Про Кютахью скажу так. Если среднего руссофашистского, но ещё более-менее культурного обывателя из пресловутого Мухосранска (= ни дня за границей; то есть, к примеру, учителя какого-нибудь старательного) завезти на неделю в Кютахью [и там бросить], посе- лить там в гостинице, в какой я жил (= мёд в сотах на завтрак), да ещё дать возможность пошопиться в объёме хотя бы 200 долларов, человек этот может не выдержать культурного шока. Если не дать ему уйти в запой прямо в Кютахье (алкоголь тут в продаже имеет- ся!), а помочь мягкими беседами постепенно придти в себя, вы ско- рее всего получите яростного защитника мира во всём мире и патри- ота блистательной Турции -- почти такого, как я, и чуть ли не большего, чем сам Ататюрк. Своё любимое "Можем повторить!" этот бывший руссофашист будет произносить ещё чаще, но уже с вопросительной интонацией и совсем другое имея в виду. Он будет иметь в виду свою лечебную поездку в Турцию. Был человек -- нет человека. Ну, русского человека в дурном смысле. А всего-то 1000-1500 долларов понадобится (если везти не с Урала), и не придётся никого убивать, тратиться на танки, боевые самолёты и т. п. (Ой, разумеется, трюк сработает не в каждом случае: кого-то придётся ещё аналогично возить в Грецию, Италию, Испанию, Фран- цию, Германию. Возможно даже, что он будет прикидываться упёртым НАТО-ненавистником, западофобом и хохлогрызом чтобы лечили его путешествиями подольше. Лично я отходил от "русскомирской" хрени аж четыре года -- с 2001 по 2005: неделю в Бельгии, две недели Италии, пять месяцев в Австрии. Из Австрии я вернулся конченным поклонником Габсбургов, Мальтийского ордена, югендштиля и т. п.) Кютахья мощно впечатлила даже меня -- много чего видевшего и в мире, и в той же Турции. Это город очень архитектуристый и рель- ефистый, очень турецкий в лучшем смысле этого слова. Старины тут -- хоть поварёшкой ешь. В Кютахье я был в декабре 2021 года, ходил по городу частью в снегопад и в слякоть, мочил ноги, мёрз, но впечатление от Кютахьи у меня всё равно очень светлое и сильное. Турки!!! Я обожаю ваши лица, ваши имена, ваш язык, вашу кухню, вашу архитектуру, вашу природу, вашу армию, ваши "Байрактары"! Даже вашего Эрдогана обожаю чуть-чуть: привык я к нему, и мне ж он плеши таки не проедает. А Мустафа Ататюрк мне давно уже и вовсе, как родной, поэтому я не говорю "ваш Ататюрк": Ататюрк и мой тоже. И портрет его -- у меня на комоде. Господи, как это всё-таки хорошо -- быть живым, комплектным, здоровым, чуть-чуть при деньгах -- и иметь возможность путешест- вовать по Турции и т. п. в отсутствие войн и разных там санкций! И говорить людям от чистого сердца: Ассаламу алейкум! Мир вам! Или коротко "Селам!", что в общем-то значит "Мир!". * * * Кстати, про турецкий мёд в сотах. Воска в нём очень мало, так что можно этот воск не выплёвывать: он проскакивает незаметно. Турки не так горазды жевать сотовый мёд, как локум, но и на него налегают. И он того стоит. Особенно хорошо он идёт с лавашем и чаем. Турки -- нация гедонистов. Я за ними тянусь. Не будите зверей в этих лапочках, и они будут приносить вам мёд в сотах. * * * Наслаждаться в Кютахье жизнью по-турецки можно до бесконечнос- ти, но если вы приехали в познавательных целях, крепкий ходок и уже более-менее знаете Турцию, то это город на 3 дня. На четвёр- тый день можно съездить в Чавдархисар/Эзани, а на пятый уже надо рвать когти в Эскишехир и Афьонкарахисар, потому что в Турции ещё много чего можно с восторгом воспринимать, а жизнь до обидно- го короткая. И едва она более-менее налаживается, как уже финиш. * * * Разнообразных утеплительных вещей (свитеров, вязаных шапочек, шарфов, перчаток, подштанников и т. п.) в Турции продаётся огром- ное множество и по малой цене, так что пострадать там зимой от холода вам вполне может и не довестись. * * * Крепость в Кютахье смотрится плоховато: она частью растащенная, частью реконструированная, впечатляющих ворот нет, из помещений -- какой-то погреб с полуобвалившимся сводом. В крепость ведут как минимум три пути: - тот, по котрому ездять автомобили; - тот, который проходит мимо невзрачной крепостной мечети; - тот, по которому взбирался я: какая-то [козья] собачья тропа. В самом высоком месте крепости выстроен круглый ресторан с якобы замечательными видами на город во все стороны, если нет тумана и снегопада. * * * Для изучения собачьих нравов Турция -- страна очень подходящая, потому что бродячих собак тут на улицах немеряно: они тут почти на любой размер [и вкус], и отнюдь не все они тут кастрированные (иначе откуда бы они брались). Это большой МИНУС Турции как места для человеческого обитания. Лично я, как мне кажется, выявил следующее. На главных улицах они ведут себя смирно, даже когда держатся стайками по 2-4 штуки: видимо, считают, что это ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ территория. Охотно подходят гладиться, причём по собственной инициативе, этакие добрейшие милашки килограммов по 30-50, косящие под твоих лучших друзей. А вот на задрипанных окраинных улочках и в местах, примыкающих к "дикой природе", они уже считают себя пребывающими на СОБАЧЬЕЙ территории и могут проявлять агрессивность, отыгрываться, даже будучи в малых количествах: одна шавка начинает на тебя лаять, и на её зов сбегаются приятели со всех окрестностей. Ты, убаюкавший свою бдительность в отношении собак в центре города и как бы ре- шивший, что в Турции -- наконец-то человеко-собачий мир, позволя- ешь себе расслабиться, опасно сблизиться с "часовым" в неудобном для отступления месте, и тут оно НАЧИНАЕТСЯ. А истинные путешественники ж всегда по возможности стремятся в потёртые нетуристические районы, чтобы увидеть "аутентичное", а не прилизанное под туристов. В Кютахье я редкостно влип по собачьей части. Мой дежурный кар- манный нож был конфискован ещё при посадке в поезд Анкара-Конья, про боевой совок в рюкзаке я подзабыл из-за обилия впечатлений, а с утра вдобавок три псяры размерами чуть меньше меня подходили ко мне возле гостиницы дружбаниться, и я старался чесать им за ушами всем одинаково, чтобы никто из них не чувствовал себя обделённым судьбиной. У меня даже мелькнула в корне ошибочная мыслишка, что вот, наконец, вообще наладились мои отношения с собаками (потому что давненько ведь они на меня не нападали), и в дальнейшем уже почти всегда будет хорошо. Ага. Потом случилось следующее. Полез я на гору смотреть местную крепость. Был обильный снего- пад, но на козьей тропе (на самом деле, может, собачьей) отчётли- во виднелись следы крупного хищника. Мне бы вооружиться по такому случаю дубинкой подлиннее, но я отвлёкся на фотографирование. После осмотра местной так себе крепости стал я с горы спускать- ся -- и выбрал не главную дорогу, по которой ездят автомобили, а пролегающую мимо мечети, какую-то не особо протоптанную, зато ведущую сразу в нужную мне сторону. Ну, чтоб скорее в тепло и в сухие носки. И вот шёл я по человечьим следам через заросшие безлюдные места, да к тому же в сумерках. Следы становились всё реже, потом они упёрлись в колючепроволочное огражденьице строительной (точ- нее, реставрационной) площадки, через которое мне пришлось лезть (не возвращаться же на гору: уже как бы и ноги стали мёрзнуть; и там я зато сфотографировал участок крепостной стены и новоделан- ные -- под старину -- ворота к ней). Потом, конечно же, было ещё одно огражденьице с проломанной народом дыркой -- на выходе с площадки -- но я был уверен, что Аллах -- на моей стороне, с какой бы стороны забора я ни находился. Вскоре я приблизился уже и к первым домам, и тут НАЧАЛОСЬ. Стаю-то (особей из 10) я заметил, но обойти её дальними путями не имелось возможности. Мой путь пролёг мимо неё метрах в семи. Сна- чала одна шавка начала лаять, потом все они подхватились и попёр- ли на меня. Я отгородился рюкзаком, как щитом, и стал орать и ма- хать кулаком. Вообще-то я хотел громко рычать, но уж как получа- лось. Не могу сказать, что я испугался: некогда было, я просто принял бой. Давненько такого не случалось, на фиг оно мне надо. Свербела простенькая мысль: ну вот и он, пресловутый трындец. Я отступал к городу, к своим, к людям. Люди -- турецкие (человека четыре) -- находились метрах в 20 от меня , мирно беседовали о какой-то своей турецкой ерунде и лениво наблюдали за моим упраж- нением. НИ ОДИН ИЗ НИХ МНЕ НА ПОМОЩЬ НЕ РВАНУЛСЯ, и это меня впе- чатлило. Ну, может, они всего лишь долго соображали, ладно. Или заговорились о политике Эрдогана. Но я отступал всё равно к ним, чтобы сделать вид, что они, дряни, -- моя стая. По правде говоря, мне эти турки тоже не понравились. Может, они привыкли забирать деньги с трупов загрызенных насмерть путешест- венников, а на мне вот случился небольшой, но досадный облом. Обычно турки несколько доброжелательнее и любопытнее, чем эти засранцы. Собачки напирать перестали, хотя и продолжили вульгарно выра- жать своё мнение издали. Я подошёл к туркам. Один что-то сказал мне про "кёпэклэр" (про собак, то есть). Наверное, что таки да, они тут регулярно кого-нибудь загрызают. Я что-то ответил, тоже с "кёпэклэр". Туркам, наверное, стало стыдно за своё бездействие, и они даже не прицепились со своим обычным вопросом "откуда ты?", а молча гадали. А может, сокрушались, что остались без зрелища и что телевизионщики на этот раз не приедут к ним на окраину снимать лужу крови на снегу. Я спокойно отправился в гостиницу, но решил, что в денежных отношениях с турками я впредь буду чуть поприжимис- тее. Ясное дело, что позорная утрата мной бдительности в отношении гавкучих "друзей народа" была спровоцирована милейшим утренним знакомством с трем большими собаками возле отеля, каждую из кото- рых пришлось погладить не один раз. Поведение собаки сильно зави- сит от того, насколько велика её стая, насколько велика ТВОЯ стая и где происходит ваша встреча. Милейший пёс легко может превра- титься в злобное чудовище. И таки да, звоночек от Аллаха был мной услышан, и в тот же ве- чер я отыскал в своём багаже запасной складной нож. * * * Одна из самых впечатляющих достопримечательностей Кютахьи -- Венгерский дом" ("Маджар эви"): музей Лайоша Кошута и турецкого быта середины XIX века. Этот музей достоин отдельной книжки. По- сещать его зимой, правда, не очень удобно, потому что он неотап- ливаемый, открытый ветрам. Это трёхэтажный дом состоятельного турецкого горожанина, выстроенный в старом классическом турецком стиле и "заточенный" на перенесение в нём жары, а не холода. Он вполне подошёл бы для какого Египта или хотя бы для провинции Анталья, ан вот поди ж ты. Ну, может, люди прежде были много более крепкими -- и на морозы обращали мало внимания. Примечательно, что венгры столетиями бились с турками, а отбившись, тщательно уничтожали оставшиеся от турок мечети, но когда прижало от Габсбургов, Кошут подался именно в Турцию. Тур- ция как прибежище беглецов -- большая тема. Эта страна много ка- ких иностранцев спасла от жестокостей их соотечественников. По- следний массовый побег в Турцию был совершён российскими бело- гвардейцами и всякими "бывшими" в 1921 году. Будем считать, что нынешний (2022 года) массовый съезд россиян в Турцию -- не спасе- ние ими себя от путиноидских расправ, а экономическая миграция и релоцирование в зону большего комфорта. И, кстати, на фиг они мне в Турции сдались. На Канары пусть прутся, все эти мерзкие хипс- теры и креаклы. * * * Музей геологии в Кютахье располагается недалеко от дома-музея Лайоша Кошута, в старинной бане, которая ныне оказалась метра на два ниже окружающей территории (годы дали своё). Вход бесплатный. Из персонала -- ни души: коммунизм -- и только. Исламский поря- док. Лично меня это умилило и даже чуть-чуть растрогало. Такие моменты поддерживают мизантропскую веру в лучших людей и крепят любовь к Турции. Музей этот не очень большой, но с неплохой экспозицией. Для лю- бознательных детишек лет 14-16 посещение такого места -- наверня- ка большое событие. Минусик музея: надписи при экспонатах -- только на турецком. А школьники могли бы ведь заодно и английский осваивать. Правда, музей геологии не отапливался, а на улице стоял мороз в несколько градусов. Ну, будем считать, что это -- для укрепления мусульманских организмов. * * * Кютахья -- это, среди прочего, историческая родина Эвлии Челе- би, и данное обстоятельство в Кютахье немножко выпячивается. Эвлия Челеби (1611—1682) -- выдающийся турецкий путешественник, автор 10-томной "Книги путешествий". (У меня ведь как бы тоже "Книга путешествий": как-то вот так совпало. Кажется, я даже подражал Эвлие при выборе названия, но точно уже не помню.) "Челеби" -- это не фамилия и даже не прозвище, а титул. Что-то вроде "достопочтенного" или "благовоспитанного". Такой титул но- сили, к примеру, главы орденов дервишей Бекташи и Мевлеви. Эвлия родился и рос в Стамбуле, в семье придворного ювелира. Помер -- и был похоронен -- в Египте. Почему-то имел дом в Кю- тахье (впрочем, я там тоже охотно завёл бы себе дом, тем более такой большой и хорошо расположенный, как у Эвлии). Из Кютахьи происходил род Элии. Теперешний дом Эвлии Челеби в Кютахье -- на самом деле реконст- рукция. А вот мавзолейчик беседочного типа рядом с этим домом -- подлинный. В мавзолейчике покоится дед героя-путешественника. Я так полагаю, что по мавзолейчику и определяли, где был родо- вой дом Эвлии Челеби. Эвлия путешествовал в основном по Османской империи, но она в те времена была большая. Вот ещё места, которые он посещал: Крым, Кавказ, Закавказье, Италия, Австрия, Германия, Голландия, Дания, Швеция, Польша и т. п. Как Эвлия описал, например, крымчаков: "Слава Богу, на народ татарский этого Крымского острова Вели- чайший Творец обратил благосклонный взор. В какую бы сторону они ни обратились, они всегда выходят победителями и приносят в землю неверных беспокойство и суматоху. Все неверные Кяфиристана в страхе и ужасе перед татарами теряют надежду и остаются в безве- рии. Слава Богу, этот народ татарский – правоверные единобожники, сунниты (...) По чудотворной молитве Мухаммеда-Избранника они живут на Крымском острове и в других странах. Они громят расположенные со всех сторон государства неверных, обреченных попасть в ад, уводят стенающих неверных в плен (...) Всех неверных с детьми и родственниками они отправляют в земли ислама, где те удостаивают- ся счастья быть обращенными в мусульманство." Со скромной гордостью отмечаю, что у меня изложение куда гуман- нее и что заслуга эпохи в этом составляет хорошо если 95%. Подозреваю, что Эвлия путешествовал не просто так, а занимался стратегической разведкой. И работал при Великом Диване в общем-то географическим экспертом по Османской империи и ближней заграни- це. Ну, вот в точности так его роль определёна была вряд ли: в те времена подобная чёткость была не в тренде. Султан мог ставить задачу, скажем, в следующих выражениях: ну, ты себе езди, посмат- ривай, мотай на ус, заметки веди, а мы, если что, будем тебя спрашивать, твою писанинку почитывать. А то и следующее могло озвучиваться: 1) по отечеству (vatan): высматривай признаки казнокрадства, сепаратизма, плохой организаторской работы и недостаточной подготовленности к отражению иностранной агрессии; 2) по загранице: выявляй и докладывай, где что плохо лежит и какие земли мы можем прибрать к рукам запросто. Почему я думаю, что Эвлия путешествовал в основном не за свой счёт? Да потому что это было весьма затратно, а заниматься хо- зяйством ему наверняка было некогда.
Кютахья в снегопад.
Турецкие девочки лепят снеговика.
Часовая башня. Турецкий город без часовой башни не смотрится.
Можно сфотографировать похожее в НЕМЕЦКОМ старом городе типа Гослара, только вдалеке будет не минарет, а шпиль кирхи. Не просто так турки понаехали в Германию.
Вот это для меня - турецкая идиллия. Ну, в нежарком комфортном зимнем варианте.
Тюрбе на мезарлыке (мавзолей на кладбище).
Кютахья - по-европейски обустроенный город.
Шильда "Улица Малой крепости".
Вид на Кютахью с горы, на которой крепость.
Крепость и крепостная мечеть.
Крепостные башни.
Великолепие оттенков голубого.
Согбенный Ататюрк.
Типичный старый турецкий дом в Кютахье: двухэтажный, посередине дверь-ворота, два эркера на втором этаже.
Человек, который покупает для своей дочки такой коврик, чужих детей бомбить будет вряд ли.
В культурном аспекте Турция - это Европа.
Автобусная остановка в Кютахье.
Сельская идиллия по-турецки.
Как кютахьяне видят свой город. Надпись: "Думлупинарский университет".
Саркофаг амазонки в Историческом музее Кютахьи.
Торец саркофага амазонки. Изображения аж двух амазонок.
Сельская благодать в Историческом музее Кютахьи. Кого как, а меня эти коровки тронули. Наконец-то не воины, отрубающие головы врагов, и не правители, попирающие подданных.
Горшок таинственного вида. Победитель моего конкурса странных горшков.
Ритоны (ритуальные чаши).
Как ни странно, это тоже ритон. Проходит в учёте как лягушачий.
Двойные кувшины - это ещё ладно, но сверху вон вдобавок тройной.
Терракотовые кисти для нанесения краски.
Блистательная внутренность Большой мечети.
"Венгерский дом" ("Маджар эви") - музей Лайоша Кошута и турецкого быта середины XIX века.
Эвлия Челеби как памятник на автотрассе возле автовокзала Кютахьи.
Реконструированный дом, в котором жил Эвлия Челеби.