и портящими фотоснимки. Надо бы кое- кому работать поинтенсивнее: не размахиваться широко, сразу на кучу фронтов. * * * За семь лет со времени моего предыдущего приезда в Петербург в здешнем метро, похоже, стало значительно меньше рекламы. Исчезла звуковая реклама в вагонах, ура. А что такое случилось?! Начало поступать многовато сигналов от психиатров? Или до некоторых, на- конец, дошло, что чем больше рекламы, тем меньше её впариватель- ный эффект?
Если бы Воланд наведался в Ленинград, то, может, остановился бы в таком вот доме. А что? Вполне себе мрачно. И с элементами готики. Кашин мост через Крюков канал.
Район семи мостов. Примечателен тем, что тут есть место, из которого видно семь мостов одновременно. Крюков канал. Старо-Никольский мост. За ним - колокольня Николо-Богоявленского Морского собор. На заднем плане слева - Мариинский театр.
Египетский мост. В тему "Египет в Петербурге".
[Наше всё] Петербургская хоральная синагога.
Хоральная синагога внутри.
На Поцелуевом мосту. Река Мойка.
Кареты уже вернулись. Может, вернётся и соха. Лошади едят травяную муку [я спрашивал].
Вид на Исаакиевскую площадь из-под купола Исаакиевского же собора.
Красный мост через Мойку.
Хороший вид на Мойку. На небе ни облачка, а такое в Петербурге случается редко. С погодой мне повезло. Но лучше бы повезло мне в кое-чём другом.
Петербург - сила.
Дача принца Ольденбургского на Каменном острове. Кадиллак [принца Ольденбургского].
Может, самое эффектное здание Петербурга. Театр имени Андрея Миронова [ему и тут подфартило].
Такие вот номинационные выверты ("таксовичкоф") на каждом шагу в современной России сначала умиляют, а потом начинают раздражать: лучше бы здешний интеллект прикладывался к чему-то более существенному. Да и русский язык не пачкался бы всякой хренью. Каменноостровский проспект, если что. Одна из самых зрелищных улиц Петербурга.
Здание на Австрийской площади. Вена заткнута за пояс.
Всё та же Австрийская площадь. Продолжение затыка Вены за пояс.
Петербугская [хоральная] соборная мечеть. Самарканд [отдыхает] гордится "потомком".
Особняк Кшесинской. Стиль - выраженный раскованный модерн. Ныне в этом особняке Музей политической истории. Народ в него не ломится. Меня туда заманивали, чуть ли не за рук тащили, но мне [не понравилась цена билетов] уже хотелось [упасть и не встать] прилечь и отдохнуть.
Это не домик Петра I (1703 года постройки), а "футляр" (1844 года постройки), внутри которого домик. Домик так себе, бревенчатый, с тесовой крышей (я подсмотрел через открытую форточку: платить за билет было заподло).
Домик актёра Кирилла Лаврова рядом с домиком царя Петра I. Лавров там, правда, обитал не один, но мне всё равно не понравилось. Вот за такие домики и ненавиделась Советская власть: кому - бублик, кому - дырка от бублика [она тут как раз показана]. И на фига ж было делать Октябрьскую революцию 1917 года, мучить и убивать огромное количество людей, разрушать храмы?
Пишут, что крейсер не совсем настоящий. Настоящий соржавел, и его корпус был заменён. Умиляет флаг, очень похожий на британский "Union Jack".
На флоте не послужил, так хоть напротив Адмиралтейства пофигурирую.
Недурственные кустики возле Зимнего дворца.
Римско-византийский код империи.
Мне просто нравится этот ракурс. Улица Миллионная. На заднем плане Зимний дворец.
Двор Мраморного дворца. Дворец был построен в 1768-1785 гг. Располагается между Дворцовой набережной и улицей Миллионной. Обильно отделан мрамором снаружи и внутри. Богатырь на лошади - царь Александр III.